Глава 76

     Чинита Макри бежала, спасая самый сенсационный материал, который ей удалось снять за всю свою репортерскую жизнь.
     Тяжелая камера казалась ей якорем, мешавшим лавировать в толпе. Макри пришлось двигаться против людского потока, поскольку все туристы устремились к месту происшествия и лишь одна она мчалась в противоположном направлении. Мужчина в твидовом пиджаке заметил ее, и, чтобы спасти материал, нужно было убежать как можно дальше. Ей стало казаться, что ее преследуют и что кольцо преследователей сжимается со всех сторон.
     Макри была в ужасе от того, что ей удалось запечатлеть своей камерой. Неужели мертвец был одним из тех? Телефонный звонок, который получил Глик, теперь не казался ей таким безумным.
     Когда она была уже неподалеку от своего микроавтобуса, перед ней из толпы возник решительного вида молодой человек. Увидев друг друга, они оба замерли. Молодой человек молниеносно извлек из кармана портативную рацию и произнес в микрофон несколько слов. Затем он направился к Макри, но та, не став его дожидаться, нырнула в толпу и понеслась с удвоенной скоростью. Лавируя между телами, она извлекла кассету из камеры и, сунув ее за пояс, передвинула к спине так, чтобы ее не было видно. Золотая пленка, подумала она, первый раз в жизни порадовавшись тому, что имеет избыточный вес. Где же ты, Глик? Куда, к дьяволу, подевался?!
     Слева от нее возник еще один солдат. Макри, понимая, что в ее распоряжении совсем мало времени, снова нырнула в толпу. Она выхватила из кофра чистую пленку и сунула ее в камеру. Теперь ей оставалось только молиться.
     Когда она находилась в каких-то тридцати ярдах от своего микроавтобуса, перед ней словно из-под земли выросли два человека со скрещенными на груди руками. Бежать ей было некуда.
     - Пленку! - сказал один, протягивая руку. - Живо!
     Макри отшатнулась и прикрыла руками камеру.
     - Ни за что!
     Второй мужчина распахнул полы пиджака, демонстрируя пистолет.
     - Ну и стреляйте! - крикнула Макри, сама удивляясь смелости, с которой была произнесена эта фраза.
     - Пленку! - повторил первый.
     Куда, к дьяволу, подевался этот проклятый Глик? Макри топнула ногой и что есть мочи заорала:
     - Я - профессиональный оператор всемирно известной компании Би-би-си! Согласно двенадцатой статье Акта о свободе прессы, этот фильм является собственностью Британской вещательной корпорации!
     Мужчины и ухом не повели. Тот, который демонстрировал пистолет, сделал шаг по направлению к ней.
     - Я лейтенант швейцарской гвардии и, согласно Святому уложению, конфискую собственность, которую вы прячете. Соответственно вы подлежите обыску и аресту.
     Вокруг них постепенно начала собираться толпа.
     - Я ни при каких обстоятельствах не отдам вам кассету из этой камеры, не поговорив предварительно со своим редактором в Лондоне. Я предлагаю вам...
     Гвардейцы решили не продолжать дискуссию. Один из них вырвал у нее из рук камеру, а второй схватил ее за плечи, развернул лицом в сторону Ватикана и повел через толпу.
     Макри молила Бога о том, чтобы Он не позволил швейцарцам ее обыскать и отнять отснятый материал. Если она сможет скрывать кассету достаточно долго...
     И в этот миг произошло нечто совершенно невообразимое. Кто-то из толпы сунул сзади руку ей под жакет, и Макри почувствовала, как кассета выскользнула из-за пояса. Она резко обернулась и, к счастью, успела проглотить готовые сорваться с языка слова. Сзади нее стоял, затаив дыхание, Гюнтер Глик. Затем Гюнтер подмигнул ей и, ухмыляясь, растворился в толпе.

Глава 79

     Виттория Ветра отпила из стакана чай и машинально принялась за булочку, предложенную ей одним из швейцарских гвардейцев. Она знала, что поесть обязательно надо, но аппетита не было. В кабинете папы кипела жизнь, в нем шла оживленная дискуссия. Капитан Рошер, коммандер Оливетти и еще с полдюжины гвардейцев пытались оценить понесенный урон и обдумывали следующий шаг.
     Роберт Лэнгдон стоял у окна и смотрел на площадь Святого Петра. Казалось, что он пребывал в каком-то ином мире. К нему подошла Виттория.
     - Новые идеи?
     Лэнгдон молча покачал головой.
     - Булочку желаете?
     При виде еды его настроение несколько улучшилось.
     - Еще как! Спасибо, - ответил американец и принялся яростно жевать.
     Шумная дискуссия за их спинами внезапно оборвалась; в сопровождении двух гвардейцев в кабинет вошел камерарий. Если до этого клирик казался утомленным, то теперь он выглядел совершенно опустошенным.
     - Что случилось? - спросил камерарий, обращаясь к Оливетти. Судя по выражению его лица, самое худшее он уже успел услышать.
     Формальный доклад Оливетти звучал как отчет о потерях на поле боя. Он излагал факты кратко и четко:
     - Вскоре после восьми часов в церкви Санта-Мария дель Пополо было обнаружено тело кардинала Эбнера. Кардинал задохнулся, а на его теле имелось клеймо в виде амбиграммы слова "Земля". Кардинал Ламассэ был убит на площади Святого Петра десять минут назад. Он скончался от проникающих ранений в грудь. На теле обнаружено клеймо. Это слово "Воздух", также начертанное в виде амбиграммы. И в том, и в другом случае убийце удалось скрыться.
