Брендон Александер
Зачарованные. Поцелуй тьмы
В канун Нового года Прюденс Холлиуэл поцеловалась с незнакомцем, как не целовалась еще ни разу. И вдруг в ней что-то изменилось. Теперь ей хотелось целоваться с каждым встречным.
Сначала Пайпер и Фиби решили, что это забавно. Но когда они увидели, что с каждым поцелуем Прюденс все слабеет и слабеет, стало ясно, что Зачарованных вновь атакуют силы зла. Теперь Пайпер и Фиби придется спасать сестру, но смогут ли они, если они обладают всего лишь Силой Двух?
ГЛАВА 1
Прюденс Холлиуэл со своими младшими сестрами завтракала в кафе «Рэйлярд», находившемся совсем близко от аукционного дома «Бакленд», в котором она работала. Посмотрев на своих сестер и вздохнув, она сказала:
– Я все еще никак не могу поверить, что год пролетел так быстро. Представляете, уже канун Нового года! Как же так получилось?
Пайпер, которой недавно стукнуло двадцать пять, откашлялась и ответила:
– Ну, прошедший год был... таким сумасшедшим, если ты об этом.
– Вот именно, – поддержала ее Фиби.
Прю потянула свой чай со льдом и подумала: «Они правы. Уходящий год стал переломным. Бабушка умерла и оставила нам усадьбу, в которой мы выросли. Я и Пайпер тут же перебрались туда, а через полгода к нам приехала из Нью-Йорка Фиби».
Но конечно, Прю понимала, что главные перемены в жизни произошли после того, как Фиби откопала на чердаке старого дома «Книгу Теней» – древний колдовской манускрипт – и прочла заклинание оттуда. Оно пробудило древние силы, неведомые доселе.
«Благодаря им мы поняли, что сильно отличаемся от всех окружающих, – подумала Прюденс. – Мы – Зачарованные, самые могущественные ведьмы, призванные защищать невинных, сражаясь со злыми колдунами и демонами. Как трудно было это переварить!»
Прю глубоко вздохнула.
Она заправила свои короткие темные волосы за уши.
– Надеюсь, в наступающем году наша жизнь будет не так богата событиями, – произнесла она.
– Говори за себя, – возразила Фиби. – Я хочу, чтобы моя жизнь стала более динамичной. А то сейчас я совсем закисла.
– Ты о чем это? – удивилась Пайпер.
– Сегодня канун Нового года, – ответила Фиби, – а я даже не пойду на свидание.
Она положила голову на руки и печально посмотрела на сестер.
Пайпер зачесала назад свои длинные каштановые волосы и пожала плечами:
– Что ж с того? Я тоже не иду. И это не конец света.
– Ты – совсем другое дело. Ты работаешь менеджером в самом крутом ресторане Сан-Франциско и будешь хозяйкой новогоднего вечера, – заметила Фиби. – На тебя свалится столько дел в «Дрожи». Ты и не заметишь, что не пошла на свидание.
– Уж поверь, – пообещала Пайпер, – замечу.
Прюденс прожевала кусочек жареного лосося и произнесла:
– Ладно, пускай нам не до свиданий, зато можно уделить побольше внимания другим вещам. Например, карьере. Тоже неплохо.
– Да ты у нас вообще чудная, – усмехнулась Фиби.
– Я? – Прюденс вскинула брови. – Если ты не заметила, с тех пор как нашлась «Книга Теней», наша жизнь вообще стала слишком чудной.
–А разве я не права? – возразила Фиби. – У меня не слишком много знакомых, двигающих предметы силой мысли.
– В том-то все и дело, – ответила Прю. – Трудновато встречаться с мужчиной, когда ты... – Она окинула взглядом людный зал, наклонилась поближе к сестрам и закончила шепотом: – Ведьма.
Фиби сдвинула брови:
– Но это не значит, что мы должны забыть о парнях и переключиться на кошек. Я не хочу остаться старой девой!
Прюденс еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Стоило только на них посмотреть! Сестры Холлиуэл отличались большими глазами, высокими скулами, прямыми шелковистыми волосами и точеными фигурками.
– Фиби, вряд ли кто-то назовет тебя старой девой в двадцать два!
– Ты знаешь, что я хочу сказать, – возразила та. – Кроме того, какой толк в особых возможностях, если даже в канун Нового года не получается пойти на свидание?
– Ты права, – поддержала ее Пайпер, прихлебывая суп. – Но тебе известны правила. Нам нельзя использовать свой дар в личных целях. Его можно применять лишь...
– Знаю, знаю – для защиты невинных, – закончила за нее Фиби, затем произнесла мечтательным тоном: – Я надеюсь, что, прежде чем пробьет двенадцать, мне явится в видении симпатичный парень. Вроде того барабанщика из группы «Ночные Совы». Как же тебе повезло, Пайпер, что они играют сегодня ночью в «Дрожи». Когда-нибудь он добьется большой славы.
Прю несколько удивилась, что сестре понравился барабанщик, и спросила:
– У тебя предчувствие?
Фиби закатила глаза:
– Ты не допускаешь, что я могу узнать кое-что, не пользуясь своей силой? Я вижу, что он талантлив. Да и остальные ребята тоже невероятно крутые. Но самый крутой – барабанщик.
– Мне хочется, чтобы ты встречала Новый год у нас в «Дрожи», Прю, – сказала Пайпер. – Без тебя праздник будет не в праздник.
– Ладно, приду, – пообещала старшая сестра, понимая, как важно для Пайпер ее присутствие. – Только сначала я собиралась заглянуть к Ллойду Клэйборну.
– Правда обидно? – сказала Фиби, обращаясь к Пайпер. – Прийти на праздник в один из самых шикарных особняков на Тихоокеанских Высотах, столкнуться нос к носу с богачами и знаменитостями...
– Да, уж если только из-за работы, то и впрямь обидно, – согласилась Пайпер. – Ллойд Клэйборн – один из наших самых крупных клиентов и один из самых известных коллекционеров в городе. Он пригласил всех оценщиков нашего аукционного дома. Моя начальница Клер велела, чтобы мы все там отметились. Уж очень боится обидеть денежный мешок.
– Интересно, какие блюда будут у него подавать? – спросила Пайпер. – Я слышала, что он большой гурман.
– По-моему, угощение будет из ресторана «Джованни», – ответила Прю.
– О, самый специализированный ресторан в городе. Классическая итальянская кухня.
– Как бы я хотела, чтобы вы обе пошли со мной, – вздохнула Прюденс. – В одиночку не слишком-то повеселишься.
– Но ты ведь постараешься после удрать в «Дрожь», правда? – спросила Пайпер.
– Сказала же, постараюсь, – кивнула Прю. – Может быть, не прямо после полуночи, но все же обещаю показать у вас свой нос.
– Ой! – воскликнула Фиби, взглянув на Пайпер. – Посмотри-ка! Он обязательно должен прийти в ресторан! У тебя остались еще приглашения? Я хочу, чтобы он взял одно из них.
Прю поглядела в ту сторону, куда показывала Фиби. Едва она поняла, о ком идет речь, у нее перехватило дыхание. К их столику приближался высокий мужчина с блестящими черными волосами и гипнотическими синими глазами.
– Не приглашай его, – приказала Прю вполголоса.
– Сдурела? Он так великолепен, – прошептала Пайпер.
– Пожалуйста, не надо, – повторила Прюденс.
Мужчина остановился прямо перед ней, взял ее руку и поднес к губам:
– Привет, Прю. Сколько же воды утекло, с тех пор как мы виделись в последний раз! Я часто вспоминал о тебе.
Она постаралась не обращать внимания на его французский прононс, от которого у нее по спине пробегала дрожь, и поспешно отдернула руку.
– Прошло столько времени! – произнесла Прю.
– Двести восемьдесят пять ночей назад, – ответил мужчина тихо.
– Ты подсчитываешь ночи? – Прю недоуменно поглядела на него.
– Просто стараюсь произвести на тебя впечатление, – ухмыльнулся он. – Ты будешь сегодня на вечеринке у Клэйборна?
– Буду, – кивнула Прю.
Он слегка наклонил голову:
– Тогда я весь устремляюсь к сегодняшней полночи.
– К полночи, – повторила Прюденс. Она понимала, что мужчина намекает на поцелуй, от которого она однажды не смогла удержаться. Но видимо, ему хотелось большего, а она еще не была готова. – Насколько я знаю, не существует новогоднего обычая, связанного с поцелуями.
– Пустяки. – Мужчину не обескуражила холодность Прю. Наоборот, он принял вызов. – Может быть, нам удастся наконец поговорить, Прю.
