Халдир в Хельмовой Пади
Ветер дул с востока. С той стороны, где царил ужас Ородруина. Там, на востоке небо затянуто тяжелыми, черными тучами. Солнца не было, но кроваво-багряное заре-во на горизонте свидетельствовало о закате. Закате, который пророчит кровопролит-ную битву. Он слышал это. Слышал слишком отчетливо: Он знал, что там, на востоке, сегодня прольется кровь. И все там наполнится болью. Нестерпимой болью и: отчая-нием: И вот, впервые за многие годы ему стало страшно. Страх и одновременно любо-пытство - узнать, что там, - унес его мыслями и чувствами в сторону страха, в сторону кровавого заката. - Что ты там хочешь увидеть, Халдир? - звонкий голос вернул его обратно в Лориен. Халдир обернулся, он уже знал, кого увидит. Румил будто возник из темноты коридора. Он прошел к Халдиру на балкон, его взгляд обратился на восток. И Халдир увидел на лице брата выражение тоски. - Там нет ничего, Халдир. Ничего светлого. Только тьма и зло.- Нет, не только, Румил, там есть то, что не может отпус-тить меня. Румил посмотрел Халдиру в лицо, его синие глаза отражали пурпур заката. - Там страх. И зов: - Зов? - Зов тысячи голосов, которые боятся и зовут меня на по-мощь. Румил схватил Халдира за руку:- О, Эру, Халдир, ты слышишь это? - Да, Румил, слышу. Голоса все сильней и сильней зовут меня, они просят меня: - Это больно, да? - Нет, боли нет, но подчас страх бывает хуже боли. И я чувствую его. Румил, там не тьма и не зло, там страх. А ночью: ночью все, все будет наполнено болью. Пальцы Румила сильно сжали запястье Халдира. Он не сводил с него глаз, в которых блестели слезы. "Халдир, неужели ты пойдешь туда?" "Да, Румил. Я чувствую, что должен быть там." "Когда?" - Сегодня. Не позднее завтрашнего восхода солнца. Рамил ничего не ответил. Даже осанвэ. Он разжал пальцы, освободив запястье брата, и опустил голову: - Я по-нимаю: - Халдир! Эльда обернулся моментально. Румил продолжал стоять, глядя в пол. На балкон шагнул встревоженный Орофин. Его нижняя губа дрожала, он судорожно вцепился в столбик арки: - Халдир, тебя зовет Владыка. Немедленно. - Хорошо.- Я до-ложу ему, что: - Нет, не надо. Останься лучше здесь. Халдир ушел с балкона. Коридор вел на лестницу, которая обвивала ствол меллорна и вела к вершине Галадхэна. Хал-дир поднялся по этой лестнице, он чувствовал, что каждый последующий шаг приве-дет его не только в кабинет владыки, но и к чему-то, что заставит его боятся. А может, наоборот - вздохнуть с облегчением: Келеборн стоял у окна. Халдир знал, что он смотрит туда, куда только что смотрел он сам - в сторону кровавого солнца. Владыка стоял к Халдиру спиной, но он почти видел его встревоженное лицо. - Халдир. - Я здесь, Владыка. Келеборн поднял руку и слабым движением пальцев подозвал слугу к себе. Халдир подошел к окну, бросив взгляд на стол Владыки. На черном гладком пря-моугольнике лежала широкая полоска бумаги, со следом перегиба в середине. Халдир подошел к Владыке. Их разделяло всего два шага. - Это письмо от Трандуила. Келе-борн повернулся к Халдиру. Его лицо было освещено золотисто-красным светом лучей, глаза же были в тени, но Халдир видел в них страх и отчаяние. Страх и отчаяние тех, кто звал его. Спустя мгновение глазам Келеборна вернулось выражение: непонятное. Просто жесткие холодные серые глаза Владыки, к которым Халдир так привык, стали мягче и теплее, чем всегда. - Халдир, Трандуил не посылает свои войска в Рохан. Они не успеют.