ГЛАВА 5

    Ревность - слепое и малопонятное чувство. В порыве его приступа  человек
может натворить такое, что спустя долгое время будет с удивлением вспоминать
свои слова и поступки, не веря, что он мог сотворить подобное.
    Последние полгода Луис Альберто жил словно бы не своей жизнью.  И  когда
пришло отрезвление, ему стало страшно от того, что он натворил.
    Его безудержно несло к неведомой ужасной развязке.
    Он был словно заговоренный, работал по пятнадцать часов в  сутки,  чтобы
забыться, не вспоминать тот страшный день отъезда из Мехико. Он погружался в
дело так, чтобы не оставалось времени на другие мысли. Но  едва  голова  его
касалась подушки, как гонимые мысли обступали  со  всех  сторон,  не  давали
забыться хоть коротким сном. Он давно бы подал на развод, но его  держало  в
Бразилии строительство, он должен был завершить намеченный цикл. При  первой
возможности Луис Альберто вылетел в Мехико. Дверь своего дома  он  открыл  в
таком же нервно взвинченном  состоянии,  в  каком  находился  все  последние
месяцы. Но увидя измученное лицо Рамоны и ее  поседевшую  почти  до  белизны
голову,  Сальватьерра  словно  отрезвел...   Разговор   с   падре   Адрианом
окончательно заставил его убедиться в ошибочности своих  подозрений.  Теперь
главное - найти Марианну. Пошел уже второй день, как ее и  ребенка  выписали
из больницы. Луис Альберто обратился в полицию и через несколько  часов  уже
знал, что Марианна,  любимая  Марианна,  с  тяжелейшей  душевной  депрессией
находится в психиатрической больнице. Очевидно из-за какого-то перенесенного
нервного шока, удара, сказал доктор.  Говорят,  бродила  в  беспамятстве  по
улицам, и случайные прохожие, увидев, что она не в себе,  помогли  добраться
до клиники душевнобольных... Ребенка с ней не было.
    Когда Луис Альберто, захватив с  собой  паспорт  Марианны  и  документы,
удостоверяющие, что она его жена, приехал в  клинику,  доктор  встретил  его
весьма сухо. Марианна Вильяреаль? Да, поступила вчера.  Он,  муж,  хотел  бы
убедиться, что это именно она, ведь речь идет о его  супруге,  он  хотел  бы
увидеть ее немедленно... Это невозможно, доктор считает, что  ему  сейчас  с
женой лучше не встречаться. Разумеется,  лучше  -  для  нее.  Она  перенесла
сильный эмоциональный шок. Доктор уверен,  что  она  очень  скоро  придет  в
себя - молодой организм, он  оправится,  выкарабкается  из  этой  тяжелейшей
ситуации.
    Луис Альберто всячески оттягивал вопрос, который волновал его не  менее,
чем состояние жены: его сын...
    Доктор Суарес внимательно смотрел на Сальватьерра... Да, его жена родила
сына, здорового мальчика, их выписали из родильного дома вдвоем,  но  он  не
знает где теперь ребенок, у кого. Как думает доктор, можно  ли  спросить  об
этом у жены?.. Доктор считает, что  тяжелейшее  потрясение  возникло  у  его
супруги именно из-за ребенка: бывает, матери сходят с ума,  потеряв  его  по
тем или иным причинам...
    Луис Альберто лишился дара речи, молча глядел на доктора.
     - Вы хотите сказать, что мой сын умер?
     - Нет, я этого не скажу, ибо не  знаю.  Возможно,  ребенка  она  где-то
оставила - ведь, повторяю, к нам ее привели одну...
    Вздох отчаяния вырвался из груди Сальватьерра.
     - Если бы вы знали, как много значит этот ребенок для меня!
     - Не надо так отчаиваться, сеньор. Подождем немного, когда она будет  в
состоянии отвечать на вопросы, сможет вспомнить,  что  с  ней  случилось.  А
теперь пойдемте, сеньор Сальватьерра! Убедитесь, что Марианна  Вильяреаль  и
женщина, которая попала к нам, одно и то же лицо...
    А, это была она, его Марианна... Специальная стеклянная  стена,  похожая
на огромное окно, позволяла видеть, что происходило в соседней  комнате.  На
скамейке рядом с кадкой какого-то экзотического дерева сидели две женщины  в
одинаковых больничных одеяниях, похожих то ли на халат, то ли на  пижаму,  и
разговаривали. Лицо Марианны было напряженным, каким-то  серым,  бледным.  А
глаза!.. В них, ужаснулся Луис Альберто, не светилась жизнь.  -  Они  всегда
сияли на ее милом лице, как две звезды. Боже, что он наделал! Что наделал...
Разве можно было предположить, чем обернется его бешеная ревность. Могла  ли
Марианна, так любившая его, так решительно отвергшая все искушения, могла ли
она изменить ему. Теперь он понимал это со всей  очевидностью:  никогда.  Но
как, как искупить свою вину перед  этой,  ни  в  чем  неповинной  несчастной
женщиной.
    И снова  у  Луиса  Альберто  похолодела  душа:  невидящим  бессмысленным
взглядом Марианна равнодушно глядела куда-то в сторону.
    Что бы продавщица лотерейных билетов делала  без  своей  доброй  соседки
Лупиты?.. Чоли, конечно, понимала всю тяжесть груза, который до конца  жизни
взвалила на свои плечи. Но уж очень соблазнительным показалось ей  поступить
так, как подсказало ей сердце: никому ничего не сообщая - ни в участок, ни в
мэрию, - взять ребенка к себе. А  там  будь  что  будет.  Ее  одинокая  душа
жаждала любви, тепла, а кто ей все это мог  дать,  как  не  усыновленный  ею
мальчик. Она вырастит его, мир не без добрых людей. Со временем он будет  ее
помощником, а в старости станет опорой и поддержкой. А пока  его  надо  было
кормить, одевать, пеленать. И тут незаменимой ее  помощницей  стала  Лупита,
тоже бездетная молодая соседка. Еще не было и семи утра, как Лупита  стучала
в ее дверь, неся малышу завтрак - свежее молоко.
     - Спасибо тебе, дорогая, - растроганно благодарила Чоли.
     - А где наш ребенок?
     - Он пока спит.
     - Какой он хорошенький, донья Чоли!
     - Да, твоя правда, Лупита! У меня тут остались лотерейные билеты, нужно
пойти их продать. Я быстренько вернусь. Посидишь?
     - Можете на меня рассчитывать!
     - Большое тебе спасибо. Но смотри, чтобы муж не рассердился.
     - Ай, да ну что вы, донья Чоли! Муж у  меня  хороший,  правда,  немного
ревнивый. Но если надо кому-то помочь, он не сердится никогда. Ведь  мальчик
для нас всех, все равно что сын. Нет, он не будет сердиться. Правда, у  меня
хлопоты по дому, если вы не против, я возьму мальчика к себе.
     - Послушай, Лупита, я пойду продавать билеты в парк. На  то  же  место.
Может быть, случайно встречу его мать.
     - Ах нет, донья Чоли, не советую! Не надо ее искать.  Оставьте  ребенка
себе.
     - Но, Лупита, ты представляешь,  что  такое  ребенок  на  руках  бедной
женщины? Такой, как я? Его нужно кормить, одевать, нужна кроватка. А  где  я
ее возьму?
     - Об этом я уже подумала, донья Чоли.  Как  вы  считаете,  сколько  мне
дадут за эту цепочку, если ее сдать в ломбард? - Лупита показала  на  тонкую
цепочку, висевшую на шее. - Я заложу  еще  и  колечко.  Этих  денег,  думаю,
хватит и на кроватку и на одежду.
     - Ну, а если муж тебя спросит: где все твои драгоценности?
     - Пусть это вас не волнует. Цепочку и колечко мне подарил  папа,  когда
мне исполнилось пятнадцать лет.
     - Боюсь, что много тебе за них не  дадут.  Они  в  ломбарде  такие  все
жадные.
     - Ну, тогда попросим кроватку в кредит. Соберем со всех  деньги.  Никто
ведь не откажется помочь.
     - Да, конечно, ты, наверное, права.
    Едва Лупита пришла домой с ребенком на руках, как ее муж, о котором  она
только что сказала Чоли столько добрых слов, набросился на нее.
     - Этого нам только не хватало! Заботиться неизвестно о чьем ребенке,  о
подкидыше!..
     - Хватит, Аурелио. Ты ведь хороший человек и не притворяйся жестоким.
     - Я же сказал, что мне нужны свои дети, а не с улицы. Не можешь родить,
проживем и так. От этих детей одни неприятности.
     - Какой же ты эгоист, Аурелио!
     - И убери его с кровати. Еще наделает под себя. Как  я  потом  спать-то
буду здесь?
     - Да, подавись ты своей кроватью, матрасом и покрывалом! И своим домом,
если хочешь. У Бетито будет и кроватка, и все!

    ГЛАВА 6

    Домой Луис Альберто вернулся в угнетенном состоянии и все же  со  слабой
надеждой на то, что его усилия помогут найти ребенка, - наверное, она его  у
кого-то  оставила  или  кто-то  подобрал  брошенного  на  улице  малыша.  Он
обязательно найдет ребенка. А пока необходимо  подыскать  няню,  чтобы  было
кому заботиться о нем - ведь  Марианна  так  слаба,  что  сама  нуждается  в
помощи. Он даже позвонил родителям в Европу,  чтобы  они  нашли  подходящего
человека... Рамона обрадовалась этим хлопотам, - значит  есть  надежда,  что
все будет благополучно - и на радостях собралась  уже  навещать  Марианну  в
клинике. Но Луис Альберто отговорил ее: Марианна ведь так плоха.
    Но уже через неделю доктор Суарес, заметив явные признаки  улучшения  ее
состояния, пригласил ее в свой кабинет.
     - Я вас позвал, Марианна, потому что хочу вам сообщить  что-то  важное.
Вы поправляетесь и в ближайшие дни увидите своего супруга.
    Марианна посмотрела на доктора, и в ее взгляде  он  уловил  живую  искру
сначала любопытства и тут же - смятения.
     - Моего супруга? - будто не понимая, о ком идет речь, переспросила она.
     - Да, он нашел вас с помощью полиции и каждый день справляется о  вашем
здоровье. Надеюсь, вам с каждым днем будет все лучше, и он скоро заберет вас
отсюда.
     - Ах, мой муж, Луис Альберто! - воскликнула Марианна, и  доктор  понял,
что лишь теперь до нее по-настоящему дошел истинный смысл  того,  о  чем  он
говорил ей.
     - Значит, вы уже пришли в себя, ведь так? - с надеждой посмотрел на нее
врач. - И все вспомнили?
     - Да, доктор, да! Я все вспомнила. Всю свою жизнь... Я вспомнила... Мой
сын... Где мой сын?.. - снова заметались вдруг огоньки безумия в ее огромных
глазах, выделявшихся на осунувшемся почерневшем лице. - Он умер?..
     - Нет, я не думаю так, - твердо возразил  врач.  -  Подумайте,  где  он
может быть. Где вы его оставили? Может быть, на  улице,  в  парке?  А  может
быть, кому-то отдали? В какой-то дом?
     - Я отдала моего сына одной женщине, доктор. Подарила.
    Лицо  Марианны  выражало  высшую  степень  напряжения.  Она   мучительно
припоминала  какие-то  подробности,  но  что-то  неуловимо   ускользало   из
сознания, едва она пыталась соединить в памяти разрозненные  впечатления  от
происшедшего с нею. И, выговорив страшное слово "подарила", она,  словно  по
взмаху волшебной палочки, вспомнила все, что сделала в тот роковой день.
     - Я отдала своего ребенка. Не помню кому, кажется женщине. Когда меня с
малышом выпустили из больницы, я  совсем  не  понимала,  что  делала,  жизнь
потеряла для меня всякий смысл.
     - Но где вы оставили сына? С кем?
     - Где... где?.. Кажется это случилось в парке. Я отдала... его женщине,
да, да, женщине, которая продавала лотерейные  билеты,  -  твердо  повторила
Марианна. - Мне надо найти ее, доктор Суарес, обязательно найти. Она  должна
вернуть мне ребенка. Помогите мне в  этом,  прошу  вас.  Но  выпустите  меня
отсюда, наверное, только я сама смогу отыскать его, то место в парке...
     - Да, да, конечно. И вы будете искать, и мы все поможем вам.
     - Мой сын! - как заклинание, твердила женщина. - Я не смогу  без  него.
Мой сын...
    Доктор в клинике не сразу узнал Сальватьерра,  когда  тот  на  следующий
день пришел навестить жену.
     - Это я из-за жены сбрил бороду. Когда мы с нею виделись последний раз,
ее у меня не было. Боюсь, чтобы не испугалась, - пояснил Луис Альберто.
     - Вы правы, сеньор, будет лучше, если вы предстанете перед своей  женой
в прежнем, знакомом ей облике.
     - О, Луис Альберто, Луис Альберто!.. - только  и  могла  выговорить  от
волнения Марианна, войдя в кабинет.
     - Прости меня, дорогая моя. За все. Прошу. - Муж нежно поцеловал ее.  -
Я готов на коленях просить  у  тебя  прощения,  ты  со  мной,  дорогая!  Это
главное.
     - Луис Альберто, любовь моя. Неужели ты вернулся  ко  мне?  Я  не  могу
поверить в это счастье.
     - Прости меня, Марианна, умоляю, прости, - все твердил и  твердил  Луис
Альберто... Не плачь, дорогая, все худшее позади.
     - Да, я понимаю... Ты заберешь меня  отсюда  домой?  Мы  теперь  исегда
будем вместе, любимый мой. Кажется, что все  это  сон,  ты  снова  со  мною.
Господи, как я боялась, что ты уже никогда не вернешься!
     - Каким я был глупцом,  Марианна,  девочка.  Но  теперь  уже  ничто  не
разлучит нас, ни моя работа в Бразилии, ничто...
    Лицо  Марианны  вдруг  разительно  изменилось,  улыбка  исчезла  с  губ,
погрустнели глаза.
     - Видишь ли, Луис Альберто, главное наш сын...
     - Я уже все знаю, Марианна. Не надо,  не  говори.  Мы  его  обязательно
найдем. Ничего не бойся, любовь моя. Ты скоро поправишься,  и  сын  будет  с
нами. И все, что случилось с тобой, мы будем вспоминать как дурной сон.  Вот
увидишь, все будет иначе. И мы наконец-то  будем  счастливы.  Я  так  думаю,
господь бог решил  еще  раз  испытать  нашу  любовь.  Но  мы  выдержали  это
испытание...
    Мальчик изменил жизнь Чоли да и жизнь ее соседок: Филипе и Лупите -  они
как истые молодые  мамаши  не  знали  покоя.  Лупита  и  Филипе  с  радостью
разделили с Чоли заботы о малыше, будто им  только  и  не  хватало  детского
плача, бесконечных пеленок и распашонок, нуждающихся  в  постоянной  стирке,
беготне в аптеку за лекарством  и  всего  того,  что  связано  с  появлением
новорожденного. А Чоли не могла нарадоваться на своего найденыша.
     - Чудеса, да и только! У мальчонки всего несколько дней назад ничего не
было, а теперь, Лупита, гляди-ка, у него целое приданое!..
     - Да,  Чоли,  это  нашим  соседям  надо  сказать  спасибо,  каждый  ему
что-нибудь принес. Кто пеленки, кто ползунки,  кто  игрушки,  ой,  наверное,
твой сынок родился в рубашке.
     - Ты посмотрела, Филипе, у него пупочек уже подсох?
     - Ранка заживает от этой мази очень хорошо. И,  пожалуйста,  ничего  не
делайте  без  моего  ведома.  Я  буду  его   личной   патронажной   сестрой.
Договорились?
     - Да ради бога, Филипе, у нас и так забот хватает.
     - Ладно. Послушай, Чоли, ты так больше  не  встречала  матери  ребенка,
которая тебе его подарила?
     - Нет. Она будто сквозь землю провалилась. Честно говоря, Филипе, я  не
очень-то ее искала. Хочу завтра  поспрашивать,  может  быть,  кто-нибудь  ее
видел в парке, а там уж решим, что делать дальше..
     - Нет, нет, донья Чоли, ребенок должен остаться здесь. Вместо одной,  у
него будет три матери, которые его обожают. Что тут решать?  Мальчик  у  нас
уже живет.
     - Пойми, ты, Лупита, это ведь не игрушка.  А  вдруг  он  вам  с  Филипе
надоест, что тогда? Как я одна с ним проживу?
     - Ну нет, мне, по крайней мере, не надоест, - решительно запротестовала
Лупита.
     - И мне тоже, - поддержала ее Филипе.
     - Милые вы мои, когда-нибудь вы устроите свою жизнь и уйдете отсюда,  а
я останусь одна с малюткой на руках без копейки денег.  Велик  ли  навар  от
продажи лотерейных билетов? Одна еле кормишься...
     - И все-таки слава богу, Чоли, что мать отдала ребенка тебе, могла ведь
выбросить на улицу,  -  предположила  Филипе.  -  А  что?  Разве  такого  не
случалось? Я сама слышала не раз такие истории!..
     - Ну, ладно, предположим, мать вдруг объявится. Что тогда?  -  тревожно
поглядела на подруг донья Чоли.
     - А мы его не отдадим, - встала грудью на защиту малыша Лупита. -  Этот
мальчик теперь наш. Захотят отобрать, пусть только попробуют.
    Слишком быстро донья Елена и дон Альберто откликнулись на просьбу сына -
нашли гувернантку для своего внука:  они  были  в  полной  уверенности,  что
решение этого вопроса не терпит отлагательств. Вот почему  ровно  через  две
педели в доме Сальватьерра, обитатели которого жили напряженными ожиданиями,
связанными с поисками ребенка, появилась молоденькая  смазливая  француженка
Сара. Воспитывать, к счастью, еще было некого, как выяснила  она  вскоре  по
прибытии, а вот интересный,  умный  хозяин  дома  несомненно  заслуживал  ее
внимания. Тем более, как выведала любопытная Сара, он вдвойне  несчастлив  в
семейной жизни: жена в сумасшедшем доме, и ребеночек, которого  она  родила,
исчез неизвестно при каких обстоятельствах.
    В  доме  Сальватьерра  ее  сухо   встретила   пожилая   седая   женщина,
представившаяся Рамоной. Судя  по  всему,  она  здесь  играла  не  последнюю
скрипку, подумала тогда Сара.  Прием,  который  ей  был  оказан,  не  смутил
разбитную француженку, а слова Рамоны она восприняла уже тогда с  внутренней
антипатией.
     - У вас хорошие рекомендации,  и  я  не  буду  напоминать  вам  правила
поведения в приличном доме. Пожалуйста, только в крайнем случае  обращайтесь
к самому сеньору Луису Альберто.
    Сара удивилась.
     - Так я даже поговорить с ним не смогу, когда захочу?
     - Поговорить вы с ним можете, но как с хозяином  дома,  естественно,  в
случае необходимости. Вы поняли меня?
     - Да, поняла. Значит, нужно как можно реже попадаться на глаза  сеньору
и не говорить лишнего.
     - Если не хотите потерять работу в этом доме - да, и  придется  с  этим
смириться: здесь живут очень порядочные люди.
     - Что ж, посмотрим, что это за люди, - жеманно  произнесла  Сара.  -  В
конце концов, если здесь не понравится, я улечу обратно в Европу. Там у меня
было несколько выгодных предложений.
    Рамона, словно не слыша последних слов Сары, сухо предложила:
     - Пойдемте, я покажу вам вашу комнату.
    Что говорить, Рамона не одобрила выбор сеньоров Сальватьерра.  Да,  Сара
мила: высокая,  стройная  блондинка  с  живыми  карими  глазами.  Но  Рамона
чувствовала - Сара не тот человек, который нужен  этому  дому,  этой  семье.
Здесь каждый хорошо знал свое место, свои  обязанности.  Сара  же  со  своим
местом гувернантки, няньки мириться не  собиралась.  Ее  сверх  всякой  меры
интересовала жизнь сеньоров,  а  это  уж  совсем  не  было  принято  в  доме
Сальватьерра. Рамона, стремясь приобщить молоденькую гувернантку к  домашним
делам, учила ее, как вести себя в том или ином случае с хозяином  дома,  как
соблюдать положенный этикет.
     - Я вам покажу Сара, пока нет Марии, как накрывать на стол.  Стоять  вы
должны сзади. Старайтесь близко к столу не подходить.
     - Господи, но ведь меня учили всему этому в  Европе!  Моя  единственная
обязанность в этом доме, сеньора Рамона,  заботиться  о  ребенке,  которого,
правда, еще нет...
     - Это так, Сара. Но пока его привезут, вы должны что-то делать, вам  за
это платят деньги. А сейчас разложите, пожалуйста, приборы на столе.
    Луис   Альберто,   ставший   свидетелем   разговора   двух   женщин,   с
неудовольствием попросил:
     - Оставьте ее, Рамона.
    Сара уловила сочувствие в голосе Сальватьерра.
     - Наверное, сеньора Рамона считает меня дурой.
     - Вовсе нет, но я объясняю вам ваши обязанности.
     - Но нельзя же запомнить все сразу, Рамона, - миролюбиво произнес  Луис
Альберто.
    Сара сразу почувствовала поддержку.
     - Именно это я и говорю, сеньор!
     - Если вы не будете стараться, Сара, мы не поладим,  -  упорно  сказала
Рамона.
     - Рамона, не отчитывайте ее. Я хочу, чтобы в этом доме всегда был  мир,
и особенно, когда вернется Марианна.
     - Обещаю, буду тише воды и ниже травы, сеньор. - Сара улыбнулась  Луису
Альберто самой очаровательной своей  улыбкой,  которая  окончательно  вывела
Рамону из себя.
     - Пойдите, пожалуйста, на кухню и принесите кофе.  -  С  удовольствием,
сеньора.  Извините,  сеньор...  Пытаясь   загладить   какую-то   неловкость,
возникшую в отношении Рамоны, Луис Альберто мягко сказал:
     - Она молода и недостаточно опытна. Ее придется многому научить.
     - Это не страшно, сеньор...  Я  хотела  спросить,  как  чувствует  себя
Марианна.
     - Немного лучше. Главная проблема сейчас - поиски нашего сына.
     - Как ужасно, сеньор, что они пока не увенчались успехом.
     - Если бы Марианна могла как следует вспомнить, что  произошло  с  ней,
было бы намного легче отыскать мальчика. Несчастные случаи с  младенцами,  я
узнавал, не зарегистрированы. Об остальном, остается только гадать и  верить
в то, что  когда-нибудь  мы  его  все-таки  найдем.  Лечащий  врач  Марианны
посоветовал нам взять ребенка из приюта.
     - А если найдется ваш ребенок?
     - Марианна и я будем одинаково любить обоих, уверен.
     - Но, сеньор, я все же советую вам набраться терпения и подождать, пока
она совсем выздоровеет.
     - Да, не буду торопиться. Но то, что подсказал врач, пожалуй, выход  из
положения.
    Рамоне не нравилось, что Сара, по ее наблюдениям, становится  все  более
капризной, все чаще сует нос не в свои дела, интересуется чем  не  положено.
Вчера, например, она заявила, что ей не нравится новая униформа,  в  которой
ходит вся прислуга в доме. Сегодня она вообще пренебрегла всеми приличиями и
позволила себе вслух обсуждать внешность  Сальватьерра.  И  с  кем?  С  нею,
Рамоной!..
     - Ой,  как  хорош  наш  сеньор!  Очень  интересный  мужчина!   Высокий,
красивый, умный. А какая у него жена, Рамона?
     - Скоро увидишь. Красивей тебя.
     - Ну, знаете, на вкус и на цвет... А почему она сейчас в больнице?
     - Вот что, -  Сара,  -  голос  Рамоны  был  суров.  -  Ты  пришла  сюда
заниматься делом, и тебя не должна интересовать жизнь хозяев.
     - Но я имею право узнать, у каких людей я буду работать?
     - У людей порядочных, я тебе говорила не раз, и очень добрых.  Надеюсь,
этого достаточно?
    Сара  насмешливо  посмотрела  на  Рамону.  -  Благодарю,   сеньора,   за
информацию, запомню на всю жизнь.
     - Мне не нравятся, Сара, твои манеры, твой тон...
     - Тогда зачем меня наняли сюда? Почему не посоветовались с вами?
    Эта француженка явно ни во что не ставила Рамону.
     - Тебя рекомендовали донья Елена и  дон  Альберто.  Они  хозяева  этого
дома, им виднее...

    ГЛАВА 7

    Доктор был доволен тем, как Марианне  день  ото  дня  становится  лучше.
Особенно это стало заметно после ежедневных посещений сеньора  Сальватьерра.
Он привозил жене цветы, фрукты,  и,  с  точки  зрения  доктора,  баловал  ее
невероятно. Но это явно шло на пользу больной. Если еще несколько дней назад
от Марианны невозможно было  и  слова  добиться,  то  теперь  она  охотно  и
доверительно разговаривала со своим врачом.
     - Как я себя чувствую, доктор? Что мне вам сказать? Все время  думаю  о
своем сыне. Доктор, вы считаете, его найдут? Я ведь уже почти  здорова.  Мое
умопомрачение было временным, оно уже прошло.
     - Нужно еще немного подождать, Марианна. Я  помогу  вам  и  уже  навожу
справки о вашем сыне.
     - Помните, я говорила вам, что эта женщина продавала лотерейные билеты.
Это было в парке возле больницы... Найдите мне эту женщину,  доктор,  умоляю
вас! Я не смогу без сына жить... Поговорите с ней, объясните, что я была  не
в своем уме и поэтому отдала ребенка.
     - Марианна, я все понял. Но на все нужно  время.  Наберитесь  терпения.
Рано или поздно мы найдем его. Не надо терять надежды.
     - Когда я говорю с вами, доктор, мне становится легче.
     - Потому что вы, Марианна, верите мне. А это для вас самое необходимое.
Муж, который любит вас, и я, мы все сделаем...
     - Если бы вы только знали, что мне мерещится ночью!  Кажется,  я  слышу
плач моего ребенка. Я все время вижу его на руках  какой-то  незнакомой  мне
женщины, я протягиваю руки, чтобы взять его, и передо  мной  пустота...  Это
ужасно, доктор, ужасно!
     - Марианна, я все понимаю.  Постепенно  такие  приступы  пройдут.  Ваша
нервная система окончательно придет  в  норму.  Но  и  вы  тоже  должны  мне
помогать.
     - Я буду делать все, что вы скажете, доктор. Только найдите моего сына,
прошу вас, найдите его.
     - Для вашего успокоения,  Марианна,  я  должен  вам  сообщить,  что  ту
женщину уже ищут. Но позвольте один совет: не нужно никому рассказывать, что
вы подарили своего ребенка. Договорились?
     - Да. Но...
     - Это будет нашей с вами тайной. Я ведь не прошу вас  обманывать  мужа.
Просто не говорите мужу о том, что случилось. Это для  вашего  же  блага.  А
через некоторое время мы вместе все расскажем ему. Согласны?
     - Да, доктор. Как скажете. А мой ребенок? Он ведь найдется, доктор?..
    По вечерам  у  кроватки  Бето  собирались  три  соседки.  Им  доставляло
несказанную радость  разговаривать  о  малыше,  рассматривать  его  забавную
рожицу, кормить, поить, одевать его.
     - Ах, ангелочек мой, - только так теперь обращалась Лупита к мальчику.
     - Дети богатых могут позавидовать нашему, - не  без  гордости  заявляла
Чоли. - Чего только у него нет!
     - Как бы из него шалопай  не  вырос,  -  в  сомнении  покачала  головой
Филипе.
     - Зачем вы так говорите? - в один голос закричали Чоли и Лупита.
     - Потому, что мать у него вертихвостка. Может, он уродился в нее, такой
же беспутный будет.
     - Ах нет, не говорите так про Бето, - просила Лупита.
     - Вот что, девочки, - примирительно решала Чоли.  -  Этого  ребенка  мы
будем воспитывать вместе, и  от  нас  будет  зависеть,  какой  он  вырастет,
закончит ли колледж, станет ли доктором...
     - Уж не думаете ли вы, что  я  могу  желать  зла  нашему  мальчонке?  -
возмутилась Филипе. - Или предлагаю бросить его на произвол  судьбы?  Смешно
рассчитывать, что из него вырастет  пай-мальчик.  По-моему,  мы  должны  все
хорошо продумать.
     - И слушать вас не хочу.
     - Это почему же ты не хочешь меня послушать, Лупита? Ты, может, забыла,
что я вырастила троих сыновей.  Вырастить-то  вырастила,  они  сейчас  имеют
хорошие деньги, а я вот вынуждена подрабатывать, чтобы не протянуть  ноги  с
голоду: я им больше не нужна. Вот и подумаешь...
     - А может, Филипе, вы сами виноваты, что ваши сыновья такими выросли?
     - Все может быть. Каждый из нас не без греха... Ладно, пойду  посмотрю,
не подгорела ли фасоль.
     - Малютка никогда не станет плохим, мы не допустим этого.  Будем  учить
его... А останься он с настоящей матерью, неизвестно, что бы с ним стало.
     - Ты права, Лупита, мальчик мог и умереть, но бог милостив:  он  послал
ему нас.
     - Донья Чоли, я вас очень прошу, даже случайно не заходите в этот парк!
Пожалуйста! Вдруг она вас увидит? Сначала эти нахалки не хотят иметь  детей,
потом требуют, чтобы им  вернули  ребенка,  потому  что  он  уже  большой  и
красивый. Но не бывать этому! Малышка - наш, а мы - его матери... Этот номер
с нами не пройдет... О, донья Чоли! Стучат в дверь,  это  мой  муж  за  мной
пришел. Никак не может смириться,  что  я  много  времени  уделяю  мальчику.
Ревнует, наверное... Ну, я побежала. Иду, иду!..
     - Послушай, Лупита, - тон мужа не предвещал ничего хорошего. -  Есть  у
меня хоть одни чистые носки?
     - Они все сохнут на веревке, я их только что постирала.
     - Почему же ты их не постирала раньше?
     - Потому что не успела.
     - Значит, постирать мои вещи у тебя нет времени. А заниматься  каким-то
подкидышем - есть?
     - Может, мне это больше нравится!
     - А знаешь ли ты, что я устал от этой твоей беготни туда-сюда?
     - Да неужели? - Лупита воинственно  наступала  на  него.  Муж  как  мог
сопротивлялся.
     - Мне начинает не нравиться, что  этот  ребенок  мешает  нам  нормально
жить. Я немедленно сообщу в участок!
     - Ты с ума сошел! Интересно, о чем ты собираешься говорить в участке?
     - Что у нашей соседки по дому, доньи Чоли, живет украденный ребенок.
     - Не делай  это,  муженек,  не  советую!  Опасно  ходить  в  полицию  и
заявлять, что в доме у соседки чужой ребенок. Смотри, пожалеешь!
     - Хочешь меня запугать, что ли, Лупита?
     - Ты отлично понимаешь, на что я намекаю. Чай, не ...!
     - Нет, не понимаю, совсем не понимаю!
     - Предупреждаю, несчастный, только попробуй войти  в  участок,  если  у
тебя повернется только язык сказать о ребенке, уж я приду туда, будь уверен,
и тогда пеняй на себя! Расскажу, как ты обчистил несчастного лавочника!
     - И ты, моя жена, на это способна?
     - Способна, способна!  Ради  того,  чтобы  защитить  этого  несчастного
мальчика.
     - Постой, погоди, Лупита, ты же знаешь, меня заставили...
     - Врешь! Ты сам все это дело провернул... с лавочником!
     - Тс-с-с, замолчи! Не говори так громко, услышит кто-нибудь. К тому  же
я не могу допустить, чтобы ты бросала меня из-за какого-то подкидыша.
     - Ошибаешься! Я ухожу, мне давно пора его кормить.