Наконец он вышел из кафе, и Прюденс вздохнула с облегчением. Угораздило же его получить приглашение на ту же самую вечеринку у Клэйборна!
– Кто он? – спросила восхищенная Пайпер.
– Его зовут Робер Гальяр, – объяснила Прюденс. – Он антикварный дилер из Парижа. Мы встречались с ним в прошлом году, когда он приехал на пару месяцев в Сан-Франциско.
– Но почему ты стала такой ледяной? – спросила Фиби.
– Эй, только я могу замораживать время! – воскликнула Пайпер с глуповатой улыбкой.
– Неудачная шутка, Пайпер, – прорычала Прю. – Очень неудачная.
– У тебя журавль в руках, – сказала Фиби. – Парень такой красивый, у него милый французский выговор, и занимается антиквариатом. Словом, блестящая партия для тебя. А ты строишь из себя Снежную королеву.
Прю тяжело вздохнула, вспомнив прошлую зиму, когда познакомилась с Робером. Они флиртовали, болтали о французских ювелирах восемнадцатого века и вазах эпохи Мин. Даже ходили по музеям. Она все надеялась, что он сделает ей предложение, но он преспокойно улетел к себе в Париж.
«А теперь вот вернулся, – подумала Прю. – И кажется, готов на серьезные отношения. Но со времени нашей последней встречи мой мир необратимо изменился».
– Я не стала ледяной, – объяснила она. Просто не хочу его обнадеживать. То есть мне кажется, что я ему нравлюсь...
– Кажется? – вмешалась Пайпер. – Да ты точно ему нравишься! Разве он не дал тебе этого понять?
– И разве он не поцеловал твою ручку? – добавила Фиби и опустила ресницы. – Так мило!
– Я знаю, что он красивый и обаятельный. Но после опыта Пайпер...
– Ты думаешь, что он колдун? – спросила Пайпер, вздрогнув.
Прю знала, что средняя сестра никак не может оправиться после того, во что вылились ее встречи с Джереми Бернсом. Она сходила по нему с ума, а оказалось, что он колдун, жаждущий расправиться с Зачарованными.
– А как узнаешь? – ответила Прюденс. – Во всяком случае, сейчас я не настроена ходить на свидания.
– По-твоему, Робер не захочет смириться с тем, что ты ведьма? – спросила Фиби.
– Не знаю, – ответила Прю, разглядывая соломинку, торчащую у нее в стакане. – Зато знаю, что еще толком не освоилась со своей силой. И пока я не привыкну к своему новому качеству, встречаться с мужчинами вообще не стоит. Кроме того, как я уже сказала, мне хочется сосредоточиться на карьере.
– Конечно, лучше и намного интереснее, – сказала Фиби, – заносить в каталог замшелые старые реликвии, чем гулять с красивым французом.
– Не стоит шутить с сердечными делами. Последствия могут оказаться очень горькими, – произнесла Прю, понизив голос. – Я и представить себе не могу, как поведет себя мужчина, когда узнает, что я ведьма. В любви надо быть честной и не иметь никаких секретов. Ну а пока для меня гораздо проще и безопаснее возиться с антиквариатом.
Пайпер сочувственно улыбнулась:
– Я понимаю. Но когда-нибудь мы должны будем наверстать упущенное.
– Может быть, она скажет, когда? – заметила Фиби, кивая на молодую женщину, разговаривавшую с парочкой, сидевшей за соседним столиком.
Прю развернулась вместе со стулом, чтобы как следует разглядеть женщину, на которую кивнула Фиби. На ней была юбка, сшитая из семи разноцветных шарфов, наподобие лоскутного одеяла. Копна огненно-рыжих волос крупными прядями падала на другие шарфы, покрывавшие ее плечи, туловище, и исчезали за широким кушаком, красовавшимся на талии. Ее пальцы унизывали серебряные перстни с крупными каменьями, на запястьях позвякивали серебряные браслеты. Даже на расстоянии Прю поняла, что все украшения на ней довольно-таки старинные.
Рыжая женщина раскладывала перед сидящей за столом парочкой какие-то карты.
– Она гадает по картам таро, – прошептала Пайпер.
– Пусть и тебе погадает, Прю, – предложила Фиби. – Спроси, стоит ли уделять внимание карьере или Роберу.
Прю смерила всех яростным взглядом:
– Я и так знаю, что нужно сосредоточиться на...
– Пусть всем погадает, – не могла угомониться Фиби. – Последний день года – самое время узнать будущее!
– Прекрати. Карты таро – дешевый фокус, – возразила Прюденс. – Она наплетет тебе что-нибудь туманное, а когда случится какое-то событие, ты решишь, что речь шла о нем.
– А ведьмы существуют лишь в детских сказках, – добавила Фиби. – Да ладно, давай позовем ее. Просто для забавы. Не обязательно же ей верить!
– Мне не хочется, – ответила Прю. У нее возникло какое-то необъяснимое предчувствие. Она боялась предсказаний судьбы и совсем не завидовала способности Фиби видеть будущее.
– Ну давай же, Прю! – прицепилась Пайпер. – Попросим погадать для всех нас.
– Ну пожалуйста, – вторила ей Фиби.
Прю обреченно вздохнула, понимая, что сестрички от нее не отстанут, и бросила:
– Валяйте.
Гадалка поднялась из-за стола, глядя прямо на Прюденс.
Та почувствовала, как по спине пробежал нехороший холодок.
Гадалка приблизилась к их столу и понимающе улыбнулась:
– Меня зовут Елена. Хотите, чтобы я заглянула в ваше будущее при помощи карт? По пять долларов для каждой.
Прю полезла в бумажник, но Фиби перехватила ее руку:
– Я придумала, я и плачу.
– Чем? – спросила Прюденс. Младшая сестра до сих пор не могла найти работу. Она и понятия не имела, чем дальше заниматься. Ей никогда не хватало денег на себя, а уж платить за сестер ей было никак не по карману.
– Ладно, – Фиби скорчила гримасу. – Я забыла свою сумку.
– Я тоже уговаривала Прю, значит, заплачу я, – предложила Пайпер.
– Не возражаю, – проговорила Прюденс.
Пайпер достала несколько купюр и протянула гадалке пятнадцать долларов. Та спрятала их куда-то под шарфы, несомненно в потайной карман.
– Я начну с той, которая заплатила, – сказала Елена и стала раскладывать карты крестом на столе перед Пайпер.
Прю и раньше доводилось видеть карты таро. На аукцион иногда попадали старинные европейские колоды. Их вид говорил о почтенном возрасте – выцветшие краски, оборванные углы. Но карты Елены сильно отличались от них. Невозможно было узнать ни старшие карты – Мажор Аркана, ни младшие – Минор Аркана. Некоторые картинки казались знакомыми – шут, король, старик с бородой, остальные же Прюденс никогда не видела.
– Что у тебя за колода? – спросила она с любопытством.
Елена пожала плечами:
– Они предсказывают судьбу. Показывают будущее.
– Но я не то имела в виду, – сказала Прю. – Я работаю с антиквариатом, и мне интересна история разных колод.
– Эти карты очень старые, – ответила гадалка, продолжая раскладывать их перед Пайпер. – Они передавались в нашей семье из поколения в поколение, от матери к дочери.
– И сколько поколений ими владело? – спросила Прю с сомнением и любопытством одновременно.
– Так много, что не рассказать, – ответила Елена и улыбнулась, положив перед Пайпер последнюю карту.
– Ах, – пробормотала она, – тебя скоро заметят.
– Меня? – удивилась Пайпер. – Даже без свиданий? Приятная перемена.
– Твоя жизнь уже достаточно изменилась. В будущем – ближайшем будущем – тебя многие заметят, – заверила гадалка. Потом собрала карты и повернулась к Фиби: – Ты готова?
– Как всегда, – ответила та.
Елена начала раскладывать колоду по новой, и Прю подалась впёред. Карты сильно выцвели, но оказались довольно красивыми. Отделанные по краям золотом и серебром, они отличались тем, что все детали рисунков на них были прописаны с величайшим мастерством. Прю попробовала вспомнить, доводилось ли ей видеть подобное оформление. Может быть, удастся разузнать что-нибудь о такой необычной колоде, вернувшись в свой рабочий кабинет?
– А откуда происходят твои карты? – спросила Прю.
– Откуда-то из Франции, – ответила Елена, не отрывая взгляда от колоды. – У нас в семье считалось, что их изготовил один далекий предок, мужчина, занимавшийся черной магией. Он объяснил дочери, как ими пользоваться, и ее знание прошло через века, передаваясь от одного к другому.