     Камерарий пересек комнату и, тяжело опустившись в папское кресло у письменного стола, сгорбился.
     - Однако кардиналы Баджиа и Гуидера еще живы.
     Камерарий вскинул голову, и по выражению его лица было видно, как он страдает.
     - И это, по вашему мнению, должно служить нам утешением? Два кардинала убиты, и двум другим осталось жить не долго, если вы их не отыщете.
     - Мы обязательно их найдем, - заверил камерария Оливетти. - Я в этом не сомневаюсь.
     - Не сомневаетесь? Пока у вас были сплошные провалы.
     - Это не так. Мы проиграли два сражения, синьор, но выигрываем войну. Иллюминаты обещали превратить эти события во всемирное шоу. Пока нам удавалось срывать их планы. Оба тела были эвакуированы без каких-либо инцидентов. Кроме того, - продолжал Оливетти, - капитан Рошер докладывает, что в поисках антивещества наметился серьезный успех.
     Капитан Рошер поправил свой красный берет и выступил вперед. Виттория подумала, что Рошер выглядит намного человечнее, чем остальные гвардейцы. Да, он казался суровым воякой, но все же не был так зажат и сух, как другие. Его голос был наполнен эмоциями и звучал чисто, словно скрипка.
     - Полагаю, не позже чем через час, синьор, мы сможем представить вам сосуд.
     - Простите меня, капитан, за то, что я настроен менее оптимистично, нежели вы, - устало произнес камерарий. - Мне кажется, что тщательный осмотр всего Ватикана потребует гораздо больше времени, чем то, каким мы располагаем.
     - Всего Ватикана - да. Однако, оценив ситуацию, я пришел к выводу, что ловушка антивещества находится в одной из белых зон, или, иными словами, в одном из мест, куда допускается публика. Это в первую очередь музеи и собор Святого Петра. Мы отключили подачу энергии в эти зоны и проводим там тщательное сканирование.
     - Следовательно, вы планируете обследовать весьма малую часть Ватикана. Я вас правильно понял?
     - Так точно, синьор. Вероятность того, что злоумышленнику удалось проникнуть во внутренние помещения Ватикана, ничтожна. Тот факт, что камера слежения была похищена из белой зоны - лестничной клетки одного из музеев, говорит о том, что преступник имел весьма ограниченный доступ. Именно там мы и ведем интенсивный поиск.
     - Но преступник похитил четырех кардиналов, и это, бесспорно, говорит о более глубоком проникновении в Ватикан, чем мы думали.
     - Совершенно не обязательно. Мы не должны забывать, что большую часть этого дня кардиналы провели в музеях и соборе Святого Петра, наслаждаясь произведениями искусства без обычной там толпы. Нельзя исключать, что кардиналов похитили в одном из этих мест.
     - Но каким образом их вывели наружу?
     - Мы все еще пытаемся это установить.
     - Понимаю... - протянул камерарий, поднялся из-за стола и, обращаясь к Оливетти, сказал: - Коммандер, теперь мне хотелось бы выслушать ваш план эвакуации.
     - Мы пока еще работаем в этом направлении, синьор. План предстоит формализовать, но я уверен, что капитан Рошер найдет сосуд с антивеществом.
     В ответ Рошер, как бы ценя высокую оценку командования, щелкнул каблуками и произнес:
     - К данному моменту мои люди отсканировали две трети всех белых зон. Мы убеждены в успехе.
     Однако любому беспристрастному наблюдателю могло показаться, что камерарий вовсе не разделяет оптимизма гвардейцев. В кабинете появился швейцарец со шрамом под глазом. В руках он держал план Рима. Подойдя прямо к Лэнгдону, гвардеец доложил по-военному четко:
     - Мистер Лэнгдон, я получил нужную вам информацию о West Ponente.
     Лэнгдон поспешно дожевал булочку и сказал:
     - Отлично, давайте взглянем.
     Гвардеец расстелил план на письменном столе папы, и в этот момент к ним подошла Виттория. Остальные, не обращая на них ни малейшего внимания, продолжали дискуссию.
     - Мы находимся здесь, - сказал солдат, показывая на площадь Святого Петра. - Центральная линия через West Ponente идет точно на восток в противоположном от Ватикана направлении... - С этими словами швейцарец провел пальцем черту от площади Святого Петра через Тибр к самому сердцу старого Рима. - Как видите, линия проходит почти через весь город, и рядом с ней расположено около двадцати католических храмов.
     - Двадцати? - упавшим голосом переспросил Лэнгдон.
     - Может, даже больше.
     - Стоит ли хотя бы одна церковь непосредственно на линии?
     - Некоторые находятся к ней ближе, чем другие, - ответил швейцарец, - но воспроизведение направления дыхания на карте оставляет возможность для ошибки.
     Лэнгдон взглянул через окно на площадь, нахмурился, задумчиво потер подбородок и спросил:
     - А как насчет огня? Есть ли хотя бы в одной из них работа Бернини, имеющая отношение к огню?
     Молчание.
     - А обелиски? - продолжал допрос американец. - Имеются ли на линии церкви, вблизи которых стоит обелиск?
     Гвардеец начал изучать карту.