- Тогда, - Халдир посмотрел на Восток. Эти голоса: О, Эру, это Рохан! Рохан просит о помощи: - Тогда войска должны быть посланы из Лориена, Владыка, - Халдир посмотрел в глаза Владыки, стараясь вложить в свой взгляд как можно больше уве-ренности. - Да, Халдир. - Я готов выступать. Владыка, - он ответил почти сразу, даже ни на секунду не задумавшись. Возможно, его ответ был слишком быстр, но ему вдруг стало легче. Голоса стихли. Владыка подошел к слуге вплотную и посмотрел ему в гла-за. "Ты можешь отказаться, Халдир" "Нет, Владыка, не могу". "Халдир, я не заставляю тебя, ты знаешь". "Да, Владыка, знаю, и, тем не менее, разрешите мне отвести войска в Рохан". Глаза Владыки светились надеждой: надеждой, что Халдир откажется. Но он только покачал головой: "Нет, Келеборн, я не могу". Келеборн опустил голову. А когда поднял, в его глазах больше не было того света надежды, а только гордость и : может, сочувствие?  - Хорошо, Халдир. Тогда тебе следует выступать немедленно. - Да, Вла-дыка. Он поклонился и направился к двери. - Халдир! - Да? - он развернулся. Владыка стоял спиной к окну, освещенный оранжево-золотистым светом, однако его лица не было видно. Но Халдир знал, что оно выражало грусть. - Халдир, Трандуил: он беспо-коится о своем сыне. И поскольку он не может прислать кого-нибудь к нему, он попро-сил меня. - Хорошо, Владыка, я: "Странно, почему Трандуил послал в этот опасный поход своего единственного сына? Это было глупо. Лучше бы тогда Леголас вернулся домой:" - Хорошо, Владыка, я прослежу, чтобы с ним ничего не случилось. -Да, поста-райся. И: пожалуйста, береги себя, Халдир. Во имя Иллуватара, останься живым. - Обязательно. Он старался говорить твердо и уверенно, но, похоже, у него не вышло. Даже смешно, он, Перворожденный, и до сих пор не умеет контролировать свои эмо-ции и чувства. Если даже Румил догадался о его чувствах, то что говорить о Келебор-не? - Халдир, ты очень нужен Лориену. На галерее было тепло. Халдир был уже готов к отправлению. Сверху он наблюдал за своим войском. Вечно молодые, красивые эль-фы даже и не думали о возможной смерти, которая постигнет всех в Хельмовой Пади: Ветви деревьев до сих пор хранили тепло. Все небо было окрашено в кроваво-красный цвет. Пурпурные тени легли на меллорны, на Галадхен, на Лориен. Лориен: Когда-то великое королевство эльдар: Халдир помнет его. Весь Лес был засыпан золотыми ли-стьями. Голоса и песни, смех, веселье. Все, кто жил здесь, были счастливы. Тэль: он был счастливей всех. И весь Лориен его любил, любил больше Владычицы, любил больше чем саму Владычицу. Никогда Халдир не видел своего друга таким счастли-вым, чем в течение тех сотен лет: Теперь же, когда сила Владычицы и Лориена угаса-ет, угасает и вся раса эльдар. От королевства осталось всего ничего: Только Галадхен и северные примыкающие земли, ну и южные границы: "О, Эру, Лориен тает на гла-зах: стоит ли его защищать? Если мы все-таки выиграем эту Войну, если Саурон будет повержен, и мы спасем эльфийские Леса, неужели мы вернем королевству ту жизнь, жизнь радости и смеха. Нет, этого больше не будет. Наше время проходит. Все равно мы все скоро будем там: Мы оставим Средиземье и уйдем на Запад, а Лориен останет-ся увядать, и с последним опавшим листком меллорна он исчезнет." - Халдир. Орофин подал Халдиру. Меч: - Эфэльэстелл: Как давно он не брал его в руки, со времен По-следнего Союза: Наверно, он уже отвык от него. Хотя, как можно?.. Меч: благодаря ему Халдир до сих пор жив. О, Элберет, если бы не "Надежда эльфа", он бы давно был мертв. Длинное легкое лезвие из редкого металла со сплавом митрила, мощная сереб-ряная рукоять с адамантами: Адамантами: Белыми Камнями: Этот меч испытал на себе все - дыхание дракона, дыхание Ородруина, дыхание смерти. Халдир взял меч за ру-коять. Легкий: как и всегда. Нет, Халдир зря сомневался, что пальцы, которые хоть раз прикоснулись к этому заветному оружию забудут как его держать, как им воевать, как использовать его против смерти. Как Халдир благодарен Келебримбору: - Халдир, ты уже уходишь? - Да, Орофин, ухожу. Орофин опустил голову. - Ты, наверно, и сам не заметил, что ты только что сделал: -Орофин? Он поднял голову. Его глаза были мокрыми, но сам он улыбался. Пожав плечами, он добавил: - Ты, схватился за меч, как: как ребенок за любимую игрушку, - он опять опустил