Глава 35

Исамар металась. Чувство и долг - извечная борьба, вечное противоречие не давали ей покоя. Марта, страшное прошлое, с одной стороны, и Алехандро и будущее - с другой. Он был так нежен с ней! И когда они были вместе, она чувствовала, что он принадлежит ей весь целиком. Этот сильный красивый мужчина был беззащитен перед ней как ребенок, и ей было невыносимо больно оттого, что она своей рукой наносила ему рану за раной. Они встретились вновь. Предлог? Да, конечно, был какой-то предлог и необыкновенно важный, но они забыли о нем, едва увидели друг друга. Алехандро обнял Исамар, и на этот раз она не противилась, его темные глаза погрузились в ясный свет ее льдистых глаз и зажгли их ответным пламенем страсти. Мир перестал для них существовать, они очутились в волшебной стране любви.
- Я твой навеки, Исамар, - прошептал он ей на прощание.
- И я твоя, Алехандро, но нам никогда не быть вместе! - приникая к нему, с глухим рыданием проговорила Исамар, простилась и ушла, вновь оставив Алехандро в горестном недоумении.
Машинально он поправил постель и вдруг у подушки что-то блеснуло: медальон! Такой же он видел у Марты! Такой же он сам очистил от земли, обнаружив таинственное захоронение! Откуда он у Исамар? Что за тайны она скрывает?
Алехандро немедленно позвонил ей, но она еще не успела приехать домой. Ни о чем другом Алехандро и думать не мог. Сидеть на месте он тоже не мог и поехал навестить отца. В разговоре у него невольно вырвалось:
- Знаешь, отец, я увидел у Исамар точно такой же медальон, как у Марты. Что бы это могло означать, как ты думаешь? И вообще, мне кажется, что Исамар попала под влияние Марты, и Марта очень дурно действует на нее.
Фернандо насторожился: Марта - враг, он должен выяснить, что стоит за этим влиянием.
Не откладывая дела в долгий ящик, дон Фернандо отправился к Исамар. Дома ее не было. Гойо предложил посидеть и подождать ее, и дон Фернандо уселся в гостиной, вызвав в доме сильнейший переполох. Как перепугалась Долорес! Не захотел обнаружить свое присутствие и Луис Альфред Карбонель. По счастью, дон Фернандо был очень нетерпелив, ему надоело ждать, и он, передав просьбу навестить его, ушел.
Долорес с облегчением перекрестилась.
Исамар нужна была дону Фернандо еще и для того, чтобы заложить в банке бросовые земли на большую сумму. Ему никто бы под эти земли не дал кредита, но Исамар могла его получить, и дон Фернандо намеревался поручить ей это дело. Он потерял слишком много денег по глупости Рея и собирался их вернуть как можно быстрее.
Исамар не заставила себя долго ждать, навестила его и он получил ее согласие на заклад земли. Потом он спросил:
- А откуда у тебя, дочка, Мартин медальон? И что вообще тебя связывает с Мартой?
Исамар давно уже обнаружила пропажу и успела помучиться из-за нее, выслушав упреки Марты, но вопрос Фернандо был для нее все-таки полной неожиданностью. Она бы поняла, если бы ее стал расспрашивать Алехандро. Но дон Фернандо? Действительно, права была Марта, когда предупреждала ее о том, что никому ничего нельзя говорить, когда боялась ее откровенности с Алехандро.
-  Марта мне подарила его, - ответила она, - а я стала носить. Вы ведь знаете, у нас были очень плохие отношения, а когда она вдруг стала помягче, мне стало спокойнее.
- Чистая ты душа, Исамар! - покачал головой дон Фернандо. - Враг, он всегда остается врагом, и лучше выброси эту побрякушку, она может тебя сглазить, навести порчу. Никогда не принимай подарков от недобрых людей.
Исамар кивнула и про себя улыбнулась: дон Фернандо знал, оказывается, не все, он не знал, что она уже потеряла этот свой медальон и где потеряла!
Для дона Фернандо вопрос был ясен: Марту Агирре следовало убрать, иначе она до конца своих дней будет мутить воду. Он вызвал Сабаса и отдал распоряжение.

Архенис видел, что Марта переутомлена, нервы у нее перенапряжены, и она нуждается в отдыхе. Стоит ей отдохнуть, расслабиться, как жизнь обретет для нее новые краски и на многое она взглянет по-другому. Доктор Фальконе полюбил эту яркую, страстную девушку, на чью долю выпало много испытаний, ему хотелось подарить ей тот покой, ту надежность, то счастье, что она заслуживала. Своих чувств он не скрывал.
- До конца наших дней мы будем вместе, Марта! У нас будет свой дом с камином, собака. А все остальное - как ты захочешь, и я всегда буду оберегать тебя.
Марта улыбнулась в ответ. Она поверила Архенису, полюбила его и с надеждой смотрела в будущее, которое Архенис рисовал перед ней таким безмятежным.
Они вышли из ресторана, где так уютно и вкусно поужинали, как будто уже ужинали у себя в столовой с камином. На улице тем временем совсем стемнело. И вдруг оглушительная вспышка света, выстрел, Марта упала как подкошенная, но недаром Архенис был врачом: первая необходимая помощь, на предельной скорости в больницу и сразу на операционный стол. «Она будет жить, будет жить, будет жить», - твердил он, переливая вместе с кровью свою любовь, свою жизнь. Но и после операции состояние Марты оставалось очень тяжелым, ее отвезли в реанимацию.
- Очнись, только очнись, сестричка, и я никогда, никогда больше не увижусь с Алехандро, - повторяла, сидя у постели Марты, Исамар.
Как кляла она себя за легкомыслие! По ее вине жизнь Марты в опасности. Кто, как не Марта, заклинала ее не иметь дела с этим страшным семейством? И если хотела уничтожить его, то только для того, чтобы никому больше не грозила смерть. Как близоруко, как поверхностно смотрела на все Исамар! И как она теперь раскаивалась!

Алехандро поразил ледяной прием Исамар, ее отчужденное, окаменевшее лицо. Узнав о ранении  Марты, он пришел навестить ее в больнице, хотел спросить о медальоне, а потом о внезапной дружбе с Исамар. И первую, кого он там увидел, была Исамар, сидевшая у постели Марты, что само по себе было странно. Она буквально выставила его из палаты: Марте нехорошо, она очень слаба, ей запрещено разговаривать.
И тогда Алехандро понял, кто даст ему ключ к разрешению всех загадок - тетя Аврора. Ведь она и собиралась как-то рассказать ему о Торреальбе, о том самом человеке, на чью могилу они случайно наткнулись и кому принадлежало имение, купленное Мартой.
Но в лечебнице, куда отвезли Аврору, он ее не нашел. Состояние ее признали удовлетворительным, она сама ушла из больницы, и местонахождение ее было неизвестно...

Выйдя из лечебницы, Аврора отправилась к Брихиде. Брихида была теперь единственным человеком, который мог ей помочь. Ну не нелепость ли? Она, богатая наследница, жена богатого мужа, мать обеспеченного сына, могла рассчитывать лишь на нищую Брихиду, у которой едва-едва хватало на хлеб. И Брихида помогла Авроре, приютила ее у себя, хотя Хулио Сесар поначалу возражал: никого из клана Мальдонадо не должно быть у них в доме! Но Брихида оборвала его:
- Что ты имеешь против несчастной женщины, обобранной и обездоленной Мальдонадо? Ты за справедливость, так и будь справедлив к ней! Дай ей кров, дай хлеб, ей негде их больше взять!
Поддержал ее и Альберто, а он был как-никак хозяином квартиры, и Аврора его от души поблагодарила.
Сейчас Альберто занимался вопросом содержания заключенных в тюрьмах. После рассказа о тюрьме Хулио Сесара он решил, что должен привлечь внимание общественности и к этой проблеме. Каково же было удивление Альберто, когда в одной из камер он обнаружил девушку, которую не раз видел с Рейнальдо Мальдонадо. Он очень заинтересовался и стал расспрашивать ее:
- Ты ведь, кажется, была подружкой Рея Мальдонадо?
- Не суй нос, куда не просят, - огрызнулась Мерсе.
- Я - журналист, мог бы тебе помочь, - предложил Альберто.
- Много вас здесь таких помощников шляется! Иди, откуда пришел! - отшила его Мерсе.
Надзирательница сообщила Альберто, что девушка сидит за попытку провезти через границу целую пригоршню изумрудов. Альберто тут же сообразил, что из Мерсе сделали подсадную утку. Он вновь выходил на сенсационный разоблачительный материал, касающийся Мальдонадо!
А Мерсе, позвонив Росе, сказала:
- Пусть Рей побыстрее чешется! Рот у меня не вечно на замке. И моему ангельскому терпению когда-нибудь придет конец.

Карбонеля Рей не нашел, похоже, он смылся за границу. Но Рей не мог забыть, как орал и топал ногами на него отец. Он-то думал, что отец его любит, что они понимают друг друга. С кем не бывает промашек? Они бы спокойно подумали и нашли выход, Но ему, видно, его паршивые деньги дороже родного сына, раз из-за них он решил смешать его с грязью, наплевал ему в душу.
Рей на частном самолете летел в заповедную зону, где располагались изумрудные копи; владел ими некий Пабло Очоа, у него и покупал изумруды Родригес Герра.
- Нам нужна партия ровно на два миллиона, и ни центом, больше. Ее ждет заказчик, цену на рынке мы сбивать не должны - такие инструкции получил Рейнальдо от Родригеса.
Рея восхитила организация охраны на территории, которая принадлежала Очоа: он почувствовал сразу - он в особом королевстве. И так оно и было: Очоа был единственным и полновластным королем здешних мест, он предложил Рею партию камней на пять миллионов, и Рей согласился. Он хотел сам вести все дела, и вот ему представилась первая возможность. С Очоа, очень высоким молодым человеком со спокойным лицом и тяжелым подбородком, Рей быстро нашел общий язык. Герра в последнее время очень капризничал, и Очоа был не прочь поменять партнера.
- Зря ты так поступил, Рейнальдо, - сказал ему Рикардо, когда они летели обратно, - Герра не потерпит нарушения своих приказов, и неизвестно еще, как он с тобой поступит.
«Это я буду поступать с ним по-своему» - подумал Реи, а вслух сказал:
- Мы с ним прекрасно разберемся, вот увидишь!
Герра, узнав о самоуправстве Рея, разъярился до крайности, но до поры до времени виду, не показывал, затаился: пусть мальчик вконец зарвется, укротить его Герра всегда успеет. Он не сомневался, кто останется в этом деле в выигрыше, а кто внакладе. Дело это он знал до тонкости, а Рей «на новенького» пытался взять его нахрапом.
Очоа по телефону сообщил Рею о покупателе. Рей встретился с неким Карлосом Ледерманом - остроносым поджарым человеком и попросил за партию сорок миллионов. Сумма и стала главным козырем в его разговоре с Родригесом Геррой, тот промолчал. Рей чувствовал, что он опять на коне, успех кружил ему голову. Он получил от Ледермана деньги и расплатился с компаньонами: львиную долю получил Герра, мелочь - Висенте с Ансельмо, но для них это были колоссальные деньги. Они остались очень довольны. Этим шустрым ребяткам Рей и поручил выкрасть из тюрьмы Мерсе.
Утром к тюрьме как обычно подкатила муниципальная машина забрать мусор. Парни в комбинезонах брали полные баки и ставили пустые. Как всегда, они вошли в тюрьму через черный ход, дошли до кухни, где Мерсе сегодня мыла посуду, запихнули ее в бак и вынесли. Операция прошла без сучка без задоринки. Машина выехала за городскую черту, направилась на свалку, в лес; Висенте и Ансельмо в рабочих комбинезонах выгрузили наконец Мерсе из бака, и Рей на всякий случай дал ей хорошую затрещину, чтобы в дальнейшем была терпеливее и не зарывалась, но потом все-таки расцеловал. Он поручил Мерсе заботам Ансельмо, поселив ее в маленькой комнатушке на окраине и строго-настрого запретив выходить. С полицией шутки плохи. Шумиху, которая неминуемо должна была подняться после побега, нужно переждать.
И шумиха действительно поднялась большая. Альберто вместо информации о контрабанде драгоценных камней опубликовал информацию о контрабанде заключенных. Полиция объявила розыск. Мерсе нужно было сидеть тихо-тихо.
Рей вернул деньги отцу и на время заделался следователем: он искал свою пропавшую Мерседес. Ферейра с дочерью исчезли из Каракаса, и Рей пока никак не мог напасть на их след.

Родригес Герра был деловым человеком и умел хорошо вкладывать свои деньги. Он понимал, что главное богатство - земля, и поторопился купить землю в Венесуэле. Теперь ему нужно было как можно быстрее ее застроить и окупить вложенные деньги. Познакомившись на семейном ужине с братом Рейнальдо - архитектором, он предложил ему составить проект и взять подряд на застройку. Все последнее время Алехандро преследовали неудачи, фирма находилась в бедственном положении, и предложение Герры пришлось как нельзя более кстати.
- Плачу наличными, и немедленно, - заявил Герра Алехандро, чем очень его обрадовал.
Не прошло и дня, как Герра появился в офисе Алехандро и был представлен Мишель и Леонардо. Работа закипела: прикинули смету, наметили день для поездки на участок; после осмотра и обмеров можно будет уже приступить непосредственно к проекту. В разгар обсуждения в комнату заглянула Каролина. Герра не мог не оценить такую роскошную женщину. А Каролина не могла не оценить восхищения Герры. Но поговорить ей нужно было с Леонардо. И он вышел к ней в приемную.
- Мы разводимся с тобой, Каролина, - начал Леонардо разговор, не дав ей и слова сказать.
Каролина не ждала такого его решения, это было для нее ударом. Да, она не любила мужа, не дорожила им, но привыкла, что он всегда под рукой, рассчитывала на него и им пользовалась. И пользуясь, не сомневалась в могуществе своих женских чар - решение Леонардо больно задело ее самолюбие.
- А я пришла сказать, что люблю тебя, - нежно проговорила Каролина.
- И я тебя люблю, люблю до безумия, - с горечью подхватил Леонардо, - но есть вещи, которые я не в силах простить, не в силах забыть, и поэтому не представляю, как мы сможем жить вместе. Я развожусь с тобой, все расходы - за мой счет.
Говорить было больше не о чем. Леонардо вернулся к работе, а Каролина еще сидела в приемной, сживаясь со своим новым положением разведенной жены, когда вышел Герра.
- Счастлив был познакомиться с самой очаровательной женщиной Венесуэлы, - сказал он, пристально глядя в глаза Каролине. - Если бы у вас нашелся свободный вечер, был бы в восторге от возможности пригласить вас поужинать.
- У вас есть возможность быть в восторге, у меня теперь свободны все вечера. Мой муж только что сообщил мне, что разводится со мной.
- Как это мило с его стороны! - восхитился Герра, предлагая Каролине руку.
Они поужинали в ресторане, и солнце улыбнулось Каролине в номере Герры. Она еще нежилась в постели, когда он собрался уходить по делам.
- Так я заеду к маме за вещами, - сказала Каролина, - а потом буду ждать тебя.
- А я постараюсь не заставлять тебя ждать слишком долго, - целуя ее, отозвался Герра.

Элисенда чуть в обморок не упала, услышав, что Каролина собирается жить вместе с Геррой в гостинице, попыталась образумить дочь, но ничего, кроме:
- Оставь, мама! Какие глупости! - ничего не услышала.
Шокирован был и Алехандро, он оказался невольным свидетелем сцены между матерью и дочерью, выходя от дона Фернандо. Каролина опять поставила их всех в двусмысленную ситуацию: не разведясь еще с Лео, стала любовницей Герры, который теперь сотрудничал с ними.
- Ты ведешь себя как последняя шлюха! - в сердцах сказал ей Алехандро.
- Очень может быть, - едко отозвалась Каролина, - но веду я себя так по твоей милости!
Собрала вещи и хлопнула дверью.
Алехандро только тяжело вздохнул. Он не понимал, почему у каждой из женщин, которые его окружали, есть право на прихоти, на капризы, а у него нет права даже на отказ. Первым патологическим случаем в его жизни была Каролина, вторым - Даниэла. С маниакальной навязчивостью она преследовала его. И со временем стала даже опасной. Как-то она взяла и увела Кике из школы, заставив всех сходить с ума от беспокойства. А когда он в очередной раз попытался положить конец их крайне странным отношениям, наставила на него револьвер. Ему ничего не сто¬ило в одно мгновение скрутить эту истеричку, но он предпочитал действовать уговорами, мягкостью, пока, наконец, она не отбросила смертоносное оружие и не поклялась в вечной к нему любви. Алехандро просто ума не мог приложить, что ему делать с этими бушующими стихиями! Но как всегда положился на время, которое все расставляет по местам.
Да и кто бы мог остановить обезумевшую женщину с неуравновешенной психикой? Даниэла не сомневалась, что на свете есть только одно лекарство, которое принесет ей исцеление. И намеревалась его применить. В один прекрасный день в офисе Исамар раздался телефонный звонок.
- Исамар!  Вас беспокоит Даниэла Виларде. Я хочу попросить у вас прощения. Мне так стыдно, так невыносимо стыдно! Я была ослеплена, я страдала. Вы можете простить меня, Исамар?
- Разумеется, сеньора Виларде, - Исамар был крайне неприятен этот телефонный звонок, и поэтому она хотела скорее закончить разговор.
- В знак того, что я прощена, приезжайте ко мне. Я так страдаю! Я уничтожена физически и морально. Не отказывайте мне, не отталкивайте! Я так виновата перед вами, перед Алехандро! Но чтобы снять с него тяжкий груз беспокойства, которым отяготила его наша вражда, мне хочется порадовать его нашей дружбой.
Даниэла говорила так настойчиво, так искренне, что Исамар решила не отказывать ей в просьбе и действительно навестить ее: худой мир лучше доброй ссоры.
Сообщив на работе, что она едет к сеньоре Виларде, она поехала к Даниэле.
Даниэла встретила ее горячей благодарностью, провела в гостиную, усадила, предложила сок, прохладительное. Исамар оценила вкус, с которым была обставлена гостиная, и сказала об этом Даниэле.
Даниэла расцвела улыбкой и протянула Исамар оранжад. Исамар потягивала сок, они перебрасывались незначительными фразами. Исамар даже подумала, что Даниэла совсем не глупа и может быть приятной собеседницей, как вдруг все поплыло у нее перед глазами, а в животе начались страшные рези. Невольно она согнулась пополам. Даниэла с большим любопытством наблюдала за ней.
- У вас приступ? - наконец спросила она.
- Только не знаю чего, - с трудом выговорила Исамар.
- Я знаю, - совершенно хладнокровно ответила Даниэла. - Это скоро пройдет, и вам будет хорошо, очень хорошо, но нужно немного потерпеть.
И тут страшная догадка осенила Исамар. Она посмотрела на стакан выпитого сока, потом на Даниэлу.
- Очень скоро все кончится, - все еще с пренеприятнейшей улыбкой пообещала Даниэла, не трогаясь с места.
Жуткий, животный ужас охватил Исамар: как же так? Неужели сейчас она умрет в логове этой страшной ведьмы? Ведьма заманила ее к себе обманом, опоила отравой и теперь радуется ее мучениям? Нет, сказке еще не конец, принцесса Исамар непременно спасется! И хотя сознание ее мутилось, наплывала будто какая-то пелена, сквозь эту плотную пелену до нее донесся родной, любимый голос:
- Исамар, любимая! Даниэла, открой немедленно дверь! Затем раздался грохот, и над Исамар склонилось встревоженное лицо Алехандро.
- Я как раз собиралась звонить в «скорую», - услышала Исамар голос Даниэлы. - Такой ужас, она хотела покончить с собой. Я удерживала ее, как могла, но, как видишь, не удержала, она все-таки выпила какие-то таблетки!
Ни слова не говоря, Алехандро подхватил Исамар на руки и вынес из квартиры, даже не оглянувшись на Даниэлу.
В последнюю минуту появился принц и спас принцессу Исамар. «Милый мой принц, он все-таки меня спас», - подумала Исамар и потеряла сознание.
Исамар промыли желудок, она лежала дома слабая, вялая, но сознание работало очень отчетливо: они с Мартой после всех их мучений, после того, как и та, и другая побывали на грани между жизнью и смертью, должны были принять очень важные решения... Виолета была согласна с ней, ведь и для Виолеты взаимоотношения с семьей Мальдонадо были необычайно важны. Исамар понимала одно: скрывать правду больше нельзя! Пусть знают, что Исамар и Марта - сестры. Разве это не оградит Марту от опасности?
И потом Алехандро и Гильермо должны знать правду про своего отца. Зная все, братья сумеют удержать его от рискованных и страшных шагов.
После разговора с Виолетой Исамар окончательно успокоилась; она не сомневалась, что выбрала правильную линию поведения.

Глава 36

У Гильермо сейчас были свои сложные и болезненные переживания. Обмолвка сеньоры Кастильо о том, что она знала его мать, воскресили в нем все страдания детства. В детстве он ждал свою мать каждый вечер, ждал, что вот-вот откроется дверь, и его мама вбежит в комнату, обнимет его, прижмет к груди, и прижимаясь к ней, он, наконец, спокойно и сладко уснет. С годами он перестал тешить свое воображение такими картинами, ожидание стало привычным фоном, почти неосознаваемой болью, однако достаточно было любой мелочи: слова, взгляда, чтобы она запульсировала и заняла все душевное пространство целиком.
Сеньора Кастильо вскоре навестила дона Фернандо еще раз, и в то же время как раз пришел Гильермо. Он торопливо стал задавать ей вопросы, и она ему рассказала, что его мать была балериной, что пользовалась большим успехом, а потом получила травму - сильно ушибла колено и не смогла больше танцевать, тогда-то они и расстались, и сеньора Сандра больше ничего о ней не знает.
Дон Фернандо, услышав голоса в гостиной, выглянул и позвал сеньору Кастильо к себе в кабинет.
- Я подумала, Фернандо. Мое молчание будет стоить пять миллионов, - объявила Сандра.
- Ты всегда была бесстыжей, - с сожалением сказал дон Фернандо. - Даже я не могу дать тебе таких денег.
-  Очень жаль, старичок, очень жаль...