    ГЛАВА 8

    Сара, по мнению Рамоны, переступала уже  все  грани  приличия.  Она  без
стука входила в  библиотеку,  подавала  сеньору  кофе,  игриво  интересуясь,
достаточно ли положено в него сахара.  А  на  днях  осмелилась  даже  давать
советы, поселив в нем еще большую тревогу за Марианну: то, что  случилось  с
женой Луиса Альберто, по ее мнению, могло якобы передаться по  наследству  и
будущему ребенку.
     - Ах, не слушайте вы ее, сеньор, не слушайте, - сокрушалась Рамона. Это
неправда, не передается по наследству такое.
     - Да, конечно, - неуверенно возражал Луис Альберто, - но  и  в  Сариных
рассуждениях есть смысл.
     - Какой? Доктор сказал вам, что у Марианны был просто нервный срыв.
     - Конечно, надо прислушиваться к врачу,  Рамона,  хотя  сколько  женщин
проходит  через  немыслимые  нужду  и  страдания,  а  все  же  не   лишаются
рассудка...
     - Ну, может, у иных натура сильнее.
     - Вероятно...  Но  теперь  я  думаю:  лучше  бы  мой  ребенок  умер   в
младенчестве...
     - Ах, не говорите так, сеньор, ради бога, не слушайте Сару, она болтает
всякую чепуху.
     - Но, как бы там ни было, меня встревожили слова Сары, и я хочу еще раз
поговорить с лечащим врачом Марианны.
    Рамона кипела от гнева на болтливость француженки и решила очень  строго
поговорить с ней еще раз. Хотя понимала, что смазливое  личико,  обрамленное
белокурыми волосами, тонкая, стройная талия, живость  манер  и  определенное
обаяние не могли остаться незамеченными ее сеньором. Увы.
     - Послушай, не смей больше вмешиваться не в  свои  дела,  -  попыталась
Рамона урезонить гувернантку. - Сеньор Луис Альберто в смятении. Места  себе
не находит от того, что ты ему тут наболтала.
     - Конечно, я понимаю его, ведь сказала ему правду.
     - Ты не должна совать нос в чужую жизнь. И вот  еще  что:  я  не  хочу,
чтобы ты входила в кабинет к сеньору Луису Альберто, когда он один.
     - Боитесь,  он  увлечется  мной?  Успокойтесь,  он  думает   только   о
Марианне, - вздохнула Сара.
     - Для тебя она сеньора Марианна, - одернула Рамона.
     - Ладно, как вам угодно. Хотя, конечно, меня бы больше  устроило,  если
бы он ее не любил. - Лучше уж богачей развлекать,  чем  прислуживать  им  за
жалованье. , Деньги - вода, и даже если будут платить очень много, все равно
их никогда не хватает. Поэтому, если мне представится подходящий  случай,  я
им безусловно воспользуюсь.
     - Ты потеряла  всякий  стыд,  девушка!  Подходящий  случай?  Какой  же,
например?
     - Ну, скажем,  если  хозяин  этого  дома  предложит  мне  познакомиться
поближе, я соглашусь. Ужасно хочется побывать на месте этой сумасшедшей!
    Луис Альберто, как и собирался, на следующий день перед работой поехал в
клинику, где его уже ждал доктор Суарес.
     - Я почти не спал всю ночь, мне необходимо  было  встретиться  с  вами,
извините за частые визиты, но обстоятельства...
     - Слушаю, сеньор Сальватьерра.
     - Давайте говорить прямо, доктор. Может иметь  необратимые  последствия
нервный стресс, который пережила моя жена?
     - Нет, разумеется, нет, сеньор. Если бы это было в самом деле так,  мир
превратился бы в сумасшедший дом.
     - Как вы считаете, моя жена предрасположена к таким болезням?
     - Нет, не думаю, у нее просто слабая нервная система, не  выдерживающая
постоянных нагрузок.
     - А это может передаваться по наследству?
     - Нет, тоже не думаю.
     - Доктор,  а  вы  могли  бы  заверить  меня,  что  болезнь  Марианны  в
дальнейшем не перейдет в более опасные формы?  У  нас  могут  быть  здоровые
дети?
     - Видите ли, я вообще не думаю, чтобы у Марианны это могло повториться.
Если мать в нормальном, не стрессовом состоянии, то и дети у нее должны быть
здоровыми.
     - Но, доктор, вы можете дать мне в этом гарантии?
     - На жизнь, на смерть, даже  на  здоровье  вам  не  даст  гарантии  сам
господь бог, - засмеялся Суарес.
     - И что же, с Марианной такое может снова случиться в любой момент?
     - Нет, не думаю. Но иногда бывает, подобное повторяется.
     - И она может родить больного ребенка?
     - Это исключено, но, в принципе, жизнь подбрасывает нам всякие каверзы.
     - Значит, нам больше нельзя иметь детей?
     - Я уже говорил, что у вашей жены был временный кризис, но  современная
наука располагает массой средств, которые ставят человека в таких случаях на
ноги.
     - Но могут случаться рецидивы?  -  снова  настойчиво  допытывался  Луис
Альберто.
     - Нет, нет, не надо так думать, сеньор Сальватьерра. Вы не можете из-за
каких-то предрассудков пренебрегать своим счастьем и счастьем своей жены.
     - Уверяю вас, Марианна будет иметь все, что нужно. Вернется в наш  дом,
потому что я люблю ее, но я все же думаю,  что  рискованно  заводить  детей,
потому что это может быть чревато последствиями.
     - Еще и еще раз утверждаю, сеньор, что подобные болезни  не  передаются
по наследству, - терпеливо повторял доктор. - Марианна, конечно, переживает,
вспоминая пропавшего ребенка, но, в принципе, она поправляется.
     - Бедная Марианна! Мне можно ее повидать?
     - Я  скажу,  чтобы  она  пришла.  А  вам  советую  быть  с  ней   очень
внимательным, терпеливым, любящим, тактичным.
     - Понимаю, доктор. Смею вас уверить, наш разговор не встревожит ее.
    Луис  Альберто   видел,   как   Марианна   постепенно   оправляется   от
перенесенного  потрясения.  Да,  доктор  прав,  ей  значительно  лучше.   Но
сомнение, зароненное в его душу словами этой, судя  по  всему,  прагматичной
особы, прочно укоренилось в мнительном сознании сеньора Сальватьерра. Каждый
раз он пристально вглядывался в лицо Марианны. Ей это  было  одновременно  и
приятно, и тревожно: уж не наложила ли болезнь столь неизгладимый  отпечаток
на ее черты, что муж не сводит с нее глаз...
     - Я тебя люблю, - Луис Альберто поцеловал ее.
     - Как раньше?
     - Сильнее.
     - Я очень изменилась? - с грустью вопрошала она.
     - Нет, нет, ты все такая  же,  Марианна!  -  уверял  Луис  Альберто.  -
Забудем прошлое. Мы же договорились,  нельзя  жить  в  вечных  терзаниях.  Я
виноват и раскаиваюсь, подумаем-ка лучше с тобой о будущем. Хорошо?
     - Мое будущее? - вдруг залилась Марианна потоком слез. - Мое будущее...
     - Что с тобой, Марианна? Какая боль в глазах! Ты так и не  можешь  меня
простить?
     - Нет, нет, что ты, Луис Альберто, это все из-за сына. Мне так  тяжело!
Господи, что я наделала, я потеряла его...
     - Прошу тебя, не думай о случившемся. У  нас  еще  будут  дети.  Так  и
доктор говорит...
     - Нет, нет, не говори об этом! Мне  нужен  тот,  которого  я  потеряла.
Прости меня, Луис Альберто, у меня сдают нервы, ничего не  могу  поделать  с
собой.
     - Да, я вижу, но не беспокойся. Тебе не надо  сдерживать  себя,  плачь,
если грустно, смейся, если тебе хорошо.
     - Мне... смеяться? О, Луис Альберто, смогу ли я  когда-нибудь  вновь...
даже улыбнуться. Я ужасная, Луис Альберто, ведь правда?
     - Что за глупости ты говоришь, Марианна. Для меня  ты  самая  лучшая  в
мире.
     - Нет, ты ошибаешься. Я очень плохая.  Что  же  это  за  мать,  которая
отдает своего ребенка. А я отдала его. - Слезы градом скатывались  по  щекам
Марианны. - Я отдала его, Луис Альберто, отдала, подарила... А теперь,  Луис
Альберто,  уходи,  пожалуйста.  Я  не  достойна  твоего  сострадания.  -   Я
отвратительная. Я гораздо больше тебя виновата во всем.
     - Да нет же, уверяю тебя, дорогая, нет!
     - Я виновата, Луис Альберто, уходи.
     - Нет, Марианна, успокойся, пожалуйста, любовь моя.  Я  не  могу  уйти,
оставив тебя в  таком  состоянии.  Приди  в  себя.  Ты  должна  выздороветь.
Обязательно. У нас впереди много счастливых дней, я это обещаю тебе.
     - Нет, я никогда не буду счастливой, пока не найду  своего  сына!  Луис
Альберто, ответь мне на один вопрос: ты думаешь, что я сумасшедшая?
     - Нет, клянусь богом, я так не считаю, Марианна!
     - И все равно я хотела бы сойти с ума, чтобы забыть все,  что  со  мной
случилось.
    Так уж случилось, что самым близким человеком в  доме,  кроме  Марианны,
стала для Луиса Альберто, после отъезда родителей, Рамона. Как он  ненавидел
ее когда-то, как боялся встречаться взглядом с ее  проницательными  глазами,
которые  будто  насквозь  видели  всех  и  все.  Она  являлась  для  него  и
олицетворением всех злых начал - ведь узы,  связывающие  ее  с  Эстер,  были
зловещими и никогда не ждал он добра от этой женщины...
    А теперь она стала поверенной всех его бед и несчастий; с ней, не  таясь
и не опасаясь, говорил он о Марианне, своих печалях и заботах. Вот и об этом
решении,  которое  внезапно  пришло  ему  на  ум,  он  сообщил  Рамоне  едва
переступил порог дома.
     - Нам надо найти новорожденного ребенка! -  ошеломил  он  растерявшуюся
вконец женщину. - Нет, не думайте, что я  сошел  с  ума.  Дело  в  том,  что
Марианна не может найти сына. Боюсь, что его нет в живых, а у нее все  время
навязчивая идея, где отыскать ребенка.
     - Вы говорили с доктором?
     - Да, говорил. Он считает, что с ней все в  порядке.  Но  все  же,  мне
кажется, когда Марианна вернется, надо, чтобы в нашем доме был ребенок.
     - Но где же взять его, сеньор? - Рамона в полном смысле слова  потеряла
дар речи.
     - Разве мало матерен, которым дети вообще не нужны и  они  бросают  их?
Сколько угодно! Или незаконнорожденные? От них тоже стараются  избавиться...
Наверное,  Марианна  менее   болезненно   перенесет   потерю   сына,   если,
возвратившись домой, найдет здесь ребенка.
     - Сеньор, вам надо обратиться за помощью в детский приют.
     - Вы правы, Рамона, детский приют - это выход.  Наведаюсь  туда  завтра
же...
    Марианна жила в  ожиданиях  каких-то  вестей  от  доктора  Суареса:  она
помнила его обещания помочь в розыске сына.
     - Вы что-нибудь узнали, доктор? - с этого вопроса начинались теперь все
их беседы.
     - Ничего, Марианна. Пока ничего. Ту женщину еще не нашли.
     - Видите, доктор, я, наверное, сама должна заняться поисками.
     - Нет, Марианна, вам надо побыть здесь еще некоторое время.
     - Но ведь чем дольше пробуду я у вас в  клинике,  тем  менее  останется
надежды разыскать моего мальчика.
     - Вы больны, Марианна, а вчера так  волновались,  что  даже  перепугали
своего мужа.
     - Но ведь он не  поверил  ни  единому  моему  слову,  доктор.  Когда  я
сказала, что своими руками отдала ребенка, он, наверное, подумал,  что  я  и
впрямь сошла с ума.
     - Это хорошо, что так случилось, и он не поверил вам. Благодарите бога!
Подумайте, как он поступит, если поверит, что вы отдали ребенка.
     - Он просто возненавидит меня, я знаю.
     - И тогда, наверное, вы лишитесь возможности прожить свою жизнь рядом с
любимым человеком. И с сыном, если найдете его.
     - Вы, доктор, не верите, что я найду его?
     - Разумеется, найдете, надеюсь ваш сын жив и здоров, Марианна.
     - Когда же я смогу, наконец, выйти отсюда, доктор?
     - Мы решим это вместе. А теперь, Марианна, успокойтесь.
     - Хорошо, доктор, я постараюсь,  но  вы  должны  мне  помочь.  Хоть  вы
поймите...
     - Я вас очень хорошо понимаю.

    ГЛАВА 9

    Луис  Альберто  никогда  не  представлял  себе,  что  переступит   порог
подобного учреждения. Его жизнь  с  первого  дня  появления  на  свет  и  до
последних зрелых лет прошла в стороне от забот и горя бедного люда.  А  ведь
детский приют это не что  иное,  как  милосердие  общества  по  отношению  к
неимущим, бедным матерям, которые по тем или иным причинам  не  в  состоянии
прокормить появившееся  на  свет  дитя,  обеспечить  его  всем  необходимым,
подарить заботу и ласку... Конечно, и из этого правила есть исключения. Сюда
попадают и дети обеспеченного сословия. Богатые тоже плачут... В полной мере
Луис Альберто ощутил справедливость  этих  слов  в  последние  месяцы  своей
жизни. Может быть, и его сын по несчастной случайности оказался в таком  вот
детском приюте, как знать? А может быть, его жена, не помня себя от  горя  и
отчаяния после разлуки с ним, положила, в беспамятстве, своего  первенца  на
порог такого вот дома. А, может, все было гораздо проще - подобрали мальчика
случайные прохожие и отнесли сюда... Так или иначе Луис  Альберто  пришел  в
детский приют, и  его  приняла  старшая  сестра-попечительница,  которой  он
рассказал обо всем случившемся.
     - Вот и  вся  моя  история,  сеньора...  Я  пришел  к  вам  просить  об
одолжении, помогите усыновить мальчика. Иначе, не знаю,  что  будет  с  моей
женой, когда она вернется из клиники.
     - Думаю, сеньор, есть способ разрешить вашу проблему.
     - Какой? Подскажите.
     - Нужно,  чтобы  ребенок,  которого  вы   возьмете,   обязательно   был
новорожденным.
     - Да, да, полагаю именно так.
     - В таком случае, сеньор, это будет... девочка.
     - Девочка? - разочарованно посмотрел на сестру Сальватьерра.
     - Да, девочка... разумеется мы отдадим ее вам только  после  того,  как
будут выполнены условия, о которых я вам уже говорила. - Забота  о  малышке,
как  о  собственном  ребенке,  терпение,  ласка,  достаточное   материальное
обеспечение  семьи...  Кроме  того  по  нашим  правилам,  первые  годы   его
пребывания в вашем доме мы наблюдаем за ребенком.
     - Я на все согласен, сеньора, но  дело  в  том,  что  моя  жена  родила
мальчика, и она это прекрасно помнит.
     - Знаете, сеньор Сальватьерра, после  такого  эмоционального  срыва,  о
котором вы рассказывали, она вполне может об этом  и  забыть.  Новорожденный
ребенок, будь то мальчик или  девочка,  заполнит  душевную  пустоту,  а  это
главное, в чем ваша жена нуждается теперь. На основе генетической теории  мы
проводим все  необходимые  исследования,  чтобы  вы  усыновили  нормального,
здорового ребенка.
     - Ну, не знаю, не знаю... Во всяком случае, мне надо подумать.
     - Пожалуйста, не торопитесь, это очень ответственный шаг в жизни семьи.
     - Если  честно  признаться,  я  был  бы  очень   рад   и   девочке,   -
обезоруживающе улыбнулся Луис Альберто.
     - Тогда мы готовы помочь вам. Тем более, что в данный момент у нас  нет
ни одного новорожденного мальчика. - Одни девочки...
     - Ну, что же, спасибо большое, сеньора, мне все-таки надо  подумать.  Я
зайду к вам, на днях, до свиданья...
    Рамона встретила Луиса Альберто в холле, волнуясь, спросила, был ли он в
приюте, и чем закончился его визит туда.
    Не было мальчиков, новорожденные - одни девочки. Нет, он еще  не  решил,
как поступить, потому что не знает, как к этому отнесется Марианна.
    Рамона, как и сестра в приюте, стала уверять сеньора,  что  неважно  кто
это будет, мальчик или девочка: Марианне необходим ребенок,  о  котором  она
заботилась бы, любила бы  его...  Да,  наверное,  это  так,  но  спешить  не
следует. Он так и сказал там, в приюте...
    Едва Луис Альберто прошел в библиотеку, как  в  холле  тотчас  появилась
гувернантка. Губы  ее  по  обыкновению  были  поджаты,  в  глазах  искрилась
ироническая улыбка.
     - Значит, Рамона, - жеманно  протянула  она,  -  я  буду  ухаживать  за
приемышем?
     - Между прочим, Сара, неприлично подслушивать под дверью.
     - Но надо же мне каким-то образом узнавать, что происходит в этом доме?
Другого пути нет...
     - Ну и что же ты узнала, бесстыдница?
     - Довольно много. Прежде всего... у идиотки был сын...
     - Побольше уважения, Сара! Если ты не будешь вести себя как следует,  я
буду вынуждена сказать сеньору Луису Альберто, чтобы тебя уволили.
     - Когда угодно, Рамона! Хоть сейчас  доложите!  Но,  думаю,  сеньор  не
согласится с вами.
    Погруженная в мучительную тревогу о своем ребенке, Марианна  не  слышала
увещеваний доктора Суареса. А тот с жалостью смотрел на эту молодую красивую
женщину с измученным лицом, не находившую себе  покоя.  Доктор  хорошо  знал
жизнь и понимал, что только нежная забота мужа может  излечить  ее  душевную
рану. И еще - время. Но если  она  будет  неустанно  тревожить  свою  память
горькими воспоминаниями, жить только ими, тогда - конец. Какой  мужчина  это
выдержит? Рано или поздно каждый из них уйдет в свою  собственную  жизнь,  а
потом...  Вот  почему,  удерживая  пристальным  взглядом  мятущийся   взгляд
Марианны, доктор еще раз сказал:
     - Если вы будете рассказывать,  что  отдали  ребенка  первой  встречной
женщине на улице, можете мне поверить - муж вас  просто  возненавидит.  Надо
молчать, пока не отыщите ребенка. И еще: я  рекомендую  вам  держать  поиски
сына в секрете. Я буду помогать вам в этом.
     - А если мой мальчик не найдется? - в голосе Марианны опять послышались
слезы.
     - Он найдется, Марианна, - уверенно сказал доктор. - А  теперь  я  хочу
обрадовать  вас:  вы  можете  покинуть  клинику  в  самое  ближайшее  время,
возможно, на следующей неделе.
    Когда  Марианна  ушла,  доктор   тут   же   позвонил   Луису   Альберто.
Встревоженный Луис Альберто не заставил себя ждать.
    Доктор Суарес протянул Луису Альберто руку, усадил его за стол  и  начал
без обиняков:
     - Я считаю, что сейчас вашей жене было бы полезнее находиться  с  вами,
чем здесь.
     - Значит, она здорова? - обрадовался Луис Альбер-то, но  в  голосе  его
прозвучало сомнение.
     - Видите ли, - пояснил доктор, - от своей  навязчивой  идеи,  от  своей
травмы она еще не совсем оправилась. Но ей ничего не грозит. Не  бойтесь  за
нее. Пусть плачет, говорит, не отговаривайте ее. Относитесь к ней заботливо,
с нежностью. Помогайте во всем...
     - Я все так и сделаю, доктор. Но я полагаю, будет полезно,  если  к  ее
возвращению в доме будет маленький ребенок. Такой же как наш малыш.
     - Нет, нет, - не раздумывая сказал доктор, - я сам думал  об  этом,  но
сейчас она не примет никого, кроме собственного сына.
     - Да, но наш сын пропал и, по всей вероятности,  навсегда.  Думаю,  она
могла бы привыкнуть к приемному ребенку.
     - Нет, нет, я  не  советую  вам  этого  делать.  Всему  свое  время,  -
настойчиво повторил доктор. И добавил: -  Каждую  неделю  она  должна  будет
приходить к нам. Ваша жена на пути к выздоровлению,  но  немного  отстает  в
восприятии реальности. Это скоро пройдет.
    Разговор с доктором Суаресом обрадовал  Луиса  Альберто.  Не  откладывая
дела в долгий ящик, он зашел в магазин и накупил всего, что, по его  мнению,
требовалось маленькому ребенку. Ну, а что касается совета  доктора  Суареса,
то кому как ни ему, ее мужу, знать, что нужно его жене? Он  искренне  верил,
что заботы о малышке помогут Марианне быстрее справиться с болезнью.
    Вслед за Луисом Альберто посыльные внесли несколько больших коробок.
     - Так много вещей? - удивилась Рамона.
     - Я уже все решил, Рамона, - сказал Луис Альберто. - Возьму к нам в дом
ту девочку из приюта. Поэтому  я  и  купил  эти  вещи.  Чтобы  обставить  ее
комнату.
     - Сейчас и начнем? - с наигранным оживлением спросила Сара.
     - Да, конечно, и  чем  раньше,  тем  лучше.  Марианна  выписывается  на
следующей неделе, - ответил Луис Альберто.
     - Уже? - Сара не смогла скрыть своего разочарования.
    Войдя в комнату, предназначенную для ребенка, Луис Альберто огляделся  -
как лучше расставить мебель. Рамона,  помогая  Саре  распаковывать  коробки,
тревожно спросила:
     - Сеньор, а если Марианна не примет девочку?
     - Я говорил еще раз с директором детского  приюта.  Она  понимает,  что
случай необычный. Если Марианна не примет ребенка, мы  вернем  его  обратно,
чтобы ни в коем  случае  не  травмировать  Марианну.  Во  всяком  случае,  -
улыбнулся Луис Альберто, - для Марианны это будет  приятный  сюрприз.  Я  ей
пока ничего не скажу.
     - Она красивая? - спросила Сара с легкой улыбкой.
     - Марианна просто прелесть, - ответил Луис Альберто.
     - Я спросила про девочку, - уточнила Сара.
     - Мне кажется, все новорожденные абсолютно одинаковые. Поэтому я думаю,
что Марианна увидит в этой девочке своего ребенка. К тому  же  вряд  ли  она
сможет теперь иметь собственных детей.
     - Но что вам мешает иметь детей от другой женщины? - кокетливо спросила
Сара, любуясь большой куклой, вынутой из коробки.
     - Сара, - одернула ее Рамона.
     - А что такое? - нарочито забеспокоилась Сара. - Разве я сказала что-то
не то?
     - Думай, что говоришь, - строго сказала Рамона. - Пошли, надо  готовить
ужин.
    Но в разговор вмешался Луис Альберто:
     - Рамона, пусть она мне поможет.
    Чересчур вольные манеры новой служанки, бесцеремонность ее  обращения  с
ним порой шокировали Луиса Альберто. Но  ее  постоянная  готовность  угодить
ему, кроткая льстивость ее речей и, наконец, большие карие  глаза  не  могли
оставить его равнодушным. Может быть, поэтому он  позволял  ей  больше,  чем
позволил бы любому другому. Во всяком случае, он не оборвал  ее,  когда  она
вкрадчиво спросила:
     - А правда, что ваша супруга была не в себе, когда потеряла ребенка?  А
может, она хотела от него избавиться?
     - Нет, что вы, это ее страшно мучает.
     - Вот  видите,  это  все-таки  очень  похоже  на  болезнь.  Но  вы   не
беспокойтесь, я всегда буду рядом с девочкой - мало ли что придет  в  голову
вашей жене. Повторяю, сеньор, за девочку я отвечаю.
    Луис Альберто промолчал
    Луис Альберто с большим букетом цветов вошел в палату. Нежно обнял жену.
     - Любовь моя, наконец-то, ты возвращаешься, мы снова будем вместе.
     - Как хорошо! -  обрадовалась  Марианна.  -  Пойдем  отсюда  скорее,  -
заторопилась она.
     - Я подготовил тебе сюрприз, - сказал он, не выпуская жену из объятий и
ласково глядя на нее. - Надеюсь, он тебя порадует. И не надо плакать о  том,
что уже потеряно.
     - Нет, я его не потеряла.
     - Дорогая, ты должна примириться с тем, что  случилось.  Мы  все  равно
будем счастливы.
    Марианна вспомнила разговор с доктором: она не  уйдет  отсюда,  пока  не
выговорит себе право искать своего ребенка.
     - Я люблю тебя, дорогой. И хочу, чтобы ты потерпел немного. Если я буду
уходить, часто уходить, то, умоляю, не мешай мне.
     - Не буду, дорогая, можешь делать все, что захочешь, - заверил ее  Луис
Альберто.
    Тихонько посапывая, маленький розовый сверток лежал посреди кровати,  не
ведая о тех страстях, которые кипели вокруг него.
     - А она хорошенькая, - заметила Сара, разглядывая девочку.
    Но Рамону беспокоило другое.
     - Только бы Марианна приняла ее. Сара насмешливо прищурилась:
     - Должна принять, и вдобавок - еще, и поблагодарить мужа. Луис Альберто
и так для нее слишком много делает.
     - У тебя нет детей, вот ты и не знаешь, каково их терять.
     - Ой, прошу вас! Бы же сами мне рассказывали, когда я пришла сюда,  что
у Марианны были неприятности с мужем. Ну и кто может дать гарантию, что  она
не сама избавилась от ребенка.
    Района посмотрела на нее строгим, укоризненным взглядом:
     - Хватит, Сара. Это уже переходит все границы, - строго сказала она.
    Их разговор прервал шум подъехавшей машины.
     - Это они, - заволновалась Района. - Девочка  лежит  спокойно.  Пойдем,
встретим их.
    Сара улыбнулась, пробормотала про  себя:  "Да,  надо  занять  подходящее
местечко, чтобы насладиться тем, что тут сейчас произойдет".
    Марианна стремительно вошла в дом, не  замечая  шагнувшей  ей  навстречу
Рамоны, притаившейся в стороне Сары. Как она когда-то была здесь  счастлива!
Вот если бы забыть побелевшие от ярости  глаза  Луиса  Альберто,  когда  она
очнулась после обморока, его злые несправедливые слова, все, что было потом.
Прошлое нахлынуло на Марианну. У нее закружилась голова.
     - Что с тобой? Что ты? - забеспокоился Луис Альберто.
     - Помоги мне, - тихо сказала Марианна.
     - Ты взволнована, это понятно, -  Луис  Альберто  обнял  жену,  бережно
повел ее к лестнице, - то ли еще будет, когда ты поднимешься наверх.
     - А в чем дело, дорогой? - спросила Марианна. Луис Альберто смотрел  на
нее с торжествующей улыбкой.
     - Ну для тебя это, наверное, будет неожиданностью... Послушай, дорогая,
я очень хотел, чтобы нас было трое.
     - Да, конечно, - рассеянно ответила Марианна. Луис Альберто помедлил.
     - Пойдем же, - сказал он наконец, - там тебя ждет малышка.
     - Ждет малышка? - Марианне показалось, что она ослышалась. -  Мой  сын,
мой  сын?  -  У  нее  перехватило  дыхание,  в  висках   застучали   тяжелые
молоточки. - Значит, ты нашел его?  Но  почему  ты  молчал,  Луис  Альберто?
Почему? Покажи мне его скорее, прошу тебя.
    Луис Альберто с тревожным недоумением смотрел на нес.
     - Марианна, успокойся, пожалуйста.
     - Спасибо, Луис Альберто, большое спасибо. До конца жизни  я  не  смогу
тебя  отблагодарить.  Ты  вернул  мне  жизнь...  -  Она  прижала  ладони   к
вспыхнувшим щекам, с любовью и признательностью глядя на него  повлажневшими
глазами.
     - Марианна, Марианна, я прошу, позволь мне объяснить, - в растерянности
твердил Луис Альберто, но Марианна его не слышала.
     - Помоги мне подняться. У меня  колени  дрожат...  Ах,  Луис  Альберто,
скорее, скорее!.. Я думала, что потеряла его  навсегда...  Пойдем  же,  Луис
Альберто, пойдем.
     - Марианна, Марианна,  господи.  Подожди,  -  растерянно  говорил  Луис
Альберто. - Марианна, послушай...
     - Нет, нет, все объяснения потом. Я тоже должна многое тебе  объяснить.
Я встану на колени и буду просить у тебя прощения.
    Увлекая за собой Луиса  Альберто,  Марианна,  торопливо  поднималась  по
лестнице.
    Столпившиеся у лестницы слуги с жалостью и тревогой смотрели на  молодую
женщину. Одна только Сара не преминула съязвить.
     - Что будет, когда эта ненормальная все поймет!..
     - Замолчи, - предостерегающе сказала Рамона, пристально взглянув на нее
своими темными пронзительными глазами.
    Войдя в  комнату,  Марианна  упала  на  колени  перед  кроваткой.  Слезы
застилали ей глаза, когда она осторожно  дотронулась  до  маленького  живого
комочка. Слезы радости!
     - Миленький, наконец-то ты здесь, с папой и с мамой, - говорила она.  -
Мы больше никогда, никогда не  расстанемся,  жизнь  моя,  маленький  мой,  -
приговаривала счастливая  Марианна,  то  смеясь,  то  плача  от  радости.  -
Никогда, любовь моя.
    Но что это? Темные волосики, маленький курносый нос, темные глазки...
     - Нет, нет, нет, - закричала Марианна. - Боже мой, нет, нет...
     - Марианна, Марианна,  прошу  тебя,  успокойся,  -  склонился  над  ней
испуганный Луис Альберто
     - Это не мой сын, Луис Альберто. Это  не  мой  сын!  Его  подменили,  -
уткнувшись в детскую кроватку, рыдала Марианна.