голову и мрачно сказал, - только это не игрушка, Халдир. Если ты взялся за меч, значит, ты готов умереть? -Почему ты так думаешь, Орофин? - А тут и думать не надо. Если меч, значит война, а война - это смерть. Я же тебя знаю, тебе только дай, и ты уже на войне. Неужели тебе жизнь надоела? Орофин посмотрел на брата. Халдир очень редко видел его в таком состоянии, в состоянии беспомощности. Обычно все знают Орофина, как гордого не-прикосновенного молодого эльфа, которому совершенно все равно до всего остально-го. А сейчас? Сейчас он ничем не отличается от Румила, который только и делает, что вечно плачет и всем сочувствует. "Эру, я всегда удивлялся, какие же они разные, хоть и братья! А вот сейчас: " - Да, Халдир, ты Перворожденный, ну и что? Неужели тебе неинтересно жить дальше? Сейчас все эльдар уезжают в Валинор, а ты? Тебе лишь бы воевать. - Орофин, ты же знаешь, что я еду на войну не ради развлечения. - Знаю, - он ответил так тихо, что Халдир еле расслышал. - Мне уже целый месяц голоса не да-ют покоя. Они зовут меня день и ночь: А сегодня: сейчас: Орофин, они кричат. Они зовут меня на помощь. За всю мою долгую жизнь никто так не просил моей помощи как эти голоса. - Да откуда этот проклятый Рохан тебя знает! Какое им до тебя дело! Орофин схватился руками за голову и сел на пол. Его плечи быстро передернулись, и он отвернулся от брата: - Иди, Халдир. Если тебе дороже эти: смертные, которые даже не могут за себя постоять, если они дороже тебе, чем Лориен: разве я в силах тебя удержать? - Ты ошибаешься. Я очень люблю Лориен. И Лориен, и Владык, и тебя с Ру-милом. Но я воин, и я не могу сидеть тут, когда там умирают. - Я тоже, но: Келеборн меня не пускает. - Правильно делает, ты еще молодой, а Румил совсем ребенок. Вы ведь только шесть лет на границах, а еще хотите на войну. - Наверно, тебе плевать на нас Румилом: "О, Эру, неужели он серьезно так думает?" Халдир наклонился к Орофи-ну и положил руки ему на плечи. Орофин поднял голову. В его заплаканных глазах Халдир на мгновенье увидел то выражение, которое было у Келеборна. - Орофин, ты же знаешь, что это неправда. Я очень люблю вас с Румилом. Так же, как любил вашу мать. - Не говори о ней! Она умерла из-за тебя: - его голос стал надрывным, - это ты виноват в ее смерти, а она, глупая, доверилась тебе. А ты: позволил, чтобы ее убили: И все равно мы с Румилом любим тебя, как родного брата, а ты: я же вижу, что мы те-бе как: тебе все равно! Тебе безразлично, что с нами будет! - Нет! Орофин, и думать так не смей. Да, я виноват в смерти вашей матери, но я поклялся ей, что буду теперь хранить вас, как она когда-то. Я сдержу эту клятву, и поэтому я иду на войну, чтобы уберечь вас от нее. - Не говори со мной как с ребенком. - Увы, тебя я воспринимаю именно так. Орофин опустил голову и вытер рукой слезы. - Ладно, тогда я поеду с то-бой. -Никуда ты не поедешь. Румил и так убит горем, а если еще и ты его оставишь? Даже Галадриэль ему не сможет помочь. Нет, Орофин, если ты действительно хочешь сделать что-нибудь полезное для Лориена, то останься у Владыки. - Хорошо: Халдир улыбнулся и поцеловал его в лоб и поднялся. - Храни тебя Элберет. - Тебя тоже: -Не переживай так, Орофин, эта война окончится не скоро, ты еще успеешь повоевать, по-верь мне. Орофин так и не посмотрел на брата. Оно и понятно, он очень гордый, и он не любил, чтобы другие видели его слезы. Он совсем не такой как его мать. - Иди, Халдир, я не хочу с тобой прощаться. Путь от Лориена до Хельмовой Пади долгий и до захода солнца отряд эльфов не прошел бы его пешком. Поэтому Халдир повел войско через Тайные тропы. На тропы очень трудно выйти, а идти по ним еще трудней. Доро-га тропой требует большой сосредоточенности и концентрации. Они шли очень мед-ленно. Но верно. И с появлением первой звезды они должны были быть уже в Рохане. Состояние, в которые впадает каждый эльф при переходе