     Виттория увидела проблеск надежды в глазах Лэнгдона и подумала, что ученый прав. Две первые вехи находились на площадях, в центре которых возвышались обелиски. Может быть, обелиски были главной темой? Тянущиеся к небу пирамиды, указывающие Путь просвещения. Чем больше Виттория думала об этом, тем более совершенной представлялась ей эта схема... Четыре возвышающихся над Римом маяка указывают на четыре алтаря науки.
     - Это может не иметь прямого отношения к нашим поискам, однако мне известно, что многие обелиски были воздвигнуты или перемещены в другое место именно во времена Бернини, - сказал Лэнгдон. - Думаю, Бернини не мог не принимать участия в их размещении.
     - Или, - вмешалась Виттория, - он разместил указатели рядом с уже имеющимися обелисками.
     - Верно, - кивнул Лэнгдон.
     - Скверная шутка, - сказал гвардеец. - Рядом с линией нет ни одного обелиска. - Он провел пальцем по воображаемой линии и добавил: - Даже на некотором отдалении нет ничего подобного.
     Лэнгдон встретил эту информацию тяжелым вздохом. Виттория тоже сникла. Ей эта идея казалась весьма многообещающей. Видимо, все будет гораздо сложнее, чем им представлялось вначале. Но все же, стараясь мыслить позитивно, она сказала:
     - Думайте, Роберт. Постарайтесь вспомнить, какая из работ Бернини может иметь отношение к огню. В любой связи.
     - Я уже думал об этом. Бернини был невероятно плодовит. У него сотни работ. Я очень надеялся, что West Ponente укажет нам на какую-то конкретную церковь. В таком случае я мог бы припомнить.
     - Fuoco, - не сдавалась Виттория. - Огонь. Неужели это слово не ассоциируется у вас хоть с каким-нибудь творением Бернини?
     - Он создал знаменитые зарисовки фейерверка, - пожал плечами Лэнгдон, - но это не скульптура, и работа хранится в Германии, в Лейпциге.
     - А вы уверены, что ветер на втором указателе дует именно в этом направлении? - задумчиво спросила Виттория.
     - Вы видели барельеф собственными глазами. Он абсолютно симметричен. За исключением дыхания, естественно. И только оно может служить указателем направления.
     Виттория знала, что Лэнгдон прав.
     - Я уж не говорю о том, - продолжал ученый, - что West Ponente означает одну из стихий, а именно воздух. Поэтому вполне логично следовать в том направлении, которое указывает дыхание.
     Виттория кивнула, соглашаясь. Итак, нужно следовать в направлении дыхания, думала она, но куда именно?
     - Ну и что у вас получается? - спросил, подойдя к ним, Оливетти.
     - Слишком много церквей, - ответил гвардеец. - Десятка два или даже больше. Думаю, если мы направим по четыре человека к каждой...
     - Забудьте, - прервал его Оливетти. - Мы дважды упустили этого парня, хотя точно знали, где он должен находиться. Организовав массовый рейд, мы оставим Ватикан без охраны и будем вынуждены прекратить поиски антивещества.
     - Нам нужен справочник, - сказала Виттория, - с указателем всех работ Бернини. Если удастся просмотреть названия, то вы, возможно, что-то и вспомните.
     - Не знаю, - ответил Лэнгдон. - Если работа создана специально для ордена "Иллюминати", то она скорее всего малоизвестна и в указателе ее может не быть.
     Виттория его сомнений не разделяла.
     - Первые две скульптуры были достаточно известны. Во всяком случае, вы слышали об обеих.
     - Это верно... - протянул Лэнгдон.
     - Если мы просмотрим названия и наткнемся на слово "огонь", то, возможно, обнаружим статую, которая находится в нужном для нас направлении.
     Попытаться, во всяком случае, стоит, подумал Лэнгдон и, обращаясь к Оливетти, сказал:
     - Мне нужен перечень всех работ Бернини. У вас, парни, случайно, не найдется здесь настольной книги о великом мастере?
     - Настольной? - Оливетти, судя по его тону, очень удивился.
     - Не обращайте внимания... Мне нужен любой список. Как насчет музея? Там наверняка есть справочники по Бернини.
     - Электричество во всех музеях отключено, - мрачно произнес гвардеец со шрамом. - Кроме того, справочный зал очень велик. Без помощи персонала...
     - Скажите, - вмешался Оливетти, - указанная работа Бернини была создана, когда скульптор работал здесь, в Ватикане?
     - Почти наверняка, - ответил Лэнгдон. - Он провел здесь почти всю свою творческую жизнь. А во время конфликта церкви с Галилеем уж точно находился в Ватикане.
     - В таком случае может существовать еще один справочник, - удовлетворенно кивнув, сказал Оливетти.
     - Где? - с надеждой спросила Виттория, в которой снова проснулся оптимизм.
     Коммандер не ответил. Он отвел гвардейца в сторону и о чем-то заговорил с ним, понизив голос. Швейцарец, судя по его виду, был не очень уверен в успехе, но тем не менее утвердительно кивал. Когда Оливетти замолчал, солдат повернулся к Лэнгдону и сказал:
     - Следуйте, пожалуйста, за мной, мистер Лэнгдон. Сейчас девять пятнадцать. Нам следует поторопиться.
     Лэнгдон и швейцарец двинулись к дверям.
     - Я помогу! - рванулась следом за ними Виттория.
     Оливетти поймал ее за руку и сказал:
     - Нет, мисс Ветра. Мне необходимо с вами кое-что обсудить.
     Произнесены эти слова были весьма внушительно, а хватка оказалась очень крепкой.