На следующее утро Гильермо, попросив Виолету пойти с ним, отправился в библиотеку. Они перерыли все старые подшивки газет, все энциклопедии, ища имя балерины Кастильо, а рядом - какой-то другой балерины, которая получила травму. Но как выяснилось, травму получила сама сеньора Кастильо, она ушибла колено и больше не смогла выступать. Все эти подробности сообщались в прессе чуть ли не двадцатилетней давности. Гильермо все понял. Узнать адрес сеньоры было делом одной минуты.
Они с Виолетой потратили на поиски целый день, и поиски их увенчались успехом. Гильермо знал теперь, кто его мать, но не понимал, почему она все это от него скрыла. Час был еще не поздний и он, не теряя ни минуты, немедленно отправился к ней.
Открыв дверь и увидев на пороге Гильермо, Сандра удивилась. Ее забавлял этот красивый голубоглазый и такой серьезный молодой человек.
Гильермо сразу заметил, что она в нарядном платье и накрашена, значит, явно собирается уходить.
- Я знаю, вы моя мать, - как бы выдохнул Гильермо.
Сандра лениво поотнекивалась, но потом кивнула.
Гильермо ждал чувствительной сцены, ждал объятий, поцелуев, ждал чего угодно, но только не этого равнодушного безразличия, какое он встретил. Он стоял потрясенный.
- То, что ты - мой сын, чистая случайность, я любила только танцевать и никогда не собиралась иметь детей. Конечно, я могла бы сейчас начать сюсюкать, нести всякую сентиментальную чепуху, но врать я тоже не люблю. Природа поскупилась, не наделив меня материнскими чувствами, и я прекрасно обхожусь без них.
Послышался звонок в дверь. Сандра открыла. На пороге стоял рослый мужчина.
- Добрый вечер, дорогая. Вот мы и свиделись снова, и снова проведем приятный вечер.
Тут мужчина увидел Гильермо, лицо его вытянулось, а потом он заговорил очень гневно:
-  Я же старый клиент, я предварительно позвонил и совершенно не понимаю...
Сандра спокойно стояла и наблюдала сцену, которая ее очень занимала.
- Не беспокойтесь, я здесь совершенно по другому делу, - с горечью проговорил Гильермо. - На подобные развлечения у меня и денег-то нет.
С этими словами он ушел.
Кто опишет состояние его юношеской души, благородной, романтически настроенной, сентиментальной и эгоистической одновременно, когда она впервые столкнулась и с прозой, и с грязью, и с циничной трезвостью жизни?
- Видно папа прекрасно знал, что делает, когда пропускал мимо ушей мои вопросы о матери, - сказал Гильермо Виолете, заканчивая свой рассказ.
Прямодушная Виолета, даже не познакомившись, уже возненавидела эту женщину, да и не женщину вовсе, какое-то чудовище, под стать Фернандо!
Наконец Рею повезло: он напал на след Мерседес. Брунхильдо сказал ему, что она живет у падре Эустакио, и Рей отправился туда. Несколько раз он пытался войти к нему в дом, но падре спокойно и твердо повторял, что у ней никого нет и он не видит никакой необходимости пускать к себе Рея, поведение которого постыдно и недостойно! Потерпев с падре фиаско, Рей стал ждать подходящего случая, и довольно скоро такой случай представился.
Заболела Роса, она лежала дома с высокой температурой и Мерседес, ее давняя подруга, отправилась ее навестить.
-  Я пришла повидаться, Роса, и попрощаться, потому что мы с папой уезжаем, - сказала ей Мерседес.
-  Куда? Почему? - забеспокоилась Роса.
- Папа боится оставаться здесь, боится и за меня, и за себя, и хочет увезти меня за границу. Он считает, что нам с ним там будет спокойнее.
- А ты? Ты-то как считаешь? - продолжала задавать вопросы Роса.
- Мне уже все равно. Если ему так спокойнее, мы уедем.
Подруги поцеловались на прощание, хрупкая смуглая Мерседес буквально утонула в объятиях крупной белокурой Росы.
Но на обратном пути Мерседес попала в другие не менее мощные объятия: ее схватил за плечи и властно обнял Рей, и, несмотря на ее протесты, подвел к машине, усадил и увез.
- Я никогда не буду с тобой! - твердила Мерседес.
- Ты моя жена, и вот теперь твой дом, - объявил Рей, вводя ее в прекрасно обставленную квартиру. - Наше гнездышко я готовил как святая святых нашей любви, ты поселишься здесь и будешь хранить наш семейный очаг. Я больше не намерен жить в разлуке. Синэль! - позвал он горничную. - Поручаю твоим заботам твою хозяйку.
Горничная, с любопытством поглядев на Мерседес, вежливой улыбкой поздоровалась.
И опять была ночь, но увы! — не любви, а ненависти.
- Ты моя жена, ты родишь мне сына, о котором мы так с тобой мечтали, и мы будем вместе всегда-всегда, - страстно шептал Рей.
- Не засыпай со мной рядом, Рей, не засыпай, потому что я убью тебя, - отвечала ему Мерседес.
Утром Рей ушел по делам, ему срочно нужно было встретиться с Геррой, а Мерседес как разъяренная пантера металась по дому, ища возможности уйти. Но Рей хорошо платил Синэль, он дал ей твердые указания, и Мерседес все время наталкивалась на вежливую улыбку молчаливой Синэль и крепко запертые двери.
В ожесточенной подспудной борьбе прошло несколько дней. Рей не собирался сдаваться. Ферейра сходил с ума и искал Мерседес. Наконец он подстерег на улице Рея и стал требовать отдать ему дочь. Рей только усмехнулся.
- Я заявлю на тебя в полицию как на похитителя! - прошептал Ферейра вне себя от ненависти.
- А я как на убийцу! Или ты забыл, что стрелял в меня, и до поры до времени я тебе это простил.
Ферейра и сейчас бы убил негодяя голыми руками, убил бы без малейшего раскаяния и сожаления, и взгляд его откровенно говорил об этом, но сейчас он ничего не мог поделать с наглецом Реем.
Спустя несколько часов в дом Рея нагрянула полиция, с ней вместе пришел и падре Эустакио.
- Ты можешь идти, ты свободна, дочь моя, - сказал падре Мерседес. - А этот человек за посягательство на твою свободу будет арестован, - добавил он, кивнув на Рея.
Рей замер. Полицейские в ожидании стояли у входа.
- Падре, я никуда не могу идти, перед людьми и по гражданскому закону он - мой муж, и я останусь с ним, - отвечала Мерседес.
Рей, поглядев на растерявшегося падре, громко расхохотался.
Полицейские в свою очередь неприязненно поглядели на священника, принесли извинения и ушли восвояси.
Старый падре понурил голову, потом тихонько сказал:
- Бедная моя девочка! Помогай тебе Бог, - и, не сказав больше ни слова, ушел.
Мерседес молчала. Рей, смеясь, обнял ее:
- Ты ведь любишь меня, моя святая! Они ушли, а ты осталась со мной. Ты не подвела меня, не предала.
Мерседес молча высвободилась из его объятий.
- Открой двери и сними с Синэль обязанности сторожа, - вот все, что ответила Мерседес Рею.
- Твое желание для меня закон, - отвечал ей Рей. На следующий же день Мерседес вернулась в дом падре Эустакио к своему отцу.
- Я не могла, чтобы его арестовали, падре, - сказала она. - Я люблю его.
- Я это понял, - тихо и ласково сказал священник, - и дай Бог тебе сил, - прибавил он.

Глава 37

Аврора хоть и оказалась в весьма незавидном положении, но действовать стала решительно и целенаправленно. Для начала она попросила Хулио Сесара отвезти ее к Исамар, только эта девушка могла оказать ей помощь, и она хотела, поговорить с ней.
Исамар приняла с большим сочувствием обездоленную женщину, отзывчивое сердце Исамар заранее готово было помочь ее беде.
Услышав трагическую историю Авроры, Исамар прониклась к ней еще большим сочувствием.
- Я - мать Алехандро, - закончила рассказ о своих несчастьях Аврора, - но для того чтобы мой сын мне поверил, мне нужен брачный контракт, который спрятала у себя Элисенда. Она вступила в сговор с Фернандо, надеясь перехитрить всех и заполучить все его состояние, Только ты, Исамар, можешь мне помочь, ты одна можешь без опаски и подозрения приходить в этот дом. Я знаю, что в один миг это может перемениться, что я подвергаю тебя страшной опасности. Стоит Фернандо заподозрить в тебе врага, он не остановится ни перед чем, как не остановился в своем преследовании Марты Агирре. Он гоняется за бедной Мартой, потому что она дочь Торреальбы, которого он убил. Фернандо - страшный человек.
- Откуда вам известно про Торреальбу? – спросила Исамар.
- Много лет назад я слышала собственными ушами, как он обсуждал произошедшее со своими компаньонами. Тогда-то от ужаса я и повредилась в уме. Но ты пока вне подозрений, тебе ничего не грозит...
- Я - младшая дочь Торреальбы, - сказала Исамар, - и непременно помогу вам. А пока, чтобы чувствовать себя в безопасности, вы можете остаться у меня.
Аврора согласилась остаться. Они обе слишком много пережили и перечувствовали, чтобы нуждаться в словесных ахах и охах, выражать изумление и удивление, однако укрепившееся после столь необычных признаний чувство доверия было для каждой из них драгоценным подарком.
На другой день Исамар, заведомо зная, что не застанет дона Фернандо, отправилась к нему домой.
Энкарнасьон усадила ее в нижней гостиной, собралась угостить кофейком. Дон-то Фернандо, он ведь мог и очень скоро прийти, так что стоило его подождать. Энкарнасьон ушла на кухню, а Исамар торопливо поднялась в комнату Элисенды. Заглянула в один шкаф, потом в другой. Вот уж где не было идеального порядка! Исамар тяжело вздохнула, посмотрела на одну полку, посмотрела на другую. Ничего похожего. Внизу в шкафу стояли обувные коробки. Исамар заглянула и туда, и вдруг - о чудо! - в одной из них вместе с красными изящными лодочками лежала потертая, пожелтевшая бумага, Исамар заглянула в нее: так и есть - брачный контракт Фернандо Мальдонадо и Авроры Ускатеги! От волнения руки Исамар дрожали, когда она прятала бумагу в сумочку, подгибались колени, когда спускалась по лестнице, неуверенно звучал голос, когда объясняла Энкарнасьон, почему все-таки поднялась наверх. Потом Исамар скороговоркой отказалась от кофе и поспешила уйти, сославшись на множество дел. Энкарнасьон с недоумением смотрела на нее: какая муха ее укусила? Что это с ней?
Ну и Бог с ним, с недоумением Энкарнасьон, документ был у нее, а значит, Аврора была спасена, значит, с прошлым ее было покончено, и для нее начиналась новая жизнь.
Теперь Исамар заинтересовалась, кем доводится Аврора Ускатеги компаньону Фернандо Альваро Ускатеги? Аврора затруднилась сказать ей точно, она не могла поверить, чтобы близкий родственник был так равнодушен к ней на протяжении многих лет. А помнить она не помнила. Исамар уговорила ее навестить Ферейру, Исамар он однажды уже помог. Агирре согласился сопровождать их, и Ферейра, внутренне содрогнувшись при виде этой троицы, сказал твердо:
- Аврора - сестра Альваро.
Аврора не могла прийти в себя: так низко обойтись с родной сестрой! Не встать на ее защиту! Отдать на растерзание чудовищу! А ведь много лет подряд брат приходил в дом, где она жила, и ни разу, ни одного разу не обмолвился с ней ни словом, она не почувствовала ни малейшей его заинтересованности, тепла, внимания! Зато кому она могла быть признательна за привязанность, так это Алехандро, он один всегда был ласков и внимателен к ней, и тогда, когда она считалась просто тетей, и когда считалась сумасшедшей. Как ей хотелось увидеть своего мальчика, поведать ему обо всем, но она никак не могла с ним связаться. Куда бы она ни звонила, его нигде не было.
Но если бы она знала, чем занимался сейчас Алехандро, это бы очень удивило ее. А Алехандро отправился в Энсинаду к префекту полиции с твердым намерением выяснить, кем был этот человек, Леонидас Торреальба, чьи останки он собственными руками извлек из земли.
Префект рассказал ему все, что знал.
-  Леонидас Торреальба, вдовец с двумя маленькими дочерьми, погиб насильственной смертью. Судьба его дочерей не известна. В минуту расправы экономка сумела увести их. Одну из дочерей звали Мариана, как звали вторую - не знаю.
И тут в памяти Алехандро всплыл голос Марты: «Я должна выполнить это для своей сестры, ее нет в живых».
Теперь для Алехандро многое стало понятнее: он не сомневался, что Марта Агирре и есть Мариана Торреальба. Только почему она это скрывала? Почему?
Из Энсинады он помчался к Марте.
-  Добрый день, Мариана Торреальба! - поприветство¬вал он ее с порога, думая, что, услышав его приветствие, Марта разъяснит ему все остальное. Ничуть не бывало. Марта, по своему обыкновению, рассердилась. Что за глупые шутки?
-  Сейчас же уходи! Тебе нечего делать в моем доме! Вон! Вон! Вон! — истерически кричала она.
Ошеломленный ее натиском, помня, что совсем недавно она пережила много страшного и только что вернулась из больницы, он ушел. Теперь вопрос о местонахождении тети Авроры сделался совсем уж настоятельным. Алехандро кинулся на квартиру Альберто, он надеялся на осведомленность Брихиды.

Не один Алехандро искал Аврору, искал ее и Фернандо. Узнав о пропаже документа, он обругал как следует квочку Элисенду, которая вдобавок еще и наврала насчет банка, сейфа и адвоката, и немедленно отправился к Виларде. Даниэла страшно ему обрадовалась, ее снова вводили в игру, которая закончилась для нее так постыдно и печально.
- Мне нужно отобрать очень важный документ у Исамар. Она завладела им обманным путем. Теперь я уже не хочу, чтобы она была моим представителем, я хочу лишить ее всех полномочий в моей компании. Вы как адвокат...
- С удовольствием займусь этим, - подхватила Даниэла. - Раз Исамар стала вашим врагом, то я ваш преданнейший друг. И вместе мы уничтожим эту шайку негодяев, которая только и знает, что отравлять жизнь порядочным людям!
Получив от Фернандо такие полномочия, Даниэла отправилась к Исамар, она надеялась, что запугает ее и непременно найдет способ с ней покончить, ее патологическая ненависть ничуть не уменьшилась и требовала выхода. Однако Исамар, уже наученная предыдущим горьким опытом, не пустила ее дальше прихожей, а, услышав поток угроз, изгнала с позором. Гойо охотно помог ей в этом. Исамар не сомневалась, что теперь речь идет об Авроре, и после этого неприятнейшего посещения решила, что той крайне опасно оставаться у нее в доме. Договорившись с падре Эустакио, она собралась отвезти сеньору Аврору к нему.
Но прежде, чем отправиться в Энсинаду, Аврора нанесла визит своему брату Ускатеги.
- Как ты смел продать меня Фернандо, Иуда? - Аврора с пылающими черными глазами и седыми волосами, уложенными в красивую прическу, была похожа на Богиню возмездия, и малодушный Ускатеги затрепетал и залебезил:
- Фернандо мне угрожал, я ничего не мог поделать, но сердце у меня обливалось кровью...
- Вы оба утонули в крови, Альваро! Мне стыдно быть твоей сестрой! Отец поручил тебе перед Богом и людьми быть моим защитником, а ты отдал меня на растерзание Фернандо! Вы отняли у меня наследство, отняли возмож¬ность быть независимой. Ты обрек меня на унижения, поругание!..
- Я... Я… - лепетал Ускатеги.
- Нет тебе оправдания! - И Аврора царственно покинула комнату. Видя, с кем ей придется иметь дело, она не сомневалась в победе: порок всегда труслив и малодушен.
Но если порок малодушен, то он непременно ищет себе опоры в человеке бессовестном, который и пороки свои считает достоинствами. Ускатеги тут же побежал к Фернандо и доложил: все, что они так долго и тщательно скрывали, выплыло наружу, Аврора знает всю правду и не замедлит сообщить ее Алехандро.
Фернандо стиснул зубы: сумасшедшую пора посадить в сумасшедший дом, и надолго! Он не желает потерять ни сына, ни состояния! Он отомстит всем, и в первую очередь Ферейре!

После напугавшего ее визита Алехандро Марта немедленно поехала к Исамар. Аврора и Исамар в дорожных костюмах как раз собирались уезжать. Марта принялась умолять Аврору хотя бы еще неделю ничего не говорить Алехандро. Она, Марта, должна осуществить свое возмездие, взять реванш, Фернандо должен ползать перед ней на коленях...
Аврора очень мягко постаралась объяснить Марте, что для нее речь идет совсем не о реванше, а о жизни и смерти, о ее сыне, о крове над головой, о будущем ее самой, сына и внука, потому она никак не может поставить себя в зависимость от желаний Марты и что совершенно неважно, от какой руки Фернандо настигнет заслуженная расплата.
Исамар была на стороне Авроры, она тоже не собиралась скрывать больше правду. Вот уже сколько времени поступалась она своими правилами и привычками в угоду Марте, принесла в жертву свои чувства, но чему хорошему это послужило? Разве кто-то стал от этого счастливее? Правда и только правда могла расставить все по своим местам.
Исамар с Авророй уехали, оставив Марту страдать и негодовать. Марта не могла смириться, что дело всей ее жизни рассыплется в один миг и вдобавок при активном содействии ее родной сестры, на поиски которой она положила столько сил!
Раздраженная, страдающая Марта сидела и жаловалась Виолете. Виолета слушала ее с каменным лицом. Она совсем не сочувствовала Марте и очень жалела Исамар, которой досталась такая бесчувственная эгоистичная сестра.
Вдобавок ко всем неприятностям Марты на пороге появился Алехандро, который продолжал свои поиски Авроры. Брихида ничего не сказала ему прямо, а дала понять, что Исамар знает куда больше. Но вот Исамар не оказалось, зато он вновь встретил Марту, которая так недавно выставила его из своего дома, но не могла выставить из чужого, и он приступил к ней с вопросами:
- Марта, я постоянно встречаю вас с Исамар вместе. Ты можешь объяснить, что вас связывает? Исамар нет, но ты сидишь у нее дома, как будто у себя. Если это какая-то тайна, то зачем вы все-таки появляетесь вместе? И почему ты скрываешь, что ты Торреальба?
Тут Виолета не выдержала:
- Они с Исамар сестры, Алехандро, Исамар - это Мариана Торреальба.
Алехандро замер: какая потрясающая новость! Теперь многое сделалось яснее. Он вспомнил вопрос Исамар той счастливой ночью, когда она была с ним, когда забыла медальон...
- Алехандро! А с Мартой вы тоже были так же близки?
- Нет, любимая, нет, - ответил он ей. - Я ухаживал за Мартой, мы обручились, но между нами ничего не было...
Бедная девочка! Как она измучилась! Вот причина, по которой она не пришла на свадьбу! Не будь Марта такой эгоисткой, она давным-давно разуверила бы во всем Исамар. Но ему теперь было о чем подумать, и он должен, непременно должен найти Аврору! Алехандро простился и ушел.
Об Авроре ему сообщила заглянувшая к нему в офис Каролина.
- Они с Исамар в Энсинаде, - сказала она.
Алехандро сорвался и помчался в Энсинаду.

- Как ты посмела! - негодовала Марта на Виолету. -Как посмела!
- Я хочу, чтобы у Исамар все наладилось с Алехандро, он очень хороший человек, я давно его знаю, и Исамар любит его, - отрезала Виолета.

Отыскать Исамар в Энсинаде не составило труда, тем более зная, что она сестра Марты Агирре. Ее нужно было искать в поместье Ферререйнья. Несмотря на радушие и гостеприимство падре Эустакио, они не могли остановиться у него: домик священника был маленький, и Ферейра с Мерседес все еще жили у него. И тогда Исамар с Авророй отправились в Ферререйнью.
Увидев Алехандро, Исамар просияла: все складывалось как нельзя лучше. Она проводила его в библиотеку к Авроре и оставила одних. Наконец-то мать и сын могли поговорить спокойно.

После визита Авроры Ферейра с еще большей торопливостью стал готовиться к отъезду. Но Мерседес не собиралась уезжать, и страха своего отца она понять не могла.
- Рей тебе не опасен, - твердила она. - Он все простил и ничего предпринимать не будет.
- Мне опасен Фернандо, - отвечал Ферейра. - Я не могу ничего тебе объяснить, но прошу поверить мне без объяснений!
- Поверь ему, Мерседес, - поддержал Ферейру и Эустакио. - У них с Фернандо старые счеты и на совести немало темных дел...
Мерседес была потрясена: ее отец и темные дела! И говорит об этом сам падре Эустакио!
Именно в этот момент как на зло появился Рей. Он умолял ее вернуться. У них дом, семья, он убедился, как она его любит! Как же после этого она может оставить его?
- Нас с тобой ждет счастливая светлая жизнь! Здесь уже все прошлое - старые обиды, страхи, грехи, что у тебя с ним общего? - убеждал он ее. - Оставь этот прах, пойдем!
И как завороженная, как заколдованная, Мерседес пошла за ним.
Глядя им вслед, падре Эустакио сказал Ферейре:
- Вот она, расплата, за твои грехи, твою дочь уводят прямо в ад.
Падре Эустакио был недалек от истины, Рей повел Мерседес в отцовский ресторан отпраздновать начало их совместной жизни за бутылочкой вина.
- Неужели мы с тобой выпьем целую бутылку? – недоверчиво спросила Мерседес.
Рей только ухмыльнулся. Он рассказывал ей, как тосковал о ней в Майами, какой купил ей изумруд. Этот изумруд она всегда должна носить у сердца, сейчас он принесет его, он здесь, у него в кабинете. Он вернулся, держа в руке очень красивый камень. Мерседес смотрела на его яркую зелень, как смотрит ребенок на игрушку.
В ресторан вошла Чирли, золотистая статуэточка, дочь Герры. Она увидела Рея и тут же стала с ним кокетничать.
- В Майами ты мне шагу не давал ступить, Король, а здесь я подхожу первая, - начала она.
- Познакомься, моя жена, - сухо прервал ее Рей.
Чирли недоуменно взглянула на Мерседес, и один ее взгляд больше сказал Мерседес, чем услышанные слова. В нем читалось: «Какая жена? Ведь Рей почти что моя собственность!» Тем не менее Чирли вежливо проговорила:
- Очень приятно, а я, собственно, ищу здесь своего папу.
А Мерседес вновь затопила жгучая обида: сколько можно обманывать ее? И сколько ей можно обманываться?.. Она попросила принести ей еще бутылку вина.
- Иди, Рей, тебя жду, в Майами ты позаботился об этом. А я буду пить. Мне очень хочется напиться. – И Мерседес залпом выпила стакан вина.
Рей пытался что-то говорить, увести Мерседес с собой, но она его не слушала и не слушалась.
- Оставь ее в покое, Рей, - сказала Роса, подходя к ним. – Я побуду с ней, и она у меня переночует. Потом разберемся.
Мерседес чувствовала, что погружается в бездну: ни отец, ни муж не были ей больше опорой, за каждым тянулось что-то темное, липкое, страшное.
- Я испоганила себе жизнь, когда связалась с Реем, - сказала она Росе.
- Ты полюбила его, - поправила ее Роса, - и если бы смирилась с тем, что есть, была бы счастлива.
- А я не могу, - отвечала Мерседес, - я никогда не буду счастлива.
Роса увела ее к себе, попыталась уложить спать, но Мерседес не ложилась, сидела и о чем-то тяжело и мрачно думала.
Вдруг посреди ночи раздался звонок, и в гостиной Росы появилась Мерсе.
- Я сбежала из дыры, куда меня запихнул Рей, - затараторила она. – Из тюрьмы вроде вытащил и опять запер в тюрьму! Но я его найду, я с ним разберусь, нечего держать меня взаперти!
Роса только руками всплеснула: глупой Мерсе ей тут только и не хватало.
А Мерседес, послушав болтовню Мерсе, поняла, что выход у нее один: бежать, бежать отсюда, куда глаза глядят. Наутро она позвонила отцу, сказала, что она у Росы, пусть он заедет за ней, и она согласно уехать за границу как можно быстрее.
Ферейра приехал за ней очень быстро. Теперь уже Мерседес торопила его с отъездом. Но раньше, чем через несколько дней они все равно уехать не могли – билеты, сборы. Однако главным было то, что Мерседес больше не сомневалась в правильности принятого решения.

Алехандро отвез Аврору к себе в гостиницу, он сказал Кике, что теперь они будут жить все вместе и что вскоре он найдет для них квартиру или целый дом. Оставив Аврору с Кике, он поехал за вещами Авроры к Фернандо. Рей сидел и пил в нижней гостиной, потеряв в очередной раз Мерседес. Новости Алехандро поразили его: себе такой матери, как Аврора, он бы не пожелал, а при сообщении, что Марта и Исамар - сестры и носят фамилию Торреальба просто подскочил на месте. Об этом следовало немедленно сообщить отцу, который сделал Исамар своей компаньонкой! Фернандо же, как он знал, отправился в Энсинаду, он надеялся там застать Аврору и отправить ее сумасшедший дом. Но не успел, жизнь распорядилась иначе. Однако Рей решил, что завтра он поедет в Энсинаду обо всем сообщит отцу.

После того, как Аврора объяснилась с Алехандро и они уехали, Исамар стало намного спокойнее. Объяснение далось всем нелегко. Алехандро был потрясен, разобиделся на Исамар, узнав, что она довольно долго хранила тайну Авроры, потом узнав, что Фернандо в Энсинаде, побежал к нему.
- Мне стыдно, что ты мой отец, я не хочу иметь с, тобой ничего общего! - кричал Алехандро. - Так надругаться над матерью, надо мной! Надо быть чудовищем, чтобы так поступать!
Фернандо пытался оправдаться, но Алехандро и слушать его не стал.
Да, правда досталась им всем тяжело, но после того, как многое прояснилось, на душе у всех стало гораздо спокойнее. Назавтра Исамар с Мартой собирались похоро¬нить прах своего отца. Исамар отрадно было думать, что наконец-то и он обретет покой на тихом кладбище Энсинады рядом с мамой Провиденсией и крестным Сакариасом. Теперь счеты с прошлым можно было считать поконченными, можно было разорвать компаньонство с Фернандо и жить, наконец, так, как она считает нужным.
Утром с Мартой и Долорес они пришли на кладбище и проводили отца в последний путь, теперь уже точно в последний. Все втроем поплакали и с кладбища возвращались задумчивые.
Фернандо увидел их. Он узнал Долорес и вновь задался вопросом: что здесь делает Исамар? И очень скоро получил ответ. Приехавший Рей привез потрясающую новость: Исамар - младшая дочь Торреальбы!
«Что ж, со всем змеиным гнездом я покончу разом!» - решил Фернандо и вызвал Сабаса.

- Прости, Марта, но я не буду больше мстить, - сказала Исамар после того, как они вернулись домой. - Нашему отцу спокойно на этом кладбище, а тратить свою жизнь на ненависть к дону Фернандо и уподобляться ему, его злобе, стать такой же злобной, как он, и стремиться все разрушить, я не хочу.
- Ты забыла, сколько я потратила сил на то, чтобы отыскать тебя! Сколько я перенесла ради нашей мести, и теперь отступаешься от меня, бросаешь меня! - вознегодовала Марта.
- Марта, пойми, я хочу сохранить и тебя, и себя, мы не имеем права жить ненавистью.
Но Марта не могла понять Исамар, она чувствовала одно: сестра ее предала, выбрав Алехандро, и ненавидела Алехандро.
- Долорес! - обратилась Исамар к своей старой няне. - Пока все у нас так сложно, мне кажется, тебе будет спокойнее пожить за границей. Но очень скоро ты вернешь¬ся к нам, и мы будем жить, как жили в детстве, все вместе под одной крышей.
- Да, моя девочка, так будет лучше. Я очень боюсь дона Фернандо, а тут, потеряв сына, да, наверное, не только сына, он совсем озвереет.
-   Поезжай прямо в аэропорт, Долорес, купишь там билет и улетишь.
Исамар дала Долорес деньги, они расцеловались на прощание. Дорогой Долорес остановила машину, за рулем которой сидел Сабас. Он знал, куда ему нужно отвезти эту мулатку. Буквально через полчаса все было кончено. На этот раз дело было сделано как следует. Никто бы не смог отыскать и следов несчастной Долорес Сиерры.
Чемоданы, сумка, в сумке билеты, деньги... Мерседес проверяла, не забыла ли она что-то перед отъездом. Так и есть: паспорта! Она специально выложила их на тумбочку, и вот теперь забыла и не положила в сумку.
- Подожди одну секундочку, папа! - сказала она.
Ферейра остался внизу, стоял, смотрел в окно, барабанил потихоньку пальцами по стеклу. Он ни о чем здесь не жалел. Все воспоминания были тяжелыми, так что он был рад оставить их здесь, оставить свое прошлое и себя прошлого. Он обернулся на шум и увидел Фернандо, который наставил на него пистолет.
- Предатель! - подвел итог Фернандо и выстрелил.
- Сумасшедший! - только и успел произнести Ферейра и упал, обливаясь кровью.
А потом был шок Мерседес, беготня полиции, утешения падре Эустакио. Он утешал Мерседес, а про себя все повторял:
- По грехам его, по грехам!

Марта ехала домой и чувствовала себя вконец разбитой. У нее не было сил даже негодовать на Исамар. Ее оставили, со всех сторон подступала пустота, ей было страшно ухнуть в эту бездну, но она не собиралась сдаваться. Пусть делают, что хотят, но она возьмет свой реванш! На ее стороне отец, он дал Фернандо кредит, который тот просил, под большие проценты, и скоро наступит срок расплаты. Вместе с Самуэлем они доведут дело до конца, а Фернандо до разорения.
Марта открыла дверь квартиры и была неприятно удивлена, увидев там Элисенду. Вот уж пренеприятнейший сюрприз! Но следующий сюрприз был еще неприятней.
- Элисенда будет теперь жить с нами, дочка, - сказал твердо Самуэль. - Фернандо очень опасный человек, и она нуждается в моей защите.
- Да-а, мой отец защитит вас от вашего мужа! - подхватила Марта прерывающимся от возмущения голосом.
- Оставь иронию, Марта! Ты лучше всех знаешь, в каком ложном положении оказалась Элисенда, я люблю ее и не оставлю в трудную минуту.
- Она зарилась на деньги Фернандо, поэтому и спрятала контракт, но плохо спрятала, и теперь Фернандо вполне резонно разгневан на свою сообщницу, которая подвела его. Как ты можешь доверять, папа, женщине, которая ради денег способна на любые подлости?!
Элисенда вспыхнула, но с видом оскорбленной невинности.
- Не смей так говорить! Элисенда заботилась о положении дочерей, для себя ей ничего не нужно!
- Об Эстефании, которая живет у своего мужа, и Каролине, которая поселилась у Герры! Она еще и лицемерка, папа! Как ты можешь ей доверять, как?!
- Моя личная жизнь не обсуждается, Марта. В отношении твоей, мне кажется, я всегда был деликатен!
Это уже был удар, и весьма чувствительный. Марта молча, с отчаянием в душе, повернулась и ушла в свою комнату. В этом доме ей не было больше места. Первой ее предала сестра, теперь отец.
- У меня остался только ты, - бросилась Марта в объятия пришедшего к ней Архениса.
- Что случилось, расскажи мне, моя любимая!
И Марта рассказала все. Она рассказала и об убийстве отца, и о сестре Исамар - Мариане, и об Элисенде, жене убийцы, и об Алехандро, сыне убийцы, и о своей неутолимой жажде мести.
- Я все понимаю и вижу одно: тебе необходимо отдохнуть. Отдохнуть, как следует. Нельзя жить местью, любимая. Она иссушит твою прекрасную благородную душу… Но когда ты отдохнешь, ты на все посмотришь совсем иначе. Ты же не ангел карающий, ты просто ангел. Мой ангел.

Спустя несколько дней Аврора пришла к Фернандо.
- Верни мне все, что мне причитается, - сказала она, - иначе я сообщу в полицию о двоеженстве.
Фернандо был хороши игроком, он никогда не терял времени и сил на то, чтобы вытянуть безнадежную партию, сейчас все козыри были у Авроры.
- Хорошо, я так и сделаю, - ответил он.
Вызвал Даниэлу и распорядился переписать все свое имущество на имя Авроры Ускатеги Мальдонадо.
- Это все происки Исамар! – негодовала Даниэла. – Я уберу ее с вашего пути.
- Убери, - согласился Фернандо.

Глава 41

А следствие между тем шло своим чередом, искали свидетельницу Долорес Сиерру. Ее показаний было бы достаточно, чтобы Фернандо Мальдонадо на долгие годы остался в тюрьме. Когда Фернандо попытался отвести от себя хотя бы одно обвинение – обвинение в убийстве Торреальбы, мотивируя это сроком давности, следователь ему ответил, что срок начинает считаться со дня обнаружения мертвого тела.
Теперь все усилия были направлены на поиски Долорес. Ее не могли найти, а сердце Исамар предчувствовало самое плохое. То, что Долорес спустя столько времени после своего отъезда та и не дала о себе знать, настораживало само по себе. Сердце Исамар оказалось вещуном. Раздался телефонный звонок, и ее пригласили в морг для опознания мертвого тела, которое нашли в овраге неподалеку от Энсинады на старом шоссе. Нашли его ребятишки, играя в прятки. Как они испугались: хорошо, рядом проходил знакомый рыбак, он и сообщил о находке в полицию.
Бросив все, Исамар помчалась в морг. Да, это была Долорес. Никаких сомнений. Новое преступление было налицо. Убийство было, а улик против убийц не было!..
Следствие снова зашло в тупик.
Исамар брела домой по шумным пестрым улицам и не видела их.
- Сеньорита, сеньора, помогите мне, пожалуйста, я потерялась.
Смешная пухленькая девочка лет десяти смотрела на Исамар.
Исамар очнулась.
- А где ты живешь? – спросила она.
- Мы приехали сюда с мамой на машине встретиться с ее подругой, вышли, я от них отстала и теперь не могу найти машину, все дома такие одинаковые…
- А какая у твоей мамы машина?
- Серая снаружи и синяя внутри. Там еще рядом был киоск с мороженым.
- Ну, пошли искать, - Исамар взяла девочку за руку, и они пошли, поглядывая на киоски.
Вдалеке стояли две женщины, явно обеспокоенные, они сильно жестикулировали, оглядываясь по сторонам.
- Верно, там стоит твоя мама? – предположила Исамар.
Девочка побежала вперед.
- Где ты была, Мария Габриэла? – раздался строгий голос миловидной темноволосой женщины.
- Я чуть было не потерялась, - весело ответила девочка, вприпрыжку подбегая к ней, - но сеньорита мне помогла.
Тут к ним подошла и Исамар.
- Спасибо, большое спасибо вам, сеньорита, - стала горячо благодарить мать.
- Не за что, - отозвалась Исамар и помахала им на прощание рукой: и женщина, и девочка были ей очень симпатичны.
Проводив машину глазами, Исамар с тоской подумала, что есть на свете счастливчики, которые живут нормальной жизнью, и только их с Мартой жизнь, будто липкой паутиной опутана душным, гнетущим несчастьем. Исамар делала все, чтобы разорвать эту паутину, а Марта сама запуталась в ней. Ей уже самой хотелось причинять боль. С каким-то исступлением и маниакальным блеском в глазах говорила она об их клятве. Теперь Исамар куда больше всех остальных проблем волновало состояние Марты. И чем это могло кончиться, ведал только Бог.
А тут еще новая боль. Долорес. Как все это вынести? Как справиться?
Когда Исамар вернулась домой, у нее сидела Марта, она беспокоилась за сестру, хотела узнать результаты опознания.
- Да, Марта, так оно и есть, - только и сказала Исамар и молча села рядом с Мартой на диван. Им обеим не хотелось говорить.
На несчастье, именно в этот час к Исамар пришел поговорить Алехандро. Он так долго один справлялся со своей болью, так измучился!
- Исамар, извини, - начал он. – Всеми силами я пытался найти объяснение тому, что совершил мой отец. Я хотел избавиться от стыда, без которого не могу смотреть в глаза тебе, Марте, твоему брату… Но я не смог найти таких причин. Теперь я понимаю все, что ты делала, Исамар. Но скажи мне одно: почему ты не сказала мне правды?
- Потому что она не обязана отчитываться перед тобой. Потому что мы поклялись уничтожить вас и не успокоимся, пока не уничтожим всех Мальдонадо! – с яростью и ненавистью сказала за сестру Марта. – Это на реванш! Наше возмездие.
Алехандро не ждал такого потока ненависти.
- Но почему мне? Что? И матери? И Кике?
- Всем! Всем! Мы поклялись отомстить всем! Вы разрушили нашу жизнь и заплатите своей! – шипела Марта.
- Неужели это правда? Неужели вы дали такую страшную клятву? – страдающие глаза Алехандро обратились к Исамар.
- Погоди, Алехандро, я тебе все объясню, - попыталась вмешаться в разговор Исамар.
- Оставь в покое мою сестру! – продолжала разгневанная Марта, а Исамар тщетно пыталась вставить хоть слово.
К Марте присоединился и негодующий Хосе Луис, который за это время успел прийти. Он терпеть не мог Алехандро, зная, что Исамар в него влюблена.
- Мальдонадо! Я требую, чтобы вы покинули этот дом, - заявил он. – Как адвокат…
- Подождите, я же должен договорить. Я хочу поговорить с Исамар и клянусь, могу все понять: и обвинения, и ненависть к моему отцу. Но месть всем остальным… Я никогда такого не ожидал, никогда!
Алехандро ушел подавленный, угнетенный - так тяжело подействовала на него атмосфера в этом доме. Только пройдя пешком полквартала, он опомнился: нет, Исамар ко всему этому непричастна. Он не знал в своей жизни человека чище, чем Исамар. Никогда не посетила ее дурная, темная мысль, постыдное желание, она была доверчива, ясна и естественна, как хрустальная горная вода. Она не имела отношения к их мести, она не хотела зла ни ему, Алехандро, ни Авроре, ни Кике. И если молчала, то только оберегая от лишней боли. Но боль все равно настигла его.
А Исамар после ухода Алехандро сказала Марте:
- Я стыжусь данной клятвы, Марта. Раскаиваюсь, что дала ее, и сожалею, что позволила тебе управлять собой!

Рей навестил Фернандо в тюрьме. Уговоры Росы не пропали даром.
- У тебя в деле серьезные обвинения, старина, - заговорил Рей в своей обычной фамильярной манере. Раньше такого тона по отношению к отцу он никогда себе не позволял. – Что ты собираешься с ними делать?
- Андраде – настоящая лиса, он уже занялся этим и скоро я буду свободен от всех обвинений на свете. А на свободе поквитаюсь со своими врагами.
- А как насчет репутации? Этот писака Альберто Эрнандес здорово ее подмочил.
- Газета, сынок, сегодня есть, а завтра ее уже нет. Но я, конечно, подпорчу кровь и ему, когда выйду отсюда. Все, о чем ты меня спрашиваешь, сынок, пустяки, я хочу тебя спросить о главном: могу я на тебя рассчитывать, сынок, или нет?
Рей не мог не отдать должное своему отцу. Он мог на него злиться, быть в обиде, но не отдавать должное его стойкости, житейскому опыту, трезвому пониманию происходящего он не мог.
- Как в старые времена, отец, во всем, абсолютно во всем!
- Мальчик мой! – и растроганный Фернандо обнял Рея.
Рей помирился с отцом, но на душе у него было тяжело. Он нуждался в душевной поддержке, и единственная, у кого он наделся ее получить, была Мерседес. Она вновь жила в монастыре, и Рей поехал в монастырь. Они увиделись в светлой приемной, куда он уже приходил когда-то. Мерседес была как-то особенно строга и тиха. Видно было, что в глубочайшем смирении она обрела душевный покой.
- Как ты, моя святая? – ласково спросил Рей.
- В смирении, Рейнальдо, в смирении.
- Ты уже знаешь, что произошло с моим отцом?
- Да, Роса мне рассказала. Я молю Бога, чтобы он раскаялся. Твой отец должен раскаяться в том, что он сделал Исамар и мне. Потому что я уверена, что это он убил моего отца.
- Неужели ты в это веришь, святая моя? Мой отец не способен на такое.
- Твой отец и не на такое способен, Рейнальдо. И ты это знаешь. Достаточно посмотреть, что он сделала с тобой, и становится понятно, на что он способен. Твой отец – чудовище. Чудовище, которое обманывало тебя всю твою жизнь. Это чудовище лишило тебя даже права иметь мать.
- Я пришел к тебе не для того, чтобы выслушивать оскорбления. Ты нужна мне. Я хочу найти в тебе свое спасение. Мне нужна твоя поддержка.
- Во мне ты не найдешь спасения, Рейнальдо. Почему бы тебе не пойти к Брихиде? Только ее любовь может послужить тебе утешением. Да, Рей, только эта женщина, которую ты так унижал, может облегчить твои страдания. Теперь настал твой черед унижаться перед ней.
Убежденностью, свободой от всего греховного веяло от Мерседес. Рей чувствовал, что он и впрямь больше над ней не властен. До этого дня он ни разу не усомнился в том, что Мерседес принадлежит ему, что бы она ни говорила, как бы не гнала от себя. Но теперь… Теперь что-то изменилось всерьез. Она действительно оставила его и ушла туда, где он никак не мог ее достать. Она не принимала того, что принял он, и оставляла его одного кипеть в страстях и суетах.
- Я аннулировала наш брак, Рейнальдо, теперь нас ничего больше не связывает.
Посмотрев на Рея, она наклонила голову и вышла. Вышел и Рей за стены монастыря. Такого он не ожидал от Мерседес. И вновь в нем появилось желание бороться – бороться за любовь Брихиды, бороться за любовь Мерседес. Он был плоть от плоти, кровь от крови своего отца, он не умел сдаваться и покоряться. Он тоже был беспощадным, безжалостным, воителем.

Исамар никак не могла допустить, чтобы нелепым разговором у нее в доме Алехандро и Марты их отношения с Алехандро кончились. Она сняла с себя бремя клятвы и должна была сказать об этом Алехандро. Он должен знать, что она любит его, что не хочет страданий ни для него, ни для Кике. И верила, что он в ней не усомнится. И она пошла к нему в офис. Мишель и Леонардо как раз ушли пообедать, и они могли спокойно поговорить.
- Я пришла извиниться за то, что произошло у меня в доме, Алехандро.
- Не нужно, Исамар, я знаю, что не ты задумывала план мести. Что бы ни сделал тебе мой отец, я знаю: ты не способна на такое.
Глаза Исамар засияли, они приготовилась что-то сказать, но Алехандро остановил ее:
- Погоди, дай сказать мне, потому что для меня это очень важно. Никогда в жизни я не встречал человека чище тебя. Ни разу не встречал никого, кто бы так искренне прощал, как ты. И поэтому ради всего хорошего, что есть в тебе, прости и меня. Прости все то зло, которое принесла тебе семья Мальдонадо. Потому что, глядя тебе в глаза, Исамар, и я испытываю невыносимый стыд, и с ним я ничего не могу поделать. Все так жутко, так грязно…
- Алехандро, разве может быть жуткой и грязной любовь? Мне нечего прощать тебе, я тебя люблю и хочу жить с тобой, мой любимый. Все, что произошло, не имеет для меня никакого значения. Я сняла с себя груз прошлого, похоронив своего отца. Теперь я смотрю в будущее, и для меня важна только наша любовь.
Глядя в ее озаренное светом любви лицо, слушая ее трогательные слова, Алехандро едва не застонал от боли. Что он мог поделать, если его отец был рядом с ним, он не мог похоронить прошлого, и оно лишало его будущего.
- Любимая моя, мой позор навсегда останется со мной, и рано или поздно призрак прошлого встанет между нами. Мертвых нельзя вычеркнуть из памяти, Исамар. Если мы будем вместе, я всегда буду сыном убийцы. Пощади меня, Исамар. Ты сама сказала, что нам никогда не быть вместе, что нас разделяет преграда. И теперь я тоже вижу ее. Мы ничего не можем с ней поделать, нам ее не преодолеть. И поэтому нам лучше не видеться, Исамар.
Глаза Исамар наполнились слезами. Труден был для нее путь к словам любви, к готовности принять эту любовь и разделить с Алехандро, но она прошла его и готова была идти дальше по жизни рука об руку с любимым.
Нового препятствия она не ожидала.
- Не плачь, я не могу видеть твоих слез, мне и без них невыносимо больно расставаться, - умоляюще говорил Алехандро, - ты не заслужила мук и страданий, ты не можешь связать свою жизнь с сыном убийцы. Тебя ждет другая любовь – светлая, чистая, без единого пятнышка, такая, какой ты заслуживаешь, и никакая тень прошлого не омрачит твоего счастья…
Алехандро говорил как в бреду, будто заговаривал Исамар, а она повторяла:
- Нет-нет, не прогоняй меня, не прогоняй…
- Иди, тебя ждет свет, счастье, иди, не продлевай мою муку, иди…
Исамар почувствовала, что, собрав последние силы, он принял для себя это решение, вцепился в него и ни за что от него не откажется, оно как шанс выжить, сохранить себя как благородного, как достойного человека, потому что достоинство и благородство только в том и состоит, что ты жертвуешь собой ради любимого.
И она, любя его, должна была принять его жертву. Она поняла и приняла.
- Поцелуй меня на прощание, - сквозь слезы попросила она. – Я уйду, но знай, я твоя, и я люблю тебя, Алехандро.
Исамар ушла, а он остался сидеть разбитый, опустошенный, но он знал: он сделал правильный выбор, освободив ее от себя, от своей опозоренной семьи, и это давало ему горькую силу жить дальше.

Глава 42

Адвокат Хосе Луис Альварадо не сомневался, что Фернандо Мальдонадо имеет отношение к смерти Долорес Сиерры. Она единственная представляла для него реальную опасность, засвидетельствовав его участие в смерти Леонидаса Торреальбы. Но никаких доказательств, никаких улик его виновности у адвоката не было.
В полицейском управлении он уговаривал комиссара:
- Нельзя допустить, чтобы убийца вышел на свободу. Фернандо Мальдонадо всегда обходил закон, и теперь, когда он все-таки за решеткой, мы не можем позволить ему выйти.
- Доказательства его виновности нужны прямо сейчас, - отвечал комиссар. – Если я не представлю безоговорочных доказательств его виновности к завтрашнему дню, он выйдет на свободу. У нас есть твердый срок на расследование.
Безоговорочных доказательств вины Фернандо Мальдонадо у Хосе Луиса не было.
Хосе Луиса это крайне раздражало и злило. Это дело задевало его за живое, он влюбился в Исамар и стремился завоевать ответную любовь. Архенис предупредил его, что она влюблена в другого и что этот другой – сын преступника и убийцы Фернандо Мальдонадо. Тем больше оснований было у Хосе Луиса страстно желать иметь улики против этого негодяя. Улик не было, и пока он всячески убеждал Исамар, что не стоит связываться с преступниками, что ей лучше не иметь дела ни с кем из членов страшной семьи гангстеров.
Но что были для Исамар слова Хосе Луиса? Она пропускала их мимо ушей. Сам Алехандро сказал ей, что между ними пропасть, и она привыкала жить с мыслью, что им никогда не быть вместе.
Смерть Долорес подействовала на нее очень тяжело. Она чувствовала себя виноватой в ее гибели. Как бедняжка Долорес боялась дона Фернандо! Как часто повторяла, что если он найдет ее, то убьет. Так оно и случилось. А она ведь заменила им с Мартой мать, спасла им жизнь. И заплатила своей, потому что осталась им преданной.
Оборвалась еще одна ниточка, связывавшая Исамар с прошлым.
Когда они сидели у Агирре и обсуждали вопрос похорон Долорес, Исамар сказала, что хотела бы похоронить ее в Энсинаде рядом с отцом, мамой Провиденсией, крестным Сакариасом, ведь она тоже член их семьи. Марта с ней согласилась. А Самуэль вздохнул:
- Как это ужасно, вы только и делаете, что ездите в Энсинаду, чтобы закапывать и раскапывать несчастных убитых.
Да, это было правдой, горькой, тяжелой правдой. На похороны приехал и Архенис. В его жизни появился светлый лучик. Как-то, когда он сидел у Исамар, к ней пришла с бумагами ее секретарша Ортенсия, потом Исамар привела ее в ресторан, где они ужинали с Мартой и Хосе Луисом, они дружили, Исамар ей очень доверяла. Темноглазая живая Ортенсия с таким любопытством и участием расспрашивала его о работе, о больных, так мило и остроумно шутила, что на Архениса будто повеяло свежим ветром, ласковым теплым ветерком. Он был ей благодарен за это возвращенное ощущение жизни, каких-то смутных, неясных надежд. Ему хотелось увидеться с ней, ощутить свое ожившее сердце снова. Марта заметила его интерес, и ее ревнивое сердце затаило невольную обиду.

Протянулась и еще одна ниточка от сердца к сердцу. А началось все с того, что Алехандро, Леонардо и Мишель сидели и грустили. Теперь, после того, как они объявили себя банкротами, им нужно было расстаться и каждому в одиночку искать какую-то работу. Леонардо кое-что уже предложили, и он раздумывал, идти ему или нет. Расставаться не хотелось, они так долго работали вместе, так хорошо сработались…
- С работой сейчас трудно! Соглашайся без размышлений! – уговаривали его Алехандро и Мишель в один голос.
- Да, пожалуй, придется, - нехотя согласился Леонардо.
- Мне вот предложили работу в другом городе, - сказала Мишель, - но начинать все с нуля в чужом месте не хочется. Я решила – останусь в Каракасе! Пусть даже придется торговать на блошином рынке!
Алехандро улыбнулся ее решительности. Мишель вдруг застыла с приоткрытым ртом, а потом вдруг засияла улыбкой.
- У меня идея! – сказала она, приподняв палец.
Мужчины с любопытством посмотрели на нее: идеи Мишель всегда были весьма плодотворны.
- У меня есть подруга, художник по интерьеру. И вот что я подумала: если у нас не хватит денег на строительство, то на ремонт и перестройку квартир их хватит. Я созвонюсь с Габриэлой, у нее давние прочные связи, и вместе с ней мы сможем открыть новую фирму! Что скажете?
- Идея великолепная! – одобрили мужчины.
Тут открылась дверь, и на пороге появился третий «доблестный муж» - Кике.
- Папа! Есть хочу, умираю! – закричал он.
Взрослые переглянулись: оказывается, и они не отказались бы пообедать.
- Идемте вниз, в кафе, там все и обсудим, - предложил Алехандро.
Внизу они с уютом расположились за столиком, предоставив Кике выбор меню, а сами продолжали обсуждать предложение Мишель. Вдруг Мишель с громким возгласом кинулась обнимать миловидную темноволосую женщину с сияющими темными глазами, которая только что вошла в кафе.
- Габриэла! А я только что рассказывала о тебе своим друзьям! Познакомься – Леонардо, Алехандро!
Алехандро с симпатией посмотрел на улыбающуюся женщину, от которой так и веяло спокойствием и уверенностью. А Габриэла с первого взгляда оценила мужественную красоту Алехандро. Они понравились друг другу, и Габриэла охотно поддержала проект Мишель о совместной деятельности. Потом они вместе ужинали, но Кике вскоре запросился домой, и Алехандро откланялся.
- Он что, разведен? – был первый вопрос Габриэлы, который она задала Мишель после того, как Леонардо отошел поговорить с приятелем.
- Вдовец, - с улыбкой ответила Мишель. И совершенно одинокий.
- Неужели, правда? – глаза Габриэлы засияли еще ярче. – Мишель, откуда ты его взяла? Ведь это тот, кого я ищу!
И подруги весело рассмеялись.
На другой день, когда Фанни сетовала, что ей вряд ли удастся найти работу, а Алехандро утешал ее, влетела Мишель и сообщила:
- Один знакомый Габриэлы по фамилии Ферейта намерен завести пекарню. Ему нужно переоборудовать помещение. Вот для нас первая работа. Скоро придет Габриэла, и мы все обсудим.
Фанни облегченно вздохнула: может, и не нужно будет никуда уходить?
- Главное сконцентрировать нашу положительную энергию, - сказала она. – И все у нас получится!
Алехандро рассмеялся. Хорошо, что у него такие надежные и преисполненные оптимизма сотрудницы!
А у Габриэлы случилась неприятность: ушла служанка. Ушла неожиданно, не предупредив. И сколько ни упрашивала ее Габриэла повременить хотя бы денек-другой, пока она найдет новую, та равнодушно повторяла:
- Не знаю, что уж вы такое говорите, а мне пора идти.
И ушла. А кто, спрашивается, возьмет Габи из школы? И куда потом ее деть?
Габриэла была разведена, жила с дочкой, умненькой, сметливой и рассудительной Марией Габриэлой. С бывшим мужем, кинорежиссером Армандо, сохраняла прекрасные отношения и чувствовала себя независимой, самостоятельно, благополучной женщиной. Если чего-то в ее жизни и не хватало, то только любви. И вот, кажется, возможность ее поманила Габриэлу за собой. Она готова была лететь как на крыльях в офис Алехандро, а тут вдруг такая незадача. К счастью, позвонила Мишель.
- Не вижу никакой проблемы, - сказала она. – Бери Габи с собой, вот и все.
Действительно, Мишель предложила самый лучший выход. Другое дело, что Габи тут же заявила, что не очень-то хочет слушать их неинтересные разговоры, зато очень хочет есть.
Алехандро позабавила крайне самостоятельная пухленькая смгулянка. И он серьезно, как взрослой, предложил ей:
- А что если мы все поедем ко мне домой поужинать? Там я познакомлю тебя со своим сыном. Думаю, у вас с ним разговоры будут куда интереснее.
Габи весело закивала. Взрослые также одобрили предложение Алехандро, и он позвонил Энкарнасьон, попросив поставить к ужину еще четыре прибора.
- А Кике передайте, что в гостях у него будет очаровательная сеньорита.
Дети понравились друг другу. Кике увел Габи к себе в комнату, и их было не видно и не слышно, чему взрослые очень порадовались.
Габриэла открывала в Алехандро все новые и новые достоинства, к красоте она с радостью прибавила ум, такт, мягкость обращения, умение слушать…
Вечером Габи, ложась спать, сказала задумчиво сидящей с полуулыбкой на губах Габриэле:
- Тебе очень нравится сеньор архитектор, и я тебя понимаю. Мне он тоже нравится. Должна тебе сказать, что у тебя есть шанс, его невеста не пришла на свадьбу. Мне сказал это Кике, мамочка!
Дети сближают, появляются общие интересы, общие темы для разговоров, общие заботы. Взаимная дружеская симпатия Габриэлы и Алехандро становилась все явственнее. Но опять страдальческая складка легла между бровей Алехандро: газеты сообщили о найденном трупе Долорес Сиерры. Фернандо Мальдонадо подозревали и в этом убийстве. На это раз Алехандро стал действовать решительно, он пригласил Рея и Гильермо, и втроем он отправились к отцу в тюрьму.
Когда они вошли в камеру Фернандо, Рей спросил:
- Ну вот, мы все пришли, ты можешь сказать, наконец, зачем ты нас позвал Алехандро?
- Да, могу. У отца было достаточно оснований, чтобы убить Долорес Сиерру, и я позвал вас, своих братьев, чтобы отец сейчас нам в лицо сказал всю правду. Тебе будет трудно солгать нам в лицо, отец!
- Да я даже не знаю, кто это такая, Долорес Сиерра! – тут же стал отпираться дон Фернандо.
- Как ты можешь не знать ее, когда она прекрасно помнила тебя по Энсинаде? Она же сказала маме, когда та лечилась в санатории, и мы ее там навещали, что хорошо знает и тебя, и маму.
- Значит, своей сумасшедшей матери ты веришь больше, чем мне? – возмутился Фернандо и пошел в атаку. – Я вообще не понимаю, как мои сыновья могут объединиться против меня в самый трудный момент моей жизни? Я же не только дал вам жизнь, я всю свою жизнь посвятил заботам о вас: беспокоился о здоровье, о воспитании, образовании. Принципы, которыми вы так гордитесь, дал вас я! Я учил вас любить и поддерживать друг друга, потому что вы - одна семья. И вот благодарность! Вы от меня отвернулись! Подозреваете! Осуждаете! Меня, своего родного отца!
- Никто не забывает добра, которое ты нам сделал, но ты причинил нам не меньше и зла, ты лишил нас матерей, ты всю жизнь обманывал нас! – попытался не поддаться демагогии Алехандро.
- Матери! Да я вас спас, и за это вы должны быть мне благодарны. Твоя мать, Алехандро, была сумасшедшей, она тронулась, когда ты родился. Мать рея была пьяницей и посмешищем всего поселка. А мать Гильермо и того хуже – проституткой. Она же пришла не к тебе, Гильермо, а ко мне, она шантажировала меня, просила пять миллионов за то, чтобы ничего тебе не говорить!
- Это не может быть правдой, отец! Не может быть правдой! – со слезами на глазах закричал Гильермо.
- Может! И от всего этого я вас и оберегал, потому что у меня есть сердце, и сейчас вы ранили меня, больно ранили!
- Спасибо, папа, ты сумел утешить нас всех! – с этими словами Алехандро вышел: положительно, никогда от отца не услышишь слова правды, он всегда свернет на окольный путь! Вот и сейчас: только разбередил раны, и ничего не ответил по существу.
Сказанное Фернандо причинило Гильермо такую боль, что он был почти в истерике и немедленно побежал к Сандре.
Сандра встретила его с радостной улыбкой, она была как всегда свежа и хороша собой.
- Неужели правда, что ты хотела получить от отца пять миллионов за то, чтобы не говорить мне, что я твой сын?
Голубые глаза Гильермо смотрели на нее с такой мольбой, с таким страданием!..
Сандра помолчала, потом сказала:
- Правда, сынок. Я была в стесненных денежных обстоятельствах. И для меня это было более чем естественно, но с тех пор я очень изменилась. И знаешь, с каких? С тех самых, как мы с тобой познакомились. Стоило мне тебя увидеть, и я поняла, как много ты для меня значишь. Посмотрев тебе в глаза, я узнала, что такое добрая душа. Тебе было все равно, кто я такая, ты преподал мне урок, когда ни в чем не сомневаясь, назвал меня мамой. Я полюбила тебя, Гильермо.
- Извини меня, мама, извини. Ты так нужна мне, - всхлипнул большой мальчик Гильермо.
- Я знаю, сынок, и ты мне тоже! – ответила юная мама Сандра.

Хосе Луис дожидался у Исамар возвращения сестер с кладбища. Из Энсинады после похорон Долорес они приехали очень усталые. Агирре с Элисендой, которые тоже ездили на похороны, тут же собрались домой и пообещали завезти домой Хулио. Марта сказала, что побудет у сестры. Задержался ненадолго у Исамар и Архенис.
- Я должен принести вам свои извинения, - заговорил Хосе Луис, я подвел вас как адвокат, не смог найти улик против Фернандо Мальдонадо, и завтра его отпускают.
Гойо с Архенисом стали успокаивать его.
- Однажды Фернандо все-таки совершит какую-нибудь оплошность, и мы схватим его за руку, - сказал Архенис.
- Теперь для нас это будет куда сложнее! Матерый убийца станет стократ осмотрительнее, - вступила в разговор Марта.
- А мы стократ внимательнее, - утешил ее Архенис и, попрощавшись, ушел, его ждали в больнице пациенты.
- Как я не хотел вас подводить, как не хотел, Исамар! – горевал Хосе Луис Альварадо.

Глава 43

И вот настал день, когда дон Фернандо Мальдонадо должен был стать опять свободным и полноправным гражданином. Он был в превосходном настроении и со снисходительной благожелательностью похлопывал по плечу бывшего своего охранника:
- Вы – дельный полицейский, все это время вы верили в мою невиновность. У вас наметанный глаз, раз вы сразу отличаете преступника от честного человека.
- Спасибо за доброе мнение, дон Фернандо, я только исполнял свой долг.
- Исполнение долга и есть самое главное достоинство, именно поэтому мне бы хотелось, чтобы вы работали у меня. Вам нужно место с перспективами.
- Что ж, подумаю, дон Фернандо. И еще раз благодарю вас, - отвечал полицейский.
С той же благожелательной развязностью дон Фернандо обратился и к директору тюрьмы.
- От имени всей моей семьи и от своего собственного благодраю вас за освобождение. Не надо извинений! И правосудие имеет право на ошибку, не так ли? – сияя улыбкой, сказал дон Фернандо.
И получил совершенно неожиданный для себя ответ:
- Вы ошибаетесь, сеньор Мальдонадо. Мне не в чем извиняться, я отпускаю вас против собственной воли.
- Что вы этим хотите сказать? – дон Фернандо выглядел крайне удивленным. – Доказано же, что я ни в чем не виновен.
- Нет, дело обстоит не совсем так: не нашлось достаточно доказательств вашей виновности. Обвинения я считаю обоснованными. И не сомневаюсь, что на вашей совести не одно убийство, но на этот раз вы выиграли, так идите же! Но очень скоро мы увидимся вновь.
- Ваше дело отпереть мне двери, а не читать морали! Так вот и займитесь свои делом, - скомандовал дон Фернандо уже без всякой благожелательности.
Толпа репортеров запрудила улицу. Они не давал прохода Алехандро, который все же приехал встретить отца. Не давали прохода и Исамар с Мартой, которые приехали убедиться, что правосудие осуществляет величайшую на свете несправедливость. Алехандро холодно отвечал, что ему нечего сообщить прессе. То же самое отвечали и Марта с Исамар.
- Вы собираетесь требовать проведения дальнейшего расследования? – добивался ответа один из журналистов у Исамар.
- Этот вопрос в ведении нашего адвоката, - отвечала она.

Толпа взревела, когда появился сияющий Фернандо. Он протянул руку, призывая прекратить выкрики и, улыбаясь, сказал:
- Спокойно, дорогие журналисты! У меня для вас есть заявление. Вы видите меня и видите, что я на свободе, и это потому, что я ни в чем не виновен. Я не совершал никаких преступлений, я всегда чтил закон и был ему послушен. Я знаю, что правосудие на моей стороне. На досуге я подумаю и о своих недругах. А пока я думаю только одно: я свободен и не виновен, господа!
- Ты – убийца, убийца! И ты, Рейнальдо, тоже! И вы должны ответить за свои преступления! – прокричал одинокий голос.
Кричал Хулио Сесар, который никак не мог смириться с тем, что у него брат – убийца, и что оба преступника покидают стены тюрьмы.
- Мне нечего больше сказать, - заключил дон Фернандо, сел с Андраде в машину и уехал.
Фернандо распорядился везти его к Росе. Дорогой он поблагодарил адвоката Андраде и посулил хорошую плату за старание. Андраде проводил Фернандо к Росе и сказал:
- Береги шефа, - после чего откланялся.
Роса кинулась на шею Фернандо:
- Как я счастлива, дорогой! Наконец-то!
Дон Фернандо уселся в кресло и с удовольствием оглядел гостиную, потом Росу и крепко обнял ее.
- У меня есть ты, есть деньги, с помощью которых я сделаю новые, и опять поднимусь на самый верх. А потом я им все отомщу. Ни один не избегнет моей кары. Начну я с Исамар и Марты Агирре.

Самуэль Агирре просто негодовал на Фернандо. Произвели оценку земель, которые тот заложил в банк, и выяснилось, что они ничего не стоят. Фернандо Мальдонадо совершил очередную мошенническую сделку и принес убыток банку не в один миллион.

В доме Авроры Тула и Энкарнасьон посмотрели по телевизору в новостях, как освободили из тюрьмы дона Фернандо. Энкарнасьон решила: раз дона Фернандо освободили, он не может быть ни в чем виноват. За подтверждением справедливости своей мысли она обратилась к донье Авроре, но та не поддержала ее. Аврора была очень раздосадована произошедшим. Но, к счастью, ее мысли были заняты не только этим крайне огорчительным событием, сегодня еще женится Гильермо, и Аврору заботил вопрос, где они будут праздновать свадьбу.
- После всего, что произошло, мама, Гильермо решил, что лучше ее вообще не праздновать, - ответил ей Алехандро, который должен был быть свидетелем у Гильермо.
Сам Гильермо уже суетился, одеваясь, волнуясь и боясь опоздать.
- Фернандо не должен портить тебе свадьбу, Гильермо. В твоем распоряжении ресторан, давайте все поедем туда и отпразднуем.
- Спасибо, тетя, я-то не возражаю, но вот Виолета…
- Виолета заслуживает, чтобы мы выпили за ее счастье и за твое, Гильермо. Сейчас я позвоню, и там все приготовят.

Расписываясь, жених и невеста выглядели очень трогательно, сразу было видно, что они очень любят друг друга. Свидетельница невесты Исамар печально поглядывала на свидетеля жениха Алехандро: они тоже могли бы быть на месте жениха и невесты. Но теперь взгляд Алехандро говорил: нет, любимая, нет!
Виолета и Гильермо стали мужем и женой, и отпраздновать их свадьбу сошлись те люди, которые при других обстоятельствах всячески избегали друг друга. Пришла Марта, и пришла Ортенсия. Марта не выносила Ортенсию. Совсем недавно она устроила Архенису скандал, заметив его симпатию к этой девушке. Архенис выслушал ее и очень мягко возразил, что имеет право на собственное мнение и на собственную личную жизнь, но как брат он ей очень благодарен за заботу. Марта осеклась, закусив губу.
Пришла Мерседес, и пришел Рей. Увидев Мерседес, Рей обрадовался, он хотел выяснить, что она имела в виду, когда сказала, что аннулировала их брак. Как можно аннулировать их брак? Это ведь не бумажка какая-нибудь, они связаны навеки своей любовью, и только проклятые, всегда неблагоприятные обстоятельства мешают им быть вместе!
Пришел Хосе Луис. Его и Архениса привела с собой Исамар. Они зашли к ней, когда она была совсем готова и уходила на свадьбу, и она позвала их с собой, сочтя, что и Виолета и Гильермо им обрадуются. Теперь Хосе Луис не сводил с Исамар глаз, Алехандро мучился от ревности.
Кому, как не Алехандро, понимать, что Исамар имеет право на другую любовь, другую жизнь? Он ведь сам сказал ей об этом, когда прощался навсегда. Но теперь, видя этого высокого блондина с простоватым лицом, который так беззастенчиво смотрел на нее, Алехандро чувствовал, что не хочет, нет, не хочет для Исамар никакой новой жизни! Он просто не потерпит этой ее новой жизни! Он сотрет в порошок этого мужлана!
Пришла точеная статуэточка Сандра и дебелая простоватая Роса. А как иначе? Мать жениха и старшая сестра невесты!
Но как бы ни относились все эти люди друг к другу, молодых они любили, каждый по-своему, но одинаково искренне желали им счастья.
Гильермо с Виолетой было отрадно видеть, что в этот радостный день забыты все ссоры, отложены все выяснения и обиды, что все радуются их счастью.
И вдруг отворилась дверь, и в зал вошел дон Фернандо. Он был весел, сиял благожелательной улыбкой, но будто туча накрыла веселую свадьбу.
Каждому хотелось стать поменьше или совсем исчезнуть, только бы избежать тягостного, неловкого общения.
- Что такое? Почему все замолчали? Разве здесь не празднуют свадьбу? – спросил дон Фернандо. – Конечно, меня не приглашали, но ты же мой сын, Гильермо, и я пришел тебя поздравить. Дай обниму тебя, сынок! Будь счастлив, как того заслуживаешь!
- Спасибо, папа! – через силу поблагодарил Гильермо.
Получила свою порцию поздравлений и Виолета.
Потом Фернандо направился к Кике.
- Внучек! Дорогой!
- Я не внучек тебе! Уходи! Я не люблю его, папа, - говорил Кике, прижимаясь к Алехандро, а Алехандро молчал.
- Уходи отсюда, Фернандо, - поддержала Кике Аврора.
- Что ж, пойдем, Рей! – пригласил своего любимца дон Фернандо.
- Я скоро приду, папа, мне нужно еще немного побыть здесь.
Дон Фернандо ушел. Однако прежнего веселья, прежнего подъема уже не было, все были подавлены, огорчены. Понемногу все стали собираться и подходили попрощаться к молодым. Собралась уходить и Исамар, но увидела Кике и подошла к нему.
- Здравствуй, Кике! Как дела? Что в школе? – заговорила она, обрадовано улыбаясь.
- Нормально, - глядя исподлобья, буркнул Кике.
- Разве мы больше не дружим? Или ты так всегда разговариваешь с друзьями? Ведь у тебя есть друзья?
- У меня есть подружка. Дочка папиной коллеги. И знаешь, Исамар, они с папой очень хорошо ладят между собой.
Исамар ничего не сказала, она только печально улыбнулась.
Домой ее провожал Хосе Луис. Он хотел зайти к ней на чашечку кофе, но Исамар отговорилась страшной усталостью. Да, впрочем, так оно и было, она очень-очень устала.
- Исамар, я хочу сказать тебе что-то очень важное, - вдруг заговорил Хосе Луис. – Важное для меня, только не упрекай меня за поспешность и не считай легкомысленным. Я люблю тебя, Исамар. Влюбился с первого взгляда. Вот и сказал. Ты на меня не сердишься?
- Нет, удивляюсь. Мы ведь едва знакомы.
- Но полюбить тебя так просто, Исамар…
- Извини, Хосе Луис, я не хочу тебе показаться невежливой или грубой, но все-таки скажу: ты выбрал не самый удачный момент для своего признания.
- Если обидел, прости.
- Нет, не обидел, но на душе у меня тяжело и смутно, я влюблена в другого, я люблю Алехандро Мальдонадо.
Исамар смотрела прямо в лицо Хосе Луису, и он не мог не оценить ее искренности.
- Я знаю. Это сразу видно: достаточно взглянуть на вас, - с той же прямотой поддержал Хосе Луис трудный разговор. – Но ваша любовь невозможна.
- Почему?! – страстно возразила Исамар. – Ты же видишь, она жива!
- Но вы не можете быть вместе, и оба понимаете это. Поэтому открой сердце новой надежде. Не замыкайся в себе, не приковывай себя к любви без будущего. Со мной или с другим, но ты должна быть счастлива, Исамар! Подумай об этом, подумай хорошенько.
На этом они и расстались. Но, оставшись одна, Исамар думала совсем не о Хосе Луисе и новых надеждах, она думала об Алехандро и тихо плакала. Они так любят друг друга, и какая несправедливость, что они не могут быть вместе!..

Марту провожал Альберто Эрнандес. Он давно уже был влюблен в нее и теперь обрадовался возможности побыть с ней наедине и поговорить. У порога дома он сказал:
- А разве ты не пригласишь меня, Марта, на чашечку кофе? Так ведь всегда делается. Во всяком случае, в кино!
- Разве я похожа на девушку из кино? - засмеялась Марта.
- Ты гораздо лучше, ты просто необыкновенная!
- Что ж, придется мне напоить тебя своим необыкновенным кофе!
Они сидели, болтали, Альберто ушел довольно поздно, сказав на прощание:
- Надеюсь, что твой необыкновенный кофе я пью не последний раз! До свидания, Марта! И если позволишь, до скорого!
- До свидания, Альберто.
За позднее сидение с Альберто Марта получила выговор от Самуэля Агирре:
- Что ты делаешь, Марта? Не слишком ли много разочарований за последнее время? Зачем тебе еще и этот журналист?
- Он мой друг, папа, -  кротко и миролюбиво ответила Марта.
- Очень может быть. Но что станут говорить о тебе? Сегодня с одним, завтра с другим!
- Зато ты постоянно с одной! С чужой женой! Женой Мальдонадо! Прелюбодейкой! - взорвалась Марта.
Агирре грустно покачал головой и вышел. У его бедной Марты так испортился за последнее время характер... Что же касается Элисенды, то он привязался к ней всерьез. Его трогала ее беззащитность и наивная агрессивность, когда она пыталась защитить себя. Все ее хитрости были так бесхитростны, что он только умилялся. А умиление его говорило о серьезности его чувства. Марта же не сомневалась, что Элисенда - претенциозная корыстная .... Каждый из них был по-своему прав.
А у Элисенды были свои большие проблемы. Всю жизнь она рассказывала своим дочерям об их отце, графе Димарсо, который хоть и не был богатым человеком, но происхождения благородного и благородного образа мыслей. Она всегда твердила, что не умри он так рано, он бы позаботился о своих дочерях, а так он оставил каждой лишь очень скромную сумму на счете, но они всегда могут на нее рассчитывать. И вот Эстефания, устраиваясь на новой квартире, присмотрела себе мебель, простую, но славную, и пришла к матери попросить свою долю оставленного ей наследства. Она сочла, что теперь, когда она собирается жить самостоятельной жизнью, вправе ею воспользоваться.
- Конечно-конечно, доченька, - сразу же согласилась Элисенда. - Я пойду в банк, заберу их и передам тебе.
Эстефания договорилась о мебели, ее должны были привезти со дня на день, но Элисенда все никак не, успевала зайти в банк за деньгами: то ей повстречалась приятельница, то она зашла за покупками, и Эстефания со вздохом сетовала про себя на легкомыслие матери, которая никак не может взять в толк, насколько срочно ей нужны деньги. В результате мебель привезли, а денег у Эстефании не было, и ее собрались увезти обратно. Но тут Элисенда и принесла деньги. Все уладилось, хотя Эстефания и пережила очень неприятные минуты. Но дело кончилось ко всеобщему удовольствию. Эстефания радостно расцеловала мать, Элисенда тоже была довольна.
Когда Элисенда вернулась домой, она увидела взволнованного Агирре, который методично обыскивал квартиру. Самуэль был очень спокойным, уравновешенным человеком, и для того, чтобы он был так взволнован, должно было случиться что-то очень серьезное. Серьезное и случилось: пропала довольно крупная сумма денег. Старый надежный клиент принес ему свой вклад прямо на дом, пользуясь давней дружбой. Но когда Самуэль собрался отнести его в банк, деньги пропали. Теперь он методично осматривал свой кабинет, теряясь в догадках, куда они могли исчезнуть. Чужих людей у них в доме в эти дни не было. Приходил только Луис Альфредо, который вернулся из Нью-Йорка и зашел навестить Марту, но и он был своим человеком... Элисенда, узнав в чем дело, тут же сказала:
- Я, конечно, ничего не хочу сказать, Самуэль, но вполне возможно, что деньги взяла Деянира. Она хоть и служит у тебя давным-давно, но ведь и ей могло что-то понадобиться...
Самуэль с удивлением взглянул на Элисенду. Ее предположение было примерно таким, как если бы она сказала, что у его правой руки деньги украла левая. Но он даже возразить ничего не успел, как разразился небывалый скандал. Предположение Элисенды услышали и Деянира, и Марта, и обе были вне себя. Одна чувствовала себя оскорбленной до глубины души этой бесстыжей, которая обвела хозяина, втерлась в дом и теперь выживает и его дочь, и ее, Деяниру, тоже, причем самым низким образом! Оскорбленной чувствовала себя и Марта. Деянира вырастила ее, была ей вместо матери, всегда помогала ей, и они жили много лет душа в душу, и теперь заподозрить Деяниру в какой-то гадости? Да как она смеет? Как смеет?! Марта не находила слов, гнев и ненависть душили ее. И она, не помня себя от ярости, кричала на Элисенду. А Элисенда, раскрывая красивые коровьи глаза, пожимала плечами и повторяла:
- Но я же не сказала ничего дурного, у каждого в жизни может быть тяжелая минута, и каждый имеет право на ошибку.
И этим раскаляла Марту еще больше. Такой логики Марта не могла ни понять, ни принять. Подобных ошибок, по мнению Марты, человек порядочный совершать не имеет права. И оскорблять достойных людей недостойными предположениями тоже!
Деянира ушла в свою комнату и собрала вещи. Оставаться в доме, где хозяйкой стала Элисенда, она не собиралась.
Увидев ее с чемоданом в руках, Самуэль огорчился до глубины души. Он не мог представить своего дома без Деяниры. На протяжении многих лет она была его главной помощницей, вела его дом, он доверил ей и хозяйство, и Марту, и ни разу об этом не пожалел. Он даже представить себе не мог, что их дружеские отношения прекратятся, оборвавшись из-за этой неприятной, тяжелой для обеих сторон ссоры.
- Я приношу свои извинения, Деянира, поверьте, я и в мыслях не имел ничего подобного, - заговорил Самуэль.
- Я верю вам, сеньор Самуэль, вас я знаю не первый год, но я не хочу выслушивать ничего подобного ни от одного человека на свете! Как только я вспомню слова сеньоры Элисенды, у меня перехватывает от обиды горло. Оставаться я здесь больше не могу.
- Прошу вас остаться ради Марты. Ей сейчас очень тяжело. Потерять еще и вас будет для нее просто непереносимо. Марте и так плохо в родном доме, а без вас... Я просто не представляю, как она будет жить...
- Я понимаю вас, сеньор Самуэль, - со вздохом ска¬зала Деянира, - понимаю и остаюсь пока ради Марты. Пока она как-то не решит свою судьбу.
Самуэль благодарно взглянул на нее.
Но сама пропажа по-прежнему представлялась ему загадкой. Марта в пылу гнева высказалась, что если можно заподозрить Деяниру, то с еще большим основанием можно заподозрить Элисенду. Самуэль не подозревал Элисенду, но вместе с тем... Чем черт не шутит!
А черт действительно шутил, хоть и не остроумно. У Элисенды не было ни гроша. Но разве могла она в этом признаться? Она так хотела, чтобы в ее жизни и в жизни ее девочек было все так, как положено, было все благородно. Она столько говорила о благородстве, что ради того, чтобы не противоречить своим рассказам, отваживалась на весьма неблагородные поступки. Ей во что бы то ни стало нужны были деньги. Поэтому она так дурно поступила с Авророй, надеясь на деньги Фернандо. Поэтому взяла сейчас деньги у Самуэля, безусловно, надеясь их вернуть. Поэтому так крикливо требовала от Фернандо, который предложил ей бракоразводный процесс, половину его состояния, угрожая сообщить в полицию о двоеженстве. Но Фернандо быстро нашел на нее управу. Вместе с Андраде он поговорил с ней и возразил на ее угрозы:
- Ты можешь подать на меня в суд, Элисенда, но такие процессы тянутся годами. А я постараюсь, чтобы наш тянулся десятилетия. И все это время общественное мнение будет трепать твое имя и имя твоих дочерей. Если ты этого хочешь, подавай в суд. Но мне кажется, что мы можем разойтись полюбовно. Чем скорее ты подпишешь бумаги, и мы кончим бракоразводный процесс, тем скорее ты сможешь более благоприятным образом устроить свою судьбу
Перспектива судебного процесса смертельно напугала Элисенду, и она с высокомерно-обиженным видом подписала требуемые бумаги, она согласилась начать бракоразводный процесс, осчастливив этим Росу. Всю жизнь Роса мечтала, что когда-нибудь будет не любовницей, а законной женой дона Фернандо, но никогда не надеялась, что мечта ее сбудется. И вот теперь, выйдя из тюрьмы, Фернандо сказал;
- Мы будем жить с тобой во дворце, Роса. Ты была мне предана в самые тяжелые для меня дни. В дни, когда меня оставили даже дети, и ты достойна того, чтобы стать моей женой.
Роса даже всхлипнула от радости. Старания ее не пропали даром, все ее усилия были вознаграждены с лихвой. Она бросилась обнимать своего Фернандо. Что бы про него не говорили, он был настоящий мужчина, и женщина могла себя чувствовать с ним как за каменной стеной
Повстречав Элисенду на улице, Роса улыбнулась ей высокомерной улыбкой, и точно такой же ответила ей Элисенда. Они презирали друг друга, и таить свое презрение у них не было причин. Роса чувствовала себя победительницей и смотрела на Элисенду снисходительно.
- Поздравляю с переменами в жизни, - сказала ей насмешливо Элисенда, осведомленная о новой претендентке на роль жены Мальдонадо. - Но мне кажется, тебе не к лицу теперь носить дешевые побрякушки!
Роса, увешанная бижутерией, в душе была с ней согласна. Она не сомневалась, что Фернандо будет приятно, если она станет держать себя и одеваться как настоящая дама, если будет носить только настоящие драгоценности,
- У меня как раз есть для тебя подходящие сережки, - небрежно сказала Элисенда.
И достала из сумочки изящные сережки с бриллиантами.
- Мне сейчас нужны деньги, и я решила с ними расстаться, - добавила она.
При виде бриллиантов глаза Росы засияли как бриллианты.
- С деньгами у меня все в порядке, Фернандо их не жалеет, - не без желания уколоть надутую барыню, отозвалась Роса. - И я охотно куплю их.
Роса тут же расплатилась, забрала сережки и очень довольная отправилась домой, где получила от Фернандо нагоняй и запрет на будущее что бы то ни было покупать у Элисенды.
А Элисенда, крепко прижимая к груди сумочку, вошла к себе в квартиру. Агирре из соседней комнаты наблюдал, как она, оглядевшись, достала из сумочки пачку денег и засунула ее за диванную подушку в гостиной.
Спустя некоторое время Самуэль и Элисенда сидели в гостиной, и речь опять зашла о пресловутой пропаже. Элисенда, сделав вид, что приводит в порядок диванные подушки, вдруг вытащила из-под одной из них пачку денег.
- Смотри-ка, Самуэль, - сказала она, изобразив на лице крайнее изумление, - это же те самые деньги! Ты видишь, их вернули. Я же говорила, что каждый человек способен на ошибку. Кто-то раскаялся и вернул деньги. Я была не права, когда заподозрила Деяниру, но, может, это был Луис Альфредо, который заходил к Марте? Он ведь игрок! Но в любом случае, ты волновался напрасно.
Самуэль обнял Элисенду, и она прильнула к нему счастливая-пресчастливая.
- Да, дорогая, - сказал он, - каждый имеет право на ошибку.

Глава 44

После вечера, на котором Герра познакомил Очоа с Каролиной, Очоа решил, что эта роскошная женщина должна принадлежать ему. Пабло был из тех людей, которые умеют добиваться своей цели, и делают это спокойно, методично и не спеша. При первом удобном случае он поговорил с Рейнальдо, сказал, что ему очень понравилась его сводная сестра и что он рассчитывает на его помощь. Рей про себя хмыкнул, но охотно пообещал помочь. Очоа не сомневался в успехе. Каролина так выразительно смотрела на него, и он послал ей через Рея приглашение поужинать вместе с ним и Рейнальдо.
А Герра уже почувствовал неладное. Он не преминул напомнить Каролине, что его женщина должна быть только его женщиной, и если ему что-то не понравится, то… Герра сделал выразительный жест, проведя ребром ладони по шее Каролины. Каролина внутренне содрогнулась. Герры она боялась и, хотя он дарил ей баснословно дорогие подарки и драгоценности, они не радовали ее. Она боялась, а значит, уже не любила. Но ответила она ему так, как и должна была:
- Ты для меня единственный, и я так люблю тебя, что просто понять не могу, о чем ты говоришь…
- Я уже все сказал, Каролина, и я тебя предупредил. Все остальное зависит только от тебя.
Рей очень ловко всучил ей записочку, Герра как раз отвернулся, говоря по телефону, и Каролина приняла предложение поужинать. Пабло ей нравился, к тому же он был богаче Герры, а Каролина так же, как Рей, считала, что деньги в жизни – самое главное. И она начала встречаться с Очоа. А Герра принялся за ними следить. Он поручил Риккардо не спускать с Каролины глаз, и стоило Каролине отправиться в город, как Герра звонил Риккардо в номер, и тот отправлялся следом.
Ему не составило труда увидеть, как Каролина торопливо подбегает к Пабло, а тот, подхватив ее, целует. Но он не мог услышать, как Каролина говорит:
- Мне страшно, дорогой, мне безумно страшно! Я рискую жизнью и знаю это!
И Очоа отвечал:
- Со мной тебе нечего бояться, Каролина, моя королева. Я не из тех, кто чего-то страшится, положись на меня и не бойся!

Все замечали, как переменилась Аврора. Из страдающей, вечно напуганной женщины она превратилась в горделивую властную даму, которая держалась так, будто страх никогда ей не был ведом. В самом деле, Аврора так настрадалась и пережила столько страхов, что они будто перегорели, и теперь ей уже нечего было бояться. Сейчас она решительно расправлялась с прошлым. Рейнальдо она не любила, не простила ему грубости, привязанности к Фернандо и сходства с ним. Она сделала все, чтобы он покинул дом, который должен был теперь безраздельно принадлежать только ей. И точно так же  она решила избавиться от дома в Энсинаде. Ничего хорошего не возникало в ее памяти в связи с этим домом. И она решила подарить его Исамар. Исамар выросла в Энсинаде, любила ее. А Фернандо причинил ей столько бед и горя, что Авроре хотелось хоть как-то возместить ей прошлые несчастья.
Когда Аврора сказала Исамар о своем намерении, та растерялась.
- Это слишком дорогой подарок, сеньора Аврора, - сказала она. – Дом всегда был родовым гнездом Мальдонадо, в нем всегда жил дон Фернандо, его сыновья, вы сами. Как можно забыть об этом?
- Именно потому, что я хочу забыть жизнь в этом доме, Исамар, я решила подарить его тебе. Он был гнездом стервятника, который причинял Энсинаде только беды и вред. И настало время, чтобы он послужил добру. Ты любишь эти места и найдешь, как им распорядиться!
Исамар почувствовала, что причинит боль Авроре своим отказом. Она поцеловала ее и согласилась. Они договорились поехать в Энсинаду, бумаги были уже практически оформлены, и нужно был только вступить во владение. Гойо, узнав о подарке, страшно расстроился. Он опасался дурных последствий, дон Фернандо мог сделать в гневе что угодно.
- Исамар, ты поступила страшно неосторожно, приняв этот дом! – говорил он.
- Я не могла огорчить сеньору Аврору, - отвечала Исамар. – А в Энсинаде мне ничего не страшно.

Габриэла была влюблена. Жизнь заиграла для нее новыми красками, все вокруг стало ярким, упругим, торопливым. Утро сулило радость – встречу с Алехандро. И она со счастливой свободой отдавалась своему чувству, она наслаждалась им, она была всему хозяйкой. Оба они были взрослыми, самостоятельными людьми и между ними не стояло никаких преград. Правда, за Алехандро стояло прошлое, он был влюблен в девушку по имени Исамар, и она не пришла на свадьбу… Габриэла не верила в призраков, все они исчезают при ярком свете дня. Она верила в свою счастливую, радостную силу свободной, самостоятельной женщины, верила, что может одарить любимого счастьем. Она первая поцеловала Алехандро, и ее поцелуй бесконечно смутил Алехандро. Ему нравилась Габриэла, он оценил по достоинству ее ум, такт, деловые способности. Но роман? Он не нуждался в романах. Сердце его принадлежало Исамар, а сойтись, не любя, с такой чудесной женщиной, как Габриэла, казалось ему просто кощунством.
- Габриэла, мне не хотелось бы показаться грубым… Но, мне кажется, что между нами зарождается дружба, и она мне очень дорога. Сейчас мне трудно, меня постиг тяжелый удар, и мне не хотелось бы какой-нибудь ошибкой или недоразумением испортить ту безмятежную ясность, которая установилась между нами. Мне было бы горько ее потерять…
- Что плохого в моем поцелуе? Мне подхватила волна счастья, и я от души поделилась им. Не пугайся, мое отношение ни к чему тебя не обязывает. Я просто счастлива, и мы по-прежнему с тобой друзья! – Габриэла смотрела счастливыми смеющимися глазами, и Алехандро невольно улыбнулся ей.
- Да, - ответил он.
С Габриэлой было так легко, она все понимала, и он был ей благодарен.
- Я знаю про Исамар, - сказала она очень просто. – Кике рассказал Габи, а Габи мне, и не совсем не хочется тебя ничем огорчать.
Алехандро опять улыбнулся, но уже через силу, ему была неприятна ее осведомленность, он не хотел никого пускать в свою личную жизнь.
Придя домой, он сделал серьезное внушение Кике: он не смеет никого посвящать в то, что делается у них в семье! Его бабья болтливость постыдна! В запале Алехандро наговорил Кике множество обидных слов. И остановился, только увидев страдающие, полные слез глаза Кике. Ему было стыдно. Мальчику и так достается: вся эта история с дедом, обиды в школе; он одинок, задерган, и тут, когда у него появилась подружка, отец требует от него чего-то совершенно противоестественного: молчаливости, скрытности. И сколько времени они уже не были вместе! Из-за работы, из-за своих страданий он совсем забросил сына.
- Прости меня, сынок, я погорячился. Похоже, ни тебе, ни мне не повредил бы небольшой отдых. И мне хотелось бы провести его с тобой. Мы так давно не были вместе, а я так люблю тебя, Кике!
- Я тоже, папа! И если я что-то сказал Габи, то только потому, что мне хочется, чтобы у тебя было все хорошо. Мне очень нравится Габи и ее мама. А если мы с тобой поедем купаться в Энсинаду, то это будет просто замечательно.
- Решили! Только давай предупредим Мишель и Леонардо, что мы с тобой уезжаем.
В офисе кроме Мишель и Леонардо были еще и Габриэла с Габи.
Услышав об отдыхе на море, Габи обратилась к своей маме:
- А почему бы и нам с тобой не поехать на море? Мы так давно с тобой не купались!
- Да, папа, давай пригласим их поехать с нами! – подхватил Кике.
- Я буду очень рад пригласить их, если только мы не нарушим планов Габриэлы.
- Мне, право, неловко, Алехандро, поскольку мы нарушаем ваши планы.
- Нисколько, Габриэла, сейчас я объясню вам, как нас найти.
Дома Габриэла как следует отругала Габи.
- У меня просто уши горели от того, как ты себя вела! Ты уже большая девочка, ты должна понимать, что вести себя так просто неприлично!
- Да, мамочка, я уже большая и все-все понимаю! И ты должна мне быть благодарна, что я тебе помогаю с Алехандро, - серьезно ответила Габи.
Габриэла не могла не рассмеяться.

Аврора собралась в Энсинаду, она договорилась там встретиться с Исамар. Дела она оставила на Ансельмо, которому очень доверяла, и не напрасно, после того, что он пережил и испытал, он закалился и стал очень надежным человеком. Теперь он надеялся, что сможет вновь завоевать любовь Исабель, он ведь честно работает и в хорошем, достойном месте. Единственное, что привязывало его к прошлому, был неистребимый страх перед Рейнальдо. Ансельмо не сомневался, что рано или поздно тот отыщет его и отомстит самым страшным образом. И он не ошибался. В одном из разговоров Рейнальдо сказал Очоа:
- Я узнал, где тот человек, который нас предал.
- Тот, что украл камни у Ледермана? – уточнил Очоа.
- Именно.
- Дай мне его адрес. Я сам хочу содрать шкуру с этого предателя, - попросил Очоа.
- Он в твоем распоряжении, - ухмыльнулся Рей.

Алехандро и Кике приехали в Энсинаду к вечеру.
- Хулиан, а как же мой пони? – первое, о чем спросил Кике.
- Отлично, - засмеялся слуга, - завтра вы с ним повидаетесь.
- Да, все будет завтра, а сейчас Хулиан проводит тебя в твою комнату, уже пора спать, сынок! Спокойной ночи!
Кике ушел, Алехандро сидел на веранде с рюмкой вина. Наплывали воспоминания. Куда уйдешь от них в этом доме, где все напоминает о прошлом? Но для себя он уже все решил. И не мог справиться с собственным решением. Все вокруг говорило ему об Исамар. И вдруг она сама возникла перед ним. Алехандро не поверил своим глазам.
- Исамар?
Исамар, казалось, была удивлена не меньше.
- Почему ты вдруг здесь? – спросила она. – Что-то случилось?
- Ничего, мы приехали с Кике немного отдохнуть. А ты? Почему ты вдруг сюда приехала?
- Меня попросила приехать сюда твоя мама. Она что, ничего тебе не сказала? – Исамар удивлялась все больше и больше, но на сеньору Аврору было не похоже, чтобы она таким образом просто устроила им встречу.
- Нет, ничего, а что она должна была мне сказать?
Исамар решила, что лучше все объяснить сразу. Но тут, на ее счастье, в дом вошла Аврора. Увидев неловко беседующих сына и Исамар, она сразу поняла, в чем дело.
- У меня не было времени сказать тебе, сынок, что я подарила этот дом Исамар. И не знала, что ты собираешься отдохнуть здесь с Кике. Хорошо, что я приехала, и ты узнал обо всем от меня. Присядь, Исамар! Это чистое недоразумение, и сейчас все уладится, - говорила Аврора, проверяя бумаги и передавая их Исамар.
- Ты правильно сделала, мама, нам трудно было бы жить в этом доме, - сказал Алехандро. – И, наверное, нам с Кике лучше сразу уехать.
- Ничего подобного, - воспротивилась Исамар. – Вы приехали отдохнуть, и Кике должен отдохнуть непременно.
- Но ты же не можешь ехать обратно так поздно в Каракас? Оставайся здесь, с нами, - предложил Алехандро.
- Конечно, останусь, но не здесь. В Энсинаде у меня тоже есть дом.
Аврора поднялась к Кике. Исамар с Алехандро остались вдвоем.
- Видишь, Алехандро, ты сказал, что мы больше никогда не увидимся, а судьба, будто нарочно сталкивает нас!
- К сожалению, не судьба, а обстоятельства, Исамар! И мне больно видеть тебя! Очень больно!
- Прости меня, Алехандро, и забудь, что я сказала.
- Алехандро, проводи Исамар, - крикнула сверху Аврора.
- Не стоит, сеньора. В Энсинаде я ничего не боюсь, - сказала Исамар, а про себя подумала: «Кроме воспоминаний».
Она пошла к себе, в свой маленький домик, где выросла, где жила с мамой Провиденсией, куда приходил крестный Сакариас. В этом домике она была счастлива, и Алехандро был тогда для нее прекрасным принцем. И мечтая о нем, вспоминая о нем, Исамар легла и уснула.
Утром она вскочила, надела свой девичий розовый сарафанчик, в котором пробегала всю свою юность, и будто вернулась в прошлое. Но у нее было и другое прошлое, куда она тоже хотела вернуться. Исамар вышла на улицу, навстречу ей шел Антонио, она поблагодарила его, что он так хорошо присматривает за домом, и попросила отвезти ее на земельный участок, который подарил ей крестный Сакариас.

Рано поднялся и Алехандро, ему не спалось. Не сиделось и в комнате. Он вышел и, не спеша, брел вдоль пляжа, глядя на море. Увидел, как Антонио выпрыгнул из лодки, поздоровался с ним, спросил, как улов.
- Улов гостей, - засмеялся Антонио. – Случилось что в Каракасе, что все вдруг в Энсинаду приехали?
- А кто еще? – поинтересовался Алехандро.
- Исамар, я ее только что отвез на ту сторону залива, хочет землю крестного посмотреть.
- Отвези и меня туда, Антонио, - попросил Алехандро, - если нетрудно…

Глава 48

Ансельмо работал теперь в ресторане Авроры и был счастлив. Единственно, чего он не мог превозмочь, так это страх. Он чувствовал, что настанет день, и убийцы, нанятые Реем, убьют его. Однажды он поделился своими страхами с Авророй.
- Эту твою проблему я решу сама, - пообещала Аврора. - Ничего не бойся. Я все беру на себя.
Она подошла к телефону и немедленно позвонила Фернандо. К телефону подошел он сам.
- Фернандо, у меня в ресторане работает Ансельмо. У него с твоим сыном Рейнальдо какие-то старые счеты. Если с его головы упадет хоть один волос, я найду способ сгноить в тюрьме и тебя, и Рейнальдо. И говорю это тебе я, Аврора!
Не дожидаясь ответа, она повесила трубку. Она не сомневалась, что ее звонок подействует. И была права.
Фернандо, хоть и чертыхался, и призывал проклятия на голову сумасшедшей, которая смеет еще и угрожать ему, Фернандо Мальдонадо, но, тем не менее, прекрасно понимал, что угроза подкреплена вполне реальными основаниями, и поторопился свидеться с Реем.
Увидев разбитое лицо Рея, он ужаснулся.
- Что произошло, сынок? - спросил он.
- Подрался. Выяснял с одним типом отношения и, как видишь, выяснил благополучно, - нехотя ответил Рей.
- Я к тебе тоже по поводу твоих старых счетов. Хочу предупредить: не выясняй никаких отношений с Ансельмо. Сейчас, после тюрьмы, мое положение весьма уязвимо. Мы не должны быть замешаны ни в едином скандале. Слышишь меня, сынок?
- Слышу, отец, - хмуро ответил Рей.
Но он уже запустил машину вместе с Очоа, уже найдены были верные люди, которые должны были расквитаться с предателем, теперь приходилось все раскручивать обратно. Рей этого терпеть не мог. Но не соглашаться с правотой отца тоже не мог.
Зато другое неприятное дело сладилось без помех. Бедная Мерсе, которую продолжали искать, и которая выходила на улицу только в темных очках и в большом темном парике, теперь могла ничего не опасаться. Андраде за большую взятку выкупил ее дело и все бумаги, которые его касались, и уничтожил их. Теперь у государства не было никаких претензий к Мерсе, она была счастлива и уговаривала Рея пойти отметить это событие в ресторане.

Едва Исамар вернулась из Энсинады, как раздался телефонный звонок. Звонил Хосе Луис, он соскучился и просил разрешения приехать повидать ее.
- Конечно, Хосе Луис, конечно, - вежливо ответила Исамар.
Слова Алехандро: «Я попытаюсь заново построить свою жизнь» - все еще звенели в ее ушах. Может, и ей жизнь предоставляет шанс обрести дом, семью, счастье и забыть свою юношескую любовь, забыть Алехандро...
Хосе Луис был счастлив. Он услышал от Исамар то, что жаждал, мечтал услышать:
- Да, я должна заново устроить свою жизнь, - сказала она. - Только мне нужно время, помоги мне полюбить тебя.
- Поверь, я все понимаю, и у меня достанет терпения. И я знаю, я чувствую, что мы с тобой будем счастливы. Ты забудешь Алехандро Мальдонадо, и произойдет это без усилий и принуждений. Ты проснешься однажды утром и поймешь: ты любишь меня, и мы будем счастливы.
- Спасибо, Хосе Луис, твоя доброта и деликатность помогают мне и вправду надеяться, что однажды все будет, как ты говоришь. Мне очень дорого твое понимание.
- Я понимаю, потому что люблю тебя, Исамар. Будем считать, что мы с тобой помолвлены.
Счастливую новость Хосе Луис поспешил сообщить всем: Марте, Архенису, своим родителям. Архенис и Марта решили вечером отпраздновать помолвку в ресторане. Хосе Луис торопился познакомить Исамар со своей родней, и уже на следующий день они с Мартой должны были прийти к нему в дом.
Марте невмоготу было оставаться у себя в доме вместе с Каролиной и Элисендой, она их терпеть не могла, а они уже чувствовали себя в нем хозяйками, поэтому Марта решила пожить у сестры. Исамар охотно согласилась. Марту радовали перемены в жизни ее Марианы. Ей понравились родители Хосе Луиса, и она стала торопить сестру с ответной встречей.
- Я не хотела бы так спешить, - нерешительно сказала Исамар.
- Все хлопоты я беру на себя, - ответила Марта. - Вот увидишь, мы проведем такой же приятный вечер.
И только Гойо не одобрял всеобщей скоропалительности.
- Очередная причуда Исамар, - сказал он, - она умная женщина и прекрасно отдает себе отчет, что ничего из всего этого в конечном счете не выйдет, попомните мое слово!

У Алехандро и впрямь налаживалась новая жизнь. Они успешно работали с Габриэлой, ей удалось достать новый контракт, и куда выгоднее первого. Похоже было, что их предприятие сулит неплохие перспективы. Время после работы они тоже теперь часто проводили вместе. Многие проблемы Кике решались благодаря Габи и Габриэле. Так, Габриэла обещала помочь перевести Кике в другую школу. Он доучится этот год в старой, сдаст экзамены, а со следующей осени будет учиться в школе вместе с Габи. Кике был очень доволен. После обид и драк, которые у него были из-за деда, он не хотел ходить в свою школу.
Вместе было легко и просто, и Габриэлу радовала эта простота.
- Ты видишь, как нам хорошо вместе, - повторяла она.
И Алехандро соглашался. Все было просто потому, что он лишь присутствовал, податливо соответствуя любой ситуации, но сам он был мертв, мертв, мертв... Конечно, Габриэла заслуживала лучшего, но ей так захотелось, она во что-то верила, и у него не было сил противиться ее желанию, пусть будет так, как она хочет, может, и воздастся ей по вере ее...
Дело с новым контрактом складывалось так удачно, что, осмотрев с Алехандро помещение, которое предстояло пе¬рестраивать, Габриэла прямо на улице расцеловала Алехандро. Оживленно обсуждая детали будущего проекта, они отправились в кафе перекусить.
Исамар из-за поворота ревниво наблюдала за ними. И потом на ветровом стекле машины Алехандро она большими буквами написала: «Обманщик». Да, он обманул ее, эта женщина играла в его жизни куда большую роль, чем он ей говорил!
Алехандро, стерев надпись, не сомневался, что она сделана Исамар. Вечером он зашел к ней, желая выяснить отношения: для влюбленных, как известно, все предлоги хороши.
И застал у Исамар целое общество: Марту, Гойо, препротивного адвоката Хосе Луиса и даже его родителей. Они, оказывается, праздновали помолвку Исамар.
Алехандро переменился в лице. Кто, спрашивается, был обманщиком? Разве не Исамар сказала ему, что этот адвокат всего-навсего занимается ее делами и вдобавок они знакомы совсем недавно? А теперь сразу и помолвка?!.. Такого Алехандро не мог понять! И Габриэла, с которой он увиделся чуть позже, никак не могла вывести его из задумчивости. Мысленно он беседовал с Исамар, то, упрекая ее, то оправдывая...

Визит Алехандро, изменившееся лицо Исамар огорчили родителей Хосе Луиса. Его мать, донья Кармен, сразу почувствовала неладное. С первого взгляда было видно, как заинтересованы эти молодые люди друг в друге. Ее сын эту милую девушку так не интересовал. В чем в чем, а в сердечных делах донья Кармен разбиралась прекрасно. И ей показалось, что с помолвкой явно поторопились.

Глава 49

Пережитое в Энсинаде заставило Хулио Сесара на многое посмотреть другими глазами. Как и Рей, он почувствовал, будто родился заново. Роды были мучительными, но многое виделось ему теперь совсем иначе. Рей остался в живых, а прошлое умерло. Наконец-то он принял решение: он понял, что в его жизни была единственная настоящая любовь - Эстефания! Как достойно, как благородно она всегда поступала, а все, что он ставил ей в упрек, было продиктовано только любовью, а он еще смел оскорбляться, и оскорблял ее. Хулио Сесару было невыносимо стыдно. Приехав в Каракас и узнав, что его разыскивали сестра и мать Эстефании, он позвонил Элисенде. С охами и вздохами она сообщила ему, что у Эстефании плохо с сердцем, что при родах можно опасаться самого худшего. Так ей сказал врач. Хулио Сесар не поверил плохому. Теперь, когда он все так ясно понял, когда они снова будут вместе, и уже навсегда, проживут до старости, вырастят детей, порадуются внукам, ничего дурного случиться не могло.
Он позвонил в дверь, стоял на пороге и смотрел на свою Эстефанию, на ее округлившуюся фигуру, светлые волосы, яркие губы, чудесные темные глаза. Сейчас они смотрели на него вопросительно.
- Если ты простишь меня, Эсти, я останусь с тобой навсегда. Я люблю тебя, я все понял, я не могу больше жить  без тебя...
И по мере того, как он выговаривал эти слова, лицо ее освещалось улыбкой. Она видела, что говорит он выстраданное, она верила ему.
- Входи, Хулио, я очень тебе рада. Я всегда любила тебя, и теперь я верю: мы с тобой будем счастливы...
Эстефании ее подруга нашла урок французского, и она теперь преподавала, зарабатывая себе на хлеб. Вопрос работы был очень серьезным вопросом для Хулио, он хотел сам обеспечивать свою семью, хотел избавить Эстефанию от необходимости работать.
Они как раз обсуждали эту проблему, когда Элисенда в сопровождении Самуэля пришла навестить дочь. Элисенда щебетала, восхищалась Хулио-младшим, а Агирре, сразу же поняв, какие вопросы мучают молодых, предложил Хулио работать в банке - сначала на очень простых операциях, а в дальнейшем все будет зависеть от самого Хулио. Удача! Небывалая удача! У них у обоих есть работа! Теперь оставалось только попросить переехать к ним Брихиду для помощи с малышом, и, похоже, все их проблемы будут решены.
Эстефания тут же позвонила Брихиде, и обрадованная Брихида пообещала быть через полчаса у них.
Брихида была на седьмом небе, она только мечтать могла, чтобы Хулио помирился с Эстефанией, а ей дове¬рили сидеть с внуком.
Семейство Альберто прощалось с ней тепло и с грустью. Она стала здесь всем родной, заботясь обо всех, помогая и советом, и делом, дом оставался без Брихиды сиротой. Приходите меня навещать к невестке с сыном, говорила она, - мое место там, возле детей, возле внуков...
Но отъезд Брихиды был не главной неприятностью для Альберто, у него были беды и посерьезнее. Дон Фернандо приступил к исполнению обещанного, принялся мстить своим врагам. В одной из газет появился разоблачительный материал против Альберто Эрнандеса. В опубликованной заметке его называли террористом, который участвовал в подрывной деятельности, в том числе и в ограблении банка. Прочитав это, Гойо покачал головой: сообщение могло принести Альберто серьезный вред, его могли выкинуть из редакции. Нужно было срочно принимать меры: подавать в суд за клевету, искать поддержки у профсоюза и ассоциации журналистов.
Гойо отправился к Альберто, Альберто был в ярости. Он прекрасно знал, чьих рук это дело. Одна журналистка скомпрометировала себя тем, что за определенную мзду публиковала непроверенные факты. Альберто вывел ее на чистую воду, ее исключили из ассоциации журналистов, и вот теперь она продолжала делать то же самое, и, безусловно, за мзду, уже против Альберто.
- Так ты думаешь, что она тебе мстит?- спросил Гойо. - Нет, за такую работу ей всегда платили, и я не сомневаюсь, мстит мне Фернандо Мальдопадо.
- А какое отношение ты имеешь к ограблению банка? - продолжал расспрашивать Гойо.
- Никакого. Единственно верный факт - это то, что я коммунист. Но компартия в нашей стране легальна, на протяжении уже многих лет она полноправно участвует в выборах, так что тут, по-моему, нет ничего порочащего.
- И все-таки, в чем там дело с этим банком?
- А дело в том, что я еще совсем зеленым юнцом ездил в Никарагуа отвозить деньги в их фонд национальной борьбы просто как курьер. Потом выяснилось, что эти деньги из банка были украдены. Довольно долго велось следствие, я давал объяснения, и меня признали невиновным. Впоследствии даже не привлекли к делу. Протоколы наверняка сохранились в архиве прокуратуры. Так что это чистейшая клевета.
- Ну что ж, придется подавать в суд, - решительно сказал Гойо.
Да, дон Фернандо начал мстить. Он собирался начать с Исамар и Марты Агирре. Но сама жизнь препятствовала его мести. Его любимого сына, его Рейнальдо спасли в Энсинаде от смерти Брихида, Алехандро и Исамар. Дон Фернандо умел ценить такие вещи. И отправился поблагодарить Исамар. Но Исамар и на порог его не пустила. Она не могла понять цинизма дона Фернандо. Как он смел появиться у нее?! Он?! Причина всех ее бед и несчастий! Убийца ее отца, растоптавший их чистую и прекрасную любовь с Алехандро!
Фернандо ошеломил обрушившийся на него поток ненависти. Честно говоря, от Исамар он этого не ожидал. А Исамар сказала ему самые жестокие слова, какие он только слышал в жизни:
- Вы разбили не одну жизнь, страдает Алехандро, страдает Гильермо, страдает ваш внук Кике. И вот увидите, не я, не Марта, а ваши собственные сыновья потребуют от вас ответа!
Горько было признаваться в этом Фернандо, но он вынужден был признать, что Исамар сказала правду. Когда он отправился к свому внуку Кике с чудесным дорогим велосипедом, надеясь повидать его и порадовать, Кике закричал:
- Нет! Нет! В газетах, в школе, все говорят, что ты убийца! Меня презирают, со мной не хотят играть, и я тоже не хочу, чтобы ты дарил мне подарки. Мне не нужно велосипеда, я тебя не люблю! Уходи!
С Кике сделалась настоящая истерика, и Фернандо вынужден был уйти.
Так что Исамар была права, и все-таки Фернандо надеялся, что он сумеет повернуть дело так, что его сыновья опять будут с ним заодно, ведь вернулся же к нему Рей. А уж казалось, как был зол из-за Брихиды!
Роса просто смотреть не могла на почерневшего от горя Фернандо. Не тюрьма его сделала таким, из тюрьмы он вернулся свеженьким как огурчик, полным сил и желания добиться успеха. Довели его родные детки: благородный Алехандро, внучек Кике и Исамар. Роса ничего против них не имела, но смотреть на страдающего Фернандо не могла. И предложила позвать в гости Виолету и Гильермо, они как раз приехали из свадебного путешествия и живут теперь у Сандры. А там, глядишь, и Рей с Мерсе придут.
Гильермо обрабатывали с двух сторон: Сандра была решительно против визита к Фернандо, зато Рей умолял навестить старика, который так заброшен и так несчастен. Доброе сердце Гильермо не выдержало, он с Виолетой отправился навестить старика-отца.
Глядя на своих сыновей Рея и Гильермо, на молодых хорошеньких жен Виолету и Мерсе, Фернандо оттаял и воспрял духом. Он вновь поверил в силу клана Мальдонадо, в своих сыновей, а они у него все настоящие мужчины, и в то, что род Мальдонадо будет множиться и укрепляться из года в год.
Он приободрился, оживился, и когда молодые ушли, сказал Росе:
- Ты всегда была умной женщиной, Роса. Но сегодня превзошла сама себя! Ты заслуживаешь премии, Роса, и ты ее получишь!
Роса рассмеялась, она старалась не зря: наконец-то Фернандо по-доброму принял ее Виолету, и больше не говорил, что Гильермо сделал плохой выбор.
Про выбор Гильермо Сандра ничего не говорила, но зато без конца говорила о плохих манерах Виолеты, учила ее на каждом шагу, и эти нотации и замечания омрачали безоблачную счастливую жизнь Виолеты с Гильермо.

Аврора была непримирима, она твердо знала: Фернандо и Рейнальдо - преступники, им не место в порядочном доме. И когда Рейнальдо пришел поговорить с Алехандро, она выставила его за порог. Алехандро пытался как-то смягчить ее, объяснив, что никак не может разделить до конца ее ненависть. Он чувствует родную кровь и в отце, и в брате, отец растил его, с братом они вместе выросли.
- Рей такая же жертва, как и ты, мама. Мы все оказались в очень сложной ситуации, когда ты выгоняешь у меня на глазах моего брата, мне не становится легче. Понимаешь?
- Не требуй от меня понимания после всего того, что я пережила и выстрадала, сынок! Ты забыл, как Фернандо издевался надо мной, а Рейнальдо наслаждался моими страданиями! - ответила ему Аврора.

Глава 50

Рейнальдо и сам страдал. После того, что он пережил в Энсинаде, ему трудно было чувствовать себя тем неуязвимым хозяином жизни, которым он хотел и любил себя чувствовать. До сих пор он ни в грош не ставил чужую жизнь, теперь он почувствовал, как хрупка его собственная. И еще он почувствовал силу, с какой ненавидят его люди. Когда он лез в драку, им владела ярость и ненависть, а теперь он сам побывал беспомощной жертвой чужой испепеляющей ненависти и ярости. И великая печаль завладела его сердцем.
- Будто дождь идет у меня в душе, - повторял он. - У меня в душе идет дождь.
Ансельмо остался в живых, полиция спугнула нанятых убийц, и он был рад этому.
- Дождь, дождь в душе,- повторял он.
Энкарнасьон пыталась его утешить.
- Мальчик мой, скверный мальчишка, бери-ка свою жену да уезжай отсюда подальше. Что, других мест на свете нет? Поезжай туда, где все тебя будут любить, где ты заживешь новой, правильной жизнью...
И Рейнальдо вдруг взял и отправился к Мерседес, не потому, что надеялся на новую жизнь, а потому, что, несмотря ни на что, любил ее.

В монастырь Мерседес тоже дошли слухи о том, что творилось в Энсинаде. И Мерседес пережила страшные минуты, молясь за Рейнальдо Мальдонадо, единственную в своей жизни любовь. И когда он вдруг появился в приемной монастыря живой и невредимый, она бросилась к нему и крепко-крепко обняла его.
- Ты беспокоилась обо мне, моя святая? - ласково спросил Рейнальдо, и в нем с новой силой всколыхнулась надежда.
- Мне все рассказал падре Эустакио. Как это было ужасно!
- Нет, я готов перенести еще столько же, только бы знать, что ты любишь меня! А ведь ты любишь, любишь, моя святая, раз так тревожилась обо мне! Уедем отсюда, Мерседес, мы заживем с тобой совсем по-другому, и клянусь, ты не разочаруешься во мне! Не ставь мне в вину Мерсе. Кому не нужны любовь, ласка, но если ты будешь со мной…
При одном только имени ненавистной соперницы Мерседес вскинула голову. Одного ее имени было достаточно, чтобы она почувствовала к Рейнальдо не любовь, а ненависть.
- Нет, я не вернусь к тебе, Рейнальдо, ты должен заслужить меня. И напрасно ты упомянул при мне эту женщину!
Кто, как не Рей, знал это выражение лица Мерседес эту ее гордыню, это исступление?.. И вдруг он почувствовал, что устал, смертельно устал. В душе у него опять шел дождь...
- Ты не любишь, Мерседес, ты наслаждаешься моими терзаниями. Ради твоей любви я делал все возможное и невозможное, но ты то поманишь меня, а потом разобьешь все мои надежды. Так помолись, Мерседес, Господу Богу или святому Франциску, чтобы они простили тебе твою жестокость. Я больше не могу ее выдерживать, больше не могу, не могу...
Да, не было покоя Рею, и поэтому он так обрадовался, когда к нему пришла Брихида, он не знал, куда ее усадить, чем угостить.
- Я так благодарен тебе, мама, ты спасла мне жизнь, - повторял Рей.
- Какой ты смешной, сынок! Я же родила тебя, носила под сердцем. Неужели я могла отдать тебя этой толпе? Неужели могла позволить тебя убить? - слабо улыбаясь, отвечала Брихида.
Она любила своего мальчика, и не обижалась на его прошлые грубости. Оба ее мальчика выросли, стали мужчинами, но что бы они ни делали, как бы ни поступали, они оставались ее детьми и нуждались в ее материнской любви и ласке.
- Вот и ты не обижайся на Хулио Сесара, пройдет время, и он все поймет. Ему сейчас очень тяжело. Ты ведь знаешь, что с Эстефанией?
- Я знаю только, что она ждет ребенка.
- Врачи нашли у нее сердечную недостаточность, а при ее состоянии и особенно при родах это очень, очень опасно, так что, наверное, ей придется лечь в больницу...
- Им наверняка понадобятся деньги...
- Наверняка, сынок, и если бы ты мог помочь…
- Конечно, мама, я рад им помочь. Сейчас мы с тобой заполним чековую книжку. Решай сама, сколько нужно…
Брихиде было приятно, что Рей так охотно откликнулся даже не на ее просьбу, а на один только намек, просто на ситуацию, да, на трудную ситуацию, которая сложилась сейчас у его брата.
Она ушла от старшего сына счастливая и деньги взяла с легким сердцем.
После ее ухода Мерсе пристально посмотрела на Рея.
- И ты отвалил столько денег Хулио Сесару?
- Ты что, не знала, что я добрый? Брат в трудном положении, у него должно быть все необходимое.
- Так я тебе и поверила! Да чтобы ты после всего, что случилось в Энсинаде, помогал Хулио Сесару?!
- Может, ты и права, Мерсе, - не стал спорить Рей, - я это делаю ради любви своей матери. Я хочу с ней сблизиться, хочу, чтобы она верила в мою доброту…
- А ты уверен, что не упрекнешь Хулио Сесара ха эту свою доброту?
- Не уверен, Мерсе… Но пока я буду молчать, а там увидим.

После громкого скандала из-за Каролины Самуэль всячески старался примирить своих женщин. С Мартой у него не получилось. Марта сказала прямо:
- Элисенда кажется мне насквозь фальшивой. Она принесла мне немало зла, и я уверена, принесет зло и тебе тоже. Она уже поселила к нам Каролину, из-за которой все вокруг тоже немало натерпелись. Она пыталась выжить из дома Деяниру, и теперь будет выживать меня. Но я уйду сама, папа! И с твоего позволения поживу какое-то время у Марианы. Она уже согласилась.
Самуэль, хоть и не без грусти, признал, что сейчас, пожалуй, это будет самым разумным.
Хотелось ему смягчить и Элисенду.
- Я поговорил с Мартой, дорогая, и надеюсь, больше подобных сцен не повторится. Но я хочу попросить и тебя: будь к ней снисходительнее. Она перенесла столько тяжелого, нервы у нее напряжены, так что будем прощать ее срывы. Ты же видишь по своим дочерям, молодежь живет куда труднее нас…
- Но это еще не причина, чтобы отыгрываться на мне, - обиженно надув губы, протянула Элисенда.
- Но мы с тобой мудрее их, и поэтому будем к ним снисходительны. Тем более что Марта поживет пока у своей сестры. А не отправиться ли нам в какой-нибудь ресторан, Элисенда? Да нет, не какой-нибудь, а в самый лучший, чтобы ты отдохнула, развлеклась?
- Посмотрела шоу, - Элисенда уже улыбалась. – Твое предложение, мой дорогой, как нельзя более кстати. Сейчас я побегу и переоденусь.
Элисенда сияла, в новом ярко-синем платье, которое она знала – ей очень к лицу, она сидела за столиком и с небрежным любопытством поглядывала по сторонам. И вдруг… Столик их был почти возле оркестра. И вдруг… Вдруг лицо Элисенды изменилось. Господи! Да неужели? Только этого ей не хватало!
Больше она уже не наслаждалась роскошным рестораном, нарядной публикой, музыкой…
Самуэль на несколько минут отлучился, и к Элисенде подошел пианист из оркестра, высокий голубоглазый не слишком молодой и уже изрядно плешивый человек.
- Привет, Элисенда! – весело сказал он. – Вот мы с тобой и встретились. А как наши девочки?
- Тебе никогда не было дела до наших девочек! – зашипела Элисенда. – Нашел время, когда спрашивать о них!
- Похоже, наконец, настало время мне с ними увидеться! – продолжал он. – Как-никак я им отец!
- Мы еще поговорим об этом, Макс! Мне кажется, у нас еще найдется время.
- Конечно, Элисенда! Сейчас у меня очередной номер, и я посвящу его тебе. А после шоу ты познакомишь меня со своим мужем Фернандо Мальдонадо.
- Как? Ты и об этом знаешь?
- Здесь не трудно все выяснить, Элисенда, - Макс широко улыбнулся и сел за пианино.
- У меня так болит голова, дорогой, - пожаловалась Элисенда вернувшемуся Агирре. – Я больше не высижу здесь ни секунды.
- Но ты же мечтала о шоу, - удивился Агирре.
- Но мигрень, мигрень, - простонала Элисенда.
Осведомившись после шоу о сеньоре Элисенде и Фернандо Мальдонадо, джазовый музыкант Димарсо получил ответ, что сеньора Мальдонадо с сеньором Агирре ушли еще до представления…
Макс только головой покрутил.
Но на следующее утро к нему в номер пришла Элисенда. Ей тоже не составило труда узнать, где он остановился. Хотя своими расспросами, где остановился сеньор Димарсо, она весьма удивила Деяниру.
- После того, как ты бросил нас Брюсселе!.. – с этого начала Элисенда.
- А ты меня выгнала в Париже! – подхватил Макс. – Давай не будем ворошить прошлое. Скажи лучше, кто ты: Мальдонадо или Агирре и как наши девочки?
Элисенда тоже не хотела ничего ворошить, кого-кого, а ее ничуть не радовало воскресшее прошлое. Оно сулило ей только новые сложности и огорчения, и она всеми силами стремилась избавить себя от них.
На настойчивые просьбы Макса повидаться с дочками Элисенда, наконец, выдавила из себя:
- Видишь ли, Макс, у наших девочек несколько иное о тебе представление… Они не знают, что ты джазовый музыкант, представление о тебе у них… как бы это сказать?.. – более возвышенное…
- Что ты наплела им про меня, Элисенда?
- Сказала, что ты итальянец-аристократ.
- Неужто из дворян? – захохотал Макс. – И кто же? Князь?
- Граф, - стыдливо потупилась Элисенда.
- Ну и дела! Но ничего, Элисенда. Когда мы познакомимся, они узнают меня поближе и примут таким, каков я есть.
- Нет-нет, я не хочу, чтобы ты с ними встречался! Ты не должен появляться!
- Но почему, Элисенда? Они же, в конце концов, мои дочери, они простят меня.
- Ты ничего не понимаешь, Макс! Я не могу познакомить тебя с нашими дочерьми, потому что они думают, что ты… умер…
- Да ты просто ненормальная, Элисенда! – разозлился Макс. – Как ты смела меня похоронить?
Тут  Элисенда ощерилась:
- А что ты хотел, чтобы я им сказала? Что ты их бросил? Что тебе на них наплевать? Нет, менее жестоко и оскорбительно было относиться к тебе как к покойнику!
- Тогда тебе придется вернуть меня с того света! Я буду не я, если не увижу своих дочерей, и немедленно! – кричал Макс.
На ссоры и разборы у них ушел почти целый день. Элисенда была довольна, что хоть как-то удержала Макса от немедленных действий и как-то сумела с ним договориться.
Все это время Агирре очень волновался, Элисенда никогда так надолго не уходила из дома. Как только она вошла, Самуэль приступил к ней с расспросами.
- Я была на заседании благотворительного комитета, - отвечала Элисенда, - и мы ходили по таким кварталам, где не было даже телефона, я никак не могла тебе позвонить…
- Не добивайся правды, папа, - ядовито сказала Марта, которая зашла навестить отца и которой Деянира рассказала об утренних поисках Элисенды. – Вряд ли она тебе понравится.
С этими словами Марта ушла.
Вскоре зазвонил телефон. Элисенде сообщили, что у Эстефании начались преждевременные роды. Во избежание перенапряжения ей собирались завтра сделать кесарево сечение.

Глава 52

На похоронах Эстефании Рейнальдо, сам того не сознавая, все время старался держаться вблизи Мерседес. Это было слишком оскорбительным для Мерсе, и она решила навестить свою соперницу в монастыре, чтобы расставить, наконец, все по своим местам.
- Я пришла сделать то, что никак не осмелится сделать Рей, - заявила она.
- Будь добра, - попросила ее Мерседес, - уйди отсюда. Здесь монастырь...
- Ах ты ханжа! - возмутилась Мерсе. - Нет, ты выслушаешь меня! Я не позволю тебе впредь стоять у меня на дороге. Раньше я была согласна и на роль любовницы, пока не поняла, что ты не любишь Рея! Тебе надо только одно: чтобы он из-за тебя страдал. Ты просто садистка!
Убирайся отсюда! - не сдержавшись, повысила голос Мерседес.
- Я уйду, - с достоинством ответила Мерсе, - но и ты задумайся над тем, что творится у тебя в душе. Тебе нравится выглядеть жертвой, чтобы все тебя жалели: «Ах, какая Мерседес святая и какой Рей подлец!» Но на самом деле все обстоит как раз наоборот. Это ты мучишь Рея из-за своего непомерного эгоизма! Прощай, святоша!..
Таких обидных слов Мерседес еще никто никогда не говорил, но она вынуждена была признать, что Мерсе отчасти права. Вон как эта женщина борется за своего возлюбленного, прощая ему все недостатки! А что же Мерседес? Ей подавай не реального Рея, а какого-то стерильного, лишенного всяческих отрицательных черт. Нет, это не любовь! Надо быть честной хотя бы перед собой.
Далее Мерседес стала думать о том, что и перед Господом ее совесть не чиста. Ведь в монастырь она пришла не потому, что решила посвятить себя служению Богу, а потому, что пыталась убежать то ли от Рейнальдо, то ли от себя самой...
Примерно этими же словами она и объяснила падре Эустакио свое решение оставить монастырь. И добавила:
- Я поняла, святой отец, что не так уж и люблю Рейнальдо. Постепенно я разочаровалась в нем... Особенно после того, как он изнасиловал Каролину.
- Все было совсем не так, дочь моя, - возразил Эустакио. - Ты обвиняешь Рейнальдо в грехе, которого он не совершал.
- Но мне об этом сказала мать Каролины, Элисенда!
- Она тебе солгала. Я не могу сказать, откуда у меня такие сведения, однако поверь: мне точно известно, что на Рейнальдо возвели поклеп.
Мерседес была несколько обескуражена таким заявлением падре, но все же оно не могло повлиять на ее решение оставить монастырь.
- Я хочу попробовать заново начать свою жизнь, падре. Сейчас я чувствую в себе достаточно сил, чтобы жить в миру одной, никак не соотнося свою жизнь с Рейнальдо.
- Мне жаль, что ты покидаешь монастырь, - сказал Эустакио.
- Я буду служить Господу другим способом, - ответила Мерседес. - До сих пор я бежала от жизни. Но теперь я возвращаюсь к ней.

Рей дождался, пока Хулио Сесар отправится на свою службу в банк, и лишь затем вошел в дом к Брихиде.
- Мама, я пытался поговорить с Хулио сначала в больнице, а потом и на похоронах, но он не удостеил меня даже взглядом. Смотрел так, будто перед ним пустое место. А я хотел предложить ему помощь. Ведь придется уплатить немалые деньги и клинике, и похоронному бюро.
Рейнальдо, спасибо тебе за твое доброе сердце, растроганно произнесла Брихида. - Не обижайся на Хулио. Пройдет время, и вы, я уверена, почувствуете себя настоящими братьями.
- Ты же видишь, я стараюсь... Мне хотелось бы, чтобы Хулио понял, что я больше не ищу с ним ссоры. Пусть он позволит мне видеться с тобой. А то мы встречаемся украдкой, будто делаем что-то постыдное.
- Сынок, я поговорю с Хулио. Но денег твоих он, боюсь, не возьмет.
- Я могу дать их тебе, а ты сама внесешь, куда следует.
- Спасибо, Рей. Ты действительно нас очень выручишь.
Возвращаясь обратно, Рейнальдо увидел, как возле дома Мерседес остановилась машине, и из нее вышла его любимая не в монашеском одеянии, а в обычном платье. Рейнальда тотчас же нажал на тормоз и припарковался поблизости.
Что я вижу? - удивление спросил он Мерседес. - Что означает это платье? Уж не оставила ли ты монастырь?
- Да, ты угадал, - подтвердила его предположеиие Мерседес.
- Мерседес, как я рад, сказал Рейнальдо. - Я знаю, ты сделала это ради меня.
- Нет, Рей, не обольщайся, - возразила Мерседес. -Я оставила монастырь, потому что у меня не было должного призвания.
Пусть так, но все равно я рад, повторил Рейнальдо. Надеюсь, вскоре ты поймешь, что мы должны быть вместе, потому что любим друг друга.
- К сожалению, Рей, это не так, - сказала Мерседес. -То, что мы с тобой воспринимали как любовь, принеслонам одни мучения А истинная любовь делает людей счастливыми. Мы же никогда-не испытывали счастья. Мерсе права: я причиняла тебе одни страдания. А она любит тебя всей душей.
- При чем тут Мерсе? Она посмела говорить с тобой о нашей любви? - вскипел Рейнальдо.
- А почему бы и нет? - охладила его пыл Мерседес. - Она такая же женщина, как и я. Возможно, с нею ты будешь более счастлив, чем со мной, потому что ее любовь к тебе намного сильнее моей.
В тот же день ему довелось еще раз встретиться с Мерседес - в доме у Фернандо.
- Я пришла, дон Фернандо, из-за своего имущества, сказала она. - Хочу, чтобы вы снова переписали все на мое имя.
- Должен тебя огорчить, Мерседита, - развел руками Фернандо. - Наследства, о котором ты говоришь, попросту не существует.
- Как это не существует? - возмутилась Мерседес.
- Очень просто: у твоего отца на момент его смерти не оказалось никакого имущества. Прости, но он его каким-то образом ухитрился промотать. Вероятно, Марта Агирре сумела разорить его.
- Этого не может быть! Я ведь сама подписывала документ.
- Увы, дочка, но это так, - сказал Фернандо. - Я покажу тебе все бумаги, и ты сама убедишься. Единственное, на что ты можешь рассчитывать, это акции. Ты вправе получить их в банке Агирры, если, конечно, этот мошенник не провернул какую-нибудь махинацию, чтобы прикарманить их.
- Вы все - мошенники! - гневно бросила Мерседес и направилась к выходу.
- Мерседита, подожди! - крикнул ей вдогонку Рейнальдо. - Я помогу тебе во всем этом разобраться.
- Оставь меня! Мне ничего от тебя не надо!

Сандра и ее давний приятель Ледерман проводили время в ресторане, когда к их столику подошел Родригес Герра.
- Почему ты не в Майами, а в Каракасе? - удивился Ледерман.
- У меня тут есть дело, - ответил Герра. - Я сейчас, занимаюсь экспортом.
- И что же ты экспортируешь? - спросил Ледерман.
- А... - замялся Герра. - Все, что угодно. Я работаю; вместе с Очоа и Рейнальдо Мальдонадо.
- Будь осторожнее с ними, - предупредил Ледерман. - Эти люди опасны. Рейнальдо пытался надуть меня с изумрудами. Но он свое еще получит!
- Да, я знаю, на что они способны, но пока мне этот" совместный бизнес выгоден, - сказал Герра.
Присутствовавший здесь же Сабас вскоре доложил своему боссу о встрече Ледермана и Герры.
- Они  беседовали  так, словно являются близкими друзьями.
- Это существенная деталь, Сабас, - сказал Рейнальдо. - Боюсь, что Герра ведет двойную игру. Скорее всего они хотят, чтобы я потерял и камешки, и деньги.
- Только прикажите, дон Рей, и я прикончу Родригеса Герру, - выразил готовность Сабас;
- Нет, надо сначала выяснить, что задумали эти два слизняка. А уж потом я буду решать, когда им умереть.
На следующий день Ледерман, чертыхаясь, сообщил Сандре по телефону:
- Рейнальдо Мальдонадо продал мне изумруды. Я заплатил ему много денег... Но какой-то тип явился ко мне в гостиницу и украл у меня камни! Думаю, что это дело рук Рейнальдо Мальдонадо. Проклятие! Я должен отомстить этому гаду! Так что наше с тобой зарубежное путешествие пока откладывается.
Еще одному человеку тоже пришлось изменить свои планы в связи с действиями Рейнальдо Мальдонадо. Этим человеком был Висенте.
- Я уезжаю из Каракаса, - сказал он Ансельмо. - Рейнальдо потребовал, чтобы я следил за Родригесом Геррой. А этот тип очень опасен. У него словно еще одни глаза на затылке. Я не хочу отправиться в мир иной из-за прихоти Рейнальдо Мальдонадо.
- Что ж, грустно произнес Ансельмо, если ты не видишь другого выхода, то я желаю тебе удачи на новом месте.
- Спасибо, - растроганно произнес Висенте. - Я бы и вам с Хулио Сесаром посоветовал уехать подальше от этих Мальдонадо. Во всяком случае, будьте с ними осторожнее.

С тех пор как Хосе Луис стал считать Исамар своей невестой, покой оставил его. Этому в значительной степени способствовал Алехандро Мальдонадо, который, как казалось Хосе Луису, постоянно вертелся возле Исамар. То он приехал в больницу, якобы навестить Эстефанию, но почему-то как раз в тот момент, когда там была Исамар. То имел наглость подойти к ней во время похорон, вовсе не обращая внимания на присутствие здесь же Хосе Луиса.
- Почему ты позволяешь Алехандро Мальдонадо подходить к тебе? — сделал замечание Хосе Луис своей невесте. - Какие у вас могут быть темы для разговоров?
- Я не понимаю тебя, - обиделась Исамар. - Ты запрещаешь мне отвечать человеку на элементарное приветствие? Или я не имела права поговорить с ним об Эстефании, которая была сводной сестрой Алехандро?
- Ладно, - сказал Хосе Луис. - Я сам разберусь с этим Мальдонадо.
Наутро он приехал в офис к Алехандро и потребовал, чтобы тот оставил в покое Исамар.
- Моя фамилия Альварадо, - заявил он. - Запомните это, Мальдонадо. И не только потому, что вам еще придется встретиться со мной в суде, но и потому, что эту фамилию будет вскоре носить Исамар. Да! Хорошенько запомните это.
Заехав домой за Исамар и не обнаружив ее там, Хосе Луис пришел в неистовство:
- Но мы же договорились с нею встретиться здесь! Как она могла нарушить обещание? Где она сейчас? С кем? Успокойся, Хосе Луис, - недовольно ответил Гойо. Исамар звонила, что задерживается у Хулио Сесара. Брихида попросила ее присмотреть за маленьким Хулио.
- Где живет Хулио Сесар? Адрес! - потребовал Хосе Луис.
- Не нравится мне этот жених, - сказал Гойо Пите, когда Хосе Луис умчался разыскивать свою возлюбленную. По-моему, его ревность носит черты явной патологии.
К дому Брихиды разгневанный жених подъехал почти одновременно с…Алехандро.
- Что тебе здесь надо? - сразу же набросился на соперника Хосе Луис - Перестань преследовать Исамар! Она - моя невеста, и я прошу уважать ее чувства.
Алехандро приехал сюда потому, что в доме напротив его фирма вела строительство, но не стал говорить этого ревнивцу, а лишь взирал на него с ядовитой усмешкой.
- Ты еще и ухмыляешься? - совсем вышел из себя Хосе Луис. - Напрасно! Скоро я посажу за решетку весь ваш клан! Я буду следить за каждым вашим шагом и докопаюсь до всех ваших грязных преступлений Я погублю вас! Запомни это.
Исамар. уже собралась уходить, но напоследок еще раз попыталась убедить Хулио Сесара взять у нее деньги для оплаты расходов по родам и похоронам Эстефании.
- Нет, - повторил свое решение Хулио Сесар. - Я сам должен уплатить всю сумму Я найду эти деньги!
- Хорошо, что ты за мной заехал, - обрадовалась Исамар, увидев Хосе Луиса. - Тебе Гойо сказал, что я здесь?
- Да. А ты разве приехала сюда не одна? - спросил он с подозрением
- Меня привез Архенис, - ответила Исамар
Выйдя на улицу и увидев там машину Алехандро, Иса мар подумала: «Что он здесь делает? Может в этом районе живет Габриэла?» А Хосе Луис, проследив за взглядом Исамар, решил, что они с Алехандро договорились здесь встретиться, но он своим приездом им помешал. Потом он вспомнил, как Гойо четко сказал ему: «Исамар просила передать тебе, что задерживается у Хулио Сесара» Не могла же она сделать это, собираясь встретиться с Алехандро. «Видимо, тут было обыкновенное совпадение, а я напустился на Мальдонадо, - продолжал размышлять Хосе Луис. – Ну, ничего, предупредить его лишний раз вовсе не помешает».
Алехандро тоже было над чем подумать. Прежде всего, его мучил вопрос: что нашла Исамар в этом психе? «И что она делала в том районе, если Альварадо утверждал, что я ее преследую?»
От мыслей об Исамар его отвлек Кике,
- Папа, - волнуясь, сказал он, - сегодня я стал женихом Габи; Но… я не знаю, как теперь должен себя с нею вести. Подскажи мне.
- Ты задал очень трудный вопрос, - очень серьезно ответил Алехандро. - Я, право, не знаю, что тебе и посоветовать.
- А ты просто расскажи, как ведешь себя с Габриэлой.
- Но я же не жених Габриэлы! - возразил Алехандро. - Тут ты меня опередил.
- А почему бы тебе и не жениться на Габриэле? огорошил отца Кике. - Ведь ты, папа, так одинок!
- Я подумаю о твоем предложении, но сейчас, извини, мне надо позвонить.
Набрав номер Рейнальдо, Алехандро предупредил его об угрозе со стороны Альварадо.
- На всякий случай будь осторожнее, Рей.
- Не волнуйся, брат, я не делаю ничего противозаконного. Поверь мне, - ответил Рейнальдо. - Этот адвокатишка ни на чем не сможет меня поймать.
Наутро, придя в офис, Алехандро узнал, что Габриэле удалось раздобыть выгодный проект: речь шла о комплексе зданий в Колонии Тобаль.
- Эта женщина - просто клад для нашей фирмы, сказал Алехандро. - А ты что, другого мнения? - обратился он к Леонардо. - С чего ты такой невеселый?
- Разумеется, я полиостью разделяю твое мнение, - улыбнулся Леонардо.
Он не стал объяснять, что его плохое настроение связано с Мишель, которая почему-то вдруг перестала с ним разговаривать и все время сидела, надув щеки, в своем уголке.
- А что, если нам завтра всей компанией поехать в Колонию Тобаль? - предложил Алехандро. - Совместим полезное с приятным. Обсудим условия проекта, а затем погуляем. Это ведь замечательное место для отдыха! Что скажешь, Мишель?
- Я не могу. Мы с Гойо договорились провести этот день вместе! - ответила она с вызовом, и Алехандро догадался, что между его друзьями произошла размолвка.
- У меня тоже были другие планы на этот день, - сказал Леонардо. - Так что поезжайте вы вдвоем с Габриэлой.
Но, видимо, сама судьба решила посмеяться над Алехандро: он не знал, что накануне вечером Хосе Луис предложил своей невесте поехать куда-нибудь в курортную зону, и Исамар выбрала именно Колонию Тобаль.

Так уж сложилось, что в последние дни Гойо вынужден был объяснять девушкам, с кем им стоит встречаться, а с кем нет. Он очень обрадовался, когда ему позвонила Мишель и пригласила в кино. Однако Гойо заметил, что ни он сам, ни даже фильм, который они смотрели, Мишель вовсе не интересуют. И мыслями, и чувствами своими она была где-то далеко отсюда - вероятно, совсем с другим человеком. Гойо предложил ей зайти в кафе, и там она излила свою душу, рассказав о своих переживаниях по поводу Леонардо.
- Ну как тебе втолковать, - огорчился Гойо, — чтобы ты не бегала за ним? Леонардо любит свою жену, это же очевидно!
- Но что же мне делать, если я люблю его!
- А я - тебя, - печально добавил Гойо.
Дома ему пришлось провести воспитательную беседу еще и с Исамар. Узнав, что сестра собирается ехать с Хосе Луисом в Колонию Тобаль и, возможно, они останутся там на уик-энд, Гойо просто не мог не высказать своего мнения на сей счет.
- Не делай этого, Исамар, - сказал он. - Я знаю, ты стала встречаться с Хосе Луисом только потому, что хотела забыть Алехандро. Но, мне кажется, ты все глубже увязаешь в этих вовсе не нужных тебе отношениях. Пойми, я не стал бы ничего говорить, но Сакариас просил меня быть твоим советчиком. Я бы не стал вмешиваться также и в том случае, если бы видел, что Хосе Луис тебе подходит.
- А чем же он, по-твоему, мне не подходит? - с явным интересом спросила Исамар, словно хотела сопоставить сомнения Гойо со своими.
- Он властен, порою даже груб, - ответил Гойо. - Не умеет контролировать свои эмоции. И он просто одержим ревностью! Исамар, подумай: если он сейчас устраивает тебе такие дикие сцены ревности, то что же будет после свадьбы?
- Ты забываешь, что у него есть постоянный раздражитель: Алехандро, - вступилась за Хосе Луиса Исамар.
- Прости, но этот раздражитель будет у него всегда. Потому что Алехандро любит тебя, а ты любишь Алехандро!
- Да, ты прав, - согласилась Исамар. - Но именно поэтому я сделаю все возможное, чтобы забыть Алехандро и полюбить Хосе Луиса.
- Ох, ох, - горестно покачал головой Гойо.

Обсудив с партнерами условия проекта, Алехандро и Габриэла собрались пообедать в ресторане. Алехандро открыл дверь, пропуская вперед Габриэлу, и в тот же момент увидел чуть поодаль, на набережной, целующихся Исамар и Хосе Луиса.
- Ну что ты там замешкался? - обернулась ничего неподозревающая Габриэла. - Пойдем!
- Да, сейчас, - вышел из оцепенения Алехандро.
Габриэле ресторан показался очень уютным, и она уже присмотрела столик в углу, но Алехапдро сказал, что ему здесь не нравится.
- Давай поищемч какой-нибудь другой ресторан.
Габриэла не поняла, какая муха укусила Алехандро, однако возражать не стала.
Выехав на набережную, Алехандро не увидел там Исамар и Хосе Луиса. «Но не померещилось же мне? - с досадой подумал он. - Просто они свернули куда-нибудь в сторону».
И он стал колесить по всему городу, надеясь снова увидеть Исамар.
- Что с тобой происходит? - недоумевала Габриэла. -Я умираю от голода, а ты отвергаешь уже четвертый ресторан. Объясни, наконец, в чем дело?
- Ты можешь потерпеть еще немного? Мы немедленно вернемся в Каракас и пообедаем уже там, - совсем запутал ее Алехандро.
- Поступай, как тебе кажется удобным, - сухо произнесла Габриэла.
Всю дорогу они молчали, а в Каракасе Габриэла сказала, что теперь она. сможет пообедать и дома. Алехандро же, оставшись один, остановил машину у ближайшего телефонного автомата и набрал номер Исамар.
- Ее нет дома, - ответила Пита.
- А не скажете ли, где ее можно найти? С вами говорит Алехандро Мальдонадо. Исамар срочно нужна мне по делу.
- К сожалению, сеньор Алехандро, Исамар сейчас нет в городе. Она уехала в Колонию Тобаль
- Спасибо, Пита. С вашего позволения, я позвоню попозже?
- Да, разумеется.
Он звонил Пите еще несколько раз, затем сообразил, что время уже позднее, и, открыв телефонный справочник, стал звонить во все гостиницы Колонии Тобаль - не останавливались ли там Хосе Луис Альварадо и Исамар Медина. Всюду ему отвечали отрицательно. Тогда Алехандро пошел в ресторан Авроры и стал медленно, но упорно напиваться.

А в это время Исамар, сидя в ресторане с Хосе Луисом, обнаружила, что она сильно опьянела.
- Это все шампанское! - сказала она, смеясь. - Я никогда не была такой пьяной!
- Ты вовсе не пьяна, - возразил Хосе Луис. - Просто немного развеселилась. Ты мне очень нравишься такой!
- Нет, я пьяна! - настаивала'Исамар. - Я боюсь, что если встану со .стула, то не смогу сделать и шагу.
- Это не беда, - взволнованно произнес Хосе Луис. -Я донесу тебя на руках до отеля.
- Но я хочу домой! - капризно заявила Исамар.
- Зачем нам ехать туда? - уговаривал ее Хосе Луис. -Здесь так хорошо! Мы устроимся в отеле... Я уложу тебя в постель... Ты отдохнешь...
Исамар, расслабившись, закрыла глаза, а Хосе Луис, наоборот, приходил во все большее волнение.
- Я безумно люблю тебя, Исамар, и хочу, чтобы сегодня ты стала моей!.. Только моей!.. Навсегда!..
От этих его слов Исамар вдруг протрезвела.
- Хорошо, - сказала она, - пойдем. Помоги мне добраться до телефона. Я должна позвонить домой.
- Да, конечно, дорогая, - заторопился Хосе Луис.
- Алло, Пита? - произнесла в трубку Исамар. - Мы сейчас возвращаемся в Каракас!
Далее она впала в беспамятство и пришла в себя уже в гостиничном номере целующейся с Хосе Луисом.
- Ты будешь моей, моей! - говорил Хосе Луис, опрокинув ее на постель.
- Да, Хосе Луис, - обессилешю ответила Исамар, и в этот"момент услышала голос Алехандро:
- Оставь ее! Это моя женщина!
Как ты посмел ворваться сюда? - набросился на Алехандро Хосе Луис. Но неожиданный гость оттолкнул его и, схватив за руку Исамар, потащил ее прочь из отеля.
- Как ты могла? - кричал в гневе Алехандро. - Ты собиралась с ним переспать! Предательница!
- А ты? По какому праву ты меня преследуешь? - отбивалась от него Исамар.
- У меня есть право! - отвечал Алехандро, заталкивая растрепанную, полуодетую Исамар в свой автомобиль.
- Это насилие, насилие! - кричала Исамар...
- Что с тобой, дорогая? - дотронулся до нее Хосе Луис. - Тебе приснился какой-то кошмар?
- Да, это был ужасный кошмар! - ответила Исамар, проснувшись.
- Ну ничего, - успокоил ее Хосе Луис, - Мы уже подъезжаем к Каракасу, и скоро ты сможешь поспать нормально

Укладывая Габи спать, Габриэла заметила у нее на шее цепочку, а на цепочке - дорогое обручальное кольцо.
- Откуда это у тебя? - недоуменно спросила Габриэла.
- Мама, я ведь говорила тебе, что мы с Кике договорились быть женихом и невестой. А когда бывает помолвка, то жених дарит невесте кольцо. Вот Кике и подарил мне его. Это в знак нашей любви и верности друг другу.
- Но где он его взял? Это очень дорогое кольцо!
- Кике сказал, что это кольцо его бабушки, но она его. все равно не носит...
- Я должна немедленно отнести кольцо его истинной владелице, - сказала Габриэла и поехала к Авроре.

Получив от Ансельмо очередную порцию виски, Алехандро стал изливать официанту свою душу:
- Ансельмо, я чувствую, что теряю Исамар! Когда она не явилась на свадьбу и сказала, что сделала это будто бы из-за Хулио Сесара, я ей не поверил. Тогда я точно знал, что она любит только меня! Но сегодня мне пришлось впервые в этом усомниться. Ты не представляешь, что я пережил, когда увидел ее целующейся с другим мужчиной! Это был просто кошмар!.. Ансельмо, будь добр, принеси-ка еще раз телефон.

Увидев в газете грязную клевету на Альберто, Марта позвонила ему и предложила встретиться.
- Альберто, я найму адвоката, - горячо заявила она, - я не пожалею никаких денег, лишь бы восстановить твое доброе имя!
- Спасибо тебе, Марта, но у меня нет никаких сомнений в том, что эта статья состряпана по заказу Фернандо Мальдонадо. А его делом уже занимается Хосе Луис Альварадо, - ответил Альберто.
- Интересно, сколько же Фернандо заплатил этой Алисии, если она, известная журналистка, согласилась написать и опубликовать заведомую клевету на своего коллегу?
- Ах, не думай об Алисии! С ней мы как-нибудь разберемся, - Альберто внимательно посмотрел на Марту, и взгляд его был 'исполнен нежности. - Меня лишает покоя совсем другой человек - ты!
- Прости, Альберто, - несколько смутилась Марта. - Но я не могу предложить тебе ничего иного, кроме дружбы.
- Ты же знаешь, что я люблю тебя! Возможно, и ты со временем полюбишь меня, - без всякой надежды на успех произнес тем не менее Альберто.
- Нет, у нас ничего не получится, - твердо ответила Марта и перевела разговор на другую тему. - Сейчас Хосе Луиса нет в городе, и, возможно, они с Марианой пробудут там несколько дней. А предпринимать что-то надо уже сейчас. Давай зайдем к Гойо, может, он что-нибудь посоветует.
- Хорошо, пойдем к Гойо, - равнодушно согласился Альберто и добавил: - Но ты очень кстати вспомнила про Исамар и Хосе Луиса. Ни для кого не секрет, что Исамар любит Алехандро, но пытается забыть его с Хосе Луисом. И ты поощряешь эту ее попытку. Значит, допускаешь, что со временем у Исамар может возникнуть любовь к Хосе Луису? Отчего же этого не может быть в нашем случае?
- Там совсем другая ситуация, Альберто, - рассердилась Марта. - Мариана не может, не должна, просто не имеет права любить Алехандро.
- Прости, но, по-моему, ты несправедливо жестока к своей сестре, - сказал Альберто - Почему ты не уважаешь ее чувства? Да, Фернандо Мальдонадо - преступник! Но Алехандро - вполне порядочный человек. Если честно, то я вообще не вижу препятствий для их любви.
- Давай оставим эту тему, - предложила Марта, - пока мы с тобой не поссорились. Пойдем лучше к Гойо.
- Пойдем, - не стал возражать Альберто.

- Почему ты вернулась так скоро? - недовольно спросила Марта сестру. - Тебе наскучил Хосе Луис?
- Ой, я так устала! - ответила Исамар. - К тому же по дороге мне приснился кошмар. Будто Алехандро...
- Кстати, он много раз сюда звонил, - вставила Пита. В ту же секунду прозвучал телефонный звонок, и Исамар умоляюще посмотрела на Марту:
- Если это опять Алехандро, то меня - нет!
- Ее нет, - повторила в трубку Марта. - Когда вернется? Точно не знаю. Они с Хосе Луисом собирались пробыть там несколько дней.
- Это был он? - в ужасе воскликнула Исамар. - Зачем ты соврала ему, что я с Хосе Луисом уехала на несколько дней? Зачем ты сделала эту пакость, Марта?
- Я только выполнила твою просьбу, - невозмутимо ответила та.
- Не будь такой циничной! - чуть не плача, произнесла Исамар. - Ты прекрасно понимаешь, о чем я тебя попросила. Но тебе захотелось выставить меня перед Алехандро какой-то шлюхой. Ты попросту оскорбила меня!
- Прошу не разговаривать со мной в таком тоне! - потребовала Марта. - Ты сама не знаешь, чего хочешь. Ведешь себя как собака на сене! Кому ты морочишь голову - Хосе Луису или Алехандро? Или обоим сразу?
- Я не скрываю, что хочу забыть Алехандро, - в волнении ходя из угла в угол, сказала Исамар. - Но я также не хочу, чтобы он обо мне плохо думал. Я имею на это право!
- Мне кажется, ты понемногу сходишь с ума из-за этого отпрыска Фернандо Мальдонадо! - гневно бросила Марта и уехала домой.
- Нет, он не должен думать обо мне плохо! - Исамар лихорадочно стала набирать номер Алехандро. - Сеньора Аврора? Добрый вечер! Это Исамар Медина. Могу я поговорить с Алехандро?
- Добрый вечер, - ответили на том конце провода. - Но это не сеньора Аврора, а Габриэла Сантана. К сожалению, Алехандро нет дома.
- Простите. - Исамар положила трубку и в недоумении посмотрела на Питу: - Ты говоришь, он звонил мне весь вечер? Как же это понимать? Его пассия сидит у него дома, а он звонит мне? Почему она в такое позднее время находится у Алехандро да еще позволяет себе отвечать на звонки? Я ничего не понимаю, Пита!
Утром Энкарнасьон сказала Алехандро о вечернем звонке Исамар, и он тотчас же набрал ее номер.
- Сейчас я приглашу ее, - сказала Пита.
- Нет, - остановил ее Алехандро. - Передайте, что я сам буду у вас через пятнадцать минут.
- Что тебе от меня нужно? - не слишком любезно встретила его Исамар. - Зачем ты явился ко мне домой?
- Затем, что я не мог сказать тебе по телефону то, чего ты заслуживаешь, - гневно ответил ей Алехандро. - Ты провела ночь в гостинице с Хосе Луисом! Ты спала с ним!
- Это неправда! закричала Исамар. - Я приехала домой вчера вечером и звонила тебе, но мне ответила твоя новая возлюбленная!
- Не надо валить с больной головы на здоровую! - тоже перешел на крик Алехандро. - Я видел, как ты целовалась с этим Альварадо в Колонии Тобаль! Я был там и все видел! А потом до поздней ночи звонил тебе домой, пока Марта не сказала мне, что ты заночевала в отеле
- Марта тебя обманула! Я же говорю, что звонила тебе вчера вечером из дома, но твоя Габриэла, видимо, тоже соврала, что тебя нет дома... Да что это я перед тобой оправдываюсь? - Исамар резко сменила тон. - Ты не имеешь права предъявлять мне какие-либо претензии. Я не принадлежу тебе! И не смей впредь заявляться сюда с упреками! Иди к своей Габриэле! Ну же, уходи немедленно!..