ГЛАВА 15

     - Нет, нет, я не смогу задуть сразу семнадцать свечей!  Ни  за  что!  -
смеялась Марисабель.
    Луис  Альберто  с  любовью  смотрел  на  свою  дочь.  Какая   красавица!
Удлиненный овал лица с мягким подбородком, серые глаза под густыми, вразлет,
бровями, длинные черные волосы. В ней была своеобразная  мраморная  красота.
Он, правда, не замечал, как часто ее  лицо  портила  гримаса  капризности  и
недовольства.
     - Будь счастлива, моя чудесная дочь! - сказал Луис Альберто, целуя ее.
     - Будь счастлива! - повторила Марианна.
     - Просто не верится, что прошло уже столько лет, - заметила Рамона.
     - Мой сын, наверное,  тоже  уже  взрослый,  -  тихо  сказала  Марианна,
обратив погрустневшее лицо к Рамоне.
     - Аи, Марианна, сколько же можно об этом? Не надо портить праздник.
     - Ты права, Рамона, - согласилась Марианна. Веселье продолжалось.
    Бето с трудом дотащился до стула и почти упал на него.
     - Что с тобой, сынок? Заболел? - забеспокоилась Чоли.
     - Нет, мама, немного устал. - Он протянул ей  несколько  монет.  -  Вот
все, что я заработал.
     - Хватит на какое-то время.
     - Как надоела нищета, в которой мы живем, - с горечью  сказал  Бето.  -
Я-то ладно, но ты должна еще пожить как полагается.
     - Да мне и так хорошо, сынок,  лишь  бы  не  быть  тебе  в  тягость,  -
заволновалась Чоли.
     - Нет, мама Чоли, ты мне совсем не в тягость, но мне  обязательно  надо
учиться. Только бы хватило сил, только бы выдержать...
     - Сынок, но ты ведь и так работаешь целыми днями.
     - Ничего, что-нибудь придумаю, - успокоил ее Бето. Еле передвигаясь  на
больных ногах, Чоли разогрела кофе, нарезала хлеба, усадила Бето за  стол  и
села рядом, не сводя с него глаз. Каким красивым  вырос  ее  мальчик:  такой
стройный, с волнистыми волосами, ласковыми темно-серыми  глазами,  и  всегда
приветливая улыбка на губах. Даже сейчас, когда он, бедняжечка, от усталости
чуть не спит за столом.
     - Приляг, сынок, а я пока постираю твою рубашку.
     - Хорошо, мама Чоли. Только -не давай  мне  спать  долго.  Прошу  тебя,
разбуди меня в три, мне надо на работу.
     - Хорошо, хорошо, сынок, закрывай глаза.
    Бето заснул моментально. Чоли взяла его рубашку и, ковыляя,  направилась
в прачечную. Но даже стирка не могла отвлечь ее от нерадостных  мыслей.  Уже
несколько месяцев Бето приходится работать за двоих, и  он  совсем  забросил
учебу. Сколько раз она просила его  отправить  ее  в  богадельню,  но  он  и
слышать об этом не хочет. Вот и получается, что она - помеха своему сыну: он
ведь рвется к другой жизни, не такой, как у  нее,  и  у  всех  других  в  их
квартале. Хоть и растила она его семнадцать лет, но видно, не  в  нее  пошел
Бето. Наверное, в свою мать. А может в отца? Вот  и  об  этом  болит  у  нее
сердце: никак не может она решиться рассказать Бето о его настоящей  матери.
А надо, ох как надо! Недолго осталось ей жить на этом свете.
    Вернувшись из  прачечной,  Чоли  застала  в  комнате  Филипе.  Она  тоже
любовалась спящим юношей.
     - Золотой у тебя мальчик, Чоли. Бог вознаградил тебя за все твои заботы
о нем.
    Чоли улыбнулась.
     - Спасибо, спасибо, Филипе. Ох, жалко, но пора будить Бето.
    Бето с трудом открыл глаза.
     - Неужели уже три часа? Кажется, я только-только прилег.
    Он быстро поднялся и подошел к раковине, чтобы умыться.
     - Ты  выглядишь  усталым,  Бето,  -   сказала   Филипе,   подавая   ему
полотенце. - Может тебе подыскать  другую  работу,  чтобы  не  скитаться  по
улицам с лотерейными билетами?
     - Я бы нашел хорошее место, но для этого необходимо кончить школу.
     - А из-за моей болезни он теперь не может учиться, - горько  посетовала
Чоли.
     - Я буду учиться,  не  сомневайся,  мама  Чоли.  Лишь  бы  мне  немного
повезло.
     - Дай бог, сынок.
     - Наступит день, и я прокачу тебя на машине, и вас тоже, Филипе, вы так
хорошо к нам относитесь.
     - Спасибо, Бето, - рассмеялась Филипе.
     - Какая машина, Бето? Ты все фантазируешь, сынок.
     - Нет, мама, я выбьюсь в люди,  обязательно,  поверь  мне.  Ладно,  мне
пора.
     - Слышала, что за парень? - повернулась Чоли к своей подруге. - Как ему
объяснить, что он слишком многого хочет.
     - Ну почему же? - возразила Филипе. - Человек  должен  хотеть  лучшего,
это нормально.
     - Знаешь, Филипе, кто бедным родится, тот бедным и умрет.
     - Конечно, - согласилась та, - но почему бы не попытать счастья?
    Марисабель присела перед своим любимцем, белым коккер-спаниелем.
     - Коки, ух ты, мой хороший. А где мама, Рамона?
     - У себя в комнате, собирается уходить.
     - Значит, я вернулась вовремя.
    Марисабель подхватила на руки собачку и  быстро  под  нялась  в  комнату
Марианны. Марианна, стоя перед зеркалом, надевала жакет.
     - Ой, мама, - быстро сказала Марисабель, - помоги мне кое-что выпросить
у папы, мне так нужно...
     - И что же тебе  нужно  на  этот  раз?  -  глядя  на  дочь  в  зеркало,
поинтересовалась Марианна?
     - Всего две вещи. - Девушка посадила Коки на стол и подошла ближе.
     - Всего только две в день, - рассмеялась Марианна. - А если умножить на
тридцать, то получается шестьдесят в месяц, итого в год...
     - Тебе что, жалко? - вскинула брови Марисабель.
     - Ну говори, что тебе?
     - Сперва  скажи  папе,  что  я  хочу  учиться  на  зубного  техника,  а
во-вторых...
     - Так же как твоя приятельница Лолита?  Боюсь,  твой  папа  с  этим  не
согласится. Ну ладно, ладно, - махнула  рукой  Марианна  -  ей  не  хотелось
заводить сейчас долгий разговор с дочерью.  -  Посмотрим.  Чего  же  ты  еще
хочешь?
     - Машину в подарок.
     - Машину? Ты с ума сошла! Пожалуйста, не серди папу; это уж слишком.
     - Я знала, что ты так скажешь.
     - Раз знала, то зачем просила?
     - Чтобы ты уговорила папу. Он исполняет все твои желания.
     - Марисабель, мы больше не можем потакать всем  твоим  капризам.  И  не
говори об этом с папой, очень тебя прошу.
     - Если вы мне откажете, я обижусь, - капризно протянула  Марисабель.  -
Ну прошу тебя, мама, умоляю.
     - Единственный твой недостаток, Марисабель, ты становишься невыносимой,
пока не добьешься своего, - сказала Марианна. - Ладно я поговорю с папой.
    Марисабель рассмеялась, схватила своего Коки и,  довольная  выбежала  из
комнаты.
    Бето в своей неизменной красной футболке и  джинсах  стоял  перед  белой
колоннадой театра и негромко выкрикивал:
     - Купите счастливый билет! Вот число удачи! Покупайте билеты, всего  20
песо. Вот счастливый номер, сеньора, -  обратился  он  к  Марианне,  которая
вместе  с  Рамоной  проходила  мимо,  направляясь  в   недавно   открывшийся
супермаркет. - Он обязательно выиграет. Купите билет, всего только 20 песо.
     - Нет, я не верю в числа, - улыбнулась Марианна.
     - Неужели?  Вы  обязательно  выиграете.  Это  счастливое   число,   оно
оканчивается на семь.
     - У меня просто нет денег, - отговарилась Марианна.
     - Не говорите так. Наверняка у такой сеньоры,  как  вы,  хватит  денег,
чтобы купить один билет.
     - Мне кажется, тебе не уйти без билета, - усмехнулась Рамона.
     - Да, сеньора, вот смотрите - это число удачи, вы не пожалеете.
     - Хорошо, дай мне один билет.
    Молодой человек протянул Марианне билет и начал отсчитывать сдачу.
     - Не надо, оставь себе, - сказала Марианна, вглядываясь в его лицо.
     - Благодарю, сеньора, большое спасибо. Что-нибудь еще?  -  спросил  он,
видя, что сеньора не торопится уходить.
     - Нет, ничего.
     - Что ж, сеньора, - улыбнулся  юноша,  -  желаю  вам  получить  главный
выигрыш.
     - Спасибо тебе, - Марианна еще раз взглянула на него и отошла.
     - Почему ты на него так смотрела? - спросила Рамона.
     - Не знаю, Рамона, но его глаза кого-то мне напоминают.
    Бето повернулся вслед уходящей Марианне.
    "Мне кажется, я уже видел эту сеньору, - подумал он. -  Только  не  могу
вспомнить, где именно. У нее доброе лицо, и она такая обходительная...  Если
бы все женщины были похожи на нее".
    Его размышления прервал Себастьян, давнишний знакомый Бето  -  подвижный
молодой человек, худощавый, с быстрым взглядом черных глаз.
     - О, привет, Бето.
     - Как дела, Себастьян?
     - Не жалуюсь, а ты? А-а, вижу:  как  всегда,  с  кучей  билетов.  Даром
теряешь время.
     - Ты нашел работу? - поинтересовался Бето.
     - Да, у меня, признаюсь тебе, дела идут отлично.
     - А где же ты работаешь?
     - Здесь, где все делают покупки. У них  в  карманах  столько  денег  на
мелкие расходы...
    Бето с удивлением взглянул на него.
     - Ты что, Себастьян, воруешь?
     - Не так громко, могут услышать. Именно это я  и  делаю.  Каждый  вечер
зарабатываю немного песо.
     - А если схватит полиция?
     - Меня не схватит.
     - Лучше, если б меня с тобой не видели.
     - Не бойся. А надумаешь - поищи меня, я и тебя научу.
     - Никогда, Себастьян, предпочитаю гнуть спину, но не воровать.
    Себастьян рассмеялся:
     - Не зарекайся, парень.
    Луис Альберто, улыбаясь, вошел в гостиную. Его жена с  книгой  сидела  у
торшера.  Он  невольно  залюбовался  ею.  Марианна  все   также   изящна   и
привлекательна, как и восемнадцать лет назад, когда начался их роман. Только
погрустневшие, словно погасшие глаза, выдавали  тайну  пережитого.  Марианна
выжидательно посмотрела на мужа, с загадочной улыбкой разглядывавшего ее.
     - Ты помнишь, Марианна, какой у нас с тобой сегодня день?
     - Нет, а какой?
     - День нашего первого знакомства. -  Он  достал  из  кармана  небольшую
коробочку и протянул Марианне.
     - Ах,  какая  прелесть,  Луис  Альберто,  большое  спасибо,  -  сказала
Марианна, разглядывая красивую брошь.
     - И по этому случаю я приглашаю тебя в театр, вместе с  Марисабель.  Ты
согласна?
     - Конечно, Луис Альберто. - Марианна была счастлива  -  ему  дорого  их
прошлое, значит, он действительно вернулся к ней, по-прежнему  ее  любит.  -
Марисабель, одеваться! - радостно крикнула она дочери.
    Они отпустили Максимо и по мраморным ступеням вошли в вестибюль.
     - Подождите меня здесь, я куплю билеты, - сказал Луис Альберто.
    Марианна с Марисабель, элегантно одетые, огляделись  вокруг:  женщины  в
модных туалетах и расшитых кофтах с широкими юбками, отороченными кружевами,
проворные мальчишки, предлагающие сладости, продавцы лотерейных билетов...
     - Вот счастливое число, не проходите мимо! Сеньора, купите  билетик,  -
обратился к Марианне юноша в красной футболке. - Ах, это вы, сеньора?  Мы  с
вами уже знакомы. А это ваша дочка?
     - Да, - улыбнулась Марианна.
     - Такая же красивая, как и вы. Марисабель  презрительно  посмотрела  на
юношу.
     - Что вам надо, не приставайте.
     - Нельзя так грубо, Марисабель, - укорила ее Марианна.
     - Но, мама, посмотри на него, - Марисабель еще  раз  оглядела  юношу  с
головы до ног.
     - Извините,  сеньорита,  я  только  сказал,  что  сеньора  и  вы  такие
красивые.
    Заметив еще издали разгневанное лицо Марисабель и стоявшего рядом  бедно
одетого юношу, Луис Альберто поторопился вмешаться:
     - В чем дело, парень, отвечай?
     - Он приставал к маме, - раздраженно бросила Марисабель.
     - Марисабель... - укоризненно сказала Марианна.
     - Ах так? Я научу его, как приставать к дамам. - Луис Альберто  схватил
юношу за руку и потащил к выходу.
     - Нет, нет, Луис Альберто, отпусти его, умоляю. Он ничем нас не обидел.
Он только хотел продать мне лотерейный билет.
     - Хотел продать лотерейный билет? - удивился Луис Альберто. - Здесь,  в
театре? Лучшего места не нашлось.
     - Может, вы и правы, сеньор, но  мне  нужно  чем-то  жить,-г-  смущенно
сказал Бето.
    Марианна встала между юношей и мужем.
     - Молодой человек не виноват. Прости, в другой раз я обязательно  куплю
у тебя пару билетов, - пообещала Марианна, обращаясь к юноше.
     - Спасибо, сеньора. Дай вам бог удачи. И Бето быстро исчез в толпе.
    Еще долго Марианна не могла успокоиться. Они уже сидели в  зале,  а  она
все возвращалась к инциденту в фойе.
     - Не надо было грубить ему Марисабель. Он не хотел сделать  нам  ничего
плохого. Он просто работал. Лучше работать, чем шататься без  дела.  Не  так
ли?
     - Надеюсь, мы пришли  в  театр  не  для  того,  чтобы  обсуждать  столь
актуальную проблему, - иронически заметил Луис Альберто.
     - Неужели  тебе  не  жаль  этого  мальчика?  -  не  могла   успокоиться
Марианна. - У него такие грустные  глаза...  И  он  ведь  сказал  тебе,  что
продает билеты, потому что ему не на что жить.
     - Ладно, ладно, -  прервал  ее  Луис  Альберто.  Давайте  отложим  этот
животрепещущий разговор - скоро начнется спектакль.
    Они возвращались из театра пешком: был тихий осенний вечер, вносивший  в
природу и души людей покой  и  умиротворение.  Марисабель  и  Луис  Альберто
обсуждали спектакль, а Марианна лишь задумчиво улыбалась, глядя на довольные
лица мужа и дочери. Ее семья... А сын - где-то он?
    Перед сном, - теперь у супругов была  общая  спальня,  -  Луис  Альберто
нежно погладил Марианну по голове.
     - Какие у тебя волосы, дорогая...
    Она не ответила, уткнулась головой в его плечо.
     - В чем дело?
     - Луис Альберто, - прошептала Марианна, - ты  знаешь,  мне  показалось,
что взгляд того мальчика ужасно похож на твой.
    ...Луис Альберто проснулся от крика Марианны:
     - Это он, он! Я уверена.
    Луис Альберто потянулся к ночнику, зажег свет.
     - Марианна, Марианна! Что с тобой? Что-то приснилось?
     - Да, наш сын, Луис Альберто. Это был он. Он, Луис Альберто...
    Луис Альберто привлек к себе жену.
     - Когда все это кончится, Марианна?
     - Почему ты мне не веришь? - Марианна старалась  сдержать  рвущиеся  из
груди рыдания. - Тебя раздражают даже воспоминания о моем сыне. Прости меня,
Луис Альберто, но я никогда не смогу вырвать его из  сердца.  Это  мой  сын,
Луис Альберто. Живой он или мертвый - мне никогда его на забыть. Я  думаю  о
нем днем и ночью. Он всегда будет между нами. Я понимаю, он мешает тебе.
     - Это не так, Марианна, но я боюсь твоих воспоминаний.
     - Если бы ты знал, как мне больно, что я тебя мучаю.
     - Не говори так, я по-прежнему счастлив с тобой.
     - Ты, наверное, слишком меня жалеешь и бережешь.
     - Я люблю тебя, ты это знаешь. И всегда буду  любить.  Но  ты  изводишь
себя из-за того, что нельзя изменить. И если я  сержусь  иногда,  то  только
потому, что не хочу твоих страданий. Я понимаю тебя, Марианна. И клянусь,  я
тоже хочу, чтобы он был жив и чтобы мы, наконец, нашли его. Ладно, успокойся
и засыпай.

    ГЛАВА 16

    Сара взволнованно ходила по комнате:
     - Бессовестный, какая наглость! Сколько же можно ждать? Куда он делся?
    Она попробовала прилечь, но сон бежал от ее глаз. Только  под  утро  она
услышала, как хлопнула входная дверь и в комнату, громко насвистывая,  вошел
молодой человек щеголеватого вида. Как ни в чем не бывало, он подошел к Саре
и нежно поцеловал ее.
     - Привет, королева.
     - Что это значит, Хуан Мануэль.
     - Я был с друзьями.
     - А может, с подругами?
     - Слушай, если ты опять собираешься терзать меня  своей  ревностью,  мы
расстанемся. - Хуан Мануэль сделал вид, что собирается уходить.
    Сара бросила на него быстрый взгляд. Боже, за что только она его  любит!
Невысокий, можно сказать - тщедушный, с капризным лицом и бегающим взглядом,
который она никогда не могла понять. А какие у нее бывали мужчины!
     - Хуан Мануэль, постой...
     - Остаюсь, - быстро согласился он.
     - А что это за духи? -  подозрительно  спросила  она.  -  Я  такими  не
пользуюсь.
     - Странно, ты не узнала своих духов. - Он принюхался. - Твой  нюх  тебя
подводит.
     - Хуан Мануэль, не делай из меня дуру. Я ведь люблю тебя, не  могу  без
тебя жить. Я просто задыхаюсь от ревности. Л  ты  постоянно  изменяешь  мне,
разве не так?
     - Это детали, Сара, нюансы.  Ты  же  самая  любимая,  ты...  -  выражая
глубину своего чувства, он развел перед собой руками.
     - Но я хочу быть единственной.
     - Ну-ну, не закатывай мне истерик, надоело, я падаю от усталости.
     - Еще бы! Ведь он, бедненький,  так  много  работает,  почти  не  спит,
встает чуть свет. В час дня - просто не верится! А потом до  утра  играет  в
карты. А мне, конечно, опять отдуваться за двоих.
    Однако ее иронический тон не смутил Хуана Мануэля.
     - Ты моя щебетунья, Сара, я тебя обожаю. Обожаю... - Он закатил  глаза.
И, заключив ее в объятия, вкрадчиво спросил: - У тебя есть деньги?
     - Пока - да. Ведь у меня магазинчик.
     - Знаешь что? - Он опять поцеловал ее. -  Мне  надо  вернуть  небольшой
должок. Я сегодня здорово продулся. К тому же завтра нужно взять реванш. А у
меня, ты не поверишь - ни гроша. И нужно-то всего пять тысяч песо.
     - Но, Хуан Мануэль, у меня нет столько...
     - Вечно у тебя нет денег. - Хуан Мануэль освободился от объятий Сары  и
нервно забегал по комнате. - Когда бы я ни попросил, всегда у тебя одно и то
же: "Хуан Мануэль, я не могу. Хуан Мануэль,  это  большие  деньги".  Знаешь,
Сара, нам надо прекратить встречи.
     - Нет, нет, Хуан Мануэль, клянусь, посмотри сам,  это  правда.  -  Сара
подбежала к туалетному столику, лихорадочно выдвинула ящик, выхватила оттуда
несколько бумажных купюр. - Вот все, что есть у меня. На, возьми.
     - Ой, ну что ты, что ты... - Отмахнулся он.
     - Прошу тебя, возьми эти деньги. Они  тебе  пригодятся.  Завтра  отдашь
долг. Прошу тебя.
     - Ну ладно, ладно, сокровище ты мое. Беру. - Он небрежно сунул деньги в
карман, снова привлек к себе Сару, крепко обнял ее. - Что я тебе скажу...  Я
так устал, пойду спать.
    ...Стараясь хоть немного заработать на жизнь и помочь Бето, Чоли, втайне
от него, стала выходить продавать  билеты.  Только  Филипе  знала,  куда  по
вечерам уходит ее подруга, которую она просила присматривать за домом. Но  в
этот вечер Чоли не  возвращалась  очень  долго.  И  глядя  на  растерянного,
испуганного  долгим  отсутствием  матери,  Бето,   Филипе   вынуждена   была
рассказать ему всю правду. Бето еще больше встревожился.
     - С моей мамой что-то случилось, Филипе.
     - Подождем, сынок.
    Они ждали и ждали... В монастыре, за несколько кварталов отсюда,  пробил
полночный колокол. Чоли не было. Вдруг они услышали стук в дверь.
     - Это квартира сеньоры Чоли? - спросила пожилая  женщина  в  домотканой
индейской шали.
     - Да, сеньора. Вы что-то знаете о ней? Где она?
     - Ой, молодой человек, очень жаль, но у меня плохие новости. Прошу вас,
крепитесь.
     - Говорите все, как есть, - сказала Филипе.
     - Ее сбил грузовик. Бето побледнел.
     - Сбил грузовик? Она умерла?
     - Нет, нет, что вы? Слава пресвятой  деве  Марии,  самое  страшное  уже
позади. Она в "Красном кресте", в больнице. У нее сломаны ребра, и  кажется,
переломлена нога. Ну и... не знаю, что там еще.
     - Сейчас же идем в "Красный крест", - Бето потянулся за курткой.
     - Сейчас нельзя, очень поздно. Потерпите до завтра. Я  торгую  рядом  с
ней, в центре, хорошо ее знаю. Меня зовут - Тереса.
     - Она, правда, не умерла? - тревожилась Филипе.
     - Нет, нет, будьте спокойны. Завтра утром ее повидаете. Ну я пойду, уже
поздно.
     - Спасибо вам за все, сеньора Тереса.
    Когда за женщиной закрылась дверь, Бето разрыдался.
     - Не плачь, Бето, не надо, - уговаривала его Филипе. - Она жива,  жива,
слава богу.
     - Филипе, я очень люблю маму. Дороже ее у меня никого нет.
    Чуть свет Бето был уже в больнице. Но к Чоли его не пропустили.
     - Она спит. Не беспокойте ее пока, - сказала Бето медсестра.
     - Сеньорита, можно я только посижу рядом? - попросил Бето.
    Его провели в палату. Чоли лежала на спине, с посеревшим лицом,  которое
слилось с седыми волосами, и, бессильно вытянутыми руками поверх накрывающей
ее по шею простыни.
     - Мама Чоли, - прошептал Бето, - мама Чоли, ты меня слышишь?
    Чоли не пошевелилась. Сердце юноши сжалось от ужаса. - "Господи,  поднял
он глаза к небу, - не дай ей умереть. Я не хочу без нее жить. Не забирай ее,
прошу тебя. Я буду молиться за нее день и  ночь,  день  и  ночь...  Спаси  и
сохрани ее. Будь милосердным, господи! Не забирай мою мать".
    Чоли не просыпалась так долго, что Бето забеспокоился.
     - Сеньорита, подойдите, пожалуйста, сеньорита, прошу вас.
     - В чем дело?
     - Почему она не слышит меня, сеньорита?
     - Не надо ее беспокоить. Доктор дал ей  успокоительное.  Подожди,  пока
пройдет действие лекарства.
    Время тянулось медленно.  Наконец,  Чоли  открыла  глаза  и  еле  слышно
прошептала:
     - Ой, Бетито, умираю...
     - Бедная мама! Зачем ты вышла на улицу? У тебя же больные ноги.
     - Хотела помочь тебе, сынок. Ой, болит, не могу... Слезы катились по ее
щекам.
     - Не двигайся, мама. Тебе нужен покой. Врачи обязательно тебя вылечат.
     - Бог знает, встану ли я, сынок. Столько переломов...
     - Не говори так, мама. Ты поправишься, я уверен. Но скажи  мне,  почему
ты была так невнимательна, когда переходила улицу?
     - Я засмотрелась, сынок. Увидела одну  женщину...  О,  господи!  Позови
кого-нибудь, пусть мне сделают укол. Не могу больше...
    Бето бросился к медсестре.
     - Сеньорита, помогите ей, у нее сильные боли.
    Сестра быстро пошла в палату.
     - Тебе лучше уйти, - бросила она на  ходу.  -  Мы  сделаем  все,  чтобы
помочь твоей маме.
    Доктор не стал скрывать от Бето тяжелого состояния Чоли.
     - Она встанет нескоро, - сказал он. - У нее много застарелых  болезней.
Да к тому же очень ослаблен организм. Сломано два ребра.  Займемся  пока  ее
общим состоянием, а  в  дальнейшем  -  посмотрим.  Но  ей  нужны  лекарства.
Напомните сеньорите Верхинии, чтобы она выписала рецепты, -  доктор  говорил
строго, но доброжелательно.
     - Их надо купить, доктор?
     - Да,  парень.  Непременно.  К  сожалению,  здесь  у  нас  нет   нужных
медикаментов. Так что постарайся достать все, что нужно.
     - Спасибо, сеньор. До свиданья.
    Собрав нехитрый ужин, Филипе с нетерпением ждала Бето.
    Мальчик устало опустился на стул и отрешенно уставился в одну точку.
     - Ну как она? Врач ее уже осмотрел? Что выписал, что сказал? - засыпала
она его вопросами.
    Бето сказал, что он говорил с врачом и уже выполнил его указания:  купил
все необходимые лекарства.
     - А больше их покупать не надо? - встревоженно спросила Филипе.
     - Не знаю, Филипе.
     - Ну, а если еще понадобятся лекарства, что тогда? Где взять деньги?  -
беспокоилась Филипе.
     - У нее будут все необходимые лекарства. Я согласен  работать  допоздна
или даже... воровать.
     - Нет, нет, сынок, только не это, прошу тебя, - испуганно посмотрела на
него Филипе.
     - Маме нужно выкарабкаться, и я, как мужчина, должен ей помочь!
    Сара с силой трясла Хуана Мануэля.
     - Хуан Мануэль, Хуан Мануэль! Уже час дня, проснись!
     - Неужели? - Хуан Мануэль спустил ноги с кровати, протер глаза. - Я  же
велел тебе разбудить меня в двенадцать.
     - Меня не было дома.
     - Возмутительно! Мне надо было встать в двенадцать, а ты разбудила меня
на целый час позже. Ее не было дома! А теперь у меня все пропало. Пропало.
    Хуан Мануэль быстро оделся, поплескал водой в лицо и собрался уходить.
     - Куда ты идешь? Я могу это знать? - взволновалась Сара.
     - У меня важная  встреча,  -  он  вздернул  голову,  скользнул  по  ней
недовольным взглядом.
     - Надеюсь, по поводу работы?
     - Не совсем так, - неопределенно ответил он.
     - Может, ты, наконец, займешься делом? Хорошо, что я работаю, иначе  бы
мы умерли с голоду.
     - Милая, если тебя не устраивает такое положение, то  меня  тем  более.
Есть много женщин на этом свете, которые гораздо щедрее тебя.
     - И ты заявляешь это мне прямо в глаза? - возмутилась Сара.
     - А что тут такого? С тобой мне трудно вылезти из долгов.
     - Но ведь я дала тебе деньги только вчера...
     - Что, что? Эту малость? Они тут же разошлись.
     - Негодяй!
     - Этого я уже не потерплю. Ухожу  от  тебя  навсегда,  -  Хуан  Мануэль
взялся за ручку двери.
     - Нет, нет, Хуан Мануэль, прости, я погорячилась. Ведь я люблю тебя,  -
говорила она, стараясь оттеснить его от двери.
     - Дай пройти.
     - Умоляю!
    Он грубо оттолкнул ее в сторону.
     - Чао!
     - Нет,  куда  ты?  Хуан  Мануэль,  вернись!  Хуан  Мануэль...   -   Она
разрыдалась.
    Целый день Сара думала о том, где найти так необходимые ей деньги. "Если
я их раздобуду, - думала она, - он вернется ко мне. Вернется..."
    И вдруг ее осенило. Сара накинула плащ. На улице она  поймала  такси  и,
сев, назвала адрес конторы Сальватьерра. Через  полчаса  она  открыла  дверь
кабинета Луиса Альберто.
     - Сара, какими судьбами? - удивился тот. - Садись, пожалуйста.
     - Милый,  после  того  как  твоя  жена  прогнала  меня,  и  ты  с  этим
согласился, я неожиданно влюбилась - в злодея хуже Каина. Только что он меня
бросил.
     - И чем же, Сара, я могу тебе помочь? - Он  смотрел  на  нее  спокойно,
чуть иронически - чужая женщина, посторонняя, даже странно, что когда-то  он
был с нею связан.
     - Я пришла затем, чтобы ты дал мне денег, - заявила она.
     - Сколько же тебе нужно? - спросил он ее снисходительно.
     - Видишь ли, меня не устроят мелкие  подачки.  Мне  нужна  определенная
сумма каждый месяц.
     - Объясни, чего же ты хочешь от меня? - Сара начала его раздражать.
     - Объясняю: я не хочу жить в нищете, в то время  как  ты  и  твоя  жена
купаетесь в роскоши. У вас так много денег, что не сосчитать.
     - Это тебя не должно касаться.
     - Именно это меня и касается. Мне все  время  не  везет.  И  я  решила,
наконец, получить то, что мне полагается. Слушай, Луис Альберто,  мне  нужно
тридцать тысяч песо в месяц.
     - Тридцать тысяч? - удивился он.
     - Ну, если хочешь, можешь дать  побольше...  Какое-то  время  он  молча
смотрел на нее, потом решительно заявил:
     - Ты ничего не получишь.
    Сара перегнулась к нему через стол, ее миловидное лицо исказила зловещая
улыбка.
     - Ах, значит, не дашь...
     - Слушай, Сара, мне это надоело. Не пытайся вызвать к себе  сочувствие.
Меня не проймешь...
     - Твое сочувствие мне не нужно, - перебила его женщина.
     - И наглостью, тем более, - закончил фразу Луис Альберто.
     - Ах, так? И все-таки, Луис Альберто, придется  тебе  раскошелиться,  а
иначе...
     - Что - иначе?
     - Что? Марисабель узнает, что вы не ее родители. А если она не поверит,
я назову адрес приюта, из которого ее взяли.
    Луис Альберто смотрел на нее в полном ошеломлении.
     - И ты на это способна? - наконец произнес он.
     - Милый, цель оправдывает средства, - проворковала она  тем  же  тоном,
каким когда-то объяснялась ему в любви.
     - Если ты скажешь Марисабель хоть слово, я за себя  не  отвечаю.  -  Он
побледнел, невольно сжав руки в кулаки.
     - Луис Альберто, советую хорошенько подумать. Тебя ведь не  устроят  ни
тюрьма, ни скандал. Так что, или ты поможешь мне в беде, или я все  расскажу
Марисабель.
     - Но ты была ее нянькой, Сара, - попробовал он обратиться к ее совести.
     - Я тебя умоляю! Какое это имеет теперь значение?
     - Как же я ненавижу тебя! - не выдержал Луис Альберто.
     - А когда-то мы любили друг друга, - напомнила Сара,  улыбаясь  прежней
притворно-ласковой улыбкой.
     - Я не любил тебя. Это было безумие, которое я до сих пор не могу  себе
простить.
     - Ну знаешь! После драки кулаками не машут. Так ты дашь мне деньги, или
нет? - ей надоел этот бесполезный разговор.
     - Скажи мне раз и навсегда, сколько тебе надо? И убирайся. Больше я  не
хочу тебя видеть.
     - Хорошо. Я назову тебе  сумму  и  тогда  обещаю,  ты  меня  больше  не
увидишь.
     - Сколько же?
     - Скажем, - она помедлила, - полмиллиона песо. Идет?
    Луис Альберто откинулся на спинку кресла, помедлил, потом  потянулся  за
чековой книжкой.
     - Э-э, нет, нет, чек мне не нужен. Только наличными. Наверняка в  кассе
стройки найдется необходимая сумма. Распорядись,  чтобы  тебе  принесли  эти
деньги.
     - Хорошо.
     - И, пожалуйста, не забывай, я всегда найду способ  сказать  Марисабель
правду.
    Луис Альберто ничего не ответил.