     Лэнгдон и гвардеец ушли. Оливетти с каменным выражением лица отвел Витторию в сторону. Но девушка так и не узнала, что он хотел ей сказать. Коммандер просто не получил возможности это сделать. Его портативная рация громко прохрипела:
     - Комманданте?
     Все повернулись к Оливетти.
     - Думаю, вам стоит включить телевизор, - прозвучал в крошечном динамике мрачный голос.

Глава 81

     Телевизор скрывался в специальном шкафу, стоящем прямо напротив письменного стола понтифика. Это был самый современный "Хитачи" с огромным экраном. После того как его включили, все столпились вокруг. Виттория тоже подошла поближе.
     Некоторое время, как и положено, экран оставался темным, а затем на нем возникла ведущая - молодая брюнетка с красивыми глазами.
     - Я Келли Хорн-Джонс из Эн-би-си, передача ведется прямо из Ватикана.
     За ее спиной возникла площадь Святого Петра.
     - Она врет! - выпалил Рошер. - Нам подсовывают картинки из архива. Освещение в соборе в данный момент отключено.
     Оливетти остановил разоблачителя сердитым шипением.
     - В ходе выборов папы произошли шокирующие события. - В голосе брюнетки зазвучали тревожные нотки. - Нам только что сообщили, что два члена коллегии кардиналов были сегодня зверски убиты.
     Оливетти едва слышно выругался.
     В этот миг в кабинет ворвался какой-то гвардеец.
     - Коммандер, - задыхаясь, выдавил он, - с центрального коммутатора сообщают, что телефоны просто взбесились. Все хотят узнать официальную позицию Ватикана...
     - Немедленно отключить телефонную связь! - приказал Оливетти, не отрывая глаз от экрана, с которого продолжала вещать телеведущая.
     - Но, синьор... - неуверенно произнес гвардеец.
     - Выполняйте!
     Гвардеец убежал.
     Виттории казалось, что камерарий хочет что-то сказать, но сдерживается. Клирик долго и мрачно смотрел на Оливетти, а затем вновь обратил взгляд на экран.
     Эн-би-си теперь демонстрировала видеоматериал. Швейцарцы вынесли тело кардинала Эбнера из церкви Санта-Мария дель Пополо и погрузили его в багажник "альфа-ромео". Затем последовал стоп-кадр, на котором крупным планом показалось обнаженное тело. Оно было видно лишь те несколько секунд, когда его клали в багажник.
     - Какой мерзавец все это снимал?! - выкрикнул Оливетти.
     Ведущая Эн-би-си продолжала рассказ:
     - Как полагают наши эксперты, это тело кардинала Эбнера из Франкфурта, а люди, которые выносят его из церкви, судя по всему, швейцарские гвардейцы Ватикана.
     Девица всем своим видом пыталась выразить охватившую ее печаль. Оператор дал ее лицо крупным планом, и ведущая загрустила еще сильнее.
     - В данный момент Эн-би-си хочет предупредить зрителей, что кадры, которые они сейчас увидят, настолько страшны и выразительны, что не все смогут их выдержать. Мы просим отойти от телевизоров детей и людей со слабой психикой.
     Виттория фыркнула, настолько ее рассмешила забота телекомпании о своих зрителях. Она прекрасно знала, что такое предупреждение у телевизионщиков называется дразнилкой. Она не слышала, чтобы кто-нибудь уходил или переключал канал, услышав подобные слова.
     - Повторяю, - сказала ведущая, - следующие кадры могут показаться некоторым зрителям шокирующими.
     - Какие еще кадры? - спросил Оливетти, обращаясь к экрану. - Ведь вы только что показали...
     На экране возникла пробирающаяся в толпе по площади Святого Петра парочка. Виттория мгновенно узнала в этих людях Роберта и себя. В самом углу изображения видна была надпись мелким шрифтом: "Материал предоставлен компанией Би-би-си". Сокращение Би-би-си ей о чем-то говорило.
     - О Боже, - прошептала она. - Только не это...
     Камерарий недоуменно посмотрел на Оливетти и сказал:
     - Вы, кажется, сообщили, что пленку удалось изъять. Или это мне показалось?
     Тут раздался пронзительный крик ребенка, затем на экране появилась крошечная девчушка, тычущая пальчиком в сторону человека, больше всего похожего на залитого кровью бродягу. В кадре неожиданно возник Роберт Лэнгдон и попытался успокоить плачущую девочку.
     Все, кто находился в кабинете папы, затаив дыхание, следили за разворачивающейся на их глазах драмой. Кардинал (они-то знали, что это кардинал) упал. Упал, уткнувшись лицом в камни мостовой. Появилась Виттория и призвала всех к порядку. В кадре видна была лужа крови, следом за ней показали клеймо. Затем камера сосредоточилась на отчаянных попытках Виттории сделать искусственное дыхание методом "изо рта в рот".
     - Эта разрывающая сердце сцена была снята всего несколько минут назад на площади Святого Петра, за стенами Ватикана. Достоверные источники сообщают, что это тело кардинала Ламассэ из Франции. Почему он так одет и по какой причине оказался не на конклаве, остается для всех тайной. Ватикан пока отказывается от каких-либо комментариев.
     Пленка опять пошла с самого начала.
     - Отказывается от комментариев? - возмутился Рошер. - Да нам и минуты для этого не дали!
     Девица тем временем продолжала вещать, а сцена смерти кардинала служила ей фоном.
     - Эн-би-си не может с достоверностью назвать мотивы этих убийств, наши источники сообщают, что ответственность за них взяла на себя группа, называющаяся "Иллюминати".