Фиби слегка побледнела:
– Черная магия? Может быть, не стоит пользоваться тем, что изготовил ее приверженец?
Елена пристально посмотрела на нее:
– Сами по себе карты не несут ни добра, ни зла. Пользу или вред может принести лишь тот, кто их использует.
– А для чего их используешь ты? – спросила Пайпер.
– Чтобы предсказывать будущее, развлекать вас и зарабатывать на кусок хлеба, – ответила гадалка и улыбнулась Фиби. – Ты скоро получишь деньги.
Та улыбнулась:
– Как раз то, что мне хотелось услышать.
«Какое совпадение, – подумала Прюденс. – Жульничество чистой воды. Когда гадалка подошла к нам, мы говорили о финансовых делах Фиби. Подобный ответ можно дать и без карт таро».
И тут Елена повернулась к ней:
– А теперь твоя очередь.
«Она всего лишь показывает фокусы», – сказала себе Прюденс, увидев первую карту. На ней был шут, по-видимому говоривший о том, что только ... станет заниматься подобной чепухой.
Елена вытянула следующую карту.
Гадалка неожиданно задрожала. Прю слегка удивилась и посмотрела ей в лицо. Оно сделалось бледным, призрачно-белым, как будто от него отлила сразу вся кровь.
– Что там такое? – спросила Прю, стараясь не замечать, что от необъяснимого ужаса у нее начинают вставать дыбом волосы на голове.
– Эта карта всегда лежала в колоде, но еще ни разу не выпадала, – выдавила Елена. Она положила карту на стол, и Прю увидела черную башню, разбитую молнией.
– И что же она означает? – спросила Прю.
Елена быстро запихнула карту обратно в колоду.
– Я ошиблась, – сказала она и вытащила другую карту, на которой были изображены обнимающиеся мужчина и женщина. – Тебе предстоит любовный роман и... и все.
– Ты увидела что-то еще, кроме романа, – возразила Прю, напуганная реакцией гадалки. – Скажи мне правду.
Елена опять вздрогнула. Потом снова положила карту перед Прюденс.
– Это самая могущественная карта в колоде, – произнесла гадалка медленно, ее голос упал до шепота. – Она означает, что вокруг тебя сгущается тьма.
ГЛАВА 2
– Тьма? – рассмеялась Прю. – Ты не ошибаешься со своим предсказанием? Как только сядет солнце, наступит ночь, и все погрузится во тьму.
– Речь идет не о естественной тьме, – ответила Елена с дрожью в голосе.
– А какая же тогда? – спросила Прю, поднимая карту.
– Тебе нельзя прикасаться к карте! – воскликнула гадалка, пытаясь выхватить ее из рук Прю. – Карты может брать в руки лишь хозяин колоды!
Но Прюденс увернулась и принялась внимательно рассматривать карту. В отличие от всех остальных она совсем не выцвела. Ее фон был глубоким, изумрудно-зеленым. В самом центре молния разбивала на куски черную башню. Небо вокруг башни заполняли странные геометрические символы.
Прю доводилось видеть много жутких вещей. С тех пор как она узнала о своем наследственном даре, ей стало ясно, что люди и предметы не всегда представляют собой то, чем бывают на самом деле. Почему же тогда карта кажется столь необычной?
Сузив глаза, она пристально посмотрела на Елену:
– Скажи мне точно, что обозначают башня и символы, изображенные на небе.
Та улыбнулась и раскрыла ладонь. Ее рука больше не дрожала.
– Тогда давай еще десять долларов.
«Так я и сама могу предсказывать», – подумала Прюденс и положила карту на стол.
– Спасибо, не надо. Не хочется начинать новый год с обмана.
Елена вспыхнула:
– Потом ты заплатишь намного больше, если не согласишься на малую цену сейчас, предупредила она.
Прю недоверчиво покачала головой и рассмеялась:
– Попытаю счастья.
Пaйпер стояла совсем близко к оркестру и слегка подергивалась в такт бухающей музыке «Ночных Сов». Разглядывая танцующих посетителей, она думала о том, что праздник удался на славу.
«Когда-нибудь все радиостанции страны станут крутить «Ночных Сов», – пришло ей в голову. – И я буду гордиться тем, что они играли на Новый год у нас в «Дрожи».
Пайпер внимательно окинула взглядом ресторан, опасаясь увидеть, что он переполнен. Действительно, собралась приличная толпа. Складывалось такое впечатление, что зал оккупировали супермодели. Даже мужчины выглядели нарядно и празднично. «Все они вдруг приоделись», – подумала она, перехватив взгляд Мэтта, одного из постоянных посетителей.
Пайпер заметила Фиби, танцующую с каким-то блондином. Кажется, за ночь он был уже двадцатым.
«И чего она раньше ныла? – подумала Пайпер, усмехнувшись. – Она всегда может закадрить парня без проблем. Вот бы мне так научиться!»
В обтягивающем черном платье, так шедшем ей, подчеркивающем стройную фигуру, не заметить Фиби было трудно. Пайпер вспомнила про гадалку Елену и решила, что та ошиблась. Как всегда, замечают только Фиби.
– Пайпер! – к ней подошел один из официантов. – Билли не справляется на кухне. Кажется, ему нужна помощь.
– Иду, – ответила она и поспешила на кухню. Но неожиданно остановилась, поймав на себе взгляд парня, сидевшего за крайним столиком. Когда ее глаза встретились с его необыкновенными карими глазищами, у нее захватило дух.
У Пайпер не было, как у Прюденс, никаких предубеждений против знакомств с мужчинами, но она все же не ощущала желания с кем-то встречаться. Но этот парень был таким привлекательным. Светлые волосы падали ему на лоб, и он время от времени зачесывал их назад рукой, одновременно улыбаясь уголком рта.
Пайпер хотела спросить, доволен ли он заказом, но не решалась, отвела взгляд и поспешила на кухню. Воспоминание о происшествии с Джереми было еще слишком свежо в памяти. Откуда знать, где поджидает опасность?
Всего в нескольких шагах от кухонной двери ее неожиданно схватила за руку Фиби. Глаза младшей сестры так и сверкали.
– У тебя получилось! – воскликнула она.
– Что получилось? – удивилась Пайпер.
– Самое веселое гулянье во всем городе! Я же говорила тебе, что «Ночные Совы» будут смотреться потрясающе!
– Говорила, – ответила Пайпер радостно.
– А еще парни, – продолжала Фиби. – До сих пор мне не доводилось видеть столько исключительных парней в одном месте! То есть таких, которые умеют как следует танцевать. Как тебе вон тот блондин, что сидит за крайним столиком?
«Прекрасный», – хотела сказать Пайпер, но неожиданно для себя произнесла:
– Я его толком не разглядела. Мне он здесь раньше не встречался... Но кажется, что он наблюдает за мной.
– Он глядел на тебя не отрываясь, – заверила Фиби. – И если моя сестра тоже положила на него глаз, то я рада сообщить, что он выглядит как никто другой.
Пайпер неожиданно занервничала. Она ощутила вдруг себя тридцатилетней, и в обществе молодежи ей показалось, что она лишняя.
Фиби толкнула ее в плечо:
– Давай же. Спроси, как его зовут.
– Ты сошла с ума? – Пайпер широко распахнула глаза. – Ни в коем случае!
– Почему?
– Потому, – ответила Пайпер. – Я не могу вешаться на всех подряд, как ты. Я его совсем не знаю.
– Вот поэтому и нужно с ним поговорить. – Сестра приблизилась к ней вплотную. – Тогда уж точно узнаешь.
Пайпер глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. На самом деле ей очень хотелось с ним познакомиться. Когда их глаза встретились, она почувствовала, что у них есть нечто общее. Но разговаривать с совершенно незнакомым мужчиной не входило в ее правила.
– Я даже не знаю, что сказать.
– Пайпер, делу время, потехе час. Ведь сейчас Новый год. – Фиби подумала немного. – Ведь ты менеджер. Можешь представиться и сказать, что в твои обязанности входит следить за тем, чтобы всем было весело.
– Слишком коряво. – Пайпер пристально посмотрела на сестру. – Не могу я говорить такое. Не пойду я к нему, и все. Поняла?
– Ханжа, – Фиби сверкнула глазами.
Пайпер от удивления подняла кверху глаза.
– Я не...
– Сегодня днем мы с тобой вместе убеждали Прю, что она не должна упустить того потрясающего парня, а теперь ты сама собираешься упустить точно такого же. Следовательно, ты ханжа.