    ГЛАВА 17

    Марианна спустилась в гостиную бледная, с глубокими тенями под глазами.
     - Как ты себя чувствуешь, Марианна? - сочувственно спросила Рамона.
     - Меня мучали ужасные сны. Я все время просыпалась. Помнишь, мальчика с
лотерейными билетами?
     - Да, конечно.
     - Недавно у театра я снова встретила его. Этот  мальчик  поразил  меня,
Рамона. И мне каждую ночь снится, что это мой сын.
     - Сны на жизнь не похожи, как бы нам этого ни хотелось.
     - Не знаю почему, взгляд этого мальчика напомнил  мне  Луиса  Альберто.
Меня преследует мысль, что этот мальчик действительно мой сын.
     - Опомнись, Марианна. Почему ты решила, что это твой сын?  То,  что  он
напоминает тебе Луиса Альберто, еще не доказательство.
     - Рамона, сколько можно жить, ничего не зная о нем9
     - Нельзя столько лет мучить себя.
     - Я уверена, мой сын жив, Рамона!
    Бето, как и все последние дни, сидел у постели матери  и  уговаривал  ее
потерпеть: он достал лекарство, которое ей помогает. Терзаемая болями, боясь
умереть раньше, чем Бето узнает о себе правду, она попросила придти  Филипе.
Чоли взяла с нее слово, что, если ее не  станет,  она  все  расскажет  Бето:
пусть он тогда разыщет свою мать. Может, и найдет ее. Была у Чоли и еще одна
забота: Верхиния, старшая  медицинская  сестра,  выписала  новый  рецепт  на
лекарства,  которые  нужно  непременно  купить:  иначе  ей  грозила  тяжелая
операция, сказала она. "Они решили что у нас денег куры не клюют", - сердито
подумала Чоли и сунула рецепты под матрац.
    Но Верхиния оказалась настойчивой.
     - Вам  принесли  лекарства,  которые  выписал  доктор  Михее?  -  снова
спросила она.
     - Нет, сеньорита Верхиния.
     - Ой, кошмар,  -  сестра  покачала  головой.  -  Ведь  они  вам  крайне
необходимы. У вас плохие анализы, без них мы не спасем вашу ногу.
     - Пусть так и будет. У меня нет больше денег.
     - А у ваших родных?
     - Мы бедные, сеньорита. Бето, мой сын, зарабатывает  тем,  что  продает
лотерейные билеты. Что  может  сделать  мой  мальчик,  если  каждый  раз  на
лекарства нужно столько денег?
     - Поймите, их надо как-то раздобыть, - настаивала Верхиния.
     - Да я обойдусь. Зачем мне эти ваши лекарства? Увидите,  я  и  без  них
поправлюсь.
     - Доктор Михее сказал, что оперировать нужно уже на  следующей  неделе,
иначе может начаться гангрена и вам грозит ампутация ноги.
     - Аи, пресвятая дева, не говорите этого, сеньорита Верхиния.  Я  больше
не могу обременять моего мальчика. Будь что будет.
     - Вы что, хотите умереть?
     - Может, если я помру, ему станет легче.
     - Ну что вы, сеньора Чоли! Вам надо жить. Он вас очень любит. Кроме вас
в этом мире у него никого больше нет.
     - Да, это правда.
     - Поверьте мне, донья Чоли, другого выхода нет. Ваш сын должен  достать
эти лекарства. Во что бы то ни стало.
    Сестра Верхиния от всего сердца сочувствовала этой терпеливой, улыбчивой
даже в несчастье, женщине. Но что она могла поделать: никому нет дела до  их
бедняков пациентов.
    Марисабель вбежала в гостиную и, не замечая,  что  Марианна  плохо  себя
чувствует, засыпала ее вопросами:
     - Мама, я родилась здесь? Марианна помедлила. Потом сказала:
     - Да, Марисабель. В этом доме.
     - Жалко, что ты не родила мне братишку. С ним было бы веселей.
     - Это было невозможно.
     - А вот у меня детей будет очень много.
     - Ты говоришь  так  потому,  что  не  знаешь  сколько  проблем  с  ними
возникает.
     - Мамочка, а тебе со мной было трудно?
     - Нет, ты была очень спокойной, очень славной девочкой.
     - Я помню, со мной всегда играл только папа, а ты закрывалась  в  своей
комнате и сидела однэ. Послушай, а где сейчас Сара?  -  неожиданно  спросила
она.
     - Не знаю. Наверное, нашла работу получше или уехала куда-нибудь.
     - Я была очень рада, когда она ушла.  Помню,  все  тогда  обрадовались.
Даже папа. Он очень страдал из-за твоей болезни, ведь он тебя любит.
     - Твой папа чудный, Марисабель. И я люблю его.
     - Мама, расскажи, что было до того, как я родилась?
     - Ах нет, как-нибудь в другой раз. И дня не  хватит,  чтобы  рассказать
обо всем. У меня много дел, Марисабель. - И Марианна вышла из гостиной.
    "Странно, когда я прошу рассказать о том, что было раньше, у мамы всегда
оказывается много дел", - подумала Марисабель.
    Лечащего доктора беспокоило состояние Чоли. Он вызвал  Верхинию  в  свой
кабинет, чтобы поговорить об этой больной.
     - Почему-то у сеньоры опять плохие анализы, - сказал он. -  Вы  делаете
ей уколы, которые я прописал, Верхиния?
     - Простите, доктор, лекарства у сеньоры уже давно кончились и новых  не
принесли. Они бедные люди, сыну не на что их купить.
     - А что же прикажете делать мне? Боюсь, у этой сеньоры  может  начаться
гангрена. Придется ее оперировать.
     - Она согласна на операцию.
     - Надо будет сделать ей переливание крови до и после операции.
     - Кровь можно взять у ее сына или у подруг, которые к ней приходят.
     - Хорошо.  Будем  оперировать.  Анализы  не  позволяют  больше   ждать.
Попросите мальчика подыскать доноров. Операция утром в понедельник. Готовьте
сеньору.
     - Да, доктор, хорошо.
    Верхиния с жалостью смотрела на лицо Бето. Она понимала, как тяжело  ему
приходится: изнурительная работа и постоянная тревога за мать. Если бы  хоть
чем-то можно было ему помочь!
     - Что-нибудь случилось, сеньорита? - встревожился Бето.
     - Видишь ли, - мягко сказала она, -  в  понедельник  будут  оперировать
твою маму. У нее очень плохо с ногой:  может  начаться  гангрена.  Ей  нужно
сделать два переливания крови: одно до операции, другое после.
     - Но почему доктор так торопится?
     - Потому что ждать больше нельзя.  Ее  состояние  резко  ухудшилось,  а
лекарств, которые ей помогают, у нас нет.
     - Мама знала, что у меня нет денег на лекарства и поэтому ничего мне не
сказала.
     - Надо было спросить меня.
     - Я от нее этого не ожидал. - Бето виновато взглянул на сестру.
     - Могу сказать, что теперь твоей маме поможет только  операция.  Ладно,
ты доноров найдешь?
     - Да, сеньорита, конечно. Думаю, Филипе согласится.
    Бето возвращался домой усталый, измученный, с запавшими от горя глазами.
Он давно забросил занятия и даже сожалеть о них ему было некогда. Все силы и
время отдавал он поиску заработка денег, без которых не выжить той, что  для
него дороже всех на свете.
    Как ни старался Луис Альберто забыть о разговоре с Сарой, ее  угрозы  не
выходили у него из головы. И как ни старался он спрятать  от  Марианны  свою
тревогу, она все-таки заметила ее.
     - Уже несколько дней тебя что-то мучает, - сказала она. - В  чем  дело?
Поделись со мной.
     - Понимаешь, я думаю о том, что произойдет, если Марисабель узнает, что
мы не настоящие ее родители.
     - Для  нее  это  будет  страшным  потрясением,  -  сказала   удивленная
Марианна. - Она гордится  нами.  К  тому  же  она  очень  избалованна.  Луис
Альберто, но почему она должна это узнать?
     - И все-таки когда-нибудь Марисабель выйдет замуж  и  узнает,  что  она
наша приемная дочь. Мы должны будем сказать ей это.
     - Но я не хочу, чтобы Марисабель узнала это.
     - Может, ты и права. Надо постараться уберечь ее от жестокой истины.
     - А разве кто-то собирается ей это рассказать?
     - Да нет, никто.
     - Эту тайну знают только Рамона, Мария, ты  и  я.  Правда,  -  Марианна
замялась, - есть еще одна особа... Вот она-то как раз и может все испортить.
Я говорю о Саре. Может, она пригрозила тебе сказать правду Марисабель?
    Вопрос Марианны застал Луиса Альберто врасплох. Он  не  хотел  тревожить
память Марианны неприятными воспоминаниями. Тем более, если  это  связано  с
Марисабель.
     - Я спрашиваю: ты видел Сару? - повторила Марианна.
     - Нет, ты можешь быть спокойна, - как  можно  более  уверенно  произнес
Луис Альберто.
     - Только ей могло бы это прийти в голову. Я в этом уверена, -  Марианна
понимала, что этот разговор, эти волнения мужа не случайны.
     - Я не позволю ей даже близко подойти к Марисабель, - взгляд  его  стал
тяжелым, он стиснул зубы так, что на скулах заиграли желваки.
     - Будем надеяться, что она здесь  никогда  не  появится.  Как-то  сразу
постаревший Луис Альберто медленно направился в  библиотеку,  -  он  не  мог
убеждать жену в том, в чем сам, не без основания, сомневался.
    Разговор с Луисом Альберто встревожил Марианну. Что-то  за  этим  стоит.
Когда речь заходила о  Саре,  ничего  хорошего  ждать  не  приходилось.  Она
поделилась своей тревогой с Рамоной.
     - Луис Альберто боится, что однажды кто-нибудь рас-
    скажет нашей дочери правду, и Марисабель узнает, что мы не ее родители.
     - Мы ей этого не скажем. А больше рассказать некому, - сказала  Рамона,
несколько удивленная ее тревогой.
     - Ты забываешь, есть еще Сара.
     - Сара, наверное, давно о нас забыла. Уже столько лет, как она ушла.
     - Нет, Рамона, чует мое сердце: Марисабель узнает правду именно от нее.
Только Сара на это способна.
     - Я не верю, думаю, все обойдется.
     - Ну дай-то бог. Но, клянусь, если она что-нибудь скажет Марисабель,  я
не отвечаю за себя.
    Марианна подняла голову, глаза ее сверкнули, в  ней  проснулась  прежняя
девчонка с ранчо.
    Все-таки у Чоли был удивительный характер! Она шутила даже на больничной
койке.
     - Ну вот, - сказала она, -  сегодня  мне  укоротят  ногу,  ищите  тогда
деревянную.
     - Не волнуйся, мама, я буду носить тебя на руках.
     - Ах, Бето, ты говоришь  глупости.  Что  скажут  люди?  Битый  небитого
везет.
     - Эх, Чоли, - подбадривала ее Филипе. - Мы еще с тобой  потанцуем.  Дай
только пройти моему ревматизму, мы так спляшем...
    Вошедшая в палату Верхиния с улыбкой посмотрела на эту веселую компанию.
     - Я за вами. Ну что, будем собираться?
     - Ой, пора, пора, - засуетилась Чоли.
     - И чтобы не шуметь, - предупредила Верхиния.
     - Тогда придется мне  закрыть  рот  на  замок,  сеньорита,  -  пошутила
Филипе.
     - Я залеплю его пластырем, - поддержала шутку Верхиния.
     - Сейчас меня повезут на собственной машине, - улыбнулась Чоли.
     - Прокатись с ветерком.
     - На больничной каталке.
     - Послушайте, донья Чоли, - сказала Верхиния, - ровно через  неделю  вы
будете бегать, как девочка. Уверяю вас.
    В палату вошел доктор. Вот теперь Чоли заволновалась.
     - Скорей бы уже все это кончилось, - пожаловалась она, - а то сил  нет.
Пусть бог решает: жить мне дальше или умереть.
     - Ну зачем же вам умирать? - улыбнулся доктор. - Операция пойдет вам на
пользу. К счастью, мы ее делаем  вовремя  и  ампутация  исключена.  -  И  он
повернулся к Верхинии: - ну ладно, жду вас в операционном зале.
    Увидев вышедшего из палаты доктора, Бето взволнованно прошептал:
     - Филипе, если она умрет, я не знаю, как жить дальше.

    ГЛАВА 18

    Когда Луис Альберто услышал по телефону голос Сары, он  понял,  что  его
худшие опасения оправдались.
     - Придется тебе дать мне еще денег, -  проворковала  Сара.  -  Иначе  я
кое-что расскажу Марисабель.
     - Все, моему терпению пришел конец, - сказал он ей в ответ.
    Луис Альберто подошел к столу, достал револьвер и опустил его в карман.
    В этот момент вошла Марианна, да так и застыла у двери.
     - Боже мой! Луис Альберто, что это?!
     - Револьвер, как видишь.
     - Да, но зачем он тебе?
     - Ты, наверное, читала в газетах,  что  в  последнее  время  участились
квартирные кражи. Стало быть, и мы не гарантированы от воров. А кроме  того,
есть еще шантажисты. И шантажистки...
     - Ах, вот как! Значит, Сара...
     - Ладно, дорогая, давай закроем  эту  тему.  -  Луис  Альберто  положил
револьвер в ящик стола. - Будем надеяться, что мне не придется пустить в ход
эту игрушку.
    Белый больничный коридор... Белые халаты... Эта белизна  угнетала  Бето.
Перед  глазами  стояла  белая  каталка,  на  которой  маму  Чоли  увезли   в
операционную. Привезут ли ее обратно в палату на  этой  ужасной,  каталке?..
Или... Нет, нет, господь не  отнимет  у  него  маму!..  Сколько  же  времени
прошло - два часа, три?
    Бето изо всех сил старался держаться, но Филипе  понимала,  в  каком  он
состоянии.
     - Успокойся, сынок! Все обойдется, вот увидишь. Такие  операции  сейчас
делают  запросто.  Маме  ведь  совсем  плохо  было,  а  теперь   обязательно
полегчает.
     - Я так боюсь за нее! Будь у меня деньги,  до  операции  не  дошло  бы.
Хорошо богатым, у них и на лекарства и на все хватает.
     - Э-э, не говори! Денег-то у них хватает,  но  счастья  и  здоровья  не
купишь. Богатые тоже плачут... О, вот и доктор!
    Доктор  сказал,  что  операция  прошла   нормально,   но   каков   будет
окончательный результат, пока еще неясно. Он разрешил  Бето  посидеть  около
матери в палате,  но  беспокоить  ее  не  велел:  действие  наркоза  еще  не
кончилось. Филипе ушла домой.
    Бето с тревогой смотрел на  мать.  Она  не  двигалась  и,  казалось,  не
дышала. Порой он осторожно дотрагивался до ее руки - теплая  ли?..  Господи,
будь милостив, помоги, сохрани ее! Если она умрет, я не вынесу...
    Через некоторое время пришли доктор и медсестра Верхиния. Бето попросили
подождать в коридоре. Вскоре медсестра вышла и сказала, что его  мать  очень
истощена и слаба. Необходимо срочное переливание крови. Он должен сбегать  в
аптеку купить плазму. Бето пришел в ужас - купить? Но у него нет ни сантима!
     - Я дам тебе немного денег, - Верхиния сунула ему  в  карман  несколько
бумажек. - Но этого, к сожалению, мало. Надо  пять  тысяч  песо.  Постарайся
одолжить у знакомых. Пойми, время не терпит. Без переливания крови доктор не
ручается за ее жизнь.
    Легко сказать - одолжи у знакомых. Да еще такую  сумму!  В  их  квартале
люди едва сводят концы с концами... Может быть, Себастьян  даст?  У  него-то
денежки водятся. Бето знал, где его найти.
    В биллиардной было шумно и душно. Табачный дым  сизым  облаком  висел  в
воздухе. По зеленому сукну с костяным стуком катились шары.  У  стойки  бара
позвякивали
    стаканы. Кто-то надрывался  от  смеха,  время  от  времени  по-поросячьи
взвизгивая. В углу плечистый парень тискал девчонку.
     - Кончу играть и поговорим, - сказал Себастьян, точным  ударом  посылая
шар в лузу.
     - Прошу тебя! Я не могу ждать.
    Они отошли в сторону, и Бето объяснил, в чем дело.
     - Я бы тебе дал денег, старик. Подарил бы  даже.  О  чем  разговор!  Но
сегодня сам на мели... Впрочем, есть одна идея.
     - Какая?
     - Надо узнать, где лежат деньги  и  взять  их.  Сечешь?  Нет?  Украсть,
понял? Ах, ты не можешь? Скажите, какие мы благородные! Решай  -  твоя  мать
при смерти, не моя.
    Перед глазами Бето всплыло бескровное лицо мамы Чоли... В ушах  зазвучал
голос сеньориты Верхинии: "...доктор не ручается за ее жизнь...".
     - Ладно, - с трудом выдавил он.
    Себастьян объяснил,  что  надо  делать.  Он  присмотрел  один  роскошный
особняк. Собак держат на привязи где-то в глубине сада. Бето влезет в  окно,
возьмет какую-нибудь штуковину,  статуэтку,  там,  или  часы  каминные  -  у
богачей этого добра навалом - и обратно. Остальное - сущий пустяк. Есть  тут
неподалеку один мужик, покупает такой товар.
     - А я в саду покантуюсь, на стреме, - добавил Себастьян. - Да, чуть  не
забыл: морду-то платком обвяжи на всякий случай. Да не дрейфь ты! Какой  там
грех? Вот собственной матери не помочь - это грех.
    ...Тенистый сад. Большой двухэтажный дом. Обвязавшись до  глаз  платком,
Бето влез  на  подоконник.  Сердце  бешено  колотилось.  Рубашка  взмокла  и
прилипла к спине. Но отступать было поздно. И  вдруг  он  увидел  женщину  в
дальнем углу комнаты. Она читала, сидя спиной  к  окну.  "Упаду  на  колени,
попрошу у нее денег", - подумал Бето.
    Этим вечером Марианна и Луис Альберто собирались пойти в театр, но потом
раздумали. У Марианны побаливала голова, а  главное,  ей  хотелось  дочитать
увлекшую ее книгу.  Луис  Альберто,  расположившись  в  библиотеке,  занялся
делами. Недавно он заключил новый контракт  с  фирмой-поставщиком  и  сейчас
решил просмотреть еще раз все документы.
    Марианна устроилась в гостиной. Вечер  был  душный,  она  открыла  окна,
включила торшер и погрузилась в чтение.  Время  от  времени  слабый  ветерок
колыхал занавески. Из сада наплывал цветочный аромат. Головная боль  прошла.
Марианне было хорошо и покойно.
    И вдруг она услышала какой-то шорох. Обернулась. У окна, в дальнем  углу
гостиной, стоял парень. Его лицо было замотано  платком.  Марианна  в  ужасе
закричала.
    В тот же миг вор сдернул платок.
     - Сеньора, не пугайтесь, я...
     - Боже мой, Вето!..
     - Сеньора, я не хотел...
    Но было уже поздно. В гостиную вбежал  Луис  Альберто  с  револьвером  в
руке. Вслед за ним появились перепуганные Рамона и Мария.
     - Не стреляй, Луис Альберто! - крикнула Марианна.  -  Это  же  мальчик,
продавец лотерейных билетов!
     - Негодяй!
    Луис Альберто бросился к  нему,  но  револьвер  опустил.  Мальчишка  был
безоружен и нападать не собирался. Будь Бето  опытным  вором,  он  наверняка
сумел бы удрать. Но ему это и в голову не пришло.
     - Сеньора! Сеньор!.. Клянусь вам, я раньше никогда.. Я не вор!  У  меня
мама при смерти... Нужно лекарство...
    Луис Альберто схватил его за руку.
     - Ах, мама при смерти! И вместо аптеки ты залез в чужой дом.  Знаем  мы
эти басни! А ну поворачивайся, живо! В полиции тебе покажут лекарство.
    Бето заплакал.
     - Не надо, не надо! Умоляю вас! Я не могу в полицию. Сеньора, помогите!
Не вру я, не вру! Позвоните в больницу... вам скажут...
    Марианна подбежала к ним, попыталась удержать Луиса Альберто.
     - Отпусти его! Это же ребенок. И он не лжет, я чувствую. Посмотри,  что
с ним творится.
    Но Луис Альберто был непреклонен.  Уже  в  дверях  Бето  обернулся  и  с
мольбой посмотрел на Марианну.
     - Сеньора, очень вас прошу, помогите! Моя мама, ее  Чоли  Лопес  зовут,
при смерти. Ей операцию делали. Ради бога, позвоните в больницу для  бедных,
сеньорите Верхи-нии. Скажите, что я не смог достать плазму.
    Дверь за ними захлопнулась. Марианна была сама не  своя.  Твердила,  что
верит мальчику, что нужно немедленно ехать в больницу.
     - Поедем, Рамона, поедем!.. Мой пропавший сын, он ведь  ровесник  Бето.
Ведь и с ним могло бы случиться такое.
    Рамона уговорила ее подождать до  утра.  Довольно  скоро  вернулся  Луис
Альберто. Удивился, что женщины до сих пор не спят.
     - Что в полиции? Обычная процедура.  Записали  все  данные,  если  тебе
интересно: Альберто Лопес, 17 лет, отца не имеет, живет с матерью. А  дальше
пошли те же самые байки, которые мы тут слышали.
     - Луис Альберто, быть  может,  он  сказал  правду?  Я  завтра  поеду  в
больницу, все выясню. Если мальчик не солгал, ты возьмешь обратно заявление?
     - И не подумаю! Он преступник и должен понести наказание. Будет суд,  а
потом ему придется переселиться на некоторое время в исправительную колонию.
     - Боже мой, почему ты так жесток? У меня сердце обливается кровью.  Это
несчастное лицо... Эти глаза... Знаешь... он чем-то похож на тебя,  особенно
взгляд...
     - Я чрезвычайно польщен.  Но,  может  быть,  мы  кончим  переливать  из
пустого в порожнее? Иди спать и выбрось из головы этого мерзавца.
    Бето не спал всю ночь. Молился и плакал. И -  подобно  всем  попавшим  в
беду - как заклинание твердил: мама, мама, мама... помоги мне, мама...
    К утру состояние Чоли не улучшилось. Ей вводили сыворотку, но это давало
незначительный эффект. Доктор и медсестра Верхиния были обеспокоены  -  куда
девался сын больной? Очевидно рыщет по городу, пытаясь раздобыть  деньги.  А
драгоценное время уходит.  К  сожалению,  это  далеко  не  первый  случай  в
больнице для бедных.
    Марианна поднялась спозаранку. Сказала Рамоне,  что  ей  снилось,  будто
Бето ее сын... Он плакал, звал ее: мама, мама...
     - Я не могу ждать, Рамона. Прошу тебя, собирайся, поедем в больницу.
     - В такую рань? Ох, Марианна, Марианна, нельзя же  так!  Па  тебе  лица
пет. Хоть кофе выпей. И потом -  что  скажет  твой  муж?  Вряд  ли  ему  это
понравится.
     - Ну и пусть, не понравится. Я чувствую, что надо спешить. Л вдруг  она
умрет, эта Чоли? Господи, господи, несчастный мальчик.
    В начале  девятого  они  уже  были  в  больнице.  И  все  подтвердилось.
Медсестра Верхиния сказала, что у них действительно  есть  послеоперационная
больная Чоли Лопес. Ее состояние внушает серьезное опасение. Сын  еще  вчера
должен был купить плазму для переливания крови, но куда-то пропал...
    В-срхшш" вдруг умолкла и удивленно уставилась на сеньору,  которая  пять
минут назад казалась такой взволнованной. Сейчас она улыбалась. Чему же  тут
радоваться? Но выражение ее лица уже изменилось, улыбка исчезла,  на  глазах
выступили слезы.
     - Какое счастье, что это пра...
    Она не договорила. Пожилая женщина, пришедшая вместе с ней,  тронула  ее
за руку.
     - Марианна!
     - Да, да... Я хочу сказать-, какое счастье, что я не опоздала.  Сколько
нужно денег? Я все сделаю для этой больной.
    Теперь уже просияла Верхиния.
     - О, вы так добры, сеньора! Мы  вам  чрезвычайно  благодарны.  Нехватка
лекарств и денег наш извечный бич.
    Марианна дала ей гораздо больше, чем требовалось на покупку плазмы, -  а
вдруг понадобится еще что-нибудь? Потом, с разрешения  медсестры,  позвонила
домой, надеясь, что сейчас, когда полностью подтвердились слова  Бето,  Луис
Альберто  постарается  освободить  мальчика.  Но  он  остался   непоколебим:
мальчишка - вор, и он не намерен поощрять его.
     - А теперь поедем в участок, Рамона,  -  сказала  Марианна,  когда  они
вышли из больницы. - Не возражай, пожалуйста! Сама знаю, что  Луис  Альберто
будет недоволен. Но мне безразличие. Он не может понять меня, а  я  не  могу
понять его жестокости.
    В полиции Марианна объяснила, кто она такая, и  попросила  разрешить  ей
повидаться с задержанным Альберто Лопесом. Дежурный не возражал, свидания  в
принципе не запрещались, а потом почему бы не оказать маленькую услугу  этой
красивой сеньоре...
    Они прошли по мрачному коридору и, свернув куда-то оказались у  закутка,
отгороженного решеткой. За решеткой, на грязном топчане, лицом к стене лежал
Бето. Услышав звук отпираемого засова, он  повернулся  и,  увидев  Марианну,
рванулся к ней.
     - Бето! - Марианна обняла юношу.
     - Сеньора! Клянусь вам, вчера я сказал правду! Я  никогда  не  воровал,
никогда. Но маме было так плохо, и я...
     - Хорошо, я верю тебе, - перебила его Марианиа. - Я была в больнице.
     - Были? Как мама? Она... она не...
     - Успокойся. Сейчас, наверное, уже все  в  порядке.  Я  дала  денег  на
лекарства. И тебе  постараюсь  помочь.  Сделаю  все  возможное,  чтобы  тебя
поскорее освободили.
     - Сеньора., спасибо вам, спасибо! Вы самая добрая на свете.  Благослови
вас бог!
    ...Марианна и Рамона ехали домой.  В  конце  той  улицы,  где  находился
полицейский участок, дорогу перегораживал фанерный щит с  надписью  "Объезд.
Ремонтные работы". Машине пришлось развернуться и  покружить  по  переулкам.
Мелькнули многоквартирные дома, лавки чучельника с тряченой молью  совой  на
витрине, третьеразрядный бар,  фонтанчик,  и  наконец  машина  вырвалась  на
широкую магистраль, ведущую в район особняков.  "...Повороты  судьбы  -  как
повороты дороги..." - Марианне  вспомнилась  фраза  из  книги,  которую  она
читала вчера вечером. Уж не оказалась ли  эта  фраза  пророческой?  Марианна
чувствовала, что в ее жизни наступают перемены. Этот чужой мальчик...  Чужой
ли?.. Его брови, глаза, взгляд пристальный и открытый... совсем как у  Луиса
Альберто. Нет, нет, это случайное сходство. У пето же есть мать. Как  бы  то
ни было, очень хочется ему помочь.  И  первым  делам  надо  уберечь  его  от
тюрьмы. Как она боится разговора с
    Луисом Альберто! Почему он, человек отзывчивый и  добрый,  порой  бывает
таким жестоким?.. Из упрямства, наверное, из нежелания признать  собственную
ошибку. Так уже случалось в их жизни...
    Рамона с тревогой на нее поглядывала. Марианна не умеет  скрывать  своих
чувств, все на лице написано. Прямо с ума сошла из-за этого парня... Удастся
ли ей вызволить Бето?.. Ох, что ждет их дома?..
    Марисабель, проснувшись, сразу же побежала к отцу. Такова была  традиция
и душевная потребность обоих. Луис Альберто обнял дочь.
     - Какая же ты свежая, какая румяная! Ну прямо, как роза!
    Она скорчила гримаску.
     - Ой,  папочка,  какое   банальное   сравнение!   Придумай   что-нибудь
поинтереснее...
     - В другой раз постараюсь. Меня беспокоит, что мама задерживается.
     - Как, ее нет дома? Куда же она ушла так рано?
     - Сейчас объясню. Ты вот спала крепким сном,  а  к  нам  вчера  вечером
залез вор.
     - Ты шутишь?!
     - Да нет, не шучу... - Луис Альберто со всеми  подробностями  рассказал
ей о вчерашнем происшествии и не без иронии добавил:
     - И вот,  твоя  доверчивая  сердобольная  мама  занялась  филантропией.
Отправилась в больницу проверить, правду ли сказал этот паршивец.
     - И что же?
     - Да вроде бы  он  не  соврал,  его  мать  действительно  больна.  Маму
чрезвычайно растрогала эта душещипательная история. Она звонила мне, умоляла
освободить мальчишку.
     - Ты, конечно, так и сделаешь?
     - Нет. Нельзя оставлять преступления безнаказанными.
    ...Марианна, вернувшись  домой,  сейчас  же  пошла  к  мужу.  Повторился
вчерашний разговор, с той лишь разницей, что сейчас у Марианны  был  веский,
как ей казалось, аргумент - мальчик не солгал. Однако на Луиса Альберто  это
не произвело впечатления. Каждый настаивал на своем, не понимая другого.
     - Ну почему, почему ты такой равнодушный? - восклицала Марианна.
     - А почему  я  должен  быть  добреньким?  -  невозмутимо  отвечал  Луис
Альберто. - Для человека порядочного болезнь близких не повод для воровства.
А воров наказывают. Да, я уже говорил об  этом  и  повторяю  еще  раз.  Если
хочешь найми адвоката, а на мою помощь не рассчитывай.
    Обедали они молча, недовольные друг другом.

