Глава 31. ЛЮДОЕДЫ ФЛОРИДЫ
В течение трех дней они пробирались через леса и болота, а на четвертый, совершенно обессиленные и голодные, остановились на берегу реки, которая змеилась среди заросших тростником берегов.
За последние сутки они не съели ничего, кроме нескольких пригоршней диких слив, превосходных на вкус, но совершенно не питательных, особенно для мужчин, которые шагали с рассвета и до заката.
— Привал на весь день, — решил Корсар, заметив, что его люди больше не могут держаться на ногах. — Бухта, должно быть, уже недалеко.
— Сходим на охоту, — предложил негру Кармо, — в реке должна быть и рыба.
— Только не отходите далеко, — предупредил Корсар, который с помощью Ван Штиллера принялся строить шалаш. — Мы должны держаться все вместе.
— Да только порыщем здесь в окрестностях, — ответил Кармо. — И, надеюсь, вернемся не с пустыми руками.
Они взяли свои дубинки, привязали к ним кинжалы, соорудив нечто вроде копья или гарпуна, и отправились вдоль берега реки, колотя направо и налево по траве в надежде обнаружить хотя бы черепаху.
Не прошли они и двух километров, как заметили на берегу в кустах какого то притаившегося там пестрого зверька с пушистым хвостом.
— Это еще что за зверь? — спросил у негра Кармо.
— Это медведь прачка.
— Гром и молния! Опять медведь!..
— Но он не опасен, кум, — засмеялся Моко.
Зверек, которого негр назвал медведем прачкой, был не больше обыкновенного пуделя. У него была заостренная морда, как у мыши, длинный пушистый хвост, как у лисы, а шкура желтоватая в черных пятнах.
Эти животные принадлежат к семейству медведей, хотя ни на серых, ни на черных, ни на бурых не похожи и совершенно безобидны. Они живут в лесах, где много воды, и в основном ведут ночной образ жизни, хотя нередко их можно встретить и днем. Их единственное занятие — рыбная ловля. Они проводят долгие часы на берегах рек и озер, ища рыб, моллюсков и раков, которых сначала откладывают в сторону, поскольку имеют привычку не есть добычу, пока не вымоют ее, как следует, несколько раз.
Медведь, замеченный Кармо, как раз собирался позавтракать. Он набрал множество мелких рыбешек, лягушек и раков и передними лапами мыл их в протоке.
— И этот песик называется медведем! — воскликнул Кармо, разражаясь смехом.
— Так и есть, кум, — ответил Моко.
— Он съедобен?
— Негры обожают его мясо.
— Тогда попробуем поймать этого малыша.
— Это я и хотел тебе предложить.
Медведь занимался своими делами примерно в тридцати шагах, повернувшись к флибустьерам спиной. Поскольку вокруг росло много кустов, у них была полная возможность подкрасться к нему незаметно.
Они стали осторожно подползать с подветренной стороны, чтобы медведь не учуял их. Зверек был занят по прежнему тем, что мыл свою добычу, и не замечал грозной опасности, которая нависла над ним.
Через десять минут флибустьеры были в нескольких шагах от него, спрятавшись среди кустарника.
— Ты готов? — тихо спросил Кармо.
— Не промахнусь, — ответил негр, поднимая копье. Он уже готов был метнуть свое оружие, когда над головой у них послышался легкий свист. Стрела, посланная из кустов рододендронов, попала бедному медведю в горло, пронзив его насквозь.
— Индейцы! — в один голос воскликнули флибустьеры, вскочив на ноги.
Почти в тот же момент четверо краснокожих, вооруженных луками в тяжелыми палицами, выскочили из кустарника прямо перед ними.
— Бежим! — крикнул Моко.
Они попытались броситься наутек, но за спиной у них появились еще пятеро индейцев, и все пути были отрезаны. Все девять были молодцы, как на подбор
— высоченного роста, полуголые, с украшенными перьями головами.
— Пусть пришельцы не двигаются с места, — проговорил на плохом испанском один из них, видимо, их вождь. — Пусть они положат оружие, иначе мы убьем их.
Вместо того чтобы сложить оружие, Моко стремительно бросился на тех, что за спиной, в надежде проложить себе дорогу и скрыться в лесу. Но индейцы, видимо, ожидавшие этого, мгновенно сомкнулись на пути беглеца и, вырвав копье, повалили.