Пайпер глухо заворчала. Ее бесило, что сестра, в сущности, права. И все равно она не отстанет!
– Ладно уж. Лишь бы ты не зудела.
Разглядев парня попристальнее, Пайпер нашла его довольно красивым. Она пожала плечами:
– Ну ладно. Подойду к нему и спрошу, нравится ли еда.
– Постой, – одернула ее Фиби. – Не забудь спросить, как его зовут, представиться и, может быть, сунуть ему под нос свой телефон.
– Фиби! – Пайпер посмотрела на нее угрожающе.
Та всплеснула руками:
– Хватит. Больше я не вмешивалась. Пойду к оркестру и попробую охмурить барабанщика.
Пайпер какое-то время глядела ей в спину, потом сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и сказала себе: «У тебя все получится!»
Она направилась к крайнему столику, огибая официантов, спешащих с подносами, уставленными тарелками с закуской и фужерами с шампанским. Тем временем блондин отвернулся от оркестра. Пайпер вновь увидела его невероятные карие глаза и вздохнула.
«Я не смогу», – пронеслось у нее в голове. Она резко развернулась и столкнулась с официантом, несшим поднос с шампанским. На нее обрушился целый каскад вина. Закрыв глаза, она услышала, как бокалы бьются об пол.
– Вот доказательство всемирного тяготения! – воскликнул кто-то.
Публика начала смеяться и аплодировать.
В промокшей одежде Пайпер стало холодно и совсем неуютно. Да и платье безвозвратно погибло. Но все казалось пустяками по сравнению с пережитым унижением. Так хотелось остановить время, но все произошло слишком быстро.
– Извини, Пайпер, – сказал официант. – Я не ожидал, что ты так стремительно развернешься.
– Ничего, Дэнни, – она покачала головой.
– Я тут приберусь, – пообещал он, падая на колени и начиная собирать осколки на поднос.
– Дай-ка я тебе помогу, – сказала Пайпер, опускаясь рядом с ним.
– Вы не ранены? – Чья-то теплая рука опустилась на ее плечо.
Пайпер обернулась на голос. На нее глядели теплые карие глаза того самого мужчины, который только что сидел за крайним столиком. Того самого, которому она собиралась представиться. Он дружелюбно улыбнулся, и ей как-то сразу полегчало.
– Я... я цела, – выдавила Пайпер. – Лишь вино пролила.
– Да вы поэтесса, – заметил он.
Цела – пролила... Пайпер хотелось взвыть.
– Нет, я ... набитая, – ответила она, намереваясь удрать как можно быстрее. – Я должна... должна... помочь Билли.
– Кто такой Билли? – спросил незнакомец, как будто расстроившись. – Ваш приятель?
– Нет, – поспешила возразить Пайпер. – Помощник шеф-повара.
– Так вы одна из тех, благодаря кому мы так чудесно сегодня веселимся?
Она оглядела свое загубленное платье, потом снова подняла глаза.
– Да, благодаря мне вы веселитесь, а также проливается шампанское и бьется посуда, – призналась она грустно. И, как будто со стороны, услышала свой голос:
– А вам понравилось угощение?
– Оно великолепно, – улыбнулся мужчина.
«Понятно. Вот и узнала то, что я хотела узнать», – подумала она. Теперь уж не до имени и не до телефона. Что она может сделать? Протянуть визитку и сказать: «Вот. Хотите погулять с недотепой? Звоните Пайпер»
– Мне... мне действительно надо идти, – обратилась она к мужчине и развернулась, чтобы уйти.
– Постойте. Пожалуйста. Не уходите, – сказал незнакомец, деликатно беря ее за локоть.
Пайпер замерла и медленно повернулась к нему.
– Я всю ночь раздумывал над тем, как с вами заговорить, – произнес он, поглядев на свои ботинки, потом снова на нее.
– Правда? – Пайпер почувствовала, как сжалось сердце. Выходит, не только она такая застенчивая?
– Да. Правда, – он робко улыбнулся. – Меня зовут Джек Стоун.
– Пайпер Холлиуэл, – улыбнулась она в ответ.
– Пайпер. Какое редкое имя. Оно мне нравится.
– Меня так мама назвала
Собеседник засмеялся, причем очень мило.
– Все имена выбирают мамы. Но вам, кажется, пора к Билли
– К Билли? – переспросила она.
– Помощнику шеф-повара, – усмехнулся Джек.
– А, Билли. Верно. – Пайпер дотронулась, до своего платья. – И переодеться тоже надо.
– Вы знаете, где меня искать, – указал он на свой столик.
Пайпер ослепительно улыбнулась и направилась к своему кабинету, несколько взбодрившись. Ведь теперь она знала, что нашла его и, главное, что он тоже ее искал.
Прюденс казалось, будто все происходит во сне. Вечеринка у Ллойда Клэйборна оказалась междусобойчиком элиты Сан-Франциско. Она провела здесь всего полчаса, а ее уже успели представить мэру, солисту городского балета, владельцу крупного виноградника «Сонома», наследнику нефтяной компании, главе большой фирмы, связанной с Интернетом, кинопродюсеру и директору Музея современного искусства. Пребывание в доме миллионера превзошло все ее ожидания.
В бальном зале играл камерный оркестр, сквозь толпу сновали официанты, разносившие шампанское и закуски. Но Прю больше всего поразил сам особняк, напоминавший частный музей, заполненный антиквариатом и предметами искусства.
На противоположном конце огромного вестибюля виднелась лестница, ведущая на второй этаж. Но сначала Прюденс решила осмотреть первый и обнаружила здесь современные скульптуры, письменный стол Луи XIV, гобелены эпохи французского Возрождения, фонтан из итальянской виллы и шикарные персидские ковры.
Затем она приблизилась к лестнице, которая делилась надвое. Ее ответвления вели в восточное крыло усадьбы и западное. Прю решила все же оставить второй этаж на потом, поднялась по узенькой мраморной лесенке на третий этаж и оказалась перед дверями, выполненными во французском стиле, которые вели на балкон из стали. Едва Прюденс вышла на балкон, у нее захватило дух от открывшегося вида. Издалека сверкал праздничными огнями мост Золотые Ворота.
– Прекрасный вид, не правда ли? – раздался за спиной мужской голос.
Обернувшись, она увидела самого Ллойда Клэйборна и улыбнулась ему. Он был, наверное, на десять лет старше ее, его виски уже посеребрила седина. Прю знала, что он получил свое состояние в наследство, поэтому испытывала перед ним невольный трепет.
– Просто потрясающий пейзаж, – ответила она.
– Вы уже все осмотрели? – спросил миллионер.
Она пожала плечами:
– Вообще-то только частично. То есть кроме второго этажа. И... знаете, некоторые вещи, которые у вас здесь собраны, я видела лишь в альбомах по искусству.
Клэйборн посмотрел на нее с любопытством, и она поежилась от смущения, подумав, что разговаривает совсем как любитель.
– Я хотела сказать, что увидеть вашу коллекцию – большая честь.
– Мне всегда неловко скрывать такие прекрасные вещи от людей, – ответил богач просто. – Особенно от тех, кто может оценить их по достоинству. Я восхищаюсь каталогом, который вы подготовили для аукциона декоративного стекла. И порекомендовал вас всем своим друзьям, интересующимся антиквариатом.
Прю воспрянула духом, будто бы выиграла приз.
– О, спасибо. Это большая честь для меня.
– А для меня большая честь поговорить с вами. Временами я нахожу Клер скучноватой. А теперь, прошу прощения, мне нужно поприветствовать остальных гостей.
Прюденс глядела ему в спину, думая о том, что такую ночь она никогда, в жизни не забудет. Сладкое ощущение успеха уже кружило ей голову.
«Ну вот, заявилась», – подумала она, увидев приближающуюся Клер. Прюденс любила свою работу, но начальница – совсем другое дело. Лицо Клер, как обычно, выглядело кислым и недовольным. Даже на вечеринке у нее не получалось повеселиться.
– Прю, – произнесла Клер, остановившись возле двери и не решаясь ступить на балкон. – О чем ты разговаривала с мистером Клэйборном?
– Об антиквариате, – ответила Прюденс отступая на шаг и изо всех сил желая, чтобы начальница оставила ее в покое.
– А о чем именно? – уточнила Клер. – Не подвела ли ты меня? Перескажи мне весь разговор.
– Клейборн сказал, что аукцион декоративного стекла произвел на него впечатление, – ответила Прю осторожно. Ведь, если проговориться, что Клэйборну понравился ее каталог, у начальницы вырастет на нее зуб. – И еще сказал, что сообщил о нас своим знакомым.