ГЛАВА 23

    Марианна спешила в больницу, где лежала донья Чоли. Сейчас  в  палате  с
ней  находилась  сестра  Верхиния.  Донья  Чоли  была  не  самой   послушной
пациенткой - все норовила встать, мечтала вернуться домой, а ведь  ей  нужен
абсолютный покой.
     - Доктор не разрешил вам подниматься, - в который раз  говорила  сестра
Верхииия.
     - Откуда ему знать, как я себя чувствую! -  спорила  донья  Чоли.  -  Я
должна быть дома. Он ведь такой молодец, нашел работу. Кто же приготовит ему
еду?
     - Ваша подруга Филипе или он сам,  -  успокаивала  ее  сестра.  -  Бето
здоровый парень, он прекрасно позаботится о себе сам.  Вы  уже  сделали  для
него все, что могли.
     - Одно думает осел, а другое - погонщик, - проворчала  про  себя  донья
Чоли, любившая сыпать поговорками, а  потом  опомнилась,  решив,  что  могла
обидеть сестру. - Это так  к  слову  пришлось,  простите,  сестра  Верхиния.
Понимаете, мне здесь хорошо, меня и покормят, и комната просторная, и матрас
удобный. Но там в нашей хибарке мой мальчик. Все наши вещи. Жизнь ведь  есть
жизнь.
     - Да вот он, ваш мальчик! Посмотрите, кто пришел! - воскликнула сестра,
когда дверь палаты открылась, и вошел Бето.
    Донья Чоли даже не узнала его в первый  момент.  На  Бето  был  красивый
добротный костюм, дорогая рубашка, галстук. Донья Чоли невольно залюбовалась
сыном - какой он стал большой, взрослый. Уже настоящий сеньор.
     - А вот и ваша покровительница! - засмеялась  сестра  Верхиния.  -  Ну,
оставлю вас.
    Марианна с улыбкой присела на стул. Как видно, дела у  доньи  Чоли  идут
нормально.
     - Посмотрите, маме лучше, - радостно сказал Бето.  Марианна  вздохнула,
как бы она хотела, чтобы это слово "мама" было обращено к ней.  И  в  то  же
время, она не могла не восхищаться этой  женщиной,  которая  самоотверженно,
несмотря на бедность и лишения,  вырастила  ее  сына.  Не  на  этом  ли  она
потеряла свое здоровье?
     - Вам надо окончательно поправиться, а  потом  уже  думать  о  доме,  -
ласково сказала ей Марианна.  -  Не  беспокойтесь,  Бето  не  останется  без
присмотра. Бето будет работать, я помогу ему найти хорошее место. И  знаете,
что я подумала, - Марианна подняла голову и посмотрела  на  сына.  -  Скажи,
Бето, ты хотел бы учиться?
    В ответ юноша только робко улыбнулся. Конечно, ему хотелось бы  учиться.
Но это невозможно, ведь надо работать, зарабатывать на жизнь,  а  время  уже
упущено. Но учиться нужно, чтобы стать кем-то в жизни.
     - Я помогу тебе, - серьезно сказала Марианна.  -  Станешь  образованным
уважаемым человеком.
     - Не говорите этого, - взмолилась донья  Чоли,  которая  и  мечтать  не
могла, чтобы ее сын получил образование.
     - Вы не верите? - рассмеялась Марианна. - Мы сейчас же пойдем  с  Бето,
купим учебники, книги, тетради - все, что необходимо.
     - Я не могу этого принять, сеньора, - тихо отказался Бето.
     - У меня достаточно денег, чтобы тебе помочь, -  ответила  Марианна,  -
неужели ты против? Я делаю это, - она запнулась, - в память о сыне,  который
давно умер.
    Растроганная такой добротой, донья Чоли не могла нарадоваться, что им  с
сыном вдруг встретился такой удивительный человек.
     - Храни вас бог, сеньора, за вашу  доброту,  -  со  слезами  на  глазах
сказала она. - И позвольте мне, бедной, больной, но благодарной старухе  вас
поцеловать. Бог и дева Мария должны помогать вам, сеньора. Потому что у  вас
сердце больше, чем латиноамериканская башня.
    Вернувшись из конторы, Луис Альберто не застал дома жены. Рамоны тоже не
было. Мария объяснила, что они пошли за покупками и еще не  вернулись.  Луис
Альберто сел в кресло. В его ушах по-прежнему стояло злобное  шипение  Сары:
"Я скажу этому подкидышу все, что о ней знаю".
     - Если она это сделает, - вслух сказал Луис Альберто, - я ее убью.
    Скоро вернулась Рамона. Она была одна. Подойдя  к  Луису  Альберто,  она
вдруг тоже заговорила о Саре.
     - Вы знаете, сеньор, - начала Рамона, приглушив голос, -  Сара  звонила
много раз. Вас искала. Но отвечала я, а со мной она не хотела разговаривать.
Потом, изменив голос, она все-таки решила высказаться. Но  я  ее  все  равно
узнала.
     - Что же ты ответила ей? - спросил Луис Альберто.
     - Что ей не о чем говорить с вами. А она заявила,  что  вы  продолжаете
тайком встречаться  все  эти  годы,  как  раньше.  Ведь  все  это  неправда,
сеньор? - вопросительно посмотрела она на Луиса Альберто.
     - От такой, как Сара, можно ожидать всего, - помрачнел Луис Альберто. -
Я не видел ее, а звонит она,  чтобы  посеять  сомнения.  И  если  она  снова
позвонит, просто положите трубку.
    Сара вернулась домой ни с чем. Несмотря на свой уверенный  тон,  которым
она говорила с Луисом Альберто, она вовсе не была так убеждена, что  с  него
удастся еще что-нибудь получить. Он  заявил,  что  ему  все  равно.  А  Сара
прекрасно понимала, выкладывать всю  правду  Марисабель  не  имело  никакого
смысла - тогда он точно не даст ни сантима. Но ей были очень  нужны  деньги.
Ведь это было единственное  средство,  способное  удержать  ветреного  Хуана
Мануэля.
     - Я его запугивала, как могла, - докладывала
    Сара. - Все зря. Он сказал, что по мне тюрьма плачет. И тут я  ответила,
что за меня есть кому постоять. Он схватил меня и сказал, что  если  у  меня
есть мужчина, который толкает меня на вымогательства, то он готов поговорить
с ним лично.
     - Значит, не дал ни шиша!  -  Хуан  Мануэль  снял  пальцы  с  клавиш  и
потянулся за рюмкой.
     - Нет. Но я не пойду туда больше. Луис Альберто чуть  меня  не  ударил,
кричал на меня. Но он считает,  что  вам  необходимо  встретиться.  Требует,
чтобы ты пришел к нему.
     - Что ж, пойду, - сквозь зубы  процедил  Хуан  Мануэль.  Он  подошел  к
телефону, набрал номер и попросил сеньора Луиса Альберто Сальватьерра. Когда
же на другом конце провода раздался мужской голос,  он  с  вежливой  иронией
представился:
     - Говорит Хуан Мануэль Гарсия. Муж Сары.
     - Что вам надо? - с презрением ответил Луис Альберто. - Какую  подлость
вы задумали на этот раз?
     - Вот что, Сальватьерра, - разозлился Хуан Мануэль. -  От  меня  вы  не
отделаетесь. Или дадите деньги, или ваша девчонка обо всем узнает. Я вас  не
боюсь. Даю вам 24 часа на размышление.
     - Эй, подожди, - крикнул Луис Альберто, но было поздно. Вымогатель  уже
положил трубку.
    Луис Альберто больше не мог скрывать  от  жены  этот  шантаж.  Он  решил
немедленно все рассказать Марианне. Конечно, это было нелегко, ведь  в  том,
что происходило была и доля его вины. Но теперь было не время сожалеть. Надо
было принимать решение.
     - Марианна, - войдя к жене в комнату, сказал Луис Альберто.  -  Я  хочу
выслушать твой совет. Как ты думаешь, Марисабель должна узнать, что  она  не
наша дочь?
    Меньше всего Марианна сейчас ожидала этого вопроса.
     - Я так не думаю, - недоуменно ответила она. - Если бы  мы  сказали  ей
правду в детстве, сейчас было бы проще.  Но  теперь  она  взрослая  и  будет
страдать. Но почему ты спрашиваешь?
     - Одна из наших бывших служанок намеревается раскрыть Марисабель тайну.
Эта подлая женщина требует денег. Или Марисабель узнает, что она из приюта.
     - Это Сара, - сразу сказала Марианна, вспомнив все гоpe, которое ей уже
причинила эта женщина.
     - Да, она, - подтвердил Луис Альберто. - Шантажирует не в  первый  раз.
Но ей все мало. Хуже то, что у нее есть мужчина, отъявленный мошенник.  Даже
если она испугается, он заставит ее  преодолеть  страх.  Поэтому,  Марианна,
нельзя, чтобы Марисабель гуляла одна. Никаких разговоров по телефону, прежде
чем Рамона или Мария не узнают, кто звонит.
     - Придется дать ему денег, - в  отчаянии  прошептала  Марианна.  -  Это
необходимо. Бедняжка Марисабель этого не переживет. Заплати им,  ради  бога,
заплати.
     - Они просят шестьсот тысяч, - серьезно сказал Луис Альберто.  -  Я  не
могу взять такие деньги из фонда стройки. Придется посмотреть в нашем сейфе.
Там должна найтись такая сумма.
    Сейф в библиотеке... Марианна замерла при  упоминании  о  нем.  Она  уже
столько раз брала оттуда деньги - на расходы для Бето.
    Марианна позвала Району. Они вместе спустились  в  библиотеку.  Марианна
набрала код и открыла сейф.
     - Марианна, ты берешь столько денег! - испугалась Рамона,  увидев,  что
Марианна достает все деньги, которые там были.  Это  напомнило  Районе  одну
старую историю, и от этих воспоминаний на глазах появились слезы. -  Ты  уже
столько взяла для этого  мальчика!  Ты  продала  драгоценности!  Вдруг  Луис
Альберто узнает.
     - Он узнает  сегодня,  если  я  не  наберу  нужной  суммы,  -  ответила
Марианна. - Сейчас я беру не для себя. Помоги мне посчитать.
     - Здесь почти семьсот тысяч, - через некоторое время сказала Рамона.
     - Значит, сам бог решил помочь мне, - с облегчением вздохнула Марианна.
     - Но зачем Луису Альберто столько денег? - недоумевала Рамона. -  Новая
сделка?
     - Нет, к сожалению, - ответила Марианна, укладывая оставшиеся деньги  в
сейф. - Это деньги для Сары. Она продолжает шантажировать Луиса Альберто. По
всей видимости ее заставляет идти на это ее любовник. Пригрозила, что скажет
Марисабель, что мы не ее родители.
     - До чего она докатилась!  -  вспоминая  бойкую  на  язык  гувернантку,
поразилась Рамона. - Какая мерзавка!
     - Но что бы ни случилось, Рамона, у мальчика будет все  необходимое,  -
решительно сказала Марианна, обращаясь не столько к Рамоне, сколько к  самой
себе.
    Уже второй день Бето расхаживал по кварталу в новом костюме, который ему
купила Марианна. Все соседи были потрясены его шикарным видом.  Кроме  того,
он теперь будет учиться. И все благодаря этой богатой сеньоре. Не в  лотерею
же он выиграл деньги! Все это было так странно, что всем, включая Филипе,  в
голову лезли всякие мысли. Влюбилась она в Бето что ли? Но он же еще  совсем
мальчик. А как тогда объяснить такое ее поведение? Филипе  попробовала  было
поговорить об этом с самим Бето, но он только воскликнул с возмущением:
     - Ни одного слова, Филипе! Сеньора замужем, имеет дочь  и  очень  любит
мужа. А я ее уважаю, как святую женщину.
     - Ладно, не буду, раз она у тебя святая, - ворчала Филипе по  дороге  в
больницу.
     - Знакомься, Чади. Это мой жених, - заявила Филипе, входя  в  палату  к
своей подруге под руку с Бето. - Ну что скажешь?
     - Да ты спятила, Филипе!  -  расхохоталась  Чоли,  не  узнавая  в  этом
.шикарном юноше своего сына. - Он же еще совсем  мальчик.  Не  старше  моего
Бето.
    Теперь настала очередь Филипе и Бето смеяться.
     - Бето! - не верила своим глазам Чоли. - Как  ты  прекрасно  выглядишь.
Это все купила тебе богатая сеньора? Как я счастлива! Прямо глазам своим  не
верю.
    Что и говорить, когда даже  сама  донья  Чоли  не  узнала  своего  сына!
Соседки так и приставали к Филипе, чтобы она рассказала, откуда у Бето такие
шикарные вещи. Одной из них Филипе шепнула на ушко, что Бето познакомился  с
миллионершей, которая дает ему  все,  что  захочет.  Прямо  завалила  всякой
всячиной. Она, правда, взяла с нее честное слово, что та будет держать  язык
за зубами. Да где там! Скоро по всему кварталу поползли слухи,  что  в  Бето
влюбилась богатенькая старуха, которой он вертит, как хочет.

    ГЛАВА 24

    Луис Альберто, сидя в своем кабинете, поджидал Сару. Он уже все обдумал.
Надо было положить конец этому беспардонному шантажу. И, кажется,  он  нашел
решение. Когда Сара вошла, Луис Альберто сказал ей:
     - Я дам тебе деньги, Сара.  Но  на  этот  раз  позабочусь  принять  все
необходимые меры, чтобы оградить себя от  дальнейшего  шантажа.  Если  ты  и
твой, муж не подпишете документ, который я приготовил,  денег  не  получите.
Понимаешь? Документ  будет  заверен  нотариусом,  и  в  его  присутствии  вы
поставите свои подписи.
     - Зачем тебе впутывать моего мужа? - возмутилась Сара.
     - Он сам полез в эту историю. Поэтому он должен тоже подписать.
    Сара взяла в руки документ.
     - Но это ловушка! - воскликнула она. - Хуан Мануэль этого не подпишет!
     - И останетесь без денег, - спокойно ответил Луис  Альберто.  -  Заруби
себе на носу - я раньше вас скажу Марисабель, что она моя приемная дочь.
     - И язык повернется? - язвительно поинтересовалась Сара.
     - Да, - спокойно ответил Луис Альберто. - Мы уже давно решили, что  она
должна узнать правду. Хотя бы в тот день, когда выйдет  замуж.  Так  что  мы
только ускорим этот момент.
     - Ладно, - поколебавшись, согласилась Сара. - Но  Хуан  Мануэль  должен
посмотреть этот документ.
     - Возьми его, - ответил Луис Альберто. -  Это  копия.  Нотариус  и  два
свидетеля придут сегодня в шесть. Если ты с мужем появишься в тот же час, то
получишь деньги, - Луис Альберто посмотрел на шантажистку, - последние. Все,
Сара.
    Как только Сара ушла, он немедленно позвонил жене и  сообщил,  что  Сара
была и взяла документ. Это был единственный способ избежать вымогательства в
дальнейшем. Если они его не подпишут - тогда придется сказать Марисабель всю
правду. Итак, все решится в шесть.
    Об этом же думала и Сара, с тяжелым сердцем возвращаясь домой.  Документ
жег ей руки. А этот - спит преспокойно!
     - Проснись, Хуан Мануэль!
     - Получила деньги? - вскакивая с постели, спросил муж.
     - Забудь о них. Луис Альберто сказал, что не даст  денег,  если  мы  не
подпишем этот документ. Читай!
    Хуан Мануэль взял в руки бумагу и пробежал ее глазами:
    "Перед лицом адвоката Алехандро Гонсалеса Сиеры, нотариуса, проживающего
в этом городе предстали Сара Риверес и Хуан Мануэль Гарсия, которые,  будучи
в полном рассудке, обладая свободой действия, заявляют  следующее.  Я,  Хуан
Мануэль Гарсия, по собственной воле и без всякого принуждения признаю, что в
различных обстоятельствах требовал у сеньора  Луиса  Альберто  Саль-ватьерра
различные денежные суммы, действуя с помощью угроз. Сегодня, такого-то числа
мы требуем тем же способом шестьсот тысяч песо, которые должен передать  мне
вышеупомянутый сеньор. Я, Сара Риверес, по собственной воле и без  малейшего
насилия заявляю и признаю, что по принуждению  своего  мужа,  Хуана  Мануэля
Гарсия, несколько раз в течение месяца приходила  в  контору  сеньора  Луиса
Альберто  Сальватьерра,  действуя  с  помощью  угроз,   требовала   у   него
значительные  денежные  суммы,   которые   он   мне   давал   во   избежании
неприятностей".
     - Что он воображает! - отбросив документ в сторону, презрительно сказал
Хуан Мануэль. - Что я клюну, как идиот?
     - Но если мы не подпишем, он  ничего  нам  не  даст,  -  объяснила  ему
Сара. - И сам скажет всю правду  Марисабель.  Луис  Альберто  всегда  держит
слово.
     - Ладно, - легкомысленно решил Хуан Мануэль, усаживаясь за рояль. -  За
такую сумму я бы подписал и собственный смертный приговор.
    Кумушки в квартале, где жили донья Чоли с Бето, теперь судачили только о
них. Новость мгновенно разнеслась по всей округе, обрастая  по  пути  самыми
невероятными подробностями.
    Вы видали Бето? Выглядит как богач! Такой  разодетый!  Как  же  это  ему
удалось хорошо устроиться? Только держись, не падай. Бето случайно  подцепил
богатую бабенку!
    Американку, слышишь. Миллионершу. Лет ей сорок пять,  даже  больше.  Эта
старушка дарит ему обувь, одежду. Кормит до отвала.  Собирается  купить  ему
две машины, яхту, ранчо. И гоночный автомобиль! А еще эта американка  увезет
его в США, сделает из него артиста. Будет  наш  Бето  в  кино  сниматься.  Я
обязательно пойду посмотреть! А все-таки  не  по  нутру,  что  такой  парень
продался богачке. Не верите? За что купила, за то и продаю!
    Но точно никто ничего не знал. Чтобы выяснить,  наконец,  как  на  самом
деле обстоит дело, к Филипе пришла Корнелита с мужем.
     - Мы с Чино буквально десять минут  назад  узнали  новость.  Про  Бето.
Марелия говорит, что Бето стал богачом, это правда?
     - Марелия уже здесь побывала, да? - недовольно проворчала Филипе. - Да,
стал не богачом, а вроде того. А чего вы рожи скорчили, вместо  того,  чтобы
порадоваться за парня? - вконец рассердилась Филипе, увидев  как  вытянулись
физиономии у ее собеседников.
     - Мы  верили,  что   Бето   вырастет   человеком   добрым,   почтенным,
приличным, - ответила Корнелита. -  А  он  продался.  Продался  американской
старухе за деньги!
     - И вы поверили тому, что сказала Марелия?  -  в  негодовании  затрясла
головой Филипе. - Вы с ума сошли! Она же первая сплетница в квартале! Из вот
такой мухи слона сделает. Какая-то сеньора имела сына  такого  же  возраста,
как Бето. Он умер. Она встретила Бето. И хочет помочь  ему.  Даже  подыскала
ему работу.
     - Ну это другое дело, - пробасил муж.
     - Ах, эта Марелия! - воскликнула Кориелита. - Она говорит, что  это  ты
все рассказываешь.
     - Что?! - закричала Филипе. -  Так  это,  значит,  я  придумываю  такую
мерзость! Ну, я ей устрою! Она у меня попляшет! Увидит она  у  меня  небо  в
крапинку!
    И Филипе понеслась по улице немедленно разыскивать мерзавку Марелию.  Та
как раз стояла на углу и судачила с очередной кумушкой.
     - Между прочим, Бето женат на американке, - говорила  она,  и  фантазия
уносила ее все дальше. - Она старуха лет семидесяти, и собирается увезти его
в Голливуд. Еще бы, он такой красавчик!
    Но полет ее воображения был резко прерван  появлением  Филипе,  которая,
набросившись на Марелию, закричала:
     - Ты-то мне и  нужна,  трепло  поганое!  Во  всем  квартале  нет  языка
длинней, чем у тебя!
     - Ты чего разошлась? В чем дело? - заголосила Марелия.
     - Ты врунья и сплетница,  тебе  ни  единого  слова  нельзя  сказать!  -
продолжала честить ее Филипе. - Глаза бы мои тебя не видели!
    Разгорячившись, она вцепилась Марелии в волосы.
     - А разве не ты мне рассказала, а? - вопила, отбиваясь Марелия.
    Наругавшись вдоволь,  Филипе  удалилась  домой,  а  Марелия,  недоуменно
пожимая плечами, сообщила собравшимся:
     - Подумаешь. А сама-то? Она сама мне и рассказывала, что Бето уезжает с
американкой в Голливуд...
    Время неумолимо шло. Часы показывали полшестого. Надо было решать.
     - Ответь, ты пойдешь? - раздраженно спрашивала мужа Сара.
     - Пойду, если нет опасности,  -  Хуан  Мануэль  наигрывал  Шопена.  Ему
трудно было решиться и подписать такой документ, но с другой стороны деньги.
Много денег... - Как жаль, что мы не знаем какой-нибудь  другой  его  тайны,
пострашней,  чем  эта!  -  воскликнул  Хуан  Мануэль,  в  котором  проснулся
прирожденный шантажист. Он повернулся к жене: - А ты боишься?
     - Боюсь, - призналась Сара.  -  А  если  нас  арестуют  и  отправят  за
решетку? Но все равно, деньги нам нужны. Надо идти.
    Супруги  стали  собираться.  Сара  долго  выбирала  наряды,  затем  ушла
переодеваться, Хуан Мануэль нервно ходил по комнате.
    Сара вышла в ярко-красном блестящем платье.
     - Ты наряжаешься, чтобы в шикарном наряде угодить в  каталажку?  -  зло
шутил он. - Там ты оборудуешь свой магазинчик, а я закажу в камеру рояль!
     - Мне надоели твои дурацкие шутки! - в сердцах крикнула Сара.
     - Тогда, может быть, не стоит рисковать? Останемся здесь,  -  предложил
Хуан Мануэль.
    Луис Альберто тоже  нервничал,  сидя  в  своем  кабинете.  Уже  половина
шестого, а их еще нет. Но в любом случае они должны были позвонить. Раз  они
этого не сделали, значит, не собираются подписывать договор.
    Он поднял трубку и набрал номер собственного дома.
     - Алло, Марианна? - сказал он, стараясь говорить спокойно.  -  Наступил
день, когда необходимо сказать Марисабель  правду.  Позови  ее  к  телефону.
Другого выхода нет. Эти мерзавцы не пришли. Осталось несколько минут.
     - Подожди еще! - умоляла мужа Марианна. - До четверти седьмого!
     - Хорошо, - согласился Луис Альберто. - Но помни, Марисабель не  должна
подходить к телефону!
    Луис Альберто положил трубку, и в этот самый момент в коридоре раздались
шаги. Это были они.
     - Добрый вечер, сеньор Сальватьерра, - игриво  сказала  Сара,  входя  в
кабинет Луиса Альберто. - А это Хуан Мануэль Гарсия, мой муж.
     - Если хотите, можете сесть, -  сказал  Луис  Альберто,  с  отвращением
смотря на длинноволосого бездельника, жившего за счет женщины. - А я  думал,
что вы не придете. Согласны подписать?
     - Да, но перед этим мы хотели бы спросить, - нагло  ухмыляясь,  ответил
Хуан Мануэль. - Скажите, получив наши подписи, вы не  собираетесь  сразу  же
отправить нас в тюрьму?
     - Ваши подписи, - серьезно смотря на  него,  сказал  Луис  Альберто,  -
нужны мне только для того, чтобы вы оставили Марисабель в покое. Я  даю  вам
слово. И оно многого стоит.
     - Ему можно верить, - подтвердила слова Луиса Альберто Сара. - Он  ведь
понимает, что если захочет донести на нас, мы найдем способ, как  рассказать
правду. Марисабель.
     - Хочу предостеречь вас, - сурово сказал Луис Альберто, -  не  думайте,
что вы умнее других и можете открыть Марисабель тайну. Если она ее узнает, я
сразу пойму, что осведомили ее вы. И тогда уже  тюрьмы  не  миновать.  Кроме
вас, других посвященных нет. Только моя жена, Рамона, человек,  которому  мы
очень доверяем, и я.
    Супруги молча переминались с ноги на ногу, не  зная,  на  что  решиться.
Очень хотелось стать обладателями больших  денег,  но  подписывать  документ
было боязно. Наконец, Хуан Мануэль тряхнул шевелюрой:
     - Хорошо, мы согласны.
    Луис Альберто пригласил в кабинет нотариуса и свидетелей.
    Марианна  не   находила   себе   места.   Сколько   неприятных   событий
одновременно. Оказывается, это Сара шантажирует его не в первый  раз.  А  он
ничего ей не говорил.  Понятно,  не  хотел  расстраивать  ее.  А  она,  увы,
вынуждена продолжать скрывать от него, что нашла сына. Это тяжело, но у  нее
нет другого выхода. Ах, но придут ли эти  люди  или  нет?  Сейчас  не  время
говорить Марисабель, что она им не родная дочь - она и так сердится, что  ее
все время оставляют одну. И если она узнает - что будет?
    В гостиной появилась Рамона.
     - Сара и ее муж не явились! - бросилась к ней Марианна. - Луис Альберто
думает, что они хотят связаться с Марисабель и даже решил рассказать ей  все
первым. Я убедила его подождать.
    Глубокие морщины прорезали лицо Рамоны. Рассказать девочке, что та, кого
она считала матерью - вовсе не мать ей? Нет, этого нельзя делать.  Еще  живо
было воспоминание о том, как  она  сама  сообщала  такую  же  новость  своей
девочке.
     - Ты не дала это сделать! - воскликнула она, а затем прошептала: -  Бог
должен наказать Сару,
    Можно только догадываться, как Рамона могла ненавидеть шантажистов.
    Но в кабинете  Луиса  Альберто  в  этот  самый  момент  Сара  и  ее  муж
подписывали  документ.  За  ними  поставили  свои  подписи  нотариус  и  два
свидетеля. Луис Альберто взял  документ,  и,  когда  свидетели,  и  нотариус
вышли, протянул вымогателям пачку денег.
     - Вы знаете условия нашей сделки, - твердым голосом сказал он.  -  Если
снова возникнет желание шантажировать  меня,  не  советую.  На  этот  раз  я
уступил только по просьбе жены.  Мне  все  равно,  когда  Марисабель  узнает
правду. Вам понятно?
     - Хорошо, тогда мы вас покидаем! - кокетливо помахала ему рукой Сара. -
Прощай, Луис Альберто!
     - Надеюсь, мне больше не придется вас  увидеть,  -  сказал  тот  вместо
прощания.
    Конечно, имея на руках подписанный документ, Луис Альберто мог сейчас же
рассчитаться с этой семейкой. Но он дал обещание,  а  в  его  правилах  было
твердо держать данное слово.
    Когда шантажисты ушли, Луис Альберто немедленно позвонил Марианне.
     - Они пришли, все кончено, - устало сказал он.
     - Ну, слава  богу,  -  обрадовалась  Марианна.  -  Теперь  можно  спать
спокойно.
     - Значит, эта негодяйка добилась своего, - поняла Рамома, - но  знаешь,
Марианна, Сара все равно плохо кончит. У меня предчувствие. Такие деньги  не
приносят счастья.
    Рамояа была права. Стоило Саре и Хуану Мануэлю оказаться дома, как между
ними вспыхнула ссора. У них были деньги. Такая сумма, которую ни один из них
еще никогда не держал в руках. И делиться ими очень не хотелось.
     - Можешь не рассчитывать, что мы их за  неделю  промотаем.,  -  заявила
Сара мужу. - Половина пойдет на расширение нашего  магазина,  л  половину  я
положу в банк и буду получать проценты.
     - Вот как? - с усмешкой спросил Хуан Мануэль. - Половина денег  моя.  Я
подписался тоже. Ты не можешь этого отрицать.
     - Но потратить я тебе не дам,  -  начала  скандалить  Сара.  -  Ты  сам
понимаешь, что Луис Альберто больше нам ничего не даст.
     - Кто знает, Сара, кто знает, Сара, кто знает.. -  задумчиво  улыбнулся
Хуан Мануэль.
    Деньги ударили ему в голову, и ему уже стало казаться,  что  подписанный
документ - это так, ерунда, пустышка
    Филипе была еще вне себя от злости на Марелию, когда входила в палату  к
Чоли.
     - Что с тобой? - спросила ее подруга. - У тебя такой вид!
     - Никак не могу успокоиться! - ответила, усаживаясь на стул  у  кровати
Филипе. - Эта Марелкя! Была бы моя воля, я бы ее убила!  Можно  не  обращать
внимания, когда ана о других  сплетничает,  но  когда  она  поливает  грязью
близкого тебе человека, это невозможно вытерпеть!
     - Неужели она занялась тобой? - удивилась Чоли, которая не представляла
себе, какую сплетню можно сочинить про Филипе.
     - Нет! - воскликнула та. - Она занялась Вето! Хочется заткнуть  тряпкой
эту поганую пасть! Надо же такое придумать!  Увидела  его  модно  и  красиво
одетым и пошла говорить, что у Вето есть богатая  старуха,  которая  в  него
влюблена в осыпает его подарками! Хочет отвезти, нашего мальчика в Америку и
сделать киноактером! Ты можешь  только  представить  такое!  Но  мало  того!
Оказывается, Бето совсем ей продался за деньги, потому что голод не тетка. А
кто не верит, что все это так, пусть обратится к Филипе, то есть ко  мне!  Я
ее нашла, сказала, что голову ей оторву.
     - Почему ты? - отвечала Чоли, которая очень  внимательно  слушала  свою
подругу. - Я оторву, как только выпишусь. А это будет скоро. Так мне сказали
сеньорита Верхиния и доктор.  Так  что  пусть  эта  сплетница  готовится  ко
встрече со мной!