     - Что?! - взорвался Оливетти.
     - ...узнать подробности об этой организации вы можете, посетив наш сайт по адресу...
     - Non e posibile! - взревел Оливетти и повторил: - Это невозможно!!! - Выразив таким образом свое отношение к сообщению, он переключил телевизор на другой канал.
     На этом канале передачу вел мужчина латиноамериканского типа.
     - ...культ сатанистов, известных под названием "Иллюминати", по мнению некоторых историков...
     Оливетти принялся поочередно нажимать кнопки пульта дистанционного управления. Все каналы вели прямые трансляции, многие шли на английском языке.
     - ...несколько ранее этим же вечером швейцарские гвардейцы извлекли из церкви тело. Как считают, это был труп кардинала...
     - ...свет в базилике и музеях погашен, что оставляет место для всякого рода спекуляций...
     - ...мы беседуем со специалистом по теории заговоров Тайлером Тингли о шокирующем возрождении...
     - ...ходят слухи, что этим вечером произойдут еще два убийства...
     - ...возникает вопрос, не находится ли среди похищенных основной претендент на папский престол кардинал Баджиа...
     Виттория отвернулась от экрана. События развивались с немыслимой скоростью. За окном становилось совсем темно, а человеческая трагедия словно магнит притягивала на площадь все новых и новых зевак. Людская толпа под окнами папского дворца разрасталась чуть ли не с каждой секундой. В нее непрерывно вливались потоки пешеходов, а журналисты поспешно выгружались из мини-автобусов, чтобы успеть занять на площади лучшие места.
     Оливетти отложил пульт дистанционного управления и, обращаясь к камерарию, произнес:
     - Не могу представить, синьор, как такое могло произойти. Ведь мы действительно изъяли кассету из камеры. Камерарий был слишком потрясен, чтобы говорить. Никто не проронил ни слова. Швейцарские гвардейцы замерли по стойке "смирно".
     - Создается впечатление, - наконец произнес камерарий (он был настолько опустошен, что даже не мог сердиться), - что нам не удалось сдержать развитие кризиса. На что, по правде говоря, я очень рассчитывал. - Клирик посмотрел на толпу людей за окном и добавил: - Я должен выступить с обращением.
     - Ни в коем случае, синьор, - покачал головой Оливетти. - Это именно то, чего ждут от вас иллюминаты. Официально подтвердив их существование, вы придадите им новые силы. Нам следует молчать.
     - А как быть с этими людьми? - спросил камерарий, показывая на площадь. - Очень скоро здесь соберутся десятки, а затем и сотни тысяч. Они могут оказаться в опасности, и я обязан их предупредить. Помимо этого, следует эвакуировать коллегию кардиналов.
     - У нас еще есть время. Кроме того, капитан Рошер найдет антивещество; я в этом не сомневаюсь.
     - У меня создается впечатление, что вы начинаете мне приказывать! - резко повернувшись к Оливетти, бросил камерарий.
     - Ничего подобного, синьор, я всего лишь даю вам совет. Если вас беспокоит судьба людей на площади, мы можем объявить об утечке газа и очистить территорию. Заявлять же о том, что мы стали чьими-то заложниками, просто опасно.
     - Коммандер, я хочу, чтобы вы, да и все остальные поняли раз и навсегда - я никогда не использую этот кабинет для того, чтобы лгать миру. Если я решу что-то заявить, то в моих словах будет только правда.
     - Правда? Правда о том, что сатанисты угрожают уничтожить Ватикан? Такая правда лишь ослабит наши позиции.
     - И насколько, по-вашему, они ухудшатся по сравнению с тем, что мы уже имеем? - обжигая офицера взглядом, спросил клирик.
     Рошер неожиданно вскрикнул и, схватив пульт дистанционного управления, прибавил звук. Все взоры обратились на экран.
     Ведущая Эн-би-си, судя по ее виду, разволновалась по-настоящему. Рядом с ней на экране была фотография покойного папы.
     - ...экстренное сообщение. Его источником является Би-би-си. - Она взглянула мимо камеры, как бы ожидая команды продолжать. Видимо, получив ее, она мрачно посмотрела в камеру. - Сообщество "Иллюминати" только что взяло на себя ответственность... - Немного помявшись, она повторила: - Иллюминаты взяли на себя ответственность за смерть папы имевшую место пятнадцать дней назад.
     У камерария от неожиданности отвисла челюсть.
     До Виттории смысл услышанного дошел не сразу.
     - Согласно традициям Ватикана, - продолжала ведущая, - вскрытие покойного папы не производится, поэтому нет никакой возможности подтвердить или опровергнуть заявление иллюминатов. Тем не менее представители братства "Иллюминати" утверждают, что причиной смерти папы был не инсульт, а яд.
     В комнате повисла гробовая тишина.
     Первым не выдержал Оливетти.
     - Безумие! Наглая ложь! - взорвался коммандер.
     Рошер принялся переключать каналы. Экстренное сообщение, подобно эпидемии чумы, передавалось от станции к станции. Все долдонили одно и то же, различались лишь заголовки, соревнующиеся в сенсационности подачи материала:

     УБИЙСТВО В ВАТИКАНЕ ПАПА ПАЛ ЖЕРТВОЙ ОТРАВЛЕНИЯ САТАНА ОСКВЕРНЯЕТ ДОМ БОГА

     - Да поможет нам Бог, - глядя в сторону, прошептал камерарий.