Клер закрыла глаза и вздохнула с облегчением.
– Слава богу. – Она открыла глаза. – Тебе нужно пообщаться с гостями и наладить новые контакты. Ты здесь для работы, а не для веселья.
Прю почувствовала сильное желание козырнуть, но сдержалась и ответила:
– Буду стараться изо всех сил.
Едва Клер удалилась, Прюденс закатила глаза. «Надеюсь, я все же не буду так загружена работой, чтобы совсем не повеселиться», – подумала она. Потом поняла, что обещала сестрам прямо противоположное – сосредоточиться на карьере и забыть о развлечениях.
Ей неожиданно захотелось оказаться сейчас в «Дрожи», где за ней не будет следить неусыпное око начальницы.
Прю взяла фужер с шампанским у проходившего мимо балкона официанта. Сделала глоток, но тут небо окрасилось золотистыми и зелеными огнями салюта. Вдруг у нее мороз пробежал по коже, волосы на голове встали дыбом. Появилось неприятное ощущение, что за нею кто-то наблюдает. Она резко обернулась.
Прямо в дверях стояла гадалка Елена. Ее сероватые глаза светились торжеством.
– Как видите, я оказалась права.
У Прюденс замерло сердце. Появление гадалки заставило ее вздрогнуть. Та была одета примерно так же, как утром, только шарфы оказались черными.
– Ч-что ты здесь делаешь? – выдавила Прю.
– Наблюдаю за тем, как сбывается мое предсказание, – ответила Елена и быстро зашагала вниз по ступеням. Шарфы развевались у нее за спиной.
«Как она узнала, где меня искать? – удивилась Прю, но после догадалась: – Она сидела в кафе за соседним столиком и могла слышать наш разговор». Однако такое предположение показалось ей маловероятным. Елена не обращала внимания на сестер, пока те не захотели, чтобы она им погадала. И вот теперь она явилась сюда. Жуть какая-то!
Прю вошла с балкона в комнату. Хрустальная люстра приветливо подмигивала ей. Но тут она снова вздрогнула, вспомнив страшное предсказание Елены: «Вокруг тебя сгущается тьма». Что могли означать ее слова?
– Кто эта женщина? – раздался мужской голос.
Прю обернулась, схватившись рукой за сердце. Перед ней стоял незнакомый мужчина, стареющий джентльмен с густой белой шевелюрой и в прекрасно пошитом смокинге.
– Я встретила ее сегодня в кафе, – объяснила Прюденс. – Она гадает по картам таро.
– Правда? Зачем Ллойд пригласил ее? – удивился мужчина. – Для здешней компании она чересчур эксцентрична.
Собеседник протянул руку Прюденс:
– Меня зовут Джейсон Роман. Ллойд сказал мне, что вы эксперт по антиквариату.
Прю с улыбкой пожала ему руку:
– Я работаю в «Бакленде».
– К сожалению, я не силен в антиквариате, – признался Джейсон. – Но мне нравятся женщины, не похожие на прочих.
У Прюденс перехватило дыхание. Неужели он знает, что она ведьма? Ей иногда казалось, что некоторые люди могут распознать ее способности с первого взгляда.
– Не похожие? – переспросила она.
Роман улыбнулся:
– Может быть, вы не заметили, но все остальные женщины сегодня одеты в черное.
Прю поспешно огляделась. Дамы были одеты в шелка, у некоторых расшитые блестками. Но цвет нарядов оказался неизменно черным! А все мужчины пришли в черных смокингах! Прю невольно посмотрела на свое ярко-красное шелковое платье.
Перехватив взгляд Джейсона, она широко улыбнулась:
– Вы можете сказать, что меня окружает тьма.
– Действительно, – улыбнулся он, поднимая фужер с шампанским. – Лично мне кажется, что красный цвет вносит разнообразие. Он выделяет вас из толпы.
Прю кивнула и тоже подняла фужер, сказав:
– Спасибо.
Она почувствовала сильное облегчение. Такое сильное, что даже забыла о Елене с ее зловещим предсказанием.
Попрощавшись с Джейсоном Романом, Прюденс зашагала вниз по мраморным ступеням. Поставив пустой бокал на поднос встречного официанта, она вдруг заметила на первом этаже Робера Гальяра. Он вошел в людный вестибюль и помахал рукой Ллойду Клэйборну.
Затем Робер метнул взгляд прямо в сторону Прю, будто точно знал, где ее искать. На его лице появилась едва заметная улыбка, и он начал подниматься по ступеням.
Прю сама удивилась, насколько она обрадовалась его появлению. Ей уже довелось поговорить с несколькими мужчинами о коллекции Клэйборна, но никто не мог оценить древние сокровища так, как Робер.
«Фиби права, – подумала Прюденс. – У нас с Робером много общего». К сожалению, над ней по-прежнему довлела тайна семьи Холлиуэл. Интересно, знал ли их отец, что женится на ведьме? Во всяком случае, мать никогда не раскрывала своего секрета дочкам. Неужели постоянная маскировка станет обязательной составляющей их жизни?»
К несчастью, «Книга Теней» не давала никаких указаний, касающихся этикета, но зато в ней давались колдовские заклинания и краткие исторические сведения о порождениях зла, таящихся в ночи.
Робер уже поднялся и подошел к Прюденс.
– Привет, – сказал он со своим французским прононсом.
Теперь его произношение казалось очаровательным. Ей захотелось узнать его получше, но все же она опасалась последствий.
– Ты пропустил фейерверк, – заметила Прю как можно беззаботнее.
– Попал в пробку. И так боялся, что не застану тебя, – он пристально посмотрел на нее. Его синие глаза затягивали Прюденс, и она почувствовала, что вот-вот утонет в них.
Когда Робер взял ее за руку, по ней пробежала горячая волна. Прю почувствовала непреодолимое желание возобновить их отношения. Но все же лучше даже не начинать.
– Я действительно уже собиралась уходить, – ответила она.
Робер удивленно посмотрел на нее:
– Зачем же тогда приходить сюда на Новый год, если ты собираешься упорхнуть до полуночи?
– Из любопытства. Я слышала о доме и коллекции Ллойда Клэйборна с тех пор, как стала работать в «Бакленде». И никак не могла отказаться от приглашения. Кроме того, Клер велела явиться всем экспертам.
– Да, Клер в своем репертуаре, – согласился Робер с улыбкой. – Но насчет коллекции ты права. Она одна из лучших в вашей стране. Особенно после того, как я продал Ллойду кое-какие вещицы. И Клер попала в точку. Чем лучше знаешь клиента, тем проще продать ему то, что он хочет.
Робер взял с подноса у проходящего мимо официанта два фужера с шампанским и протянул один из них Прюденс.
– Пожалуйста, побудь еще чуть-чуть.
– Побуду до тех пор, – улыбнулась Прю, – пока не опустеет мой фужер. Я пообещала сестрам встретиться с ними в «Дрожи».
– В «Дрожи»? – переспросил Робер.
Прю кивнула:
– Я говорю о ресторане, в котором моя сестра Пайпер работает менеджером. Говорят, там сегодня играет потрясающая группа.
– Тогда я иду с тобой, – заявил Робер. – Здешний камерный оркестр элегантен, но под него нельзя танцевать.
«Зачем я сопротивляюсь? – подумала Прюденс. – Робер красивый, обаятельный и к тому же один из немногих мужчин, разбирающихся в антиквариате». Она расслабилась и кивнула:
– Ладно. Только там все по-другому.
Прю увидела, что его глаза удовлетворенно засветились, а затем в них появилось любопытство.
– Утром в кафе, когда я к тебе подошел, с тобой были твои сестры? – спросил он.
– Да. Мои сестры. Извини за то, что забыла представить их тебе.
– Ты можешь представить их в ресторане. – Они чокнулись. – И забудем о прошлом.
Прю улыбнулась:
– Но ведь прошлое – наша специальность.
Робер оглядел помещение и произнес:
– Дом Клэйборна напоминает мне музей.
– Мне тоже. Можешь представить, какая здесь жизнь?
– Мне нравится ходить по музеям, но не знаю, смог бы я жить в нем или нет. Как-то здесь холодновато.
Прю кивнула:
– Я живу в старом бабушкином доме. Там нет таких предметов искусства, зато чувствуется уют.
– Мне нравятся такие дома, – сказал Робер, – в которых выросли многие поколения.
– Вот видишь, – улыбнулась Прю. – Мы никак не можем забыть о прошлом.