    ГЛАВА 25

    В аэропорту Мехико приземлился самолет  из  Аргентины.  По  трапу  сошла
красивая,  стройная,  но  уже  не  юная  женщина.  Ее  никто  не   встречал.
Оглянувшись вокруг, она тихо прошептала:
     - Я опять в Мексике. Не успокоюсь, пока  не  найду  ее.  Добравшись  до
города, она остановилась в небольшой недорогой гостинице,  и  едва  войдя  в
номер, подошла к телефону и позвонила дежурной.
     - Сеньорита, вы не могли бы разыскать телефон  детского  приюта  Святой
Марии? - вежливо попросила она. - Спасибо. Буду ждать вашего звонка.
    Узнав телефон и адрес приюта, она решила,  что  будет  лучше,  если  она
отправится туда лично. Ее приняла пожилая монахиня сестра Урсула, уже  много
лет работавшая в приюте.
    Они сидели друг  против  друга,  олицетворяя  собой  всю  многомерность,
причудливость жизни. Одна - сдержанно-суровая монахиня, все чувства и эмоции
которой, были надежно спрятаны под  темным  монашеским  одеянием.  Другая  -
яркая, соблазнительная бабочка, залетевшая  в  эту  скорбную  обитель  волею
роковых обстоятельств.
     - Я просила о встрече с вами, - запинаясь, начала женщина, не зная, как
начать разговор. - Потому что только вы мне можете помочь, сестра Урсула. Вы
меня не помните?
    Сестра внимательно посмотрела на пришедшую. Нет, она не могла  вспомнить
ее. Сколько их она перевидала  на  своем  веку  -  несчастных,  заплаканных,
убитых горем. Обычно они приходят  за  одним  -  отдать  сюда  своих  детей.
Возможно, эта женщина была здесь когда-то, но сестра не могла ее вспомнить.
     - Мы знаем друг друга уже  семнадцать  лет,  -  сказала  женщина.  -  Я
оставила у вас девочку, мою дочь. И теперь пришла сюда, чтобы вы помогли мне
найти Луиса Альберто Сальватьерра и Марианну Вильяреаль. Меня  зовут  Джоана
Смит.
     - Чего вы хотите от них? - сухо спросила сестра Урсула.
     - У них находится моя дочь, - ответила Джоана. - Вы меня не  вспомнили?
Посмотрите внимательней. Свою дочь я передала вам из рук в руки.
     - Вы, вероятно, очень изменились, потому что я вас не помню,  -  сестра
Урсула была непреклонна. Да и как было узнать в этой красивой, хорошо одетой
сеньоре девчонку, которая столько лет назад принесла в приют своего ребенка.
Видно, без ребенка ей было легче жить.
     - Я вам все объясню, - глотая  слезы,  стала  говорить  Джоана,  угадав
мысли строго смотревшей на нее мола-хини. - Я была тогда слишком  молода.  Я
влюбилась. Боже мой, влюбилась в человека, который этого не стоил. И от него
забеременела, - Джоана помолчала - ей было трудно говорить. -  К  сожалению,
мы делаем глупости и губим свою жизнь. Он не собирался связывать свою  жизнь
со мной. А мне некуда было деваться, поймите меня правильно. И вот моя тетя,
она была более современной, чем  мои  родители,  решила  мне  помочь,  но  с
условием, что я отдам девочку в  приют.  Все  это  я  уже  рассказывала  вам
семнадцать лет назад. Вы меня так и не вспомнили?
     - Да, кажется, вспомнила,  -  пергаментными  губами  прошептала  сестра
Урсула. Она, действительно, смутно припомнила  высокую  худую  девушку,  еще
почти девочку, с ребенком на руках. Сколько их было таких - все  с  одной  и
той же историей!
     - Вы отдали девочку новым родителям? - спросила Джоана.
     - Разумеется, ее забрали.
     - Она у сеньоров Сальватьерра, правда? - взмолилась  Джоана.  -  Она  у
них, я знаю.
     - Почему вы так уверены? - сухо спросила монахиня. -  После  того,  как
дети усыновлены, мы не даем никакой информации.
     - Но мне сказала сеньора Хименес, которая была директором этого приюта.
Понимаете, прошло время, я повзрослела, раскаялась и позвонила ей. Я  хотела
забрать дочку. Директриса не возражала, но сказала,  что  есть  документы  о
передаче девочки новым родителям. Ее взяла бездетная  семья.  Сеньора  зовут
Луис Альберто Сальватьерра, а его супругу Марианна Вильяреаль.  Но  когда  я
вновь позвонила сеньоре Хименес через несколько дней, ее уже уволили.
     - Вот именно, - подтвердила сестра Урсула. - Ее уволили отсюда  за  то,
что она злоупотребляла скудными фондами этого приюта. А сейчас я узнаю,  что
она, в нарушение устава, предоставляла  информацию,  которую  нам  запрещено
давать. Мы держим в секрете фамилии усыновителей.
     - Но я должна забрать дочь! - рыдала Джоана. - Хотя бы подтвердите, что
она в той семье.
     - Если вы совершили грехопадение, - наставительно ответила монахиня,  -
вы должны были предстать перед своей семьей и защищать вашу дочь. Но вы даже
не пытались разыскать ее. А теперь, увы, слишком поздно.
     - Но эти сеньоры Сальватьерра воспитывают чужого ребенка? - воскликнула
Джоана. - Разве справедливо, что дочь не узнает мать?
     - Я повторяю, устав приюта запрещает нам  давать  такую  информацию,  -
сестра Урсула была непреклонна. - Я не имею права говорить.
     - Вы жестокая! - залилась слезами Джоана.
     - Не  более  чем  вы,  мать,  которая  оставила  ребенка  в  приюте,  -
хладнокровно ответила сестра.
     - Помогите мне! - умоляла ее несчастная мать. - Я не  сдамся,  пока  не
узнаю, где моя дочь.
     - Я ничего не могу для вас сделать, - покачала головой монахиня.  -  Но
прошу вас, не тревожьте эту семью.  И  предупреждаю  -  закон  не  на  вашей
стороне. Вы ее не заберете. Будьте осмотрительной в поступках.
     - Конечно, - Джоана попыталась улыбнуться сквозь слезы. - Это раньше  я
была глупой, теперь все будет иначе.
    Ничего не добившись от строгой монахини, Джоана не  прекратила  поисков.
Нужно было разыскать сеньоров Сальватьерра и самой проверить  -  воспитывают
ли они девочку. Очень может быть, что она все-таки ее дочь. Вряд ли  сеньора
Хименес ошибалась. А номер телефона ведь можно узнать и в  справочнике.  Это
совсем не трудно.
    Джоана набрала номер. На другом конце  провода  ответил  низкий  женский
голос.
     - Это дом сеньора  Луиса  Альберто  Сальватьерра?  -  с  замирающим  от
волнения сердцем спросила Джоана.
     - Да, к вашим услугам. Но сеньор еще не  вернулся  из  офиса.  Что  ему
передать?
     - Если позволите, я перезвоню, - сказала Джоана. Ее сердце  билось  так
сильно, что казалось выпрыгнет из груди. Это они. Но под каким предлогом  ей
появиться в этом доме? Ничего другого не остается, как быть  самой  собой  -
преподавательницей танцев.
    Чтобы обставить квартиру, снятую для Бето, Марианна пригласила  опытного
художника-декоратора.  Он  тут  же  принялся  за  дело,  давая  волю  своему
воображению, Марианна решила не  стеснять  его  в  отношении  финансов.  Она
хотела, чтобы квартира Бето  и  сеньоры  Чоли  стала  самой  удобной,  самой
красивой и самой современной во всем Мехико.
    Решено  было  сделать  отделку  под  мрамор,  в  большой  комнате  будет
гостиная - столик, мягкие кресла,  занавеска,  люстра,  лампа  со  старинным
расшитым абажуром, ковер, картины в стиле "модерн". В  комнатах  поменьше  -
спальни.
    Прошло лишь несколько часов, а заказанные вещи уже  стали  появляться  в
квартире. Мебель Марианна решила  купить  самую  дорогую  -  качественную  и
модную. За один день она истратила колоссальную сумму - очень  большую  даже
для нее. Но люди, которые будут жить в квартире, заслуживают этого!
    Когда Луис Альберто вернулся из конторы,  Марианна  еще  была  занята  с
декоратором, обставлявшим квартиру. Его встретила только Марисабель со своим
Коки.
     - Где мама? - спросил Луис Альберто.
     - Еще не вернулась. Наверное, ходит по своим благотворительным делам, -
девочка вздохнула. - Да, еще пришло  письмо  от  бабушки  и  дедушки.  Хотят
видеть меня, спрашивают, когда я приеду к ним.
     - Успокой их, напиши, что поедешь к ним на каникулы, - с любовью  глядя
на дочь, сказал Луис Альберто.
    Внизу раздался звонок. Мария открыла дверь  и  увидела,  что  на  пороге
стоит незнакомая сеньора.
     - Добрый день, - сказала она, мило улыбаясь. - Простите, наверное,  это
прозвучит странно, но я преподаватель танцев, и мне  кажется,  в  этом  доме
есть дети, которые...
     - Есть девочка, - улыбаясь, подтвердила Мария.
     - Я только что из-за границы, хотела подыскать работу, -  заволновалась
Джоана. - Возможно, сеньоры захотят, чтобы их дочь училась танцевать? Я хочу
предложить свои услуги. Уверяю, я человек серьезный, ответственный.
     - Тогда вам лучше поговорить с сеньором, -  сказала  Мария,  и  проведя
Джоану в гостиную, поднялась с новостью в комнату Марисабель.
    Оставшись одна, Джоана с пристальным интересом оглядывала  здесь  все  -
старинную  мебель,  цветы  в  дорогих  вазах,  ковер  на  полу,   прекрасные
картины, - ведь это дом, где росла ее девочка. Эти вещи она видела с раннего
детства. Здесь она сделала свой первый шаг, сказала свои первые слова.
    А наверху Луис Альберто и Марисабель говорили как  раз  о  ней.  В  этот
момент решалась ее судьба.
     - Как хорошо, папа! - радовалась девочка. -  Я  с  удовольствием  снова
займусь танцами. Как жаль, что когда-то бросила.
     - Значит, ты хочешь, чтобы я поговорил с преподавательницей?
     - Конечно! Поговори с сеньоритой, а я отведу Коки и присоединюсь к вам!
    Джоана жадно вглядывалась в еще моложавого  красивого  сеньора,  который
подошел к ней. Вот он - человек, который стал отцом для ее дочери,  которого
она называет "папа"!
     - Я Луис Альберто Сальватьерра, - представился он.
     - Джоана  Смит,  -   назвала   Джоана   свое   настоящее   имя.   -   Я
преподавательница танцев. Пока даю уроки на дому.  Недавно  я  вернулась  из
Аргентины, прожила там много лет. Хочу открыть школу,  но  для  этого  нужно
время. Значит, вы заинтересовались?
     - Моей дочери понравилась эта идея. Сердце Джоаны забилось от радости.
     - А где она сейчас? Можно с ней познакомиться? - Ей нетерпелось увидеть
девочку. Ведь она где-то здесь, близко!
    Дверь открылась. На пороге стояла Марисабель. Джоана  едва  не  лишилась
чувств, увидев ее. Девочка с любопытством и симпатией смотрела  на  высокую,
светловолосую женщину.
     - Моя дочь Марисабель, -  представил  их  Луис  Альберто.  -  Сеньорита
Джоана Смит, преподаватель танцев.
     - Добрый  день,  сеньорита,   -   вежливо   поздоровалась   Марисабель.
Учительница понравилась ей с первого взгляда.
     - Здравствуй, - взволнованно  ответила  Джоана.  -  Ты  хочешь  учиться
балету?
     - Да, очень хочу, - с жаром подтвердила девочка. - Я с  детства  любила
танцевать и раньше занималась балетом.
     - Значит, решено, - с улыбкой смотря на дочь, сказал Луис  Альберто.  -
Вы можете приступить к занятиям в любое время. Завтра вас устроит?  Тогда  в
четыре.
     - Да, конечно, - еще не совсем веря в удачу, ответила Джоана.
    Она шла по улице, и ей казалось, что она не идет, а летит  в  танце.  Но
верно ли, что эта девочка ее дочь?
    ...Тот же вопрос задавала себе сестра Урсула. Она просмотрела все  книги
регистрации детей, которые лежали у нее на столе. Там не было  упоминания  о
дочери сеньориты Смит. Сестра попросила принести другие книги. И скоро нашла
в них то, что искала. Да, сестра Хименес  не  обманула  Джоану.  Ее  ребенка
забрала семья Сальватьерра.
    Когда Марианна вернулась домой, Марисабель бросилась к ней, с  восторгом
рассказывая об учительнице танцев, о том, какая она добрая и красивая.
     - А какая прекрасная фигура у сеньориты Смит! - восхищалась она. -  Как
бы мне тоже хотелось быть такой! Она просто красавица. Она придет  завтра  в
четыре, ты можешь с ней познакомиться.
     - Завтра в четыре я не могу, - серьезно ответила Марианна, у которой на
это время была назначена встреча с декоратором.
     - Я так и знала! - в отчаянии  закричала  Марисабель.  -  Поэтому  я  и
решила учиться балету.  Чтобы  хоть  чем-то  занять  себя  и  не  скучать  в
одиночестве!
     - Но,  дорогая,  -  пыталась  успокоить  ее  Марианна,   -   я   начала
благотворительную работу в госпитале и не могу ее бросить.
     - Марисабель, - вступился за Марианну Луис Альберто, - ты несправедлива
к маме. Она всегда любила помогать людям.
    Мария позвала всех к столу.
     - Я просто сгораю  от  нетерпения,  когда  начнутся  уроки,  -  болтала
Марисабель за обедом. - А учительница такая симпатичная. И лицо  доброе.  Но
знаешь, мама, я бы на твоем месте задумалась. Вдруг она папе понравится?
     - Марисабель! - укоризненно оборвал девочку Луис Альберто.
     - Я пошутила, - сделав невинные глаза, ответила та. - Папочка, ты же не
обращаешь внимания на такие шутки? К тому же  жена  тебе  доверяет,  правда,
мама?
     - Я пойду немного отдохну, - сказала Марианна и встала. Ей вдруг  очень
захотелось побыть одной.
    Луис Альберто поднялся вслед за ней.
     - Ты, надеюсь, не восприняла серьезно слова Марисабель? - спросил  Луис
Альберто. - И что у нее вдруг за
    вызывающий тон в разговоре с тобой? Или, может быть,  ты  и  вправду  не
совсем доверяешь мне? Может быть, из-за того случая с Сарой?
     - Ну что ты, - улыбнулась Марианна.  -  Тогда  я  была  виновата  сама.
Прошло много лет, и я не сомневаюсь в тебе.

    ГЛАВА 26

    Прямо из дома сеньоров Сальватьерра Джоана направилась к  своей  тетушке
Росарио, которая единственная из  всей  семьи  знала  об  отданной  в  приют
девочке. Дверь  открыл  неуклюжий  и  нерасторопный  слуга  Хайме,  которого
тетушка хоть и ругала каждый день, но продолжала держать.  Джоана  попросила
его доложить о себе. И скоро в прихожей послышались знакомые причитания:
     - Джоана, детка, какой приятный сюрприз, я не верю своим глазам!  Давно
ли в Мексике, почему не сообщила о приезде? -  сыпала  словами  тетушка,  не
давая Джоане возможности ответить. - Ничего не понимаю!  Иди  сюда,  садись,
рассказывай, что у тебя нового? Где твой багаж? Где ты остановилась?  Хочешь
чаю? Хайме, Хайме, принеси нам чаю! Ну, что же ты молчишь, Джоана?
    Джоана улыбнулась - тетушка была в своем репертуаре.
     - Никто не должен знать, что я здесь, тетя Росарио, - ответила она. - А
остановилась я в одном отеле.
     - В  одном  отеле!  -  всплеснула  руками  тетушка.  -  Почему  ты   не
остановилась в своей комнате? А, ну, раз такая секретность!  Но  твой  отец,
детка, совсем не заходит ко мне. Иногда, очень редко,  мы  разговариваем  по
телефону. Так что твоя комната скучает по тебе. Ну, рассказывай  же,  почему
такая таинственность?
     - Я приехала, чтобы найти свою дочь, - ответила Джоана.
    От изумления тетушка замолчала и только смотрела  на  племянницу  широко
раскрытыми глазами. Джоана между тем продолжала:
     - Просто я не могу жить, зная, что у меня есть дочь и что она далеко от
меня. И кажется, я ее уже нашла.
    Потрясенная до глубины души тетушка, не отрываясь смотрела на нее.
    А ничего не подозревающая Марианна в назначенное время снова встретилась
с декоратором. Теперь квартира уже приняла почти жилой вид.  На  полу  лежал
великолепный ковер нежного зеленого цвета, который прекрасно гармонировал  с
новой мебелью. В коридоре у дверей в спальни находился столик  с  телефоном.
Марианна купила акции телефонной компании и надеялась, что в самом недалеком
будущем телефон уже будет подключен.
     - Дорогая донья Чоли, - сообщила медсестра Верхиния,  входя  в  палату,
где Чоли развлекала Филипе и Бето анекдотами, - у меня к вам новость. Только
что доктор сообщил мне, что в понедельник вас выпишут. Это не значит, что вы
совсем здоровы, но домой вернуться сможете.
     - Наконец-то! - обрадовалась донья  Чоли.  -  Конечно,  обо  мне  здесь
заботятся, но как мне надоело в этой палате!
     - Как хорошо! - воскликнули Филипе и Бето.
     - Но, - предупредила Верхиния, - дома тоже нужно будет соблюдать режим.
    Как только медсестра вышла, в палате появилась Марианна.
     - Сеньора, у  нас  такая  новость,  -  бросился  к  ней  Бето.  -  Маму
выписывают в понедельник, так сеньорита Верхиния сказала!
     - Замечательно, - обрадовалась Марианна и, присев на  стул  у  кровати,
сказала: - Вот видите, донья Чоли, вы  и  поправились.  Но  никакой  работы,
слышите, вам необходим абсолютный покой, пока вы полностью  не  восстановите
свое здоровье.
     - Но я же не могу сидеть, сложа руки, - возражала Чоли. - Я  просто  не
привыкла.
     - Придется привыкать, - ласково убеждала ее  Марианна.  -  Нужно  точно
соблюдать предписания врача.
     - А кто будет за меня вести домашние дела? - устало улыбнулась Чоли.
     - Ну, во-первых, - Марианна помедлила, не зная, как  отреагирует  донья
Чоли на такую новость, - я не хочу, чтобы вы возвращались в свой старый дом.
Вы будете жить
    в прекрасной большой квартире, которую я недавно сняла для  вас.  Там  у
вас будет все необходимое.
     - Сняли квартиру? - повторила Чоли, еще не вполне  понимая  смысл  этих
слов.
     - Но зачем это, сеньора? - растерянно спросил Бето.
     - Твоя жизнь должна измениться, Бето, - серьезно сказала Марианна. - Ты
будешь учиться, приобретать профессию. Важно, чтобы ты  мог  жить  удобно  и
уютно.
     - А как же наши вещи? - недоумевал Бето.
     - Можете забрать все, что вам  захочется,  -  Марианна  улыбнулась  при
воспоминании о жалком  скарбе,  который  остался  в  комнатушке  Чоли.  -  А
остальное достанется новым жильцам. Филипе, вы можете сообщить хозяину,  что
жилье освобождается?
     - Да, конечно, - безрадостно ответила  Филипе.  -  Я  сегодня  же  всем
скажу, что моя подруга больше там не живет,  -  она  чуть  не  расплакалась.
Столько лет они прожили с Чоли вместе, делили радость и горе, и  вот  теперь
придется расстаться!
     - Когда вас выпишут, - не замечая  этого,  продолжала  Марианна,  -  вы
поедете на новую квартиру. Еще я обязательно хочу нанять вам служанку.
     - Нет, - даже испугалась Чоли. - Служанку не надо, нет.
     - Может быть, я смогу помочь? - робко предложила свои услуги Филипе.
     - Но я думаю, вам трудно будет ходить туда каждый день, -  отвергла  ее
помощь Марианна. - Пусть этим лучше займется кто-то другой. А сейчас я пойду
купить вам одежду, чтобы было в чем выйти из больницы. Я скоро вернусь!
     - Но зачем... - пыталась протестовать донья Чоли, но Марианна была  уже
в дверях.
     - Я все решила, донья Чоли, до свиданья!
    Марианна  ушла,  а  Чоли,  ее  верная  подруга  и  Бето   продолжали   в
растерянности смотреть друг на друга. Новость о том, что  они  переезжают  в
новую квартиру, прозвучала, как гром среди ясного неба. Донья Чоли не знала,
печалиться ей или радоваться.
     - Все будет хорошо, мама, - успокаивал ее Бето.
     - А как же я теперь без вас? - потерянно сказала Филипе.
    ...Джоана  Смит  появилась   в   доме   сеньоров   Сальватьерра   раньше
назначенного времени. Марисабель еще не было, и  она  сидела  в  гостиной  с
Луисом Альберто.
     - Я уже говорил с человеком, который  берется  переоборудовать  комнату
для занятий. Он придет  завтра,  -  говорил  учительнице  Луис  Альберто.  -
Надеюсь, вы найдете с девочкой общий язык.
     - Мне кажется, это нетрудно, - улыбнулась Джоана. - Она выглядит  очень
послушной.
     - Это  на  первый  взгляд,  -  рассмеялся  Луис  Альберто.   -   Иногда
капризничает, может вспылить, но душа у нее добрая. Наверное, мы ее  слишком
балуем, но она ведь у нас единственная.
     - А что, ваша жена не может  иметь  детей?  -  неожиданно  вырвалось  у
Джоаны.
     - Может, - удивился вопросу Луис Альберто. - Но... Впрочем,  это  долго
объяснять.
     - Тогда, раз вы можете иметь собственных детей, какая-то важная причина
заставила вас взять ребенка из приюта... - медленно произнесла Джоана.
     - Что вы сказали? Откуда вы  знаете?  -  Луис  Альберто  ожидал  любого
вопроса, но не этого.
     - Мир тесен, сеньор  Сальватьерра,  -  тихо  ответила  Джоана,  которая
теперь уже почти уверилась, что нашла дочь.  -  Я  говорила  вчера  с  одной
приятельницей. Это та самая женщина, которая много лет  назад  передала  вам
девочку. Бывшая директриса приюта.
     - Но она не имела права этого говорить! - возмутился Луис  Альберто.  -
По уставу приюта тайна усыновления не разглашается.
     - Она там уже не работает, - стала оправдываться Джоана.  -  И  сказала
мне это под большим секретом, она  подруга  моей  тети.  Но  раз  Марисабель
ничего не знает, то уверяю вас, сеньор Сальватьерра, я буду об этом молчать.
Можете быть спокойны.
     - Наверное, не  стоит  говорить  об  этом  и  моей  супруге,  чтобы  не
тревожить ее напрасно, - предупредил Джоану Луис Альберто. - Надеюсь на вашу
деликатность. А вот и Марисабель.
    Действительно, в дверях стояла улыбающаяся  девочка  со  своим  пушистым
Коки. Увидев Джоану, она очень обрадовалась.
     - Рада вас видеть, сеньорита Смит, - весело сказала  она.  -  Извините,
что я немного опоздала, долго ждала машину. Я сейчас пойду переоденусь, и мы
начнем урок.
     - Вам, вероятно, уже освободили комнату, -  заметил  Луис  Альберто.  -
Марисабель, проводи сеньориту Смит.
    Специально для занятий  балетом  в  доме  оборудовали  большую  комнату.
Марисабель включила музыку, и Джоана  стала  танцевать.  Много  лет  она  не
танцевала с таким вдохновением, как сегодня. Эта девочка была сейчас для нее
дороже любой самой изысканной  аудитории.  Джоана  как  пушинка  взлетала  в
воздух, плавно изгибалась, делала великолепные пируэты, пока  не  замерла  в
глубоком реверансе.
    Раздались аплодисменты.  Марисабель  и  Луис  Альберто  были  очарованы.
Марисабель смотрела на Джоану глазами, полными восхищения и говорила:
     - Я так хочу тоже стать балериной. Вообще во всем на  вас  походить.  Я
очарована цветом ваших волос! Вы такая приятная, симпатичная,  славная.  Мне
бы хотелось, чтобы мы стали добрыми друзьями.
     - И я бы этого хотела, Марисабель, - искренне ответила Джоана.
    Когда  урок  закончился,  Джоана  похвалила  Марисабель,  -  у   девочки
определенно были способности. Они договорились, что будут заниматься не  раз
в неделю, а целых три: по понедельникам, средам и пятницам.
    Марианна спешила  навестить  донью  Чоли  -  на  завтра  была  назначена
выписка, а значит и переезд в новую квартиру.  Марианна  легко  взбежала  по
больничной лестнице, как будто ей снова было двадцать лет, и не было в руках
нескольких больших свертков с бельем, одеждой и обувью для  приемной  матери
ее дорогого мальчика.
    Донья Чоли встретила ее со слезами на глазах.
     - Сеньора, большое спасибо, что вы подарили мне инвалидную  коляску.  А
теперь еще и  это,  -  она  посмотрела  на  свертки.  -  Не  знаю,  чем  вас
благодарить.
     - Мне ничего не надо, - улыбалась Марианна, - я люблю вас и Вето, вот и
все. Но не забывайте, вам первое время нельзя будет двигаться. Завтра  же  к
вам придет прислуга.
     - Нет, нет, - затрясла головой Ноли.  -  Не  надо,  прошу  вас.  Филипе
обещала, что переедет жить к нам.  Она  возьмет  на  себя  работу  по  дому.
Знаете, ведь ее семья - это мы с Бето. Она так одинока. Правда, дети  у  нее
есть, но разлетелись по всему свету и о ней не заботятся.
     - Ну и прекрасно, - согласилась Марианна. - Пусть живет. Но  помните  -
вам нужен полный покой. Ни о какой глажке, стирке  и  кухне  речи  не  может
быть. Тогда вы выздоровеете значительно скорее.
     - Понятно,  -  неохотно  согласилась  Чоли.  -  Буду  вязать  или   еще
что-нибудь придумаю. Без работы я не могу.
    Переезжала и Джоана - из отеля к тетушке Росарио. Она снова вошла  в  ту
комнату, где когда-то жила еще девочкой. Здесь все было  по-старому,  как  и
вообще в этом доме, сплошь заставленном мебелью, увешанном коврами. На  всем
лежал отпечаток ее тетушки, дородной  Росарио,  любившей  достаток.  Щуплый,
неуклюжий Хайме с трудом волок в  комнату  чемодан,  тетушка,  на  чем  свет
стоит, ругала его.
     - Хайме, ну, что это такое? Такой неаккуратный! Столько лет в  доме,  а
спотыкаешься на одном и том же месте! -  Она  повернулась  к  племяннице.  -
Джоана, девочка, как я рада, что ты здесь! Теперь  почувствуешь  себя  дома.
Совсем другое дело, чем в гостинице. Ну, иди сюда, садись.
     - Ты не рассказывай маме, что я здесь, - попросила  тетушку  Джоана.  -
Тем более это связано с ребенком.  Она  ведь  не  знает...  Сколько  горя  я
перенесла, вот что значит одна ошибка. Надо  было  пойти  против  родителей,
против Карлоса, против всех.
    При упоминании этого имени, тетушка гневно воскликнула:
     - Карлос Кастаньедо! Кто бы мог подумать, что он такой негодяй!  Забудь
о нем!
     - Я  уже  давно  забыла,  тетя,  -  ответила  Джоана,  но  воспоминания
нахлынули на нее, и на глазах появились слезы. Но это были не слезы  печали,
а слезы гнева и презрения. - И не будем больше вспоминать. Лучше я  расскажу
о девочке. Я даю ей уроки танца.
     - Но ты уверена, что это именно она? - недоумевала тетя.
     - Есть сведения, - ответила Джоана. -  Их  дал  человек  серьезный.  Но
все-таки это может быть ошибка, поэтому я стараюсь не обольщаться.  Зачем  я
только отдала ее в приют!
     - Да, дочка, были другие времена, - вздохнула тетя.  -  И  я  сама  все
время мучаюсь тем, что мы с тобой натворили.
     - А я, - задумчиво ответила ей Джоана, - как я раскаиваюсь  в  этом.  И
поправить ошибку невозможно. А ведь если все вернуть назад, моя дочь  сейчас
была бы моей гордостью, а не позором.
    Теперь Джоана с замиранием  сердца  ждала  каждого  следующего  урока  с
Марисабель. И девочка ей в полной мере  отвечала  взаимностью.  Обычно  она,
стоя на балконе, ждала ее, а завидев, что  сеньорита  Смит  идет,  бросалась
переодеваться.  Марисабель  делала  большие  успехи.  Все  ей  с   легкостью
давалось, тем более, что она, стремясь обрадовать учительницу, старалась изо
всех сил.
     - Я думаю, ты сможешь выйти на профессиональную сцену, - сказала Джоана
девочке после очередного занятия. - Особенно, если  будешь  много  работать.
Хорошо, что ты занималась этим раньше.
     - Да, - простодушно ответила Марисабель. - Уж не знаю, в кого я  пошла,
но я с самого детства мечтала танцевать.
    Какой отклик нашли в сердце Джоаны эти слова!
     - Я так волнуюсь, когда  смотрю  на  тебя,  будто  ты  для  меня  нечто
большее, чем ученица, - призналась она девочке.
     - И со мной  тоже  самое,  -  ответила  Марисабель.  -  Вы  скажете,  я
ненормальная, но я люблю вас.
    В порыве материнского чувства Джоана привлекла к себе девочку  и  обняла
ее.
     - Я тоже полюбила тебя, - прошептала она.
    В этот момент в коридоре раздались шаги. Это пришла Марианна. Джоане  не
терпелось увидеть ту  женщину,  которую  ее  дочь  семнадцать  лет  называла
матерью. Она уже столько раз бывала у них в доме, но никак не  могла  с  ней
повидаться. Сеньора Сальватьерра, видимо, была очень занятым, человеком.
     - Мама, познакомься, это моя учительница по танцу, - радостно закричала
Марисабель.
    Джоана с интересом разглядывала эту бесспорно  очень  красивую  женщину.
Приятная улыбка, шарм, прекрасно себя держит, но хорошая ли она  мать?  Ведь
ее почти никогда не бывает дома.
     - : Ну, как она тебе? Правда, красивая?  -  допытывалась  Марисабель  у
Марианны, когда сеньорита  Смит  ушла.  -  Ты  не  боишься,  что  она  может
понравиться папе?
    Марианна рассердилась.
     - Снова твои глупые, неуместные шутки, Марисабель! Если  папа  услышит,
он рассердится. Ты не помнишь, что было в прошлый раз?
     - Ладно, мама, - ответила девочка и добавила, -  но  ты  же  не  можешь
отрицать, что любой мужчина  обратит  внимание  на  красоту  и  грациозность
сеньориты Джоаны? И не сердись. Ты ведь знаешь, что в последнее  время  папа
тебя очень редко видит.
     - Ты должна понять меня, Марисабель, -  начала  Марианна,  но  что  она
могла объяснить дочери! - Сейчас будем ужинать, - только и сказала она.
    В ожидании ужина Марисабель говорила с отцом все о том же.
     - Знаешь, папа, какой она чудесный педагог! Я ведь такая неловкая, а  с
ней все кажется очень легко. Она говорит, что я  способная  и  когда-нибудь,
возможно, выйду на профессиональную сцену.
     - Да, - с любовью глядя на дочь улыбался Луис  Альберто.  -  Марисабель
Сальватьерра -  прима-балерина  классического  танца  Мехико!  -  Но  улыбка
исчезла с его лица, когда он спросил: - А мама вернулась?
     - Да, она у себя в комнате, - сухо ответила Марисабель.
    От Луиса Альберто не укрылись  нотки  раздражения  в  ее  голосе,  и  он
сказал:
     - Посиди со мной,  давай  поговорим.  Скажи,  дочка,  как  по-твоему  -
изменилась мама?
     - Бесспорно, - серьезно  ответила  Марисабель.  -  Она  стала  веселее.
Раньше она всегда приходила такая грустная. А сейчас подолгу  задерживается,
но возвращается счастливая. Ты доволен, ты согласен с этим, папа?
     - Понимаешь, - задумчиво ответил Луис Альберто.  -  Я  бы  тоже  хотел,
чтобы она больше времени проводила  дома,  но  она  человек  добродетельный,
помогает больным. Я не возражаю.
     - А я возражаю! - вдруг взорвалась девочка. - Она забыла про нас  всех.
Она обещает, что это скоро кончится, но я ей не верю.  Папа,  давай  сегодня
все вместе пойдем в театр. Поговори с ней, вдруг она согласится.
     - Поговори с ней ты, - предложил Луис Альберто. - Вдруг она устала... Я
не буду ее принуждать.
     - Но ты хотя  бы  попробуй,  -  уговаривала  Марисабель.  -  Вдруг  нам
повезет. Так хочется пойти куда-нибудь вместе, а то сидим все время одни.  Я
пойду позову ее?
    И Марисабель побежала в комнату  матери.  Марианна  сидела  в  кресле  и
думала. Думала, разумеется, о своем Бето.
     - Мамочка! - с порога закричала Марисабель. - Папа хочет  поговорить  с
тобой. Только ты не выдавай меня. Он хочет,  чтобы  мы  пошли  в  театр.  Не
отказывай ему, пожалуйста! Я знаю, ты, наверное, устала, но подумай, как нам
с папой скучно, ведь мы в последнее время никуда не выходим. Ты  же  обещала
уделить мне внимание, правда?
     - Хорошо, - с трудом отрываясь от своих мыслей, ответила Марианна. -  Я
поговорю с папой.
    Она вышла, но было видно, что она делает это с большой неохотой. Из глаз
Марисабель брызнули слезы. Ей просто неудобно  отказать!  А  она  ведь  явно
хотела это сделать. И чем она занимается вне дома? Вряд ли сидит все время в
больнице? Марисабель грызли самые ужасные подозрения. На кровати она увидела
сумочку, с которой мать ежедневно уходила из дома. Сумочка была открыта и на
самом  верху  виднелась  сложенная  вдвое  записка.  Марисабель,  поддавшись
импульсу, схватила бумажку. На ней был записан номер телефона и стояло  имя.
Это было мужское имя - Бето. Неужели у мамы с кем-то роман?
    Девочка бросилась к стоявшему у матери  в  комнате  телефону  и  набрала
номер, который был записан на бумажке. Никто не снял трубку. Но одно  теперь
Марисабель решила наверняка - она этого так не оставит.
    Луису Альберто было нетрудно уговорить жену пойти в театр.  Он  не  стал
тратить много слов, а просто подарил  ей  красивый  браслет,  который  давно
присмотрел, но купил только сегодня.
     - Марисабель так обрадуется, когда узнает,  что  ты  согласилась,  -  с
нежностью глядя на жену, сказал Луис Альберто. - Это ведь  ее  идея.  Но  не
говори ей об этом.
    Мария накрывала в столовой ужин.
     - Что так рано? - недовольно спросила Марисабель.  -  Я  совершенно  не
голодна.
     - Но ведь вы идете в театр, - ответила Мария. - Поэтому  и  ужин  будет
пораньше.
    Марисабель все стало ясно. Она ушла в свою комнату  и  плотно  затворила
дверь. В горле застрял  противный  горький  комок,  но  нет,  она  не  будет
плакать! Она объявит  ей  войну.  И  если  оправдаются  подозрения,  то  она
возненавидит мать, навсегда, навсегда!
    Когда  Марисабель  спустилась  в   столовую,   Марианна   попросила   ее
поторопиться, чтобы не опоздать в театр. Каково же было изумление родителей,
когда девочка капризным тоном ответила, что ей расхотелось идти.
     - Я передумала, - заявила она. - У меня болит голова. Я  полежу  и  все
пройдет.
     - Тогда мы никуда не пойдем, - помрачнел Луис Альберто.
     - Бедный папа, как мне тебя жаль! - воскликнула девочка. - Представляю,
сколько сил ты потратил, чтобы уговорить маму пойти с нами в театр!
    Папа никаких сил не тратил, я сама согласилась,  -  растерянно  ответила
Марианна, которая уже не знала, что и думать. -  Марисабель,  что  с  тобой?
Может быть, нам пойти подышать воздухом?
     - Нет, я останусь дома! - закричала на  нее  дочь.  -  Почему  даже  на
головную боль нельзя пожаловаться, чтобы тут же  тебе  не  стали  досаждать?
Спасибо за ужин, я пошла к себе!
    И Марисабель, готовая вот-вот разреветься, бросилась вверх по лестнице.
     - Марисабель! - крикнул ей вслед Луис Альберто.
     - Оставь ее, - остановила  его  Марианна.  -  Лучше  нам  сейчас  пойти
погулять, чтобы она успокоилась. Я надену пальто и пойдем.