     Рошер на мгновение задержался на Би-би-си:
     - ...сообщил мне об убийстве в церкви Санта-Мария дель Пополо... - и переключил на другой канал.
     - Стоп, - сказал камерарий. - Назад...
     Рошер вернулся назад. На экране возник ведущий новостей Би-би-си, рядом с ним находилась фотография довольно странного молодого человека с рыжей бородкой. Подпись под снимком гласила: ГЮНТЕР ГЛИК, ПРЯМО ИЗ ВАТИКАНА. Глик, видимо, вел репортаж по телефону, и слышимость была довольно скверной.
     - ...мой оператор сумел снять вынос тела кардинала из капеллы Киджи.
     - Хочу напомнить нашим зрителям, - произнес ведущий, - что репортер Би-би-си Гюнтер Глик был первым, кто сообщил эту сенсационную новость. Он дважды вступал в телефонный контакт с предполагаемым убийцей, направленным иллюминатами. Гюнтер, вы сказали, что убийца несколько минут назад позвонил вам и передал послание братства "Иллюминати"?
     - Да, это так.
     - И в этом послании говорится, что иллюминаты каким-то образом несут ответственность за смерть папы?
     - Совершенно верно. Звонивший сказал, что причиной смерти понтифика был вовсе не удар. Папа был отравлен иллюминатами.
     Все находящиеся в кабинете окаменели.
     - Отравлен? - удивился ведущий. - Но... но каким образом?
     - Подробностей они не сообщают, - ответил Глик, - но говорят, что умертвили его с помощью лекарства, известного как... - послышался шорох бумаги, - как гепарин.
     Камерарий, Оливетти и Рошер обменялись смущенными взглядами.
     - Гепарин? - переспросил Рошер - он был явно взволнован. - Но ведь это же...
     - Лекарство, которое давали папе, - побелевшими губами прошептал камерарий.
     - Папа принимал гепарин? - спросила потрясенная Виттория.
     - Он страдал от тромбофлебита, - ответил камерарий, - и раз в день ему делали инъекцию. Почему иллюминаты заявляют...
     - В больших дозах гепарин смертелен, - вмешалась Виттория. - Это мощный препарат, препятствующий свертыванию крови. Его передозировка вызывает массивное внутреннее кровоизлияние и кровоизлияние в мозг.
     - Откуда вам все это известно? - удивленно подняв брови, спросил Оливетти.
     - Биологи используют его при изучении морских млекопитающих, чтобы воспрепятствовать появлению тромбов в результате снижения активности животных. В тех случаях, когда препарат применялся неправильно, животные погибали. - Выдержав короткую паузу, девушка продолжила: - У людей передозировка гепарина вызывает симптомы, схожие с теми, которые бывают при инсульте... без вскрытия их очень трудно различить. Камерарий казался крайне обеспокоенным.
     - Синьор, - сказал Оливетти, - нет сомнения, что мы имеем дело с очередным рекламным трюком иллюминатов. Передозировка лекарства в случае с папой просто невозможна. К нему не было доступа. Но даже если проглотить наживку и выступить с опровержением, нам все равно не удастся опровергнуть заявление негодяев. Законы Ватикана запрещают вскрытие усопших понтификов. И даже в том случае, если мы решимся на нарушение этого правила, то все равно обнаружим следы гепарина от ежедневных инъекций.
     - Верно! - Голос камерария звучал решительно и резко. - Но меня беспокоит даже не это. Никто за стенами Ватикана не знал, что его святейшество принимает это лекарство.
     Все умолкли, обдумывая возможный смысл услышанного.
     - Если имела место передозировка гепарина, - первой нарушила молчание Виттория, - то признаки этого в теле можно обнаружить.
     - Мисс Ветра, - бросил, повернувшись к ней Оливетти, - повторяю, если вы пропустили это мимо ушей: законы Ватикана запрещают вскрытие усопшего понтифика. Мы не намерены осквернять тело его святейшества только потому, что враг сделал это возмутительное заявление.
     - Я вовсе не предлагаю... - смущенно произнесла Виттория, которая отнюдь не желала проявить неуважение к телу покойного папы. - Я вовсе не предлагаю, чтобы вы эксгумировали тело... - Она умолкла, и в ее памяти вдруг всплыли слова, сказанные Лэнгдоном в капелле Киджи. Он тогда мимоходом заметил, что саркофаги, в которых покоятся останки пап, находятся на поверхности земли и никогда не цементируются. Этот обычай корнями уходит во времена фараонов, когда считалось, что захоронение гроба в землю навсегда заточает душу усопшего. Вместо захоронения стали использовать тяжелые, иногда весящие сотни фунтов каменные крышки. "Следовательно, технически возможно..." - подумала девушка.
     - Какого рода признаки? - неожиданно спросил камерарий.
     Виттория почувствовала, как ее сердце затрепетало от страха. Подавив волнение, она сказала:
     - Чрезмерно большая доза гепарина вызывает кровотечение слизистой оболочки рта.
     - Чего, простите?
     - Десны жертвы начинают сильно кровоточить. После смерти кровь запекается, и ротовая полость умершего чернеет.
     Виттория как-то видела фотографию, сделанную в лондонском аквариуме, после того как пара касаток в результате ошибки дрессировщика получила слишком большую дозу гепарина. Безжизненные тела касаток плавали на поверхности бассейна, их пасти были открыты, и из них вываливались черные как сажа языки.
     Камерарий, не проронив ни слова, уставился в окно.