– Кажется, ты права, – рассмеялся он и указал на видневшуюся вдалеке стеклянную витрину. – Что ты думаешь вон о той коллекции экзотических ожерелий?
– Она великолепна, но я никак не могу узнать два предмета, – призналась она.
Робер взял ее за руку, и она почувствовала, как от его мягкого прикосновения по коже разливается тепло. Она покорно подошла вместе с ним к витрине и принялась сравнивать украшения с теми, что видела раньше.
– Какое же из трех тебе знакомо? – спросил Робер.
– Вот то в центре, из золота и жадеита. Оно китайское, скорее всего эпохи Хань, – объяснила Прю, узнав стиль древнего периода Китая.
– Впечатляет, – сказал Робер тихо.
Она почувствовала, что ее лицо пылает, и обернулась к спутнику, совсем не удивившись улыбке на его лице.
– Расскажи мне об остальных, – попросила Прю.
Робер указал на первое ожерелье из изящных золотых скарабеев с подвесками в форме фиников и полированными бусинами.
– Жуки символизируют вечную жизнь, – объяснил Робер. – Ожерелье наверняка из Древнего Египта. Клэйборн клянется, что его носила Клеопатра.
– Ты как будто сомневаешься, – заметила Прюденс.
– Из-за того, что оно относится к Восемнадцатой Династии, где-то между пятнадцатым и двенадцатым веками до нашей эры. А Клеопатра правила с пятьдесят первого по тридцатый год до нашей эры. То есть даты не совпадают.
– Вижу, – сказала Прю, улыбаясь. – Но ведь Клэйборн не обращает внимания на такую мелочь, как даты?
– Клэйборн знает возраст ожерелья. Просто ему кажется, что Клеопатра очень романтична. Кто знает, может быть, оно побывало и у нее. Ну а к третьему украшению у меня есть особое дополнение.
Он достал небольшой ключик и отпер витрину. Поднял стекло и взял в руку золотую цепочку. На ней висел овальный изумруд в золотой оправе. Гладкая поверхность геммы блестела в свете люстры. Прю никак не могла узнать резьбу, окружавшую камень, но что-то знакомое все-таки вертелось в голове.
Робер аккуратно поднял ожерелье с бархатной подстилки.
– Мне еще нужно кое-что уладить с Клэйборном, но в принципе он согласен продать его мне.
Прю почувствовала приступ зависти. Она не могла представить себе, чтобы кто-то обладал столь редкостными драгоценностями.
– Понятно, почему Клэйборн так не хотел расставаться с ожерельем. Такая вещь не просто прекрасна. Она великолепна.
– Она принадлежит особе не менее великолепной, – сказал Робер и накинул цепочку ей на шею.
В золотой лист, висевший возле витрины, было вмонтировано зеркало. Прю полюбовалась на свое отражение и блестевший у нее на груди изумруд. Потом обернулась к Роберу и встретилась с ним взглядом.
– Куда ты собрался?
– Я просто отойду на пару шагов, чтобы как следует разглядеть тебя в таком богатом украшении. Вы просто созданы друг для друга.
И тут часы пробили полночь. Свет неожиданно погас.
– С Новым годом! – закричали все хором.
Раздались аплодисменты и свистки. Прю услышала хлопанье бутылочных пробок и смех. Но где же Робер?
Где-то начался фейерверк, но настолько далеко, что в помещении оставалось по-прежнему темно. Глаза Прюденс все еще не привыкли к темноте, но ей так хотелось, чтобы Робер не уходил от нее.
«Ладно, – подумала она. – Я соврала, что не верю в новогодние традиции, и мне по-настоящему хочется, чтобы он меня поцеловал».
Она замерла, опасаясь, что Робер потеряет ее в темноте. Но если он пойдет прямо, то как раз наткнется на нее.
Прюденс почувствовала легкий ветерок и почти неуловимое движение. Потом ощутила на своих губах мужские губы. Она прикрыла глаза, чувствуя, будто проваливается сквозь время.
Ей сделалось жарко. Еще никогда поцелуй не был таким сильным и захватывающим. Как будто все ее чувства сфокусировались на нем, все на свете сосредоточилось на поцелуе Робера.
Он становился глубже и жарче, до тех пор, пока все кругом не растворилось, и остались лишь губы, жажда, сила.
Неожиданно зажегся свет, и поцелуй оборвался. С тяжелым вздохом Прюденс медленно открыла глаза и будто бы очнулась ото сна. Ей хотелось провалиться в синие глаза Робера. Хотелось видеть в них отражение точно таких же чувств, как у нее самой.
Но рядом никого не было.
Быстро обернувшись, она увидела Робера, стоявшего чуть поодаль. Он улыбнулся Прю, огибая другую целовавшуюся пару. Мужчина столкнулся с Прю и пробормотал извинения. Прежде чем она успела ответить, Робер притянул ее к себе. Она обняла его руками за шею, собираясь снова поцеловать.
– За то, что ты вернулся, – объяснила она.
Он придвинулся к ней, и их губы снова слились в сладком романтичном поцелуе.
Желая вновь испытать недавнее ощущение, Прю поднялась на носки, чтобы сильнее прижаться к Роберу, а он наклонился к ней. Однако теперь она не чувствовала той жажды и наслаждения, как в прошлый раз.
Закончив целоваться, Робер ласково улыбнулся и сказал:
– Лучше поздно, чем никогда.
Прю уставил ась на него в недоумении:
– О чем ты?
– Я не мог отыскать тебя в темноте, – ответил он.
Прюденс почувствовала, как бухает сердце, а кровь стучит в жилах.
– Что ты хочешь сказать? – спросила она.
– Ровно в полночь поцелуй бывает, так сказать, поэтичным. Но мгновение спустя он всего-навсего сладкий.
Прю вскрикнула, поняв, что она целовалась вовсе не с Робером!
Но если не с ним, то с кем же?
Прю завертела головой, стараясь понять, кто находился ближе всех, но люди, захваченные весельем, двигались слишком быстро. Хорошо, что Робер не заметил ее растерянности и смущения.
Он протянул к ней руку:
– Прю, я должен вернуть ожерелье в витрину.
– Конечно. – Она сняла золотую цепочку и протянула Роберу. Он положил украшение на место.
– С Новым годом, – раздалось за спиной у Прюденс.
Обернувшись, она увидела высокого мужчину. Хотя она его не знала, он вполне мог оказаться тем, кто ее целовал так страстно.
Прю поднялась на носки, обняла его руками за шею и поцеловала. Должна же она выяснить, кто пробудил в ней такие чувства. В ней проснулась жажда, требующая немедленного удовлетворения.
Если на то пошло, она станет целовать всех присутствующих мужчин, пока не найдет его, пока не получит ответ на вопрос, сверлящий ее мозг: «Кто же, черт возьми, меня поцеловал?»
ГЛАВА 3
Пайпер танцевала под пульсирующую музыку «Ночных Сов». Она быстро повернулась, и Джек одновременно сделал то же самое. Ей нравилось, как он танцует. Но еще больше – как он на нее смотрит. «Хорошо бы, – подумалось ей, – оркестр сыграл какую-нибудь медленную мелодию, всего одну медленную мелодию, может быть прямо в полночь». Джек схватил ее за руку и крутанул вокруг оси. Она засмеялась.
Музыка смолкла, и Пайпер вспомнила о своих обязанностях. Даже если все идет как по маслу, она остается прежде всего менеджером. Нужно снова проверить кухню, убедиться, что официанты не посходили с ума и что шампанское и прочие вина никуда не испарились. Надо не забыть в ближайшем будущем уговорить хозяина выплатить премию всем, кто работал на Новый год.
Задержав дыхание, Пайпер окинула взглядом толпу:
– Знаешь, я должна убедиться, что у Билли все получается на кухне.
Джек взял ее за руку:
– Скоро полночь. Давай станцуем хотя бы еще разок.
Пайпер зарделась от смущения. Она уже танцевала долго – третий или четвертый танец, даже сбилась со счета.
Подскочила Фиби. Наверняка она не пропустила ни одного танца.
– Ну разве нынешняя ночь не чудесна? спросила Фиби у Джека.
Тот улыбнулся и поглядел на Пайпер:
– Все чудесно. Лишь бы только уговорить мою партнершу на следующий танец.
Пайпер, разрывавшаяся между обязанностями и желанием, произнесла:
– Почему бы тебе не потанцевать с Фиби, пока я схожу...
– Я станцую с вами обеими, – ответил Джек и схватил сестер за руки. – Давайте же достойно проводим старый год.