через большие расстояния Тайными тропами, похоже на медитацию. Путешествуя тайной тропой, эльф обостряет свои чувства. И поэтому Халдир не удивился, когда при переходе на Тайную тропу на него накатила волна страха и: другого непонятного чувства, которое неоднократно возникало у него раньше. Но сейчас этот страх был не только его. Боялись и они, вои-ны. Да, он чувствовал, как они боятся этой войны. Как они боятся проиграть. Как они боятся умереть: они подвергали себя смертельной опасности только на границах. Но что такое граница по сравнению с войной? Жаль, если Лориен проиграет. Будет очень жаль и: обидно. Обидно, что он умрет напрасно. Халдир обернулся на воинов. Порази-тельно. Они истинные эльдар Лориена! Эру, как он любит Лориен. Именно за это! Они все боятся, они дрожат, но их светлые глаза устремлены вперед, к смерти. Они знают, что идут на смерть, но они идут к ней с презрением. В их глазах гордость! Синие тени леса и холмов постепенно смешивались с темнотой ночи. Туман рассеялся, и эльдар вышли с Тайных троп в Падь. Крепость Хельма была перед ними. Такая величествен-ная и грозная, но: это только с виду. На долгой памяти Халдира много крепостей име-ли вид неприступных, в то время как их защищали всего горстка воинов. Эти крепости очень быстро завоевывались, а если и продерживались, то только до восхода солнца: К Халдиру подошел Аррафин, и остановился рядом: - Что прикажешь делать дальше, Халдир? -Дайте о нас знать. Аррафин дал команду, и звук рога огласил Хельмову падь. На крепости заметались люди с факелами. И медленно опускались ворота. По широкой дороге, выложенной каменными плитами, эльдар прошли внутрь крепости. Роханские воины встречали их с улыбками и благодарностью в глазах. Зов исчез. Умолк. На его место пришла надежда. Надежда на победу и на: жизнь. Как все сразу переменилось. Все вокруг засияло, и страх испарился. При виде эльдар роханцы начали верить в по-беду. Отряд медленно, но гордо продвигался к входу в центральную крепость. Где уже были не только воины, но и дети и женщины. Они видели эльдар, и их глаза загора-лись радостью. Халдир уверенно смотрел на них, таких беззащитных и: освещенных надеждой. Король Теоден вышел из крепости. Халдир остановился, его воины тоже. Лицо короля выражало только одно - недоумение. - Как? Халдир поклонился и с улыб-кой тихо ответил: - Я принес вам вести от Элронда из Ривенделла. Союз между эльфа-ми и людьми существовал когда-то. На ступени выскочил Элессар. За ним следом - Ле-голас. Увидев Халдира, они улыбнулись ему. - Мы сложили об этом легенды: - Mae govannen! - неожиданно вырвалось у дунедайна, и он подскочил к Перворожденному, крепко стискивая его в объятиях. Халдир даже не ожидал такого приветствия, но, что-бы не убить надежду в глазах короля Рохана, он также обнял Элессара. Наконец Ара-горн оторвался от эльфа и посмотрел ему в лицо: - Мы вам более чем рады. Вторым к Халдиру подскочил Леголас. Их приветствия друг другу были покороче и деликатней. Но Халдир заметил, что сын Трандуила как всегда улыбается во весь рот. "Мне надо с тобой поговорить". Войско тренированно и быстро приняло боевую стойку. Глаза Тео-дена загорелись азартом. Халдир гордо поднял голову, довольно улыбнулся и сверк-нул глазами в короля. - Мы будем счастливы сражаться вместе с людьми! О, Эру! Это было так прекрасно. Халдир вновь ощутил то сладкое чувство, чувство полной уверен-ности в победе. По расчетам Элессара, войска Сарумана должны были прибыть к кре-пости совсем скоро. Поэтому Халдир не стал тратить больше времени. Отдав приказ Аррафину строить воинов, он подошел к дунедайну. - Мои воины готовы. Арагорн по-вернулся к эльфа. И пристально посмотрел в глаза: - Спасибо. Спасибо тебе, Халдир. Элессар хотел еще что-то спросить, но не решался. Об этом сказал потускневший блеск его глаз. Он опустил голову. Он не хотел об этом спрашивать. Именно сейчас. И поэтому Халдир решил сказать сам: -Она еще не покинула этой земли.