     - Синьор, если заявление об отравлении окажется правдой... - начал Рошер, и в тоне капитана на сей раз полностью отсутствовал присущий ему оптимизм.
     - Это не может быть правдой, - перебил его Оливетти. - Доступ посторонних к папе был полностью исключен.
     - Если это заявление окажется правдой, - повторил Рошер, - и наш святой отец был отравлен, то это может серьезно осложнить ход поисков антивещества. Убийство понтифика говорит о том, что враг проник в самое сердце Ватикана. В этом случае нельзя ограничиваться осмотром белых зон. Поскольку нашей системе безопасности нанесен такой сокрушительный удар, мы скорее всего не сможем обнаружить заряд вовремя.
     Оливетти одарил подчиненного ледяным взглядом и произнес:
     - Капитан, если хотите, я могу сказать вам, что произойдет...
     - Нет, - неожиданно повернувшись, перебил камерарий. - Это я скажу вам, что произойдет в ближайшее время. - Клирик посмотрел в глаза Оливетти и продолжил: - Все зашло слишком далеко. Через двадцать минут я приму решение о том, приступать или не приступать к эвакуации Ватикана. Одновременно это будет решением о дальнейшей судьбе конклава. Это окончательно. Ясно?
     Оливетти даже бровью не повел, но ничего не ответил.
     Камерарий стал говорить напористо, так, словно открыл в себе новый источник энергии:
     - Капитан Рошер, завершайте осмотр белых зон. Об окончании немедленно доложите.
     Рошер кивнул и окинул Оливетти тяжелым взглядом. Камерарий подозвал к себе двух гвардейцев и сказал:
     - Я хочу, чтобы репортер Би-би-си Гюнтер Глик был немедленно доставлен в этот кабинет. Если иллюминаты выходили с ним на связь, он сможет нам помочь. Ступайте.
     Солдаты скрылись за дверью.
     Затем камерарий обратился ко всем задержавшимся в кабинете швейцарским гвардейцам.
     - Господа, я не могу допустить новых жертв. К десяти часам вечера вы должны найти двух оставшихся кардиналов и захватить чудовище, ответственное за эти убийства. Вам все ясно?
     - Но, синьор, - возразил Оливетти, - мы не имеем представления, где...
     - В этом направлении работает мистер Лэнгдон. Он кажется мне человеком способным, и я верю в его успех.
     С этими словами камерарий решительно направился к дверям, на ходу указав на трех гвардейцев.
     - Вы, вы и вы пойдете со мной.
     Гвардейцы двинулись следом за ним.
     У самых дверей камерарий задержался и, повернувшись к Виттории, бросил:
     - Мисс Ветра, вы тоже... Прошу вас следовать за мной.

Глава 83

     Ручные фонари были бессильны против величественной темноты собора Святого Петра. Черная бесконечность над головой давила на людей, словно беззвездная ночь, и Виттории казалось, что она целиком погрузилась в пустоту, похожую на темный безжизненный океан. Девушка старалась держаться поближе к спешащему камерарию и не отстающим от него швейцарским гвардейцам.
     Словно ощутив ее беспокойство, камерарий на миг задержался и положил руку ей на плечо. В этом прикосновении чувствовалась внутренняя сила, и Виттории показалось, что клирик каким-то магическим способом поделился с ней спокойствием, необходимым для той миссии, которую им предстояло выполнить.
     "И что же мы собираемся сделать? - думала она. - Если я правильно понимаю, то это просто безумие!"
     И все же она знала, что, несмотря на то что их миссия ужасна и граничит с надругательством над мертвыми, избежать ее невозможно. Для того чтобы принять историческое решение, камерарий нуждался в достоверной информации... информации, спрятанной под крышкой саркофага в пещерах Ватикана. "Что мы там обнаружим? - думала она. - Неужели иллюминаты действительно умертвили папу? Неужели их могущество простирается столь далеко? Неужели мне придется участвовать в первом за всю историю папства вскрытии тела понтифика?"
     Виттория усмехнулась про себя, осознав, что боится этой темной базилики гораздо больше, чем купания в ночном океане в обществе барракуды. Природа всегда служила ей убежищем. Природу она понимала, и лишь проблемы человека и его души неизменно ставили ее в тупик. Кружащие в темноте рыбы-убийцы были похожи на собравшихся под окнами папского дворца репортеров. Изображения заклейменных раскаленным железом тел снова напомнили девушке о смерти отца. Она опять услышала хриплый смех убийцы. Этот негодяй был где-то рядом, и Виттория почувствовала, как закипающий в ней гнев вытесняет страх. Когда они обогнули колонну, которая, как показалась девушке, была толще, чем самая толстая секвойя, впереди возникло какое-то оранжевое свечение. Свет, казалось, исходил из пола в самом центре базилики. Когда они подошли ближе, Виттория поняла, что именно открылось ее взору. Это была знаменитая святыня под главным алтарем - пышная подземная камера, в которой хранилась самая главная реликвия Ватикана. Когда они приблизились к вратам, за которыми скрывалось углубление, девушка взглянула вниз и увидела золотой ларец, окруженный десятками горящих лампад.
     - Мощи святого Петра? - спросила она, прекрасно зная, что находилось в ларце. Каждый, кто когда-либо посещал базилику, знал о содержимом драгоценного хранилища.
     - По правде говоря, нет, - неожиданно ответил камерарий. - Вы разделяете всеобщее заблуждение. Это вовсе не реликварий. В ларце хранятся так называемые palliums - плетеные кушаки, которые папа вручает вновь избранным кардиналам.
     - Но я думала...
     - Так думает большинство. В путеводителях это место именуется могилой святого Петра, в то время как истинное захоронение находится двумя этажами ниже и прах Петра покоится в земле. В сороковых годах Ватикан производил там раскопки, и с тех пор туда никого не допускают.
     Виттория была потрясена. Откровение камерария шокировало девушку. Когда они, отойдя от островка света, вновь погрузились во тьму, она вспомнила рассказы паломников, проехавших тысячи миль, чтобы взглянуть на золотой ларец. Эти люди были уверены, что побывали в обществе самого святого Петра.
     - Но почему Ватикан не скажет об этом людям?
     - Мы все получаем пользу от приобщения к чему-то божественному... пусть даже и воображаемому.
     Виттория как ученый ничего не могла возразить против подобной логики. Она прочитала бесконечное число работ о так называемом эффекте плацебо, когда аспирин излечивал рак у людей, веривших в то, что они принимают чудодейственное лекарство. Разве не такую же роль играет вера в Бога?
     - Все изменения, - продолжал камерарий, - даются Ватикану очень нелегко. Мы всегда старались избегать признания наших прошлых ошибок и обходились без всякого рода модернизаций. Его святейшество пытался изменить исторически сложившийся порядок. - Он помолчал немного и продолжил: - Покойный понтифик тянулся к современности и искал новые пути к Богу.
     - Такие, как наука? - спросила, понимающе кивнув в темноте, Виттория.
     - Честно говоря, само понятие "наука" мне ничего не говорит. Оно представляется мне иррелевантным.
     - Иррелевантным? - недоуменно переспросила Виттория. Она знала множество слов, характеризующих такое явление, как "наука", но современное слово "иррелевантный" в их число не входило.
     - Наука способна исцелять, но наука может и убивать. Это целиком зависит от души прибегающего к помощи науки человека. Меня интересует душа, и в этом смысле наука иррелевантна - то есть не имеет отношения к душе.
     - Когда вы узнали о своем призвании?
     - Еще до рождения.
     Виттория бросила на него удивленный взгляд.
     - Простите, но подобный вопрос мне всегда представляется несколько странным. Я хочу сказать, что с самого начала знал о своем призвании, о том, что стану служить Богу. С того момента, когда впервые начал думать. Однако окончательно уверовал в свое предназначение я гораздо позже - когда служил в армии.
     - Вы служили в армии? - не смогла скрыть своего изумления Виттория.
     - Два года. Я отказался стрелять, и поэтому меня заставили летать. На вертолетах медицинской эвакуационной службы. Если честно, то я и сейчас иногда летаю.
     Виттория попыталась представить священника в кабине вертолета. Как ни странно, но ей это вполне удалось. Камерарий Вентреска обладал той силой, которая не только не умаляла его убеждений, а, напротив, подчеркивала их.
     - Вам приходилось поднимать в воздух папу?
     - Слава Богу, нет. Этот драгоценный груз мы доверяли только профессиональным пилотам. Его святейшество иногда позволял мне пользоваться машиной, в то время когда мы бывали в его летней резиденции в Гандольфо. - Камерарий помолчал немного, а затем сказал: - Мисс Ветра, я хочу поблагодарить вас за ту помощь, которую вы мне сегодня оказали. И позвольте мне выразить соболезнования в связи с кончиной вашего отца. Я вам искренне сочувствую.
     - Благодарю.
     - Я никогда не знал своего отца. Он умер еще до моего рождения. А маму я потерял, когда мне было десять лет.
     - Вы остались круглым сиротой? - сказала Виттория, поднимая глаза на клирика. В этот момент она ощутила к нему особую близость.
     - Я выжил в катастрофе, которая унесла жизнь мамы.
     - И кто же позаботился о вас?
     - Бог, - просто ответил камерарий. - Он в буквальном смысле подарил мне нового отца. У моей больничной койки появился епископ из Палермо и забрал меня к себе. В то время это меня нисколько не удивило. Еще мальчишкой я всегда чувствовал добрую руку Бога на своем плече. Появление епископа только подтвердило то, о чем я уже подозревал. То, что Господь избрал меня для служения Ему.
     - Вы верили в то, что избраны Богом?
     - Да, верил. И сейчас верю. - В голосе камерария не было ни намека на тщеславие, в нем звучала лишь благодарность. - Я много лет трудился под руководством епископа. В конечном итоге мой наставник стал кардиналом. Но меня он никогда не забывал. И это тот отец, которого я помню.
     Свет от фонаря упал на лицо камерария, и по выражению глаз клирика Виттория поняла, насколько тот одинок.
     Они подошли к высокой колонне, и лучи всех фонарей были направлены на люк в полу. Виттория взглянула на ведущую в темную пустоту лестницу, и ей вдруг захотелось вернуться назад. Гвардейцы уже помогали камерарию нащупать первую ступеньку. Затем они поддержали ее.
     - Что с ним стало потом? - спросила девушка. - С тем кардиналом, который заботился о вас?
     - Он оставил коллегию кардиналов, поскольку получил другой пост.
     Витторию ответ удивил.
     - А затем, - продолжил камерарий, - он, к несчастью скончался.
     - Примите мои соболезнования, - сказала Виттория. - Давно?
     Камерарий повернулся к Виттории. Резкие тени подчеркивали страдальческое выражение лица клирика.
     - Ровно пятнадцать дней назад. И сейчас мы его увидим.