Шесть или семь палиц взметнулось над его головой.
— Сдавайся, или ты мертв! — воскликнул вождь. Всякое сопротивление было бесполезно. Негр, который при случае мог постоять за себя и одними кулаками, понял это и позволил связать себя без особого сопротивления. Иначе они просто убили бы не только его, но и Кармо, у которого не было ни малейших шансов спастись.
— Что делать, кум? — сказал тот негру. — Прикинемся овечками, а там поглядим.
— Боюсь, что мы пойдем им сегодня на ужин, — невесело ответил Моко.
— Еще не известно, может, они не людоеды, — с надеждой проговорил Кармо.
— А наш капитан?..
— Мы не скажем этим краснокожим, что мы здесь не одни. Ведь вдвоем капитан и Ван Штиллер не смогут оказать сопротивления.
Пока, связанные, лежа на земле, они перебрасывались этими словами, краснокожие, собравшись на берегу, казалось, держали совет. Они оживленно спорили, разглядывая что то на земле, точно исследовали следы, оставленные пленниками. Потом покружили вокруг кустарника и снова собрались в кучку.
— Знаешь, Моко, — сказал Кармо, который не терял их из виду. — Мне кажется, они заподозрили что то насчет Корсара.
— Так и есть, кум, — ответил негр.
— А что, если они нападут на него?
— И я боюсь этого, кум. Они с Ван Штиллером расположились невдалеке, и, наверное, развели костер в ожидании завтрака.
— Если и их захватят, то дело плохо. Тогда уж мы точно пропали.
В этот момент к ним снова подошел вождь индейцев.
— Вы не одни? — спросил он на ломаном испанском языке.
— Кроме нас, тут никого нет, — ответил Кармо.
— Белый человек лжет, но ему не удастся нас обмануть. Мы видели дым, поднимающийся среди деревьев.
— Какой нибудь индеец зажег хворост, чтобы изжарить дичь.
— Нет здесь никого, кроме нашего племени, — возразил вождь. — Этот огонь, должно быть, зажгли твои товарищи. Сколько их? — спросил он, обращаясь к Кармо.
— Много, — ответил тот, видя, что запираться бесполезно. — У них есть оружие, которое гремит и изрыгает огонь.
— Краснокожие люди знакомы с оружием испанцев и не боятся его, — с гордостью сказал вождь. — Наши предки научили нас, как противостоять ему.
— Они сильны и уничтожат твоих воинов.
— Это мы увидим.
Вождь велел привязать пленников к стволу дерева и оставил сторожить их двух индейцев, вооруженных палицами, а сам углубился в чащу в сопровождении всех остальных. Флибустьеры с тоской посмотрели им вслед.
— Черт побери! — воскликнул Кармо, оскалив зубы. — Капитан наш пропал! Если бы можно было предупредить их!
— А как?
— Криком.
— Они слишком далеко, чтобы услышать нас.
— Гром и молния!.. Мы ничего не сможем сделать, чтобы они держались начеку.
— Даже, если бы и могли, им все равно не скрыться от индейцев, — сказал Моко. — Через несколько часов они все равно попали бы в их руки.
— Чем же все это кончится?
— Боюсь, кум, что нам осталось жить всего несколько часов. Испанцы так ожесточили индейцев, что те не пощадят нас.
— Смерти я не боюсь, кум. Но не хотелось бы попасть на костер, а потом в их желудок. Не такой кончины я желал бы себе.
Негр не ответил. Он подался вперед, насколько позволяли веревки, и прислушался с крайним беспокойством.
— Ты слышал крик?
— Мне кажется, да.
— Неужели они схватили капитана?
— Гром и молния!
Отдаленный шум раздался среди сосен и кипарисов, растущих вдоль реки. Шум повторился, но тут же затих.
— Они напали на лагерь! — с тревогой воскликнул Кармо. Но крики больше не возобновлялись. Видимо, нападение было столь неожиданным, что не последовало даже сопротивления со стороны Корсара и Ван Штиллера.
Индейцы, оставленные сторожить пленников, поднялись и уставились в ту сторону. По их лицам и жестам было видно, что остальные уже возвращаются.