-Правда? - он резко поднял голову, и его глаза опять засветились. Халдир качнул го-ловой: - Она не покинет Средиземья. Она ждет тебя. Элронд отправил ее в Эмин Бе-раида. Но она сейчас только приехала в Лориен. Я чувствую там ее присутствие. Хал-дир замолчал. Элессар благодарно посмотрел на эльфа. Потом резко повернулся и на-правился к воинам. Леголас стоял прямо за дунедайном. Но он ничего не сказал. Он только улыбался. Так же, как и всегда. Халдир давно заметил, что Леголас очень ува-жает любовь Элессара и Вечерней Звезды. Сам же Халдир не одобрял ее. - Их любовь священна: Его голос прозвучал очень тихо и очень грустно. -Мне больно думать о том, что:- он замолчал. И опустил голову. - Леголас. - Да? Халдир чуть тряхнул головой и свысока посмотрел на принца: - Я отправляю Элиндора в Лориен. Ты пойдешь с ним. Леголас медленно поднял голову и вопросительно посмотрел на Перворожденного. - Владыка Трандуил приказал мне вернуть тебя домой. -Нет, - он покачал головой, - мой отец не имеет права приказывать тебе. И потом, ничто не заставит меня сейчас повер-нуть обратно. - Леголас. - Нет, Халдир. Я не поеду. Я прошел столько пути и не собираюсь сейчас возвращаться. Халдир должен был вернуть Леголаса в Лихолесье. Об этом просили его Келеборн и Трандуил, и Халдир был готов сутками упрашивать Леголаса, лишь бы выполнить приказ. Он даже готов был прибегнуть к насильственным методам, но: не сейчас. Халдир очень хорошо знал Трандуила и его жену. Королева всегда была великой воительницей, и если она чего-то хотела, она шла до конца и никогда не отступала. Леголас весь в нее. И вряд ли даже Перворожденный мог бы его сейчас переспорить. Именно сейчас, на пороге величайшей битвы, которой, может даже, не было со времен Последнего Союза: - Ладно, Леголас. Илуватар с тобой. Я больше не буду тебя уговаривать. - Спасибо. Глаза принца загорелись ярким огнем, и он весь засиял от радости. - Только старайся не высовываться по лишнему поводу из крепости. Леголас только как всегда широко улыбнулся и повернулся к своему месту. Халдир пошел на восточную стену и стал у самого ее края. Злой, холодный ветер ударил в лицо. "Войска Сарумана". - Никакой пощады! И сами на нее не рассчитывайте, - громко чеканил твердый голос Элессара. Черная туча злой силы показалась на горизонте. Войска Сарумана – урук - хаи. Они черной дорогой надвигались на крепость Хельма. От них веяло страхом и смертью. Халдир ощутил страх воинов, стоявших рядом. Они боялись, но: Халдир знал, что они не отступят. Битва долго длилась. Но Халдир все держал под своим контролем. Первые, а потом вторые и третьи ряды урук - хаев пали, стрелы эльдар мелькали в воздухе белыми росчерками. Каждая стрела приносила Халдиру частичку спокойствия, и он был уверен в победе: - Леголас, убей его! Убей! Стрела пронзила тьму ночи: - Убей его!!! Еще одна стрела: - Убей!!!! И еще одна: Леголас с большой скоростью выпускал, точно живые, стрелы из-под пальцев. Но: Леголас не успел: Холодная прочная твердь под ногами раскололась и ударила вверх, раскидывая всех, кто на ней был, в стороны. Элессар упал вниз, прямо под ноги Урук - хаев, которые сильной волной проникли внутрь крепости. Эта волна накрыла всех, кто был внизу. И она прорывалась дальше - в самое сердце Хельма. Халдир видел это. Видел, но он ничего не мог поделать: Элессар остался там: - Арагорн! Гном мощным камнем рухнул вниз. Несколько орков пало под его топором. Элессар пришел в себя. Халдира это успокои-ло. Элессар - жив. На западной стене происходила настоящая резня. Топоры и мечи орков страшно сверкали в темноте ночи, пронося за собой смерть. Халдир разглядел среди отбивающихся эльфов Аррафина. - Аррафин! Подмогу Элессару! Аррафин легко качнул головой и, отбив, занесенный для удара меч орка, спустился по лестнице и скрылся за