Илья Шакунов – проверенный Монте-Кристо
Четверг, 05 июня 2008
— На ваше место в «Монтекристо» был конкурс из 57 человек. Но выбрали вас…
— Принять участие в прослушивании мне предложили не сразу, но так получилось, что в конце концов на роль Андрея Крылова взяли меня. Не думаю, что это такой уж важный показатель, ведь кино не спорт, здесь выбирают не самого лучшего. Существует понятие «ансамбль», «сочетание лиц», когда один персонаж должен подходить к другому, как части мозаики. Кастинг действительно проводился долго и на просмотрах я встретил много знакомых лиц и фамилий, но то, что конкурс был из 57 человек, для меня новость. Впрочем, в 1991 году, когда я второй раз поступал в театральный институт, претендентов на место было еще больше.
— Для вас эта роль похожа на ту, что была в сериале «Фаворский» Дмитрия Светозарова? Тоже фильм по мотивам романа Дюма.
— Вот именно, по мотивам. Есть экранизации произведений, скажем, сериал «Идиот» по одноименному произведению Достоевского, а есть ситуация, когда мы снимаем, например, фильм про Красную шапочку, но только она у нас ездит на джипе, и зовут ее Анджела. Мотивы могут быть разные, а ситуации похожи. Человеку делают плохо, он попадает в ужасную переделку, отсутствует какое-то количество времени и, возвращаясь, решает отомстить. Это относится не только к графу Монте-Кристо. Если подумать и вспомнить другие произведения на эту тему, в голову придут десятки персонажей с похожими мотивациями.
— Вам близок ваш персонаж?
— Как Илье Шакунову нет. Не уверен, что повел бы себя так в ситуации, в которой оказывается мой герой. Хотя кто знает, как поступил бы, получив возможность отомстить за коварную подлость со стороны друзей и десятилетнее заточение? Мой персонаж не исключение, он хочет что-то сделать, но сам не знает, что из этого получится. История, написанная несколько веков назад, переносится в современную реальность, упрощается и преподносится на суд зрителю. Тебе решать, за кого ты.
— Этот сериал вы снимали больше полугода, как давался такой марафон?
— В таком длинном проекте я снимаюсь первый раз, и сразу же сполна ощутил специфику съемок многосерийного фильма. Теперь к работе я отношусь исключительно как к работе, и по-другому нельзя. Это похоже на завод. Нереально снимать 16 сцен в день – притом, что на одну сцену, будь она сложная или простая, отводится всего 40 минут. У тебя смещаются представления о днях, их количестве, так что начинаешь искать только одно – время, когда сможешь нормально выспаться.
— Расскажите про Марокко, где снимали некоторые сцены? Что интересного было там?
— Это северо-запад Африки со странными людьми, домами и непривычной погодой, теплой в разгар декабря. В Африке и на берегу океана я был первый раз в жизни, и мне даже удалось искупаться, ведь мой герой, бежав из тюрьмы, вынужден вплавь добираться до берега.
— Какое здание служило тюрьмой?
— Если я не ошибаюсь, какой-то из дворцов местной аристократии. Причем совершенно иной, чем в нашем представлении. У нас это величественное сооружение с огромными залами, там же – просто крепостная стена четырехугольником и две-три башни, а по центру – сад с апельсиновыми деревьями и пруд, ничем не примечательный водоем. Достаточно просто, но по сравнению с остальными постройками – царские хоромы. Основные здания довольно бедные и ютятся на узких улочках в полтора метра шириной, каким-то бесконечным лабиринтом переходя друг в друга. Причем все это не каменное, а слепленное известняка, со сплошными бесшовными стенами, как у замков из мокрого песка, которые дети обычно строят на пляже.
— Чем же вы увлекаетесь? Мы слышали, вы рыбалку любите?
— Любить-то люблю, вот только последний раз выбирался порыбачить лет пять назад. Из увлечений могу отметить, пожалуй, компьютер. По первой своей профессии я мог быть компьютерщиком, сейчас же в перерывах между сценами выхожу в Интернет. Еще можно занять время чтением, вот только читать высокохудожественную литературу в 15 минут перерыва не могу, а беллетристику и прессу, честно говоря, не люблю. В выходные дни читаю книжки через карманный компьютер, но это не хобби, скорее, правильное времяпрепровождение.
— Активный спортивный отдых вам нравится?
— Да, люблю баскетбол. Помню, пару раз играл осенью, когда приезжал в Питер.
— Когда вы говорили про образование компьютерщика, сразу вспомнился другой факт вашей биографии, когда вы работали уборщиком в театре. Это ради эксперимента или нужда заставила?
— Все гораздо сложнее. В 1987 году мне было 17 лет. Я окончил школу, и мне нужно было чем-то заниматься. Мама хотела видеть меня врачом, папа – инженером-электронщиком. Я это все пытался делать, но перелом в истории нашей страны совпал с моим внутренним переломом. Перестройка, смена власти, страшные 90-е годы, когда непонятно, в какую сторону дует ветер. Так получилось, что я устроился работать уборщиком в Пушкинский театр в Петербурге, а там как раз была театральная студия… В актерской профессии все строится на совпадениях (улыбается).
— Вам свойственно экспериментировать над собой?
— Если актеру не свойственны эксперименты над собой, он мертвый актер.
— У вас растет маленькая дочка, расскажите нам о ней?
— Дочку зовут Василиса, 16 апреля ей исполнилось три года.
— Если вы сталкиваетесь с негативом в своей работе, как с этим боретесь?
— К сожалению, все наоборот. Ты не борешься, это негатив тебя перебарывает. Ты начинаешь это холить и лелеять в себе, ты помнишь про него и переживаешь. Поэтому сказать, что я отвлекаюсь, хожу в клуб, танцую и пью водку, – нет.
— Кто чаще всего видит вспышки вашего гнева?
— Ну, наверное, самые близкие люди. Я благодарен им за терпение и за это, в том числе, их очень люблю. Бывают тяжелые моменты, живешь с этим, переживаешь, что-то бросаешь, что-то находишь, что-то терпишь.
— Вы живете в Петербурге, в Москву собираетесь переезжать?
— Если и стоит куда-то переезжать, то для этого нужна какая-то цель. Позовут, можно будет подумать над этим вопросом серьезно.
(фото — АМЕДИА, Е. Сидякина)
Маргарита ЗОТЕЕВА
Источник