ГЛАВА 31

    Марисабель совершенно не хотелось ни с кем знакомиться. Она  извинилась,
и оставила Лили с ее Себастьяном. Парень долго провожал ее взглядом.
     - Какая странная девчонка, - восхищенно сказал он.  -  Но  красивая.  А
волосы - прелесть.
     - А-а, - разочарованно протянула Лили. - Значит, она тебе  понравилась,
ну-ну.
     - Да ничего подобного, - стал оправдываться Себастьян.
     - Послушай, говори откровенно, - заявила Лили.  -  Если  тебе  нравится
Марисабель, я вам не помешаю,  можешь  поухаживать  за  ней.  Правда,  боюсь
взаимности ты не добьешься. Я ведь ее хорошо знаю - с первого класса.
     - У нее есть парень? - спросил Себастьян.
     - Да, красивый, но размазня. Ты  легко  отобьешь  се  у  него.  И  еще,
знаешь, у нее семья очень богатая.
     - Давай как-нибудь пригласим ее на прогулку, - предложил Себастьян;  он
и понятия не имел, что так понравившаяся ему девушка живет в том самом доме,
который они с Бето пытались ограбить.
    Марисабель вернулась домой в подавленном настроении. Дома все  плохо,  а
тут еще Лили стала навязывать ей своего приятеля.  Советует  быть  не  такой
высокомерной.  Марисабель  сейчас  было  совсем  не  до  этого.  Ее   больше
интересовало другое - что сказал врач? Может ли мама ехать в Европу?
    Отца дома не было.  Марисабель  лицом  к  лицу  встретилась  с  матерью.
Красивая, причесанная  и  подтянутая,  как  всегда,  а  в  душе  -  темнота.
Марисабель вдруг захотелось высказать матери все, что она о ней думает.
     - Может быть, ты найдешь время, и  мы  поговорим  о  поездке.  Ты  ведь
знаешь, что папе и мне хочется, чтобы она состоялась и непременно  с  тобой.
Но ты отказываешься!
     - Марисабель, прошу тебя. Я не могу ехать в данный момент.
     - Ах, так! Марисабель разрыдалась. Как она ненавидела ее в этот момент.
Пусть остается, они уедут вместе  с  папой,  чтобы  быть  подальше  от  этой
подлости, обмана и бесстыдства!
     - Марисабель, неужели мой отказ стал для тебя таким ударом? -  Марианна
даже опешила, увидев реакцию дочери. - Почему, девочка? Попробуй  объяснить,
что с тобой?
     - Только ты одна можешь на это ответить, мама! - сквозь рыдания кричала
Марисабель. - Что ты сделала?
     - Почему ты ведешь себя так странно, Марисабель?  -  Марианна  стала  о
чем-то догадываться,  но  до  конца  не  понимала,  что  происходит  в  душе
дочери. - Что с тобой происходит? Да, возможно, я была в чем-то неправа.. Но
ты злишься по другой причине. По какой, скажи мне.
     - Есть вещи,  о  которых  не  говорят,  -  у  Марисабель  язык  не  мог
повернуться, чтобы бросить матери в лицо страшное обвинение. - Лучше  будет,
если ты уедешь вместе со мной и с папой и забудешь  свое  увлечение.  Я  все
знаю. Ты с  ума  сошла,  мама.  Прошу  тебя,  уедем.  Ради  самого  дорогого
человека. Ради моего отца. И тогда я смогу простить тебя.
     - Простить меня? - Марианна стояла, как пораженная громом.  -  За  что,
Марисабель?
     - Ты изменяешь папе! - крикнула сквозь слезы Марисабель.
    Марианна побледнела и замерла. Неужели дочь узнала про Бето? Но  как?  И
тут Марианна вспомнила  о  Саре.  Наверняка  эта  низкая  женщина  выследила
Марианну, все рассказала дочери, и Марисабель теперь  думает,  что  Бето  ее
любовник! Какой ужас! Что делать? Открыть Марисабелъ правду? Но тогда узнает
и Луис Альберто. А этого Марианна боялась больше всего. Ей нужен год,  всего
год, чтобы Бето стал на ноги, и тогда она честно признается во всем мужу.
     - Ты пожалеешь, Марисабель, что так оскорбила меня, -  тихо  произнесла
Марианна. - Пройдет какое-то время, и я все тебе объясню, наберись  терпения
и не думай обо мне плохо. Поверь, я не заслуживаю твоих упреков.
    Ни лжи, ни цинизма, ни уверток, ничего, что ожидала Марисабель,  она  не
услышала в словах матери. Только искренность, мольбу. И еще боль. Может быть
мать ни в чем не виновата и Марисабель напрасно ее подозревает? Какую  тайну
собирается она открыть? Почему не может сказать все сейчас? Эти мысли вихрем
пронеслись в голове Марисабель, когда она  растерянная,  в  полном  отчаянии
бежала к себе в  комнату.  Она  с  трудом  дождалась  встречи  с  Джоаной  и
рассказала о своем объяснении с матерью.
     - Если я напрасно оскорбила маму, не прощу себе этого никогда. -  Голос
девочки задрожал от слез.
     - Не убивайся так, милая, забудь  обо  всем.  -  Джоана  умела  утешить
Марисабель. Привлекла ее к  себе,  ласково  провела  рукой  по  ее  волосам,
поцеловала. И девочка постепенно успокоилась, только всхлипывала.
     - Знаете, сеньорита Джоана, - сказала она после некоторого молчания.  -
Я попробую увлечь этого парня, встану между ними. Посмотрю,  будет  ли  мама
ревновать. Я должна узнать правду. Должна!
    Вопрос с поездкой между тем решился сам собой.  Врач  отсоветовал  Луису
Альберто насильно увозить Марианну,  объяснив,  что  это  может  привести  к
обострению ее болезни, и Луис Альберто больше не настаивал.  Марианна  могла
бы  успокоиться,  но  теперь  возникла  новая  проблема.  Не  расскажет   ли
Марисабель о своих подозрениях отцу. Бедная Марианна!  Она  не  знала  какой
удар готовит ей Сара. Луиса Альберто этой авантюристке пришлось  оставить  в
покое, но с каким удовольствием она отыграется теперь на  Марианне!  Уж  тут
она своего не упустит, заставит эту богачку раскошелиться. Сара не  пожалела
денег и наняла частного детектива.
    Марисабель тоже приступила к осуществлению своего плана.  Она  позвонила
Бето и назначила ему свидание, причем  в  то  самое  время,  когда  Марианна
обычно уходила из дому.
     - Мне хотелось бы побыть с тобой сегодня подольше, -  сказала  девушка,
когда они встретились в кафе.
     - Я готов, - радостно ответил Бето.
     - А как же та сеньора, которая обычно приходит к тебе в  это  время?  -
Марисабель, затаив дыхание, ждала ответа.
     - Ничего, - улыбнулся юноша, - я что-нибудь придумаю.
     - Смотри, сеньора обидится. А ты ведь очень  дорожишь  дружбой  с  ней?
Правда? - Марисабель старалась хоть что-нибудь узнать об отношениях матери с
Бето, но пока ей мало что удалось. Бето рассказывал Марисабель  о  том,  что
сеньора  занимается  благотворительностью,  помогает  ему,  дает  деньги  на
учителей, сняла хорошую квартиру. "Настоящий альфонс, - с презрением  думала
Марисабель. - Берет деньги у любовницы. Как он  противен,  этот  парень.  Но
придется до конца играть свою роль, иначе ничего не узнаешь".
     - А если ты женишься? Бросишь сеньору? Но ты,  я  вижу,  сильно  любишь
ее, - допытывалась Марисабель.
     - Очень люблю. Но это совсем другая  любовь.  Я  бесконечно  благодарен
сеньоре и никогда ее не забуду.
     - Ладно, допивай свой сок и пошли в кино.
    По дороге в кино Бето рассказывал о своей учебе и планах на будущее. Ему
очень хотелось получить хорошее  образование,  окончить  университет.  Время
пролетело незаметно, и когда они вышли из кино, Бето заторопился домой.
     - Извини,  но  мне  пора.  Скоро  придет  учитель.  Они   распрощались,
договорившись встретиться снова. А дома Бето  ждали  напуганные  его  долгим
отсутствием
    Чоли и Филипе. Он пропустил занятия, и сеньор учитель потерял из-за него
два часа времени. Это все так не похоже на обязательного Бето.  Да  и  перед
сеньорой Марианной очень неудобно: она платит огромные деньги, а он  шляется
где-то.
     - Молодость есть молодость, - изрек учитель, собирая учебники, -  может
быть встретился с друзьями или девушкой? Все будет нормально, а я,  пожалуй,
откланяюсь.
    В дверях он столкнулся с  Марианной.  Чоли  и  Филипе  рассказали  ей  о
причинах своего беспокойства.
     - Он наверняка с девушкой, той  самой.  Стоит  ей  позвонить,  Бето  от
трубки не оторвешь. И все же как долго его нет! Уж не  случилось  ли  с  ним
несчастья?  -  Чоли  с  тревогой  взглянула  на  Марианну.  Тут  и  Марианна
заволновалась.
     - Может пойти поискать? - предложила она,  но  Филипе  ее  опередила  и
вскоре вернулась вместе с Бето.
     - Как тебе не стыдно, Бето, - стала ругать его Чоли. - Учитель так и не
дождался, ушел. Дай мне палку, Филипе, я стукну его по глупой башке.
     - Зачем ты так говоришь при сеньоре? - смутился Бето.
     - Не ругайте его, Чоли, ничего страшного  не  случилось,  -  он  жив  и
здоров - это главное, - говорила с улыбкой Марианна. -  А  теперь  мне  пора
домой, а то меня тоже будут ругать.
    Марисабель не переставала думать о своем разговоре с  Бето.  Он  сказал,
что любовь к сеньоре это совсем не то, что чувства к девушке. Что он имел  в
виду? Что никогда не полюбит так сильно, что сеньора для  него  единственная
женщина? Нет, не то. Что же тогда? Еще Бето говорил о  благодарности?  Может
быть мать привязала его к себе добротой и заботой? Еще бы! И квартиру сняла,
и учителей пригласила. Но ведь любовницы обычно не делают ничего  подобного.
Здесь что-то другое. Этот парень совсем не  глуп.  И  собой  хорош.  Что  же
все-таки их связывает?
    Марианна осторожно, с присущим ей тактом, стала расспрашивать Марисабель
о ее приятеле и выяснила, что он  живет  с  матерью,  хорош  собой  и  очень
нравится девушкам.
     - Могу  познакомить,  -  с  вызовом  сказала  Марисабель.  -  Папе   он
понравится, а тебе нет. Но я все равно буду с ним встречаться.  Кстати,  его
приход будет для тебя сюрпризом, мама.
     - О! Ты меня заинтриговала, дочка, - улыбнулась Марианна.  -  А  теперь
пойдем ужинать.
     - Пойдем, мамочка!
    За ужином Марисабель не притронулась к еде, посидела немного и,  сказав,
что пойдет в танцевальный класс, поднялась. От резкого движения ее роскошные
светлые волосы рассыпались, окутав стройную фигурку  девушки,  и,  глядя  на
нее,  Марианна  подумала:  "Только  бы  она  была  счастлива".   Вспомнилось
собственное безрадостное детство, тяжелая юность, скитания и, наконец,  этот
дом, где ей столько пришлось пережить. Теперь Марианна здесь хозяйка, но  не
может чувствовать себя полностью счастливой, пока не приведет Бето,  и  Луис
Альберто не признает его. Из задумчивости Марианну вывел голос мужа:
     - Как я рад, что вы  помирились  с  Марисабель,  -  сказал  он,  весело
улыбаясь.
     - Теперь, наконец, я знаю причину  ее  переменчивого  настроения.  Наша
дочь влюбилась. А чтобы мы не беспокоились, обещала привести своего приятеля
к нам.
     - Прекрасная идея! - обрадовался Луис Альберто.
     - Мы пригласим его на рождественские  праздники,  -  сказала  Марианна,
сияя от счастья. Наконец-то все прояснилось, и они с  Марисабель  больше  не
будут ссориться. Об оскорбительных намеках дочери Марианна словно забыла. Не
откладывая в долгий ящик, Луис Альберто пошел в танцкласс, где в  это  время
была Марисабель, и рассказал ей, какая мысль пришла им с матерью в голову.
     - О! Это замечательно! - воскликнула Марисабель  и  бросилась  отцу  на
шею. - Я позову самых близких друзей. Не возражаешь?
     - Ну что ты, дочка! Только выбери заранее день, чтобы  можно  было  все
подготовить, не забывай, что я тоже хочу повеселиться. А сейчас пойду  лягу,
что-то я устал. Спокойной ночи!
     - Спокойной ночи, папа!

    ГЛАВА 32

    Недаром говорят, что беда не ходит одна.  Только  было  успокоился  Луис
Альберто с поездкой, как вспомнил о бриллиантах.
     - Когда, наконец, ты заберешь их у ювелира? - недовольным тоном спросил
он Марианну.
     - Они, кажется, еще не готовы, - замялась та.
     - Дай квитанцию, если тебе некогда, я за ними  сам  съезжу.  -  В  этот
вечер муж был раздражен. Марианна вернулась поздно, усталая и,  не  поднимая
глаз, принялась объяснять, что на дорогах везде  пробки,  и  пришлось  ехать
очень медленно.
     - А ты не думаешь, что неприлично женщине  ездить  одной  по  вечернему
Мехико?
    Марианна пробормотала что-то в ответ,  и  бросив:  "пойду  переоденусь",
быстро поднялась наверх,  лихорадочно  думая  о  том,  что  сказать  мужу  в
следующий раз, когда речь зайдет о бриллиантах.
    Марисабель  насилу  дождалась  учительницу  танцев.  Ей   не   терпелось
рассказать  Джоане,  что  среди  гостей,  приглашенных   на   рождественские
праздники, будет Бето!
     - Воображаю их лица, когда они увидят друг  друга!  -  смеясь,  сказала
девушка.
    Но Джоане не понравилась эта затея, и она сказала:
     - Мне кажется, ты поступаешь неосмотрительно. Одно  опрометчивое  слово
или жест, и папа все поймет.
     - Нет, сеньора Джоана. Они достаточно хитры, чтобы не  выдать  себя.  И
мама, и этот бессовестный.
     - А меня ты не пригласишь? Я ведь могу тебя выручить, если понадобится.
     - Непременно, сеньора Джоана, я вас первую приглашаю! А теперь мне надо
переодеться и поспешить в колледж. -  Марисабель  поцеловала  учительницу  и
убежала.
     - Боже мой! - выйдя из дома, вздохнула Джоана. - Неужели это моя  дочь,
такая жестокая? Не ошиблась ли Урсула?
    Возле колледжа Марисабель встретила Лили, и только стала рассказывать  о
предстоящем празднике, как вдруг заметила Бето.
     - Что ты здесь делаешь, Бето? - спросила Марисабель.
     - Захотелось увидеть тебя, вот и пришел. Марисабель была как-то странно
возбуждена, то и дело без причины смеялась и усиленно кокетничала, что  было
на нее совсем не похоже.
     - Я познакомлю тебя с родителями,  ведь  ты  не  против?  -  Марисабель
посмотрела на парня своими большими лучистыми глазами.
     - Мне как-то неловко. Кто ты и кто я? Но я добьюсь своего, вот увидишь!
Буду учиться и стану достойным тебя, - с жаром произнес Бето.
     - И тебе во всем помогает та сеньора?
     - Да.
     - Ну а вдруг ты ее потеряешь?
     - Это страшнее смерти.
     - Неужели ты ее так любишь?
     - Представь себе! Она для меня больше, чем мать. А ради  своей  мамы  я
готов умереть.
     - Ладно, Бето,  поговорим  о  другом.  Я  приглашаю  тебя  в  гости  на
праздник. Познакомишься с мамой, она  у  меня  молодая,  ей  всего  тридцать
пять-лет. Только вот нервы пошаливают.  -  Все  это  Марисабель  говорила  с
вызовом, но Бето ничего не замечал.  Ему  в  голову  не  могло  прийти,  что
замышляет Марисабель.
     - Только  помни,  -  сказала  девушка  напоследок.   -   Кто   вздумает
воспользоваться маминой болезнью, того папа сразу убьет. Значит, придешь?
     - Непременно.
     - А теперь мне пора на занятия. Пока, Бето!
     - До встречи, Марисабель!
    Луис Альберто в этот день работал дома. Доставая из сейфа документы,  он
обратил внимание на полку, где  обычно  лежали  деньги.  Сейчас  полка  была
практически пустой. Недоумевая, Луис Альберто  попросил  Рамону  сходить  за
Марианной.
    Рамона застала ее в хлопотах по дому.
     - Ты не знаешь, в чем дело? - спросила Марианна, вешая в шкаф блузку.
     - Не знаю. Сеньор что-то искал в сейфе.
    "Все понятно, - думала Марианна. -  Надо  объяснять,  куда  я  истратила
столько денег? Ведь там не  осталось  и  ста  тысяч  песо.  Придется  что-то
придумать. Скажу,  что  много  ушло  на  благотворительность,  потом  купила
машинку для стрижки газонов.
    Объяснения Марианны показались Луису Альберто  невразумительными.  Какая
машинка? Садовник все делает вручную.  Он  видел  собственными  глазами.  Но
решил пока не выказывать своих подозрений и перевел разговор на другую тему.
     - К Рождеству надо сделать подарок Марисабель. Да, дорогая, -  напомнил
Луис Альберто жене. - Может быть, машину? Ей давно хочется.
     - Нет, машину не надо, это опасно, - ответила Марианна.
     - Тогда колье? - спросил Луис Альберто, снова вспомнил о бриллиантах. -
Когда же ты наконец возьмешь у ювелира свои драгоценности.
    Марианна пообещала на следующий день забрать их и поспешила уйти -  надо
посмотреть, что там с ужином.
    Она разговаривала о Марией, просила Рамону купить  машинку  для  стрижки
газонов, но мысли ее были заняты совершенно другим.
    "Сейчас мне удалось уйти от разговора с  мужем.  Но  что  будет  дальше?
Смогу ли я еще целый год хранить свою тайну? Как объяснить, на что истратила
такую уйму денег? Куда девала бриллианты? Сказать, что  потеряла  их,  когда
относила ювелиру, но боялась признаться? Вряд ли Луис  Альберто  поверит.  А
тут еще проблема с Марисабель. Постоянные намеки, а то  и  прямые  упреки  в
неверности Луису Альберто. Что за сюрприз готовит она Марианне к  празднику?
И все равно, никто не помешает Марианне заботиться о сыне. Даже Марисабель.
    Бето не без гордости рассказал Чоли и Филипе, что его пригласила в гости
на Рождество та самая девушка. Он непременно пойдет. Одно плохо -  танцевать
не умеет,
    придется каждый день тренироваться. Филипе вызвалась поучить Бето.
    Забавно было смотреть, с каким упоением она взялась за дело. В молодости
Филипе была хороша собой и не одного мужчину свела с ума. Глядя, как двигает
ногами Бето, Чоли со смехом сказала:
     - До чего неуклюжий! Как слон.
     - Не унывай, Бето! - подбодрила парня Филипе и обернулась к подруге:
     - Посмотри, Чоли! Он делает успехи.
    Приближался праздник, и Марисабель очень нервничала. Удастся ли ее план?
Родители сразу заметили, в каком она состоянии, и Луис Альберто сказал:
     - Что с тобой происходит, Марисабель? Прежде ты была такой  веселой!  А
последнее время постоянно грустишь.
     - Боюсь, мои гости останутся недовольны, - соврала Марисабель, хотя это
ее меньше всего беспокоило. Как встретится мама с Бето? Что выйдет  из  этой
затеи? Страшно подумать. Было от чего потерять сон и аппетит.
    К счастью Марианны, муж поверил, что у нее украли бриллианты  в  машине,
когда по дороге  к  ювелиру  она  вышла  сделать  кое-какие  покупки.  Таким
образом, одна проблема решилась. Луис Альберто проявил  великодушие,  просил
жену не  волноваться,  обещал  купить  другие  драгоценности,  и  искренней,
правдивой Марианне было ужасно стыдно, что пришлось обманывать мужа. Но ведь
она сделала это ради сына! Ради их сына!
    А суббота неумолимо приближалась. Что сулила она обитателям этого  дома?
Марисабель  была  слишком  юной,  чтобы  представить  себе  все  последствия
задуманного плана.
    Совершенно случайно Марисабель стала  свидетельницей  разговора  отца  с
матерью и еще больше укрепилась в своих подозрениях. Все ясно. Мать  продала
бриллианты, чтобы содержать любовника.
     - А браслет у тебя тоже украли? - спросила Марисабель. - Тот, что  папа
подарил тебе к свадьбе? Кстати,  сколько  он  стоит?  Отдала  бы  лучше  все
драгоценности папе, пусть у него хранятся. По. крайней мере будут целы.
     - Знаешь, Марисабель, папа подарил эти украшения мне, и  ты  не  вправе
требовать отчета.
    Марисабель едва сдерживала слезы. Ей до боли было обидно за  отца.  Мать
обманывает его на каждом шагу,  совсем  запуталась  во  лжи.  Марисабель  не
хотелось продолжать этот разговор.
    Неожиданно пришла Джоана - проводить Марисабель в колледж - и по  дороге
завела разговор о предстоящем костюмированном бале. Ей хотелось предостеречь
Марисабель от опрометчивых поступков, но та стояла  на  своем  и  рассказала
Джоане историю с бриллиантами.
     - Теперь, надеюсь, вы поверили, что бриллианты мама продала,  а  деньги
отдала любовнику? Не сомневаюсь, она его содержит. Это верх  бесстыдства!  -
Глаза девушки сверкали гневом.
     - Ладно, пойдем, - сказала Джоана, - по дороге все расскажешь.
    Наступила, наконец, суббота, и Марианна пошла покупать  подарок  дочери.
Района поспешила сообщить об этом Марисабель.
     - Я тоже приготовила маме сюрприз, - каким-то странным тоном произнесла
Марисабель и ушла к себе переодеваться.
    К   вечеру   все   приготовления   были   закончены,    и    Марисабель,
разрумянившаяся, возбужденная подбежала к отцу.
     - Папочка! Пойди, пожалуйста, посмотри всего ли достаточно на столе,  а
мы с мамой будем встречать гостей.
    Это было сделано  не  без  умысла.  С  какой-то  злой  радостью  девушка
предвкушала встречу матери с Бето.
    Всю неделю Бето готовился к предстоящему  балу  и  очень  волновался.  В
субботу встал пораньше, проверил в порядке ли маскарадный костюм, который, с
разрешения Марианны он приобрел. Тут Бето вспомнил, что Марисабель живет  на
той же улице, что и его благодетельница. Какое совпадение! Бедный Бето! Он и
представить себе не мог, какое ждет его испытание.
    Вдруг на лицо Бето набежала  тень.  Он  подумал  о  том,  что  не  ровня
Марисабель. Она из знатной, богатой семьи. А он? Что он собой  представляет?
Только недавно стал учиться, да и  то  благодаря  сеньоре.  И  квартиру  она
купила, и одевает его, и его мать  содержит.  Сам  он  пока  ни  на  что  не
способен. Бедняк и все. А он так любит Марисабель. Филипе уговаривает его не
принимать все близко к сердцу.
     - Не нравишься девушке, и не надо. Зачем страдать? Другую найдешь.  Еще
лучше.
    Но другая Бето не нужна. Марисабель для него лучше всех.