каменным порогом. Через некоторое время Халдир услышал его голос, приказывающий идти под командование дунедайна. Халдир спокойно вздохнул, когда услышал громкий живой людской голос на синдарине "огонь!" Арагорн и Аррафин взя-ли на себя атаку внизу. На Халдире же остались оркские лучники и нападающие с ле-стниц. Видимо, чтобы искупить свою ошибку и свою запоздалость, Леголас решил пе-ребить поднимающихся на северную лестницу тварей Сарумана. Выбив на пол щит у только что заколотого Урук - хая, Леголас прыгнул на него. Щит быстро полетел по ступеням лестницы вниз. Движение рук принца сливалось в одну полосу. Стрелы вы-летали из лука, не успевала тетива перестать вибрировать. Это выглядело очень кра-сиво и захватывающе. Леголас прямо светился от гордости и воинского духа. Халдир только покачал головой на беспечность молодого принца, но вдруг краем глаза он уловил страшную картину. Урук - хай, находившийся внизу среди своих наступающих воинов и убитых роханцев, натягивал тетиву стрелы, кончик, которой следил прямо за сверкающей точкой на щите. Еще мгновение и ему смерть: "Элберет, я же просил его не высовываться." Оставив оборону восточной стены, Халдир быстрее молнии выхва-тил последнюю стрелу и, не щадя пальцев, натянул тетиву насколько ему позволяла сила. Миг: Тетива хлестнула и разрезала кожу на руке, но Халдир не обратил на это внимания. Урук - хай был пронзен белооперенной стрелой насквозь. Леголас, достиг-нув конца лестницы, толкнул щит острием в глотку попавшегося врага и, на лету вы-хватив кинжалы, вклинился в самую гущу драки. Видимо, он даже не подозревал, что только что был на волосок от смерти. Битва кипела. Урук - хаи, роханцы, эльфы: Все слилось в одну гущу. И разобрать где кто, было очень трудно. Но крепость Хельма держалась: - Арагорн! Отступаем! Отступаем: Как? Почему? Но голос Теодена был тверд и настойчив. Нужно было отступать. Вскоре Халдир сам это понял - орки все лезли и лезли, и сдерживать их было очень трудно. Халдир оглянулся по сторонам. Аррафин все еще был внизу с остатками воинов, и одновременно отдавал приказы, и сам крошил мечом орков. Леголас был на втором ярусе, вроде у него дела были не-плохи, и Халдир больше не стал задерживать на нем внимания. -Отступаем! -Арагорн! - закричал гном, - отступаем к королю! В это же мгновение роханцы огромной волной ломанулись в крепость, расчищая мечами себе путь. Из крепости вылетали копья, камни, стелы, стараясь помочь отступающим. Леголас и роханец потащили упирающе-гося и жаждущего битвы гнома внутрь крепости. Арагорн побежал следом. -Отступаем! Халдир! - он посмотрел вверх и, увидев того, кого искал, чуть успокоился и продол-жил, - Халдир! Отступаем! Отводи своих обратно! Халдир кивнул. Убрав труп орка с пути, он подбежал к площадке и махнул рукой Элиндору, который собирал воинов для отступления. - Отводи их в малую крепость!! Элиндор ответил главнокомандующему кивком и затерялся в толпе. Все случилось внезапно. Как и прежде, Халдир отбил то-пор врага и заколол самого урук - хая мечом. Халдир даже не успел сообразить, что произошло... Острая боль холодом пробила его тело и под ребрами ощутился тяжелый жесткий удар. Лезвие прошло точно и быстро. Левая рука онемела и потеряла способность двигаться, спина вдруг прогнулась, пытаясь хоть немного заглушить боль. Халдир почувствовал, что захлебывается собственной кровью. Быстро перебросив меч из левой руки в правую, он выбил корявый меч урук - хая и снес ему голову. Прижимая рукой рану, Халдир попытался уйти в сторону, от следующего удара. Получилось. Меч просвистел рядом, но мимо. Еще один урук - хай был повержен эльфийским мечом. Новая мощная волна судороги и боли пронеслась от раны по всему телу. Халдир почувствовал соленую кровь на губах. И ему вдруг стало страшно. Он больше не мог двигаться: он чувствовал, что теряет силы: Но нужно было выбраться: нужно было уйти: Как? Он - Перворожденный: Нет! Он не умрет! Это смешно - прожить всю долгую жизнь, пройти все битвы времени и умереть от меча какой-то кривозубой твари! Ну, уж нет! Это не для воина Золотого Леса! Еле передвинул ноги к краю стены и вскрикнул от резкой боли, вызванной этим движением. Но он смог уйти из-под удара. У него получится, он сможет. Сильный удар в спину: Тупая боль разнеслась по всей плоти и всем нервам, пронзив собой все. Ощущая острое лезвие внутри спины: внутри тела Халдир закричал. Но его крик не вырвался наружу: Он ос-тался внутри. -Халдир! Элессар бросился ему на помощь. Тьма застилала его глаза: а боль разъедала тело: Он больше ничего не видел и не слышал, только: нет, он все-таки увидел. Увидел их! Эру, милосердный! Сотни молодых и когда-то живых эльфов лежали с застывшими холодными лицами на земле. Где-то вскрикнул от резкой боли и, подавшись вперед, пал на колени Элиндор, его рука крепко сжимала стрелу, впив-шуюся, как ядовитая змея, в левое плечо. В этот же момент острый меч урук - хая рас-сек его грудь, и Элиндор упал на плиты крепости, окрашивая их в кровавый цвет. В этот же миг где-то внизу закричал Аррафин, зовя своего командира на помощь. И тут же большой топор опустился ему на шею. Они погибли: Эру, за что? За спасение Лот-лориена. Но он не спасен. Они сражались: всю жизнь они отдали Лориену: Почему? Нет, все кончено: Лориен падет. И он не сможет его спасти: он бессилен. Халдир со страхом ощутил, как жизнь его оставляет. Нет! Не надо! Не уходи! Нет! Я спасу его! Во имя Эру! Я спасу! Я люблю его и не позволю ему умереть!! Тэль!!! Боль жестоко уда-рила его за сопротивление и повалила на землю. Чьи-то теплые и живые руки схвати-ли его за плечи. - Халдир! Халдир ощутил его: этот голос: этот голос, который всегда несет свет: свет надежды. Рука эльфа бессильно упала, выронив меч жизни на мокрые скользкие камни смерти: Халдир: он еще не умер, еще какая-то частичка его жила. Еще душа кричала и просила, еще она не сдавалась: Она звала: звала жизнь! Нет: он не увянет: никогда! Все исчезло, пропало: Все угасло: В далекой долине без света и тьмы, без мира и времени: Струна оборвалась. И все исчезло вместе с ней. И жизнь и смерть. Ничего не осталось. Только искорка надежды и веры светилась: где-то там: далеко-далеко. Эта искорка: эта звездочка: Возможно, это оною. Он рванулся на свет, желая достичь его, желая коснуться его, и слиться с ним, стать одним целым с этим светом: Но он ошибся: Свет угас: Его затмило что-то: что-то другое, что-то что носит имя: покой и сон. И он отдался этому сну: сну забытья: Арагорн схватил Халдира за плечи, чтобы не дать ему упасть. Но было поздно. Голова Халдира упала на плечо ду-недайна. Всегда ярко и светящееся звездным светом лицо эльфа превратилось во что-то страшное - серое мертвое выражение безысходности теперь окрасило лицо Перво-рожденного. Урук - хаи наступали и резали, и рубили, и кололи. Крики боли и страха царствовали здесь, на Хельме. Но Арагорну было все равно. Его воин, его помощник, его друг – он был мертв. Где-то наверху, в крепости, в суете роханских воинов, исполняющих приказ Тэодена, один эльф на миг остановился - выбился из ритма движения. Он почувствовал, что не может двинуться - он почувствовал сильную боль: пронзившую его сердце тоской. - Халдир, - по щеке Леголаса скатилась алмазная слеза горя, но никто этого не увидел: -Халдир: Келеборн устало закрыл глаза и бессильно упал в кресло. Длинные пальцы сжали его плечо. - Он не вернется: Низкий, ледяной, но красивый голос растекся в прозрачной ночи Лориена. Келеборн прикоснулся щекой руки Галадриэль, но ничего не сказал: потому что не мог: он был бессилен, как и всегда, когда в Земле Вечного Света рекой текут детские слезы боли и отчаяния: страх, безысходность, конец. Но смерть Халдира не была напрасной. Армию Сарумана победили. Битву в Хельмовой Пади выиграли.