Музыка заиграла громче и быстрее, чем прежде. Хотя Джек танцевал с обеими сестрами, он не отрывал взгляда от Пайпер. Ей хотелось, чтобы Прю тоже оказалась здесь и познакомилась с Джеком. Ведь он такой милый...
Она поняла, что с боем часов он ее поцелует, и ей очень хотелось этого. Она просто изнывала от нетерпения.
– Десять! – крикнул кто-то из посетителей.
– Девять! – подхватил другой.
– Восемь! – продолжался обратный отсчет.
– Семь! – Заиграла медленная музыка.
– Шесть! – Джек отпустил руку Фиби.
– Пять! – Он приблизился к Пайпер.
– Четыре! – Начались перезвоны.
– Три! – С потолка начали опускаться воздушные шары.
– Два! – Танец прекратился.
– Один! – Джек пристально посмотрел на нее.
– С Новым годом! – закричали все хором.
– С Новым годом! – повторил тихо Джек и притянул Пайпер к себе.
Она прикрыла глаза в предвкушении поцелуя, но туг кто-то дернул ее за руку. Открыв глаза, Пайпер увидела прямо перед собой озабоченное лицо Билли.
– Что ты здесь делаешь? – спросила она.
– Я хотел обратить твое внимание на то, что у нас на кухне авария. Лопнула одна из труб под мойкой, и весь пол залит водой.
– Извини, Джек, – сказала Пайпер, отвернувшись от Билли. – Придется идти помогать.
– Ничего, я понимаю, – махнул тот рукой.
Она стала проталкиваться вслед за поваром через толпу. Обернувшись, Пайпер еле разглядела Джека через шары, серпантин и падающие конфетти. И тут у нее екнуло сердце – он чмокнул Фиби в щеку.
Она украла у сестры поцелуй!
– Знаешь, а здесь совсем не такая атмосфера, как в доме у Клэйборна, – заметил Робер громким голосом, чтобы перекрыть оркестр, когда они с Прюденс вошли в зал ресторана.
Та взглянула на него искоса:
– Я пыталась тебя предупредить.
– Прю! – сестры, спешащие к ней, позвали ее хором. Она коротко обнялась с ними и произнесла:
– Кажется, у вас тут весело.
– Ага. Мы с Пайпер уже нашли себе по парню, – похвасталась Фиби.
– Да? Я совсем не целовалась, не то что ты! – возмутилась Пайпер.
– Только потому, что убежала. Кроме того, поцелуй был совсем невинный. Я видела, как он глядел на тебя. Сейчас он вернулся за свой столик и с нетерпением ожидает, пока ты расправишься с кухонными делами. Больше его никто не интересует.
– Да, хорошо же начинается новый год, – вздохнула Пайпер. – У нас случилась небольшая авария на кухне. И оказалось, что я одна умею обращаться с гаечным ключом.
– В нашем роду все женщины такие лихие, – объяснила Прюденс своему кавалеру. Потом с улыбкой представила:
– Робер, это мои сестры, Фиби и Пайпер.
– Очаровательные леди, – произнес тот, целуя ручки обеим. – Очень приятно снова видеть вас.
– Вы тоже очаровательны, – ответила Фиби.
– Почему бы нам не взять бутылочку шампанского и не отметить наступивший Новый год? – Робер посмотрел на Прю. – А может быть, и начало еще чего-то нового.
Прю молча уставилась ему в спину. Спутник ей нравился, но все-таки у нее не шел из головы незнакомец, поцеловавший ее в полночь. «Зачем я только привела Робера сюда? – подумала она. – Теперь он решил, что я им всерьез интересуюсь».
– Итак, теперь вы будете вместе? – Фиби схватила ее за руку.
– Нет. Придется с ним расстаться. Просто я подумала, что если приведу его сюда, то будет весело, но теперь... Не уверена.
Она вспомнила о романтичном поцелуе в доме Клэйборна. Он был каким-то странным. Слишком сладким. Ей хотелось целоваться страстно и сильно, как в полночь. Прю овладело незнакомое ранее чувство, и она никак не могла понять, чего же ей хочется, что же ей нужно.
– Что с тобой? – спросила Фиби.
Прюденс покачала головой:
– Просто на минутку вспомнила о празднике у Клэйборна.
Ей так и не удалось узнать, кто же целовал ее так страстно. Тот мужчина растворился в толпе, словно призрак, и пришлось искать его единственным способом. Может быть, Роббер и утащил ее сюда. Не слишком приятно, когда твоя спутница целуется со всеми подряд.
– И что же случилось у Клэйборна? – спросила Фиби.
– Так, пустяки, – ответила Прю. Она была еще не в силах рассказать сестре о полночном поцелуе. Ей хотелось запрятать случившееся в самые глубины своей памяти. Но была и еще одна причина для беспокойства. Она сжала руку младшей сестры. – Ни за что не догадаешься, кто нарушил веселье
– Брэд Пит? – спросила та.
Прюденс выпучила глаза:
– Разве я ушла бы, если бы он там был? Нет. Там появилась Елена.
– Гадалка? – удивилась Фиби.
– Было так ужасно, – кивнула Прюденс. – Она посмотрела на меня и сказала, что ожидает исполнения своего предсказания.
– Как же она пронюхала, что ты будешь у Клэйборна? – спросила Фиби.
– Не знаю, – покачала головой сестра.
– Когда мы сидели в кафе, она располагалась совсем близко от нас, – включилась Пайпер. – Думаю, она нас слышала. А может, просто совпадение.
– Так что же, сбылось ее предсказание? Окружила тебя неестественная тьма? – спросила Фиби с улыбкой.
– Да, кажется она оказалась неестественной, – кивнула Прюденс. – Я оделась в красное, а все остальные, буквально все, оделись в черное.
Вернулся Робер. В руках он держал четыре фужера и бутылку шаманского.
– Леди. – Он роздал им фужеры и открыл бутылку.
Прю глядела на пузырьки, спешащие к поверхности. И у нее внутри тоже будто бы что-то поднималось, какое-то еще неосознанное желание.
– За наше будущее, – провозгласил Робер.
– За наше будущее, – хором откликнулись сестры, чокаясь с ним фужерами.
И тут Прюденс заметила красивого блондина, направляющегося к ним. Ее губы защипало. Она решила, что виновато шампанское, но у нее появилось какое-то странное чувство. Ей захотелось поцеловать блондина. С чего бы? Ведь тот самый незнакомец не мог оказаться в «Дрожи». Наверное, желание возникло оттого, что парень такой красивый.
Блондин остановился прямо перед Пайпер и улыбнулся ей:
– Если ты расправилась и с кухней, и с Билли, мы можем снова потанцевать.
– Хорошо бы. – Пайпер разом просветлела и протянула свой фужер старшей сестре.
Прю посмотрела в спину удаляющейся парочке и произнесла:
– Он такой страстный. Каким был его поцелуй, Фиби?
– Кратким и сладким, – поморщилась та. – Ему нужна Пайпер, а не я.
При виде танцующих и целующихся пар, заполнявших зал, у Прю защемило сердце. Ей нравилось танцевать, но вместе с тем хотелось проникнуться Новым годом. Она протянула фужер Роберу и сказала:
– Спасибо за шампанское.
– Потанцуем? – спросил он.
– Что-то неохота, – сморщила она нос.
Из кухни появился Билли в поварском колпаке набекрень. Прю только теперь увидела у него наносу веснушки. И почему она раньше не замечала, какой он крутой?
Повар приблизился к ним с озабоченным видом.
– Не знаете, где Пайпер? – спросил он.
Не отдавая себе отчета, Прю обхватила руками его голову и от души поцеловала. Оторвавшись от него, широко улыбнулась, но потом улыбка быстро растаяла.
Лицо Билли будто бы застлал серый туман. Веснушки пропали. Его кожа начала сморщиваться, трескаться и медленно опадать, пока не показался череп. Глаза стали безжизненными и тусклыми.
Прюденс моргнула. Видение растаяло, словно дым, словно его никогда и не было. Билли выглядел чудесно, и веснушки опять появились. Что за шампанское принес Робер?
Билли смотрел на нее с раскрытым ртом.
– Прю, что на тебя нашло?
Та в ответ лишь покачала головой, стараясь понять, что же такое ей привиделось. Она старалась осознать оба происшествия: и поцелуй, и страшное видение.
– Новый год на дворе, Билли. Оглядись кругом. Все целуются. С Новым годом!
Она взяла его за руку.
– Давай я отведу тебя к Пайпер. – И, бросив на Робера взгляд через плечо, кинула ему: – Я сейчас.