    ГЛАВА 33

    Праздничный дом сеньоров Сальватьерра принимал гостей,  приглашенных  на
рождественский бал.
    Среди гостей, которых пригласила Марисабель был Себастьян - Лили просила
за него. В поисках богатой невесты, он бывал  во  многих  престижных  домах,
выдавая себя за отпрыска  знатной  фамилии.  "Главное,  поймать  девушку  на
крючок, а когда раскроется ложь,  будет  поздно".  В  этот  вечер  Себастьян
привел с собой еще и Кики, такого же проходимца, как он сам. Выйдя покурить,
Себастьян шепнул дружку:
     - А ведь это тот самый дом, в который Бето  лазил  воровать.  Я  только
сейчас сообразил.
    Лили  пришла  немного  позднее,  вместе  со   своим   кузеном   Умберто,
черноволосым, симпатичным человеком. В этой  шумной  компании,  разодетой  в
маскарадные  пестрые  костюмы,  он  выделялся  солидностью,  выглядя  совсем
взрослым мужчиной, даже  старше  своих  тридцати  лет.  Они  не  виделись  с
Марисабель целый год, - Умберто, занимаясь  бизнесом,  уезжал  на  север.  В
зеленом длинном платье с блестящим лифом, с короной на  светлых  распущенных
волосах Марисабель выглядела сказочной принцессой, и Умберто не сводил с нее
глаз. Лили по секрету сообщила Марисабель, что двоюродный  брат  без  памяти
влюблен в нее, на что Марисабель сердито возразила:
     - Ну что ты, это тебе просто  кажется.  Марисабель  стояла  у  входа  и
вместе с матерью встречала гостей.
     - Что-то твой друг запаздывает, - сказала Марианна. Не успела  она  это
произнести, как дверь открылась, и появился Бето, с приклеенными усами  и  в
широкополой черной шляпе. Увидав  рядом  с  девушкой  сеньору  Марианну,  он
остолбенел, не понимая, куда попал. Но, словно услыша немую мольбу Марианны,
Бето, совладев с собой, подошел и представился ей.
    Надежды Марисабель не оправдались. Ничего  из  ряда  вон  выходящего  не
произошло. Марианна повела знакомить  юношу  с  мужем,  который,  с  бокалом
шампанского, с интересом наблюдал за весельем  молодежи.  Бето  произвел  на
Луиса Альберто неплохое впечатление. Скромный, воспитанный,  правда  слишком
застенчивый.
    "Хорошо, что Бето в маске, иначе Луис Альберто сразу узнал  бы  его",  -
только подумала Марианна.
    А Марисабель была разочарована. Настроение  у  нее  испортилось,  и  она
неохотно согласилась потанцевать с Умберто, который буквально не отходил  от
нее.
    Бето  был  ошеломлен  происходящим,  он  оглядывал  разряженных  гостей,
огромную гостиную, дорогие вещи; и, оставшись вдвоем с Марианной, Бето сразу
счел нужным сказать ей, что не считает себя достойным Марисабель.
     - Кто я? - с горечью произнес он. - Бедный продавец лотерейных билетов.
Нет, сеньора, мне не место в вашем доме. С вашего позволения я сейчас  уйду.
Хорошо еще, что ваш муж не узнал меня. А то разразился бы настоящий скандал.
Меня просто вышвырнули бы отсюда.
     - Нет, Бето, ты должен у нас  бывать,  Марисабель  девочка  добрая.  Но
произошло какое-то странное недоразумение. Надо все выяснить.
    Марисабель совсем расхотелось танцевать, она всем отказывала, и заметив,
что мать в сторонке беседует с Бето, подошла к ним.
     - Что вы здесь шепчетесь? - спросила она.
     - Просто разговариваем, - спокойно ответила Марианна. -  Я  познакомила
папу с твоим другом, и папе он очень понравился. И мне тоже. А теперь я  вас
оставлю.
     - Как хорошо, что ты понравился маме, Бето. Теперь мы  сможем  спокойно
встречаться.
     - Нет, Марисабель, нам не надо видеться. Я беден и не  пара  тебе.  Мне
предстоит пройти долгий путь, прежде, чем я заслужу это счастье.
     - Что же, я готова подождать.
     - Но есть еще причина и очень серьезная. Однако об этом я тебе  никогда
не скажу. Прощай!
    Марисабель прибежала к себе в комнату, схватила на руки  своего  любимца
Коки и сквозь слезы проговорила:
     - Она победила, Коки! Бето предпочел ее. Но я все равно  не  успокоюсь!
Выведу их на чистую воду!
    После ухода Бето настроение у нее окончательно испортилось. Она  сказала
Лили,  что  совсем  потеряла  интерес  к  своему  другу,  чем  не   преминул
воспользоваться Умберто и пригласил  девушку  прогуляться  с  ним  по  саду.
Марисабель старалась быть  с  Умберто  любезной  и  милой,  забыть  о  Бето,
расстроившим ее планы, но это плохо ей удавалось. Когда они вернулись в дом,
гости уже стали расходиться. Заторопились и Лили с Умберто. За ними приехала
машина.
    Чоли и Филипе очень удивились,  увидев,  что  Бето  вернулся.  Было  еще
совсем рано. К тому же женщины сразу заметили, что парень расстроен.  Всегда
откровенный с матерью, Бето и на сей раз все рассказал. Он впал в  отчаяние.
После того, что произошло,  они  должны  расстаться  с  Марисабель.  Сеньора
Марианна была как всегда добра к нему, но вряд ли  ей  понравилось,  что  он
пришел в дом на правах друга ее дочери. Как жить дальше, не видя Марисабель,
не слыша ее голоса? Ведь он полюбил  впервые.  И  чувство  это  серьезное  и
глубокое. Но придется смириться. Другого выхода нет.
    Неожиданно зазвонил телефон. Бето услышал голос Марисабель и задрожал от
волнения.
     - Не могу уснуть, не поговорив с тобой Бето. Так тяжело на душе!
    С трудом справившись с собой, Бето ответил:
     - Мы не можем встречаться, Марисабель. Не обижайся. Я  просто  тебе  не
пара.
     - У тебя кто-то есть, Бето? Признайся!
     - В общем-то да. Есть женщина, которой я всем  обязан.  И  вряд  ли  ей
понравится наша дружба!
     - Значит, тебя это устраивает? Не хочется говорить, как называют  таких
мужчин. Но ты плохо меня знаешь.  Я  так  этого  не  оставлю!  -  Марисабель
бросила трубку.
    Последствия этого радостного праздника  переживали  многие.  Мучилась  в
сомнениях Джоана. Будь она уверена, что Марисабель не ошиблась,  и  Марианна
изменяет мужу, она не задумываясь открыла  бы  девушке  тайну,  которую  так
тщательно скрывала. Пусть знает, что у нее есть  мать,  которая  предана  ей
всей душой и никогда не заставит страдать.
    Трудно передать, что  пережила  Марианна  в  тот  рождественский  вечер.
Теперь она поняла, какой сюрприз ей приготовила Марисабель. Пригласила Бето.
Неужели думает, что он ее любовник? Надо поговорить с дочерью.
    Марнсабель была раздражена до крайности: у нее ничего не  получилось.  В
сердцах она надерзила отцу, пришедшему к ней перед сном, отвечала на все его
вопросы резко и кратко, словно была обижена на него.
    Луис Альберто, так старавшийся в этот вечер быть милым, гостеприимным, с
удивлением смотрел на дочь:
     - Ты  последнее  время  какая-то  странная,   -   мягко   упрекнул   он
Марисабель. - Не желаешь разговаривать, дерзишь. Объясни, в чем дело?
     - Оставь меня, папа, я хочу спать.
     - Ладно, - сказал Луис Альберто, - не хочешь разговаривать, не надо. На
ты мне не нравишься такая. Спокойной ночи!
    Едва за ним закрылась дверь,  как  Марисабель  бросилась  на  подушки  и
разрыдалась.
    "Что происходит  с  дочерью?"  -  думал  Луис  Альберто,  направляясь  в
спальню. Он с возмущением рассказал жене о своем разговоре с  Марисабель,  и
Марианна стала его успокаивать.
     - Не волнуйся. Просто девочка влюблена. Это с ней впервые. Вспомни нашу
с тобой молодость. - Марианна улыбнулась. - Завтра  попытаюсь  поговорить  с
ней. А теперь давай спать, уже поздно.
    Когда утром Марианна пришла к дочери, та собиралась в церковь - в  руках
был молитвенник.
     - Доброе утро, Марисабель! Ты здорова?
     - Как видишь.
     - Нам надо поговорить.
     - Только быстрее, прошу тебя. Я тороплюсь, скоро начнется служба.
     - Отец очень сердится на тебя.
     - Неужели? Какая жалость! - Это было сказано дерзко и с вызовом.
     - Напрасно ты иронизируешь, - упрекнула Марианна  Марисабель.  -  Лучше
призадумалась бы! Вечер устроили для тебя, чтобы ты повеселилась с друзьями,
а ты убежала к себе.
     - Что же делать, если мне не до веселья? И  никто  не  поинтересовался,
почему.
     - Признаться, я не раз задавала себе этот вопрос, но так и не нашла  на
него ответа.
     - Через денек-другой  получишь  ответ,  -  все  так  же  грубо  бросила
Марисабель и выбежала из комнаты.
     - Погоди! - крикнула ей вслед Марианна. - Ты что-то скрываешь. Объясни,
наконец, в чем дело.
     - Не притворяйся, мама! Ты все хорошо понимаешь!
     - Да как ты смеешь мне так говорить?
     - Значит, хочешь знать правду? Тогда слушай. Или может  быть  пойдем  к
папе? Пусть он знает, что я думаю о тебе!
     - Папы нет дома, Марисабель. Он с самого утра ушел по делам.
     - Тогда я ничего не скажу, - заявила Марисабель.  -  Но  не  огорчайся.
Вряд ли это доставило бы тебе удовольствие.
     - Не выводи меня из терпения, Марисабель. -  Я  могу  ударить  тебя!  -
Марианна едва сдерживалась. Она побледнела, глаза лихорадочно блестели. Луис
Альберто прав. Дочь надо наказать. Что она себе позволяет!
     - Нет, мама, ты не  ударишь  меня,  -  зло  проговорила  Марисабель,  с
ненавистью глядя на мать. - Ты мне противна, противна! Настоящее чудовище!
     - И это все из-за Бето? - с трудом произнесла Марианна.
     - Не вспоминай о нем! Я его ненавижу! Так же, как и тебя!
     - Какой ужас! - упавшим голосом проговорила Марианна.
     - Да, мама. Мне очень плохо! И не спрашивай  ни  о  чем.  -  Марисабель
заплакала. - Уходи отсюда! Убирайся!
     - Марисабель, опомнись! Ты сошла с ума!
     - Оставь меня, я опоздаю в церковь. Кстати и тебе не мешало бы сходить.
Вымолить у бога прощение за свой грех! - Вся в слезах Марисабель  сбежала  с
лестницы, едва не сбив Району с ног.
     - Что случилось, Марисабель? Куда ты несешься?
     - Замолчи, старая сводня!

    ГЛАВА 34

    Марианна давно не была у Бето и очень соскучилась. Тут, на  ее  счастье,
позвонил  Луис  Альберто.  Предупредил,  чтоб  к  обеду  его  не  ждали,  он
задержится в  клубе.  Марианна  тотчас  же  собралась  к  Бето.  Марисабель,
заметив, что мать уходит, решила пойти за ней. Очень кстати, Бето  несколько
дней назад дал девушке свой адрес, и теперь ей легко было выследить мать.
    На этот раз Марианна пошла одна,  не  взяв  с  собой  Рамону.  Если  она
задержится, Рамона придумает, что сказать Луису Альберто.
    Марисабель была уже готова идти за ней, но неожиданно пришел Умберто.
     - Рад тебя видеть, Марисабель. Пришел  поболтать  с  тобой,  но  ты,  я
смотрю, собралась уходить? Если хочешь, провожу.
    С рождественского бала  в  доме  Сальватьерра  Умберто  ушел  окрыленный
надеждами. Неожиданное исчезновение Бето оказалось  ему  наруку.  Марисабель
была рассержена, согласилась погулять  с  Умберто  в  саду  и  даже  обещала
дружить с ним.
    Дружить! Умберто стало смешно.  Не  дружба  ему  нужна,  а  нечто  более
серьезное. Он не прочь жениться на такой девушке,  как  Марисабель.  Молода,
хороша собой, знатна и богата. Чего еще желать?
    Но начинать придется с дружбы. Ведь ей всего семнадцать. Совсем девочка.
Буду водить ее в кино, угощать мороженым.
    Вернулась Марисабель.
     - Пошли, Умберто.
     - Ты куда? - спросила Рамона.
     - Хочу прогуляться.
     - Но ты ничего не сказала маме!
     - А мы с ней увидимся.
     - Не понимаю, - удивилась Рамона.
     - Я иду туда, куда пошла мама. И заставлю ее сказать всю правду.
    Не успела Рамона опомниться, как Марисабель вскочила в машину Умберто, и
они укатили.
    ...Марианна, между тем, завела разговор с Бето о бале.
     - Я рада, Бето, что ты подружился с моей  дочерью,  -  сказала  она.  -
Кстати, на  мужа  ты  произвел  хорошее  впечатление.  А  на  Марисабель  не
обижайся, если даже  она  была  не  очень  любезна  с  тобой.  С  ней  такое
случается.
     - Нет, сеньора, ваша дочь была внимательна.
     - А  теперь  мне  надо  кое-что  выяснить,  Бето.   Надеюсь   на   твою
откровенность. Как ты познакомился с Марисабель?
    Бето рассказал,  что  однажды  позвонила  какая-то  девушка,  попала  по
ошибке, они разговорились и условились о встрече. С тех пор  и  началась  их
дружба. Бето вспомнил о тех счастливых днях и погрустнел Теперь  он  никогда
больше не увидит Марисабель. Видно, не судьба.
    А Марисабель в это время уже подходила к дому Бето.  Ее  заметила  Сара,
караулившая Марианну,  и  очень  удивилась:  что  делает  здесь  Марисабель?
Необходимо выяснить. Может и из этого можно извлечь выгоду?
    В дверь позвонили, Филипе открыла, и на пороге появилась Марисабель.
     - Марисабель? - Бето глазам своим не верил.
     - Да, это я. Хочу  открыть  тебе  правду.  К  несчастью,  я  дочь  этой
сеньоры.
     - Пожалей свою мать, что ты говоришь? Почему к несчастью?
     - Замолчи! - крикнула Марисабель. - Разве она мне мать?  Да,  прежде  я
боготворила ее, считала святой, а теперь... Я даже не знаю, как ее назвать.
     - Прекрати, Марисабель! - тихо произнесла Марианна.
     - Испугалась правды? Но я не собираюсь больше молчать!
     - Нет, Марисабель, поедем  домой,  там  и  поговорим!  Она  все  скажет
дочери, откладывать больше нельзя.
    Только не здесь. Бето не должен ничего знать. Невероятных усилий  стоило
Марианне увести Марисабель.
    Сара видела, как они вышли, обе красные и взволнованные. Не  иначе,  как
произошел скандал. С этой новостью Сара поспешила к мужу.
    Дома, как ни упиралась Марисабель, Марианна увела се к себе в комнату  и
рассказала обо всем, что ей пришлось пережить с того самого  дня,  как  Луис
Альберто застал в их комнате,  Леонардо,  склонившегося  "ад  ней.  Это  был
длинный разговор. Словно кадры фильма,  прошла  перед  Марианной  ее  жизнь.
Марисабель слушала мать, и слезы текли по ее щекам.  Бедная  мама!  Как  она
страдала!
     - И вот теперь бог услышал мои молитвы - я нашла своего сына!
     - Но кто же он, мама?
     - Неужели, ты еще не поняла, что мой сын - Бето.
     - Боже мой!  Если  бы  я  знала,  что  Бето  твой  сын!  -  воскликнула
Марисабель.
    Перед ее глазами встал образ матери, совсем юной, с грудным младенцем на
руках. Одинокая скиталась она по городу и,  не  помня,  что  делает,  отдала
своего ребенка  чужой  женщине.  А  когда  хватилась,  было  поздно.  Долгих
семнадцать лет мать искала свое дитя, все скрывая от мужа,  а  когда  нашла,
боялась признаться. Муж будет презирать ее за то, что бросила ребенка. И  ко
всем  этим  страданиям  прибавилось  еще  одно  -  подозрения  дочери!   Как
раскаивалась теперь Марисабель! Так наверное раскаивался отец,  когда  нашел
маму в клинике для душевнобольных.
    И мама простила его, как сейчас прощает ее.
     - Но откуда ты узнала, что это твой сын?
     - Помнишь к нам в дом забрался вор? Отец чуть было не застрелил его.  Я
спасла этого несчастного мальчика. И из тюрьмы вызволила. Я сделала  это  из
милосердия, но потом я поняла, что руководило мной материнское чутье.
     - Я хорошо помню эту историю, - печально произнесла Марисабель.
     - А потом я пришла в больницу к матери Бето, и она  поведала  мне,  что
Бето не родной ей сын. Она вырастила его. Ради нее Бето не остановился перед
преступлением, только бы раздобыть деньги на лекарство.
     - Боже мой, мама! Как я виновата перед тобой!  -  Мирасабель  не  могла
успокоиться. - Прости меня! Прости!
     - Ты не виновата, дочка. Все из-за меня. И я готова понести любую кару,
уготованную мне богом.
    Луис Альберто возвращался домой в прекрасном  настроении.  Машина  легко
скользила по вечернему Мехико. Один за другим зажигались огни. Толпа нарядно
одетых людей устремилась к центру города, где в  этот  час  бывало  особенно
оживленно. Почему-то вспомнилась молодость, юная  Марианна,  изменившая  всю
его жизнь. Она была для Луиса Альберто единственной  женщиной  с  тех  самых
пор, как он впервые поцеловал ее. Сколько лет прошло! А он до сих пор  любит
ее страстно и нежно, как в те далекие годы.
    Жена  и  дочь  встретили  его  радостной  вестью.  Они  помирились,   но
подробностей не рассказывали.
     - Мы наконец-то поняли друг друга, - сказала Марианна,  глядя  на  мужа
лучистыми глазами.
     - Я извинилась перед мамой, - добавила Марисабель, - потому что была  к
ней несправедлива. Но это не повторится.
     - Оставь нас, Марисабель, сейчас я хочу поговорить с папой, а  с  тобой
мы все обсудим завтра.
     - Надеюсь, ты не сердишься на меня за то, что я  задержался?  -  лукаво
улыбаясь, спросил Луис Альберто.
    Марианна с удовольствием смотрела на помолодевшее от радости лицо мужа.
     - Вряд ли ты заслуживаешь прощения, - с притворной строгостью  ответила
Марианна.
     - Тогда накажи меня, только не слишком сурово. - Луис Альберто  привлек
к себе жену.
     - Один поцелуй! Идет?
     - О, нет, нет, - шутливо отмахнулся Луис Альберто. - Лучше отправь меня
на гильотину!
     - Нет, изволь исполняй!
     - Приговоренный имеет право на последнее желание!
     - Говори!
     - Чтобы поцелуй был вечным  и  никогда  не  кончался.  Словно  не  было
восемнадцати лет супружеской жизни... Были они, и была их любовь...
    Тем не менее кушать хотелось, о чем Луис Альберто прямо сказал жене.
     - Фу, какая проза! - сморщила нос Марианна.
     - Но если желудок пустой, любовь на ум не идет.  Разве  ты  не  знаешь:
любовь и голод несовместимы.
     - Шутки шутками, а я ведь тоже не ужинала. Пойдем, дорогой.
    Ужин готовила Марианна,  и  Луис  Альберто  остался  очень  доволен.  Он
похвалил жену, сказал, что у нее золотые руки, и попросил почаще заглядывать
на кухню.
    Ни Марианна, ни Луис Альберто и не  подозревали,  какой  ждет  их  удар.
Джоана после нескольких визитов к Урсуле окончательно убедилась, в том,  что
Марисабель ее  дочь,  но  от  девочки  решила  это  пока  скрыть,  чтобы  не
травмировать  ее.  Зато  у  нее  появилось  намерение  поговорить  с  Луисом
Альберто. "Он должен знать правду", - решила она.
    Джоана часто с болью вспоминала  о  том,  как  оставила  свою  крошку  в
приюте. Какое счастье, что она нашлась! Господь ей помог.  Рано  или  поздно
она откроет Марисабель эту тайну, и тогда, возможно, их жизнь  изменится.  А
пока надо довольствоваться тем, что есть.  Они  могут  видеться,  Марисабель
привязалась к ней и кажется любит ее больше Марианны. Особенно сейчас, когда
девочку мучают страшные подозрения.
    Марисабель не вышла к ужину. Ей совсем не хотелось есть,  и  в  ожидании
матери, которая  обещала  прийти,  она  предалась  размышлениям,  поглаживая
пушистую шерстку Коки. Бето любит ее и даже не подозревает, что они  брат  и
сестра. Что будет, когда он узнает? Стыдно вспомнить всю эту дурацкую и злую
затею.
    Наконец пришла мать.
     - Я задержалась, Марисабель, мы ужинали и папа рассказывал, как  провел
время с друзьями. Неловко было его прерывать.
     - А ты сказала ему про Бето?
     - Нет, пока не сказала. И ты, пожалуйста, тоже не говори.
     - Хорошо, мама, не беспокойся.
    Сложные чувства испытывала Марисабель; с  одной  стороны,  ей  было  как
никогда легко разговаривать с матерью -  исчезла  преграда,  стоявшая  между
ними. С другой стороны, она переживала, что причинила матери  столько  боли.
Но теперь, все позади: они вместе станут хранить эту тайну, а потом  откроют
ее отцу. Вот будет радость!
    Но Марианна и сейчас  была  счастлива.  Ей  удалось,  наконец,  рассеять
подозрения дочери.  Еще  немного  и  Марисабель  могла  не  сдержаться,  все
рассказать отцу. И тогда... Лучше не думать, что могло бы  тогда  случиться.
Луис Альберто не простил бы Марианне ни измены, ни  того,  что  она  бросила
сына, признайся она, что нашла, наконец, Бето. Но ведь когда-нибудь придется
это сделать.
    Однако сейчас Марианне не  хотелось  об  этом  думать.  Она  молилась  и
уповала на бога. Марисабель мучила мысль о том, что Бето ее любит. Да и  она
к нему неравнодушна. Что греха таить! Однако, сейчас надо  об  этом  забыть.
Ведь они брат и сестра. Что  же!  Таким  братом  можно  гордиться.  Вырос  в
нищете,  но  остался  честным  и  благородным.  Ради  женщины,  которая  его
вырастила, решился даже на преступление. Нет,  его  нельзя  в  этом  винить.
Можно только восхищаться.
    В эту ночь, первую из многих бессонных, Марисабель крепко  спала.  Утром
Марианна не велела ее будить. Пусть  пропустит  занятия.  Ничего  страшного.
Потом наверстает. Девочке надо хорошенько  отдохнуть.  Луис  Альберто  очень
торопился, есть не стал, выпил кофе и сок, поцеловал  Марианну  и,  пообещав
вернуться к ужину, уехал в офис.
    Марианна рассказывала, ничего еще не ведающей Рамоне, события  последних
дней.
    Рамона радовалась, глядя на улыбающуюся Марианну. Не  дай  бог  пережить
то, что она пережила за последние дни, да и  за  всю  свою  жизнь.  На  долю
Марианны выпала большая любовь, но очень мало  спокойных,  счастливых  дней.
Однако  с  каким  удивительным  мужеством  эта  маленькая  хрупкая   женщина
переносила удары судьбы!  Слава  богу,  что  они  помирились  с  Марисабель.
Интересно, как сложатся теперь отношения детей? Все так запуталось! Главное,
Бето не должен пока знать, что он сын Марианны!
     - Хорошо, что Марисабель и Бето нравятся друг другу. Ведь они не брат с
сестрой, и со временем смогут пожениться, - Марианна уже  строила  планы  на
будущее.
    Рамона, слушая ее, только удивлялась. Какие сюрпризы преподносит  иногда
судьба! Надо же было молодым людям встретиться и полюбить друг друга!
     - Бывают  ситуации  еще  более  невероятные,  -  задумчиво   произнесла
Марианна.
    Джоана не расставалась с мыслью довериться Луису Альберто. Они  с  тетей
обещали Урсуле  ничего  не  говорить  самой  Марисабель,  а  о  ее  приемных
родителях речи  не  было.  Значит,  она  не  нарушает  данного  слова  своим
признанием.  Джоана  жила  только  этим,  бесконечно  обсуждая  с   тетушкой
мельчайшие подробности, связанные с Марисабель, которой она решила посвятить
себя. Пусть дочь не знает пока правды. Главное, что они подружились, девочка
полюбила ее. А там видно будет.
    Умудренная опытом Росарио думала иначе: Марисабель попала  в  прекрасную
семью, живет в роскоши, родители в  ней  души  не  чают,  особенно  отец.  И
неизвестно, смогла ли бы сама  Джоана  дать  Марисабель  то,  что  та  имеет
сейчас. Она не одобряла намерения  Джоаны  открыть  правду  Луису  Альберто,
опасалась, как бы не начались осложнения, но Джоана  рассудила  иначе.  Луис
Альберто должен все знать.
     - Тебе виднее, как поступить, - отступила  сеньора  Росарио.  -  Смотри
только, не нарушай клятвы, данной сестре Урсуле.
    Вспоминая происшедший накануне скандал, Бето места себе  не  находил  от
волнения. Хоть бы знать, что там ничего страшного не  случилось.  Теперь  он
понял, что Марисабель все нарочно подстроила, а  он,  как  последний  идиот,
попался в ловушку.
     - Мама Чоли! Набери номер сеньоры Марианны, я хочу с ней поговорить.
     - До чего же ты нетерпелив,  сынок,  подождал  бы,  пока  сеньора  сама
позвонит. Или ее дочь.
     - Нет, мама, я не хочу говорить с Марисабель, только с сеньорой.
     - Ладно, - проворчала Чоли, - позвоню, иначе от тебя не отвяжешься.
    Узнав, что звонит Чоли, Марианна подошла к телефону вместе с Марисабель.
     - Извините  за  беспокойство,  сеньора.  Это  я,  Чоли.  С  вами  хочет
поговорить Бето, прямо трубку из руки вырывает. Вы только скажите мне,  дома
у вас очень плохо?
     - Нет, Чоли,  все  в  порядке,  -  весело  ответила  Марианна  и  очень
обрадовалась, услышав голос сына.
     - Мама говорит, ты весь извелся, Бето! Успокойся! Ничего  страшного  не
произошло! Мы с Марисабель объяснились. Дать ей трубку?
     - Конечно!
     - Привет, Бето!
     - Марисабель... - голос юноши дрожал от волнения. -  Ты  ни  в  чем  не
виновата, каждый может ошибиться.
     - Нет, Бето, мне так стыдно! Извини меня! Чао!  -  Марисабель  передала
трубку Марианне.
     - Успокоился?
     - Да, сеньора. Очень рад, что все выяснилось. До свидания!
    Впервые после рождественского бала Луису Альберто удалось выбрать  время
и поговорить  с  дочерью.  Впрочем,  обвинить  его  в  том,  что  он  уделял
Марисабель мало внимания, было бы несправедливо. Луис Альберто действительно
обожал девочку, баловал, никогда не наказывал, все ей прощал. И она  платила
отцу такой же горячей любовью.
     - Что-то твой друг ни разу не появился у нас после бала,  -  проговорил
Луис Альберто, усаживая дочь напротив себя. - Он произвел на  меня  неплохое
впечатление, хотя слишком стеснителен и неловок. Но может быть это и  лучше.
Признайся, Марисабель, он тебе нравится?
     - Разонравился, причем окончательно, - заявила Марисабель. - Так что не
утруждай себя, не наводи о нем никаких справок. Ты, кажется,  собирался  это
делать?
     - Да, дочка. Но теперь не буду.
    Луис Альберто все-таки поинтересовался, каким  Марисабель  видит  своего
избранника.
     - Во  всяком  случае  не  ровесником.   Он   непременно   должен   быть
мужественным и не робким. Не таким, как этот мальчишка, - уверенно  ответила
девушка..
    Разговор снова зашел о Марианне. Луис Альберто был счастлив, что жена  с
дочерью  помирились.  Марианне  вредны  всякого  рода  переживания,   да   и
Марисабель они не на пользу.
    Марисабель тоже радовалась за мать, но где-то  в  самом  дальнем  уголке
души шевельнулась ревность. Значит, все эти годы мама любила не ее  одну?  И
скорее всего, Бето больше. Потому и страдала.  Зато  папа  души  не  чает  в
Марисабель. И она всегда будет его любимицей.
     - Слава богу, мама теперь совсем выздоровела, - сказал Луис Альберто. -
Не бывает мрачной, все время улыбается.
     - А главное, перестала искать своего сына, - добавила Марисабель.
     - Да, это была навязчивая идея, от которой ее  не  избавило  даже  твое
рождение. Но теперь она поняла, что его не существует, и перестала мучиться.
     - Мама не любила меня, когда я была маленькой?
     - Что за глупости. Конечно, любила. И сейчас  любит.  -  Луис  Альберто
ласково потрепал дочь по щеке и поднялся. - Мне пора.
     - До свиданья, папочка. А теперь  пойду  к  маме.  Мы  никак  не  можем
наговориться.
    Но их разговор не состоялся. Марианна тоже собралась  уходить,  сказала,
что хочет навестить Бето. Какое счастье,  что  не  надо  больше  скрываться,
что-то придумывать, а можно просто сказать: "хочу навестить сына". Надо было
раньше открыть Марисабель эту тайну, не мучить ни себя, ни дочь.  Но,  слава
богу, хоть это позади.
     - До  встречи,  Марисабель.  -  Марианна  поцеловала  дочку  и   быстро
спустилась с лестницы.
    Бето  встретил  Марианну  несколько  смущенный.  Никак  не  мог   забыть
случившегося  накануне  и  чувствовал  себя  виноватым.  Чоли  не  преминула
пожаловаться на  сына:  ничего  не  ест,  совсем  потерял  сон:  ночью,  как
неприкаянный бродил по квартире.
     - Вы уж отругайте его хорошенько, сеньора, - попросила Чоли. - Никакого
сладу с ним нет. - Марианна заметила, как осунулся и побледнел сын. В глазах
затаилась печаль.
     - Никак не успокоишься, Бето? - ласково спросила Марианна. -  Так  ведь
ничего ужасного не произошло.
     - Ах, сеньора, - вмешалась в разговор  Чоли.  -  Пусть  он  вам  скажет
правду. Я-то знаю, почему он страдает.
     - Не слушайте маму Чоли, сеньора.
     - Нет, Бето, почему я должна молчать? Знаете, сеньора,  он  без  памяти
влюбился в вашу дочь. Вот и мается.
     - Не мучайся, Бето, я очень рада, что так случилось. Кажется,  ты  тоже
нравишься Марисабель, впрочем не  буду  выдавать  чужие  тайны.  -  Марианна
таинственно улыбнулась.
     - Это вы по доброте своей так говорите, сеньора, а сами хорошо  знаете,
что я не пара вашей дочери. К тому же я все уже решил для себя. Мы не  будем
больше встречаться с Марисабель.
     - А если я попрошу? - Марианна слегка дотронулась до руки Бето.
     - Нет, сеньора, - с жаром ответил тот.
     - Но ты нравишься Марисабель, она то и дело о тебе вспоминает. А сейчас
ты должен прилежно учиться.
     - Теперь я понял, зачем вы все это говорите. Хотите, чтобы у  меня  был
стимул к учебе. Но я и так стараюсь, мне  хочется  получить  образование.  Я
даже  буду  заниматься  спортом,  чтобы  быть  всегда  в   форме.   Надеюсь,
когда-нибудь я стану достоен любви вашей дочери.
    Марисабель,  не  подозревая,  какие  страсти  кипят  вокруг  нее,  ждала
учительницу танцев, когда неожиданно  пришел  Умберто.  Марисабель  пока  не
могла  определить  своего  отношения  к  этому  молодому  человеку.  Но   ей
импонировало, что она предмет увлечения взрослого мужчины. Но питает ли  она
к Умберто что-нибудь, кроме дружеской симпатии?
     - Вчера ты была так взволнованна?  Успокоилась?  -  Умберто  пристально
посмотрел на девушку.
     - Да, вполне. Что будешь пить? Сок, кофе или что-нибудь покрепче?
    Умберто сказал, что спиртного  не  пьет,  не  курит,  в  общем,  бережет
здоровье, за что удостоился похвалы.
     - Не  кавалер,  а  находка,  -  шутя  заметила   Марисабель   и   пошла
распорядиться, чтобы подали кофе.