Вскоре появился весь их отряд. Вместе с собой индейцы привели двух связанных флибустьеров. Одежда Корсара и гамбуржца была изорвана в клочья, но они, к счастью, не были ранены. Похоже, что и они после короткого сопротивления сдались, чтобы их не прикончили дубинами.
— Капитан! — прерывающимся голосом воскликнул Кармо.
— И ты, Кармо! — вскричал сеньор ди Вентимилья. — Я так и думал, что вас схватили.
— Мы в руках людоедов, капитан.
— Но еще не на костре, мой бедный Кармо, — ответил Корсар совершенно спокойно.
— Однако скоро там будем!
— Это мы еще посмотрим.
Корсар и Ван Штиллер были брошены возле того же дерева, к которому были привязаны Кармо и негр.
Индейский вождь устроился неподалеку от них, в то время как его люди резали ветки, чтобы соорудить носилки.
— Ты вождь этих людей? — спросил он, обращаясь к Корсару.
— Да, — отвечал тот.
— Как вы оказались здесь?
— Мы потерпели крушение.
— Вы приплыли в большом плавучем дому?
— Да, но он разбился о скалы.
Глаза вождя загорелись от алчности.
— Ты мне скажешь, где он разбился. Эти плавучие дома всегда нагружены богатствами.
— Волны унесли все, — ответил Корсар.
— Ты пытаешься обмануть меня.
— С какой целью?
— Чтобы самому собрать эти богатства. Но ты их не получишь. Мы убьем тебя и съедим.
— А не окажемся мы для вас жестковаты? — с иронией осведомился Корсар.
— Пошли! — приказал вождь, поднимаясь.
Его воины приготовили четверо сделанных из гибких ветвей и перевязанных лианами носилок. Всех пленников уложили на них, и отряд отправился в путь. Шли на запад, то есть в сторону моря.
— Капитан, — спросил Кармо, которого несли позади Корсара, — неужто для нас все кончено?
— Не отчаивайся, мой бедный Кармо, — ответил Корсар по английски. — Там посмотрим, что можно будет сделать.
— А нас не съедят сразу?
— Нет. Они еще дадут немного отдохнуть нашему мясу.
— Ах капитан!
— Все в руках Божьих, Кармо. Если пришел наш последний час, мы сумеем умереть достойно.
— Спастись от пушек, от урагана, от ярости моря, и окончить жизнь в брюхе этих людоедов! Уж лучше бы нас сожрали акулы.
— Что делать, Кармо. Я бы тоже предпочел пасть на палубе своего корабля среди грохота пушек, в пороховом дыму. Но мы не выбираем для себя кончину — провидение позаботится об этом за нас.
Тем временем индейцы быстро продвигались по левому берегу реки, почти свободному от кустарников. Только заросли пальм и платанов, оплетенных сетью лиан, которые доходили иногда до самого берега, вынуждали краснокожих останавливаться и прокладывать себе путь ударами ножей и палиц.
В полдень отряд остановился на краю заводи, образованной рекой. Индейцы пожарили на костре кусок мяса, который не забыли захватить с собой, и добавили к нему дикие сливы, собранные поблизости. Пленники тоже не были забыты, каждый получил свою порцию.
— Они боятся, что мы похудеем, — пробормотал со вздохом Кармо. — Если бы я мог стать худым, как селедка!
— Ты бы все равно не избежал сковороды, — сказал Ван Штиллер с усмешкой. — Они бы откормили тебя насильно.
— Как рождественского гуся?
— Вот именно, Кармо.
— Неприятная перспектива.
— Что и говорить. Лучше уж быть съеденным сразу.
— Молчи, гамбуржец! Ты мне все кишки переворачиваешь.
— Надеюсь, они нас не посадят на сковородку живьем, — сказал Моко.
— Сперва освежуют, как баранов, — ответил гамбуржец.
— Перестань, Ван Штиллер! — взмолился Кармо. — От твоих шуточек я уже сейчас готов Богу душу отдать.
— Это было бы для нас предпочтительнее, друг мой.
— Не пой отходную раньше времени, — вмешался Корсар. — Еще не вся надежда потеряна.
— Вы мечтаете о побеге, капитан?
— Мы сделаем попытку.
— Но каким образом? Эти индейцы не такие дураки, чтобы позволить нам улизнуть.
— Говорю тебе, мы кое что предпримем.
— У вас есть какой то план, капитан?
— Может быть, — ответил Корсар. — У меня еще остался кинжал.
— Они не отобрали его у вас?
— Нет, я успел спрятать его под камзол.
— Но что вы сможете сделать одним кинжалом, — уныло сказал Кармо.
— Хотя бы разрезать наши веревки.
— Он не стоит пистолета, капитан.
— Но он нам еще пригодится. Крепкая рука, которая умеет им владеть, одним ударом уберет часового. Не будем отчаиваться, друзья. Возможно, уже сегодня вечером нам удастся вырваться на свободу.
Эта беседа была прервана индейцами. Покончив с едой, они поднялись, чтобы разместить пленников на носилках.
Обойдя кругом заводь, отряд углубился в густой лес, где, однако же, не было необходимости прокладывать себе дорогу палицами, ибо стволы не опутывали лианы. Вождь, казалось, очень спешил добраться до деревни — он все время подгонял носильщиков гортанными криками.
Незадолго до заката отряд вышел на берег моря. Побережье в этом месте образовывало широкий изгиб, защищенный рядами скал, а на песке виднелось множество каноэ, высеченных из цельных стволов и украшенных на носу головами крокодилов.
На оконечности залива пленники увидели два десятка бревенчатых хижин, покрытых сухими листьями.
— Это твоя деревня? — спросил Корсар у вождя, шагавшего с ним рядом.
— Наших рыбаков, — ответил индеец. — Большая часть племени живет на склонах той горы.
Корсар поднял глаза и увидел возвышавшийся за сосновым лесом холм, покрытый густой растительностью. На склоне холма лепилось множество хижин.
— И большое твое племя? — спросил Корсар.
— Большое и могущественное, — ответил индеец с гордостью.
— Тогда ты, наверное, король.
Вождь посмотрел на него и ничего не ответил. Он быстро прошел вперед и встал во главе отряда.
Через полчаса воины добрались до маленькой рыбачьей деревушки. Несколько индейцев, почти совершенно голых, не имевших на себе ничего, кроме перьев на голове и узенькой набедренной повязки, бросились к пленникам, издавая угрожающие крики. Они потрясали палицами, копьями и остро отточенными каменными ножами.
Властным жестом вождь удержал их. Он велел запереть пленников в большой клетке, сделанной из прочнейших ветвей орехового дерева и покрытой сверху для защиты от солнца травой. Их втолкнули туда и задвинули крепкие засовы.
— Что вы собираетесь сделать с нами? — спросил Корсар у вождя.
— Ваша жизнь зависит от морского духа, — ответил тот.
— А что это за морской дух?
— Это тебя не касается, — сказал вождь, уходя.
— Капитан, — спросил Кармо. — О каком духе он говорит?
— Я знаю об этом не больше тебя, — ответил тот. — Вероятно, это верховный жрец индейцев или просто какой нибудь колдун.
— А может, он сжалится над нами.
— Не тешь себя иллюзиями, Кармо. Эти индейцы, которые испытали на себе жестокость испанских конкистадоров, должно быть, ненавидят всех белых.
— Тогда нам нужно попробовать убежать.
— С наступлением темноты так и сделаем. Нас охраняют всего двое часовых.
— Лишь бы позднее их число не утроили.
— Увидим, Кармо. Ну, ложимся и притворимся, что спим. Позднее, когда все индейцы уснут, попытаемся что нибудь сделать. Моко!
— Да, капитан!
— У тебя хватит сил, чтобы сломать эти прутья?
— Они очень крепкие, капитан, но, надеюсь, мне все же удастся это.
— Без треска.
— Попробую.
— Кармо, ты должен попытаться перегрызть свои веревки.
— У меня зубы крепкие, капитан. Немного терпения — и я пережую свои путы. Кажется, я смогу поднести руки к губам.
— Прекрасно!
— А часовые? — спросил Ван Штиллер.
— Мы их захватим врасплох и заколем.
— А потом? На нас же набросится вся деревня.
— Лодки недалеко. Мы тут же выйдем в море. А теперь закройте глаза и ждите моего сигнала.