Пробиваясь через толпу, она почувствовала, что губы вновь защипало. Может быть поцеловать кого-то еще? Оглядывая зал, Прюденс чувствовала непреодолимое желание флиртовать. А что, если тот полночный призрак все-таки здесь? Всю дорогу сюда она пыталась представить его себе. Хотя Прю и не довелось его увидеть, забыть его вряд ли удастся. И ради него она была готова на все.
Прю покачала головой. «Спустись на землю, – сказала она себе. – Его здесь нет, а целоваться со всеми подряд совсем не в твоем стиле».
И все-таки что-то придавало ей надежду. Может быть, шампанское, а может, атмосфера абсолютной свободы, новогодняя ночь, в которую все должно сбываться. Все кругом шутили, смеялись и целовались. А завтра все будет по-прежнему.
«Значит, я тоже должна совершить что-нибудь безумное, – решила Прюденс. – Нужно веселиться вместе со всеми. Праздновать!»
Наконец, добравшись до Пайпер, она потрогала ее за плечо:
– Билли опять тебя ищет. – И бросив взгляд на Джека, заявила: – А я займу ее место.
Пайпер начала извиняться перед своим кавалером, и Прю показалось, что она слишком долго не уходит. Когда она наконец-то ушла, Прю туг же заняла ее место рядом с Джеком, проговорив:
– Фиби сказала мне, что ты потрясающе целуешься.
Тот посмотрел на нее с удивлением, а она подумала, что он такой симпатичный!
– Как она могла так сказать? Я просто чмокнул ее в честь Нового года, – ответил парень. – В щеку.
Прю подвинулась ближе и снова почувствовала, что распаляется.
– Дай-ка проверить ее слова, – произнесла она и, придвинувшись еще ближе, обвила его шею руками и приблизила свои губы к его губам.
Однако он прикрыл рот ладонью и отстранился.
– Спасибо за предложение, Прю, – произнес Джек. – Но я против.
– Да ведь Новый год на дворе, – возразила она. – Что такого в небольшом поцелуе?
– Ничего, – покачал он головой, – но вряд ли стоит целоваться с сестрами Пайпер прежде, чем с ней самой.
– Шут с тобой. – Прюденс махнула рукой в воздухе. – Найду кого-нибудь еще.
Сделав несколько шагов, она увидела пару, прекратившую танцевать.
Прю вспомнила о том, что ее телекинетические способности проявляются из-за сильных эмоций. Она подступила ближе к мужчине. Уж слишком распирало ее желание вновь испытать то же, что и в полночь.
Сузив глаза и сосредоточившись на своих силах, Прюденс отбросила женщину со своего пути. Та пролетела через весь зал, будто бы от мощного пинка, и приземлилась наземь. Раздался взрыв хохота. Прю шагнула к мужчине и произнесла:
– Она тебе не нужна. – Обвила руками его шею, наклонила его голову и принялась целовать. Однако вскоре поняла, что ошиблась. Мужчина оказался не тот, кого она искала. Опять неудача!
Прю резко оборвала поцелуй, поглядела мужчине в лицо и увидела легкую дымку, закрывавшую его. Партнер побледнел. Вокруг его глаз проступили темно-серые круги, а сами глаза провалились.
Прю почувствовала, как кто-то хватает ее за руку.
– Оставь его в покое! – воскликнула вернувшаяся женщина.
Прю снова перевела взгляд с нее на мужчину. Он опять выглядел нормально. И, широко ухмыляясь, произнес:
– Да! Так я еще ни разу не целовался!
Оскорбленная подружка вцепилась ему в руку.
– Извини, – стал он оправдываться, – но поцелуй был великолепным.
Прю посмотрела на женщину и выставила перед собой руки.
– Прошу прощения. Я ухожу. Он твой.
Она зашагала прочь, терзаясь мыслью о том, что опростоволосилась. Нет, воспользовалась своей силой прилюдно. Да еще появляются какие-то странные видения. Откуда они берутся? Бессмыслица какая-то. Похоже на галлюцинации.
«Как будто бы меня опоили, – поняла Прюденс. – Иначе с чего бы я увидела несуществующие вещи?»
Она помотала головой. Хотелось обо всем забыть, но желание целоваться стало еще сильнее. Тогда Прю подошла к молодому человеку с зачесанными назад волосами, который стоял в одиночестве. В своем опрятном костюме с галстуком он напоминал банкира.
– Поцелуй меня немедленно, – приказала Прю, обхватив его руками за шею и прижавшись к нему губами.
«Скука, скука, скука, – подумала она через мгновение. – Ни огня, ни жизни. Покойник и то целовался бы лучше».
И тут Прю отстранилась. Парня окутал туман. Его лицо сделалось серым. Он стал хватать воздух треснувшими и кровоточащими губами.
– Нет! Хватит! – Она оттолкнула парня. Чувствуя, как начинает кружиться голова, сжала ее руками. «Откуда же берутся эти видения? Почему мой мозг в который раз сыграл со мной эту шутку? – думала она. – Наверное, перебрала шампанского. Больше не буду пить».
Она окинула взглядом зал и подумала: «Мне нужно еще поцеловаться!»
Фиби с Робером сидели у стойки и глядели на то, как Пайпер танцует с Джеком. На сей раз она разобралась с Билли довольно быстро и вернулась в зал. Фиби не за что упрекнуть cecтpу. Джек такой же симпатичный и застенчивый, как Пайпер. Из них получилась отличная пара.
Фиби подумала о том, что и Прю с Робером составили бы хорошую пару, если только сестричка приложит усилия. Но она почему-то стала целоваться со всеми подряд. Со всеми, кроме того единственного мужчины, с которым пришла сюда. Фиби даже стало жаль Робера.
Она увидела, как сестра поцеловала еще одного мужчину, затем оттолкнула его. «Сколько же она выпила? – подумала Фиби. – Совсем не похоже на Прю. Должно быть, шампанским дело не ограничилось. А вдруг Робер обидится на нее? Если сестричка не хочет окончательно порвать знакомство с ним, ей нужно относиться к нему повнимательнее».
Обернувшись к французу, Фиби совсем не удивилась, увидев в его голубых глазах досаду.
– Не пойму, что сегодня нашло на Прю, – произнесла она. – Ее как будто подменили. Может, хватила лишнего.
Робер приподнял фужер с шампанским, который отдала ему подруга. Он был пуст лишь наполовину.
– Вряд ли причина в шампанском, Фиби, но я ценю твою попытку защитить мое самолюбие.
Фиби опустила локоть на стойку и уложила подбородок на руку.
– Я слышала, что французы потрясающе целуются.
– Выходит, что Прю другого мнения, – вздохнул он. – Я поцеловал ее у Клэйборна. И очень бы рад поцеловать снова. Если только она сюда вернется.
– А где вы с ней познакомились?
Робер вздохнул и снова перевел взгляд на Прюденс.
– На аукционе, в прошлом году. Мы стали торговаться из-за одной вещи, этрусской вазы.
– Да уж, Прю любит поторговаться.
– Знаю, – улыбнулся он. – Я прочел это у нее в глазах. Я мог бы легко перещеголять ее, но не стал.
– Ты позволил купить ей вазу?
Робер кивнул:
– Я решил, что ваза лучше, чем цветы, которые хотел ей подарить. Но оказалось, что она полностью поглощена работой.
– Карьера очень важна для нее, – сказала Фиби. Мельком оглядев зал, она заметила, что Прюденс целуется еще с одним мужчиной.
– Когда я уехал из Сан-Франциско в прошлом году, я каждый день вспоминал о ней. И теперь, вернувшись, я изо всех сил старался привлечь ее внимание, но она избегает меня. Что же мне еще сделать?
Робер повернулся и вылил шампанское из фужера Прю обратно в бутылку. Фиби слегка опешила.
– Человек предполагает, а Бог располагает, – пояснил он с горечью.
Француз взял руку Фиби, поднес к губам и осторожно поцеловал.
– Спасибо за компанию. Скажи Прю, что если она захочет допить шампанское, пусть позвонит мне.
«Кошмар, – подумала Фиби. – Зачем он унес шампанское с собой?» Она поглядела вслед удаляющемуся Роберу. Интересно, как бы она себя чувствовала, встречаясь с таким потрясающим парнем? Затем ее внимание снова привлекли танцующие и беседующие пары. А также Прюденс, целующаяся с очередным парнем, который и в подметки не годился французу.
– Прю, ты просто ... набитая, – произнесла Фиби вполголоса.
Отредактировано Lip-ka (2007-06-05 